– Катя? – Лена сбросила ботинки и побежала в комнату дочери, на ходу расстегивая плащ. – Ты где?
В комнате было мрачно, только тускло светила настольная лампа на письменном столе.
– Ой, мама, привет! – Катя весело поприветствовала маму, оборачиваясь. Девочка сидела за столом и что-то увлеченно рисовала.
– Привет. Напугала же ты меня, – Лена замерла на пороге в комнату.
– Все хорошо, мам, правда!
– Чем занималась? Что кушала? – Лена направилась в прихожую вешать плащ, а затем на кухню разбирать пакет с продуктами.
– Да так... играла, рисовала, – Катя последовала за мамой и опять остановилась на пороге кухни, наблюдая за действиями мамы со стороны.
– Хорошо. А что кушала?
–Ммм... утром бутерброд с маслом и сыром. Кстати, мам, я есть хочу.
– Ты что днем больше ничего не ела? – Лена подозрительно уставилась на дочь.
– Забыла, – пожала плечами Катя.
– Как забыла!? Подожди, я сейчас мигом сварю макароны с сосисками, – Лена открыла холодильник и замерла. – Где же они?
– Ой, точно. Я потом еще ела сосиски, – спохватилась Катя, устраиваясь с ногами на стуле за кухонным столом.
– Сама варила? – Лена опять с подозрением посмотрела на дочь. Что-то сейчас ее настораживало в поведении девочки.
Катя ни разу в жизни еще ничего не варила самостоятельно. Она панически боялась кипящей воды.
– Ну, нет же! Я их так в микроволновке разогрела, – заметно было, что девочку уже раздражал бесконечный поток вопросов матери, и она, выражая это, на секунду прикрыла лицо ладошками.
– Погоди, но ведь их было больше килограмма. И ты все съела?
– Да. От скуки. Мам, ты приготовишь мне что-нибудь сейчас? Я умираю с голоду, – Катя подскочила с места и скрылась из вида в недрах квартиры.
Лена опять открыла холодильник. Полпалки колбасы тоже не было. Странно. Такое обжорство не характерно для ее дочери. От скуки и одиночества девочка практически опустошила холодильник.
«Надо будет на выходных обязательно выбраться с ней в центральный парк или еще куда-нибудь в зависимости от погоды», – подумала Лена, доставая кусок сыра. Она решила на скорую руку сварить макароны и посыпать их тертым сыром.
После ужина Катя без традиционных долгих уговоров приняла душ и пошла спать.
Изменения в поведении дочери не на шутку взволновали Лену, но она решила пока не делать никаких выводов. Время покажет.
Вечером следующего дня, прежде чем Лена, успела открыть дверь своей квартиры, из соседней двери показался острый нос бабы Зины.
– Леночка, привет!
– Здрасьте, баб Зина, – с дежурной улыбкой поприветствовала Лена старушку и мысленно пожалела, что долго доставала ключи из сумки.
– Слушай, а твоя дочка сегодня ко мне заходила.
– Катя? Но зачем? – женщина от удивления чуть сумку не выронила.
«От этой бабули что ни новость, то новый повод для беспокойства».
– Я, конечно, все понимаю… у вас, матерей-одиночек, часто бывают проблемы с деньгами, особенно, если бывшие мужья такие козлы, как твой, но оставлять дочь на весь день без еды, этого я никогда не пойму, – баба Зина осуждающе поджала пухлые губы и покачала головой. – Я о тебе была лучшего мнения, Леночка.
Краска стыда тут же обожгла лицо Лены. От неожиданности она даже не сразу сообразила, что ответить.
– Как без еды!? Все есть. Дома всегда есть хлеб, масло, сыр, фрукты и что-то мясное… – на последнем слове Лена запнулась, она тут же пожалела, что начала оправдываться перед посторонним человеком.
– Знаю я, что за мясо вы едите: твоя Катя просила колбасы, – сморщилась баба Зина. – Я ей дала немного домашних котлет, так как на дух колбасу не переношу. Это ж отрава. Леночка, ребенок растет, ее нужно кормить полезными продуктами, а не только печеньем и колбасой!
Дверь за соседкой с оглушительным шумом захлопнулась, и в эту же секунду закончились их добрососедские отношения.
«Ну вот, и кого теперь просить присмотреть за дочкой?»
– Катя! – закричала Лена с порога, как только прикрыла за собой дверь. Эти крики уже стали входить в привычку. – Объясни мне, пожалуйста, зачем ты ходила к соседке за колбасой?
Катя тут же возникла в прихожей.
– Мам, да я это… – девочка виновато потупила глаза в пол, бледное чистое лицо тут же покрылось розовыми пятнами.
– Ты не представляешь, что я сейчас от нее выслушала. Доча, ты вчера съела больше килограмма сосисок, полпалки колбасы, а сегодня эти котлеты… Это так на тебя не похоже. Что с тобой? – Лена резкими движениями разувалась и снимала верхнюю одежду.
– Мам, ты будешь сердиться…
– Не буду, милая. Ты только объясни, что происходит... Ну не верю я, что ты все это сама съела.
– Да, мам... Это все было не мне... Я кормила… Тоби, – создавалось впечатление, что каждое слово дается Кате с большим трудом.
– Кого? Какого еще Тоби? – Лена тут же вспомнила, что у дочери есть мягкая игрушка: пес по кличке Тоби. Больше ни о каких Тоби она не знала. – Ты об игрушке?
– Нет, не совсем. Это другой Тоби. Он живой.
Лена глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. Все, что сейчас говорила Катя, ей очень не нравилось.
– Катюша, подожди... – Лена присела на корточки рядом с дочерью. – Мама очень устала на работе и плохо соображает. Ты говоришь о собаке по кличке Тоби или человеке?
– О собаке! – Катя широко улыбнулась. – Я так мечтала, так хотела, и у меня появился Тоби!
– Правда!? – Лена выпрямилась, она не знала, что и думать. Кто-то принес к ним домой щенка? Или это воображаемый пес? – Ну ладно, покажи мне его, пожалуйста.
– Хорошо, пойдем, – Катя развернулась и уверенно зашагала по коридору.
Девочка встала посреди тускло освещенной комнаты лицом к кровати.
– Тоби, Тоби, выходи, малыш, - тихо позвала она, постукивая ладошкой по правому колену.
В этот момент Лене стало немного не по себе. Неужели, у ее дочери проблемы с психикой. Но откуда? О воображаемых друзьях Лена знала только из фильмов, причем, чаще всего это были фильмы ужасов...
Неожиданно по телу Лены пробежала волна неприятных мурашек - предвестников страха: «А вдруг, сейчас из-под кровати появится нечто жуткое по кличке Тоби?». Женщина инстинктивно напряглась и прислушалась.
(продолжение следует)