-Папа, а чего ты меня все время учишь? Туда не ходи, там не стой, с этим не гуляй.
-Я между прочим уже взрослая и сама могу о себе побеспокоиться!
-Папа, еще раз повторяю, не надо меня учить. Хватит!
-Ты лучше со своей жизнью разберись.
-Посмотри как мы живем. Что мы едим? Как мама одета. Ты хоть видишь, в чем она ходит? Какие у нее глаза, ты видишь, папа?
-А обои? Ты посмотри только на наши обои. Я же вижу, вам стыдно людей пригласить в дом. Почему мы так живем? Почему? Папа, ну сколько можно?
-Да что говорить…
Она неожиданно замолчала. Моя семнадцатилетняя дочь, моя любимая, драгоценная девочка, весь смысл моей жизни, долго и тяжело смотрела мне прямо в переносицу. Потом медленно, как в замедленной съемке повернулась и пошла.
Ночью я не спал. Я плакал. Захлебываясь слезами и соплями, я клялся, я обещал себе землю грызть, сдохнуть, но начать зарабатывать! Я все равно разбогатею,-шептал я горячо,- я разбогатею, я разбогатею, я разбогатею...
Позже, потом, не сразу, но именно так и получилось.
-Спасибо тебе, милая, за встряску.