Предыдущая глава 2. http://www.proza.ru/2019/12/16/1664
Памятуя о существовавшей потенциально угрозе в лице участкового, я позвонил своему старинному приятелю, многократно выручавшему меня в сложных ситуациях – майору милиции, дежурному по городу Генке Балушкину. Он как раз был на дежурстве и коротко сказал:
–Как я понимаю, это не телефонный разговор, особенно с аппарата дежурного. Приезжай, поговорим.
Я мысленно выругал себя за идиотизм. Ведь знаю прекрасно, что все разговоры дежурного по городу записываются. Через полчаса вхожу в огромные двери Управления на Литейном. Пропуск, разумеется, уже на вахте, но дежурный сержант, глянув в книгу записи посетителей, предупреждает
–Вы можете пройти, но Геннадий Алексеевич выехал с бригадой на происшествие и просил Вас подождать.
–Спасибо. Если не возражаете, я подожду наверху. Наверняка найдется кто-то из знакомых.
Я не ошибся. В дежурке, несмотря на отъезд бригады, толклась масса людей, среди которых я сразу наткнулся на Галю Ермолинскую, старшего опера из техотдела, жену моего приятеля Володи Ермолинского, с которой я учился в параллельных классах. С ней была очень симпатичная брюнетка, хоть и не в моем вкусе – слишком тоненькая и почти без форм, но зато с точеными длинными ножками и супер обаятельной улыбкой.
–Галка, знакомь! – я, обычно, не откладывал подобные вопросы в долгий ящик.
–Ты чего? Она же, выражаясь твоим языком, «доска – два соска» И потом она замужем.
–Ну, второе – не недостаток. А скорее наоборот.
–Это пока ты не знаешь, кто у нее муж.
–Так просвети!
–Зам начальника УРа Кронштадта, весит под сотню, рост под два, МСМК по самбо, считается даже среди своих психованным – оно тебе надо?
–В принципе, полезное знакомство.
Галка подозвала девушку, представила меня, как хорошего школьного друга, а ее – как свою коллегу по техотделу, классного специалиста по взрывотехнике Ларису Семенову. Мы взяли кофе, который здесь, в дежурке был всегда в неограниченном количестве и уселись на подоконник. Конечно, этот кофе нельзя было сравнить с тем, который вчера сварила мне Стелла в «Сайгоне», но мелькавшие перед глазами длинные Ларины ножки смягчали разницу.
–Привет - к нам подошел капитан Бакулин из ОСС. Виктор был уже предпенсионного возраста, выдержанный, вежливый и спокойный. Он считался высококлассными опером, но уже давно не лез на рожон, не любил рисковать, работая на земле, а потому не имел шансов уйти на пенсию более, чем майором. Заметив женскую компанию, не преминула встрять и Сова, как прозвали тетку из следственного за выпученные глаза и умение неестественно далеко выворачивать голову.
Ее не любили даже среди своих, следователей. Считалось, что Анна Поликарповна без зазрения совести «шьет» дела налево и направо, манипулируя фактами и вещдоками, как ей заблагорассудится. На нее постоянно поступали жалобы от подследственных, адвокаты писали отводы, но она потоком гнала дела в суд, а это был показатель работы следователя. Так что ее терпели, ожидая выхода на пенсию.
Перекидываясь приветствиями и короткими фразами с многочисленными знакомыми и, знакомясь с теми, кого не знал, я с пользой провел в дежурке почти два часа, выпил,, наверное, чашек пять кофе, выкурил не менее пяти же папирос, когда, наконец, появился Балушкин со товарищи.
–Давно сидишь? Извини, но на труп я должен выезжать обязательно, а здесь их сразу два. – И на мой вопросительный взгляд добавил: – Пока неясно, я оставил экспертов, пусть еще поработают. – Отец и сын двадцати пяти лет, похоже, устроили «шведскую» семью с матерью и двумя сестрами. И, не исключено, что женщинам это надоело, и они что-то подсыпали мужикам. Это первая версия. Хотя и не единственная. Пусть работают следователи. Это уже их хлеб. Теток дома не было, только жмурики.
Ладно. Ты с чем пожаловал? Кстати, поздравляю и Генка ткнул пальцем в герб на моей груди. Генка сам был классным дзюдоистом, входил в национальную сборную милиции и неоднократно выступал на международных соревнованиях полицейских.
–Благодарю, дорогой.
Я подробно, опуская только интимные моменты, рассказал ему все, что было вчера, обрисовал обстановку в квартире и свои противозаконные действия по воспитанию Танькиных соседей.
Услышав,.как я отфаршмачил бывшего сидельца, Генка чуть в пляс не пустился.
–Прямо так и полил? И по лбу приложил? Ай, молодца! Уважаю! Считай, этого человека уже нет на горизонте.
–Гена, есть еще какой-то участковый. С ним я же не могу кулаками разбираться…
–А что предлагаешь? Придумал, небось, не просто так ко мне пожаловал.
–Помнишь, пару лет назад на Исполкомовской ты помог мне почти в аналогичной ситуации устроить показательную вечеринку. Тогда сработало безотказно. Предлагаю повторить удачный опыт. Я после целины и сборов, а значит, вполне кредитоспособен, чтобы выставиться…
Нужно только «звезд» побольше набрать для солидности и сделать так, чтобы этот участковый непременно явился. Думаю, они его обязательно вызовут.
Сможешь парочку полковников, лучше всего из Невского отдела подтянуть?
Это мы могём или могим? Сашку Забавичева – зам начальника Невского райотдела я хорошо знаю, он никогда на халяву выпить не откажется. Главное, не дать ему нажраться, а то поубивает всех соседей. За ним такой грех водится: не сдает оружие в оружейку, таскает везде. Два раза уже терял, хорошо его опера подстраховали, а то носил бы он сейчас не полковничьи, а старлейские погоны, в лучшем случае. Второго полковника в Невском просто нет, кроме самого начальника, а с ним у меня отношения натянутые по службе. А хочешь, - Генка хлопнул себя по лбу, генерала приглашу?
–Не звезди, майор.
–Зуб даю. Настоящего, только морского. Контр-адмирал называется. Да ты его знаешь. - Я покачал головой, ни одного знакомого адмирала у меня никогда не было.
–Знаешь, знаешь! Помнишь, как ты американку силой на корабль сажал в нейтральных водах? (рассказ "Ваше Величество")
–Англичанку.
–Один для меня хрен. Так это он тогда приказал тормознуть это судно для повторного контроля и катер береговой охраны отправил, на котором вас с этой лялькой к кораблю и доставили.
–Помню, но там каперанг был такой представительный с каким-то очень редким знаком военно-морского училища погранвойск. Он мне тогда рассказывал, сейчас уже запамятовал, что за училище.
–Ну, про училище не знаю, а у каперангов иногда есть свойство превращаться в адмиралов. Так что ныне Илья Владимирович Лебединский в звании контр-адмирала является начальником морского отдела пограничных войск северо-западного округа, ну, или что-то в этом духе. Я у них там точных должностей не знаю. Знаю только, что он мне еще никогда и ни в чем не отказывал и армянский марочный коньяк уважает по-прежнему. Но придется потратиться. Адмирал водку не пьет, не тот уровень.
–Не вопрос.
–А еще парочку подполковников я подтяну. Всегда найдутся у нас любители выпить за чужой счет. Когда планируешь?
–Да, как только ты дашь сигнал, что люди готовы приехать, а лучше согласуй с ними удобный вечер для всех. И намекни на цель сборища, объясни, что надо сделать так, чтобы навсегда исключить малейшие поползновения на Татьяну, как со стороны соседей, так и со стороны участкового.
– Ну, участковый, полагаю, сдуется, как только своего начальника, то есть Сашку Забавичева, узреет.
На том и порешили. Неделю от Генки не было никаких известий, так что я уже начал, было, нервничать. Долгожданный звонок раздался в четверг, на следующей неделе.
–Ну, что, Дон Хуан,– с явным упором на первый слог, насмешливо, но не обидно, как только Балушкин и умел ,–не передумал девку свою спасать?
–Генка, ты же меня знаешь.
–Ну, и правильно, так как поздно передумывать. План баталии утвержден, действующие лица знают свой маневр, В субботу войска готовы пролить чужую кровь во имя прекрасной дамы и отметить победу неумеренным поглощением коньяка и других напитков. Адмирал, правда, заикнулся про кубинский ром, но я его остепенил. Чай, не на аглицком флоте служит. У нас и «шилом» адмиралы не брезгают, пьют, как миленькие, и еще добавки просят.
–Отлично, значит, как я понимаю, ты весь сценарий продумал. Генка был большим мастером различных постановок, не зря до должности дежурного считался одним из лучших оперов Управления. Такие игры с подозреваемыми устраивал, что они и понять не успевали, как уже все было кончено, а все козыри – на руках у опера.
–Не только продумал, но и довел до сведения всех действующих лиц. В неведении, пожалуй. только ты, да квартиранты с участковым. – В голосе товарища послышался смешок.– Так им и знать не обязательно, к ним понимание должно приходить постепенно, чтобы лучше впечаталось. А тебе с подругой так будет даже интереснее. Все, что потребуется, я просуфлирую по ходу пьесы.
У меня оставался всего один завтрашний, пятничный день, чтобы успеть затариться всем необходимым. Первым делом, я рванул в «Октябрьскую», где упал в ножки метрдотеля ресторана - любимой девушки моего друга Михаила Германа Светланы Михайловны или проще говоря, Светика.
–Светланка, выручай. Мне нужна бутылка рома. Пусть даже по вашей ресторанной цене.
–А сундук мертвеца тебе случайно не требуется, йо-хо-хо. - Светка, хоть и была блонди, но простушкой или дурой точно не была. - Подожди, спрошу у замдиректора, она мне, в принципе, обязана. Я ее недавно отмазала серьезно при проверке. Светка ушла, а я остался пить принесенный официанткой Зойкой кофе. Минут через двадцать Светка вернулась, неся завернутую в плотную бумагу бутылку.
–Ты везучий! Это семилетний Ron Varadero и учитывая мое участие в ее грешках, она отдала его всего за пятнашку, хотя, я думаю, что дешевле полтахи ты в городе это не купишь нигде. Да и за полташку скорее всего не найдешь.
–Светка, я готов доплатить натурой, - сказал я, передавая ей деньги.
–Размечтался, однако.– Светка фыркнула и неожиданно рассмеялась. – Впрочем, если только хочешь, я могу передать твое предложение директрисе. У нее уже, кажется, лет десять никого не было, так что, думаю, она с удовольствием возьмет натурой хоть полтинник, хоть сотку. Правда, весит она под сотню и лет ей за пятьдесят… Но желание гостя – закон!
–Нет, Светик, нет, спасибо, мне бы что-нибудь попроще. Передай ей мое спасибо. А теперь наклонись…
Светка инстинктивно наклонилась и я с размаху впечатал звонкий поцелуй в ее щечку. Она не рассердилась, но произнесла:
–Мишке пожалуюсь!
–С Мишкой мы еще никогда из-за женщин не ссорились! И, надеюсь, не будем. Кстати, солнышко, а не найдется ли у тебя напрокат какой-нибудь авоськи или мешка?
–Сейчас соорудим, - она снова упорхнула и тут же вернулась с темно-синей плетеной сеткой, рожденной когда-то в Чехии из сетки для волос, каковые в то время с легкой руки Райкина под названием «авоська – авось что-нибудь достану и принесу» заменяли народу более поздние тоже дефицитные полиэтиленовые пакеты. Потом, когда с продуктами в Союзе стало совсем худо, авоську в народе стали называть «нифигаська» Именно в такую сетку Юрий Никулин в роли Семен Семеныча в «Бриллиантовой руке» пытается положить полученный пистолет.
–Вернешь при случае, а нет – переживу!
–Верну, Светик, непременно верну.– Я встал и впечатал еще один поцелуй в другую щечку.
–Ишь, дорвался до бесплатного, нахальный мальчишка!– Но злости в ее голосе не было.
Итак, для адмирала выпивка была обеспечена. С остальными – проще. Заполнив авоську четырьмя бутылками «Столичной», я добавил пару бутылок молдавского «Двина» для эстетствующих и пару бутылок «Киндзмараули» для дам. Заскочил в 150-й гастроном на Старо-Невском, где прикупил две коробочки шоколадных конфет и еще триста грамм «трюфелей», три или четыре лимона, пару пачек краснодарского чая – индийского не было, к сожалению. Добавил к этому две буханки круглого и две халы, пачку масла, полкило песка и персонально для Таньки шоколадного зайца в разноцветной фольге.
На стоянке на Хврьковской, напротив пивбара, стояла свободная машина, и я бегом понесся туда. Успел, плюхнулся на переднее сиденье, назвал адрес. Солидного вида водила с уважением глянул на авоську в моих руках.
–Сабантуй намечается?
–Так, небольшой симпозиум с девочками и выпивкой.
–Почему симпозиум? Ученые, что ли?
–Да какие ученые… Просто в Древней Греции слово «симпозиум» именно это и означало – дружеская вечеринка с выпивкой. Насчет девочек – это я уже от себя.
–Тогда удачи в выпивке и у девочек.
–Будем надеяться. Машина уже была на Тельмана. Я рассчитался и вышел. Возле Танькиного подъезда стояли две машины, бросившиеся мне в глаза: серая «Волга» с проблесковыми маячками наверху и антенной радиостанции на крыше за рулем которой сидел кто-то в милицейской форме, а на полке заднего стекла лежала милицейская фуражка, и черная «Волга» с номерами Комитета Госбезопасности, где , склонившись над баранкой мирно спал старшина первой статьи в морской форме. Возле подъезда топтался еще один морячок, причем с карабином Симонова у ноги, как будто он стоял на посту. Увидев, что я направляюсь в этот подъезд, он перестал переминаться с ноги на ногу, встал по стойке «смирно» и, слегка преградив мне путь, вежливо спросил:
– Вы случайно не к мадам Татьяне Серовой?
–Учитывая СКС в руке у матросика, мне даже в голову не пришло спросить его: «А какое твое дело?» Вместо этого я благоразумно ответил:
–Именно к ней,- хотя, если честно, до этого момента Танькиной фамилии я не знал, но почему-то был уверен, что именно о ней идет речь. Морячок посторонился, дав мне возможность пройти, но, когда я вышел из лифта, то обнаружил воле Танькиной двери еще один пост и стоящего на нем главстаршину и тоже с карабином.
–Не фига себе!– интересно, вертолеты над домом не барражируют?! Однако, адмирал Лебединский, похоже, был большим позером. Ну, да у каждого свои задвиги. Или это он по полной свою роль отрабатывает? Правильно я сделал, что не поскупился на хороший ром. Я, по идее, с ним еще за прошлый раз не рассчитался. А он тогда мне очень помог, можно сказать, спас, когда Лизка–Елизавета Третья, как я ее называл, наотрез отказалась возвращаться на свою плавучую школу и мне пришлось силой ее одевать, тащить к машине, но все равно в порт мы приехали, когда лайнер уже исчез из вида. И именно капитан первого ранга Лебединский, который тогда командовал сторожевым кораблем пограничной охраны, по просьбе все того же Генки Балушкина, с которым они когда-то где-то вместе то ли служили, то ли по бабам ходили, то ли водку пили, а может все вместе взял нас с Лиз на борт, догнал теплоход уже за толбухинским маяком, у Большого Тютерса, дал судну команду застопорить ход и я, облегченно вздохнув, с помощью двух матросов, почти что на руках передал плачущую подругу в объятия ее причитающих воспитательниц, и ухмыляющихся подружек. В общем, Илья Владимирович еще тогда заслужил мою глубочайшую благодарность. Дверь открыла не Татьяна, а Генка.
– Давай проворней, все уже здесь, пойдем, познакомлю. – И мы прошли в комнату.
Генка представил меня полковнику Забавичеву, зам начальника Невского райотдела – высокому грузному, крестьянского вида мужику, с багровым лицом и мешками под глазами, свидетельствовавшими, что этот человек никогда не откажется от выпивки. К моему удивлению, сидевший в кресле седой и очень импозантный Илья Владимирович Лебединский при полном адмиральском параде и даже с палашом – пижон, однако, встал, подал мне руку и произнес:
–А мы с тобой знакомы. Но при Татьяне не будем углубляться в подробности.
–Так точно, Илья Владимирович, знакомы и не будем. Только позвольте принести извинения, что так и не собрался отблагодарить Вас за помощь.
Танька метнула на меня вопросительно - ревнивый взгляд:
–Мол, что это за подробности, о которых при ней не хотят говорить?
Вопреки обещаниям Балушкина, в комнате был и еще один полковник, с которым я также был знаком,, правда шапочно – начальник технического отдела Управления Николай Николаевич Яковлев, у которого работали Галя Ермолинская и Лариса Семенова. Я тут же вспомнил точеные ножки этой своей недавней знакомки и Галкино предупреждение про ее мужа. А еще я радостью узрел на диване капитана милиции Вику Пушниченко, опера из спецслужбы, курировавшую гостиницы на предмет преступлений против иностранцев и иностранцами. С Викой у нас была давняя дружба, и мы многократно помогали друг другу по всякому поводу. Она была не очень сильна в русском языке и я регулярно, по ее просьбе, проверял и исправлял различные составленные ею документы: протоколы, рапорты, объяснительные и прочие бумаги, выявляя и искореняя в них ошибки и нелепицы вроде: «В окно бара была брошена бутылка из-под вина «Агдам» емкостью 0,7 литра, попавшая в голову гражданину Хрычкину Е.К., осколки которой разбили оконное стекло бара» И, хотя Вика была намного старше нас, то есть меня и Мишки Германа, это не мешало нам действительно дружить и вместе проводить свободное время.
–Юрка, не томи, народ ждет. У всех уже во рту пересохло. - Генка разумно перевел встречу в правильное русло.
–Мужики, – я извиняющимся тоном сказал, что не купил ничего на запивку, но, если публика потребует, то могу и слетать за лимонадом или пивом.
–Обойдемся! - непререкаемым командирским голосом прорычал Забавичев, по прозвищу Сашка Бешеный. Говорят, что он умел вращать глазами, причем, как в одну сторону, так и в противоположные и активно пользовался этим в бытность работы опером, при допросах. Увидев такое, клиенты приходили в состояние прострации и кололись мгновенно, лишь бы скорее вырваться из этих цепких лап. Я выставил на стол все бутылки, чтобы сразу оценить достаточность зелья, предусмотрительно поставив. Ron Varadero пред светлы очи адмирала. Пусть оценит! Он, похоже, оценил
– Молодец, парень, уважил.– Он взял бутылку в руки.– семилетний! Класс, давненько подобного не пробовал. Хотя иногда господа офицеры из дальних походов и привозят нечто прекрасное, но мы же пограничники, а значит каботажники. В дальние походы не ходим, в кейптаунских портах не бываем, к валютным выплатам отношения не имеем, так что даже в «Березку» сходить не на что.
–Где достал? Еще можешь?
Вряд ли,– ответствовал я. Взял через знакомого мэтра в ресторане.
–Что такое удовольствие стоит? – продолжал гнуть свою линию адмирал.
–Мне – два поцелуя …, я перехватил гневный взгляд Таньки, в щечку и полташка замдиректора ресторана.
–Однако! Не дешево.
А главное остаешься обязанным, и никакими поцелуями от этого не отвертеться.
–Девочки, Вика, Танечка, ваш выход! Тащите картошку, режьте хлебушек, давайте емкости. Вика побежала на кухню и сразу оттуда донесся ее голос:
–А не пойти ли тебе, лахудра, и точный адрес!
Я выскочил из комнаты и застал картину маслом - капитан Пушниченко, завернув на голову соседке все ту же ночнушку, пинком отправила ее в соседскую комнату, откуда раздался грохот падающешо стула и сдавленный писк с ругательством.
–Викуся, стоп, время для активной фазы воспитания еще не пришло. Что случилось?
–Представляешь, эта дрянь, решила сжечь нашу картошку. Слила воду и разожгла газ. Уже чуть пригорела кастрюлька. Хорошо, я появилась вовремя, а то остались бы мы с носом.
–Тогда бы Забавичев ее саму зажарил.
–А это идея! Обратил внимание, я надеюсь, что она голышом бегает, в одной рубашонке. Такую Сашке только покажи, он точно ее «зажарит» и съест.
–Мальчики, картошку вам как сделать, в мундире, почистить или может быть пюре намять? – Вика не стала продолжать разборки с соседкой.
–Адмирал решил быть демократичным.
–Не баре, чай! Давай в мундире, так полезней. Главное, чтобы масло и соль были. А еще хорошо бы лучку.
–Лук у меня есть в холодильнике– Танька смущалась, что все делают за нее, не давая ей участвовать в процессе. Она достала из серванта красивые стопочки темного стекла с алмазной резьбой, вероятно, привезенные из Таллина. По крайней мере, именно такие я там видел.
Все, Саша, наливай. Ильюше рома, всем водки, а девочкам, наверное, Киндзмараули, так?
–Так,– подтвердила Виктория. - Мы с Танечкой, пожалуй, винцом побалуемся, люблю я грузинские вина.
Тем временем, Танька одну за другой доставала из кастрюльки картофелины, надрезала их вдоль, не перерезая совсем, клала внутрь, кусочек масла, кружок лука, посыпала солью и вручала по-очереди каждому на бумажной салфетке, чтобы не обжечься.
–Юрка, ты, где такое чудо откопал? – Вика всегда отличалась некоторой бестактностью не по злобе, а по простоте душевной.– Смотри – и красива, и хозяйственна, и молчалива, не то, что я.
–Места знать надо.
– Ну, то, что ты знаешь места – это известно! – Я с грозным видом показал ей кулак, а вслух пообещал надрать не только уши.
–Танька, разумеется, смутилась, но не растерялась и неожиданно огрызнулась:
–Не знаю, конечно, кого и где этот, как я начинаю понимать, Казанова находил, но в данном случае это именно я его обнаружила в Эльфийском скверике и привезла к себе. Надеюсь, что мне не придется в этом раскаиваться!
–Ой, Танька, мне бы твою уверенность! – Мысленно произнес я, и кажется, Вика и Генка, судя по выражению их лиц, были со мной солидарны. Остальные на этот счет своего мнения иметь не могли, так как наше знакомство было мимолетным.
–Так, молодые люди! Как старший по званию, позволю себе дать команду: «Наливай»! – Илья Владимирович весь горел нетерпением, с вожделением лаская глазами бутылку «Ron Varadero»
Все с удовольствием команду выполнили и, не мешкая, выпили, разумеется, «за прекрасных дам», а затем, следуя известному правилу, что «между первой и второй – перерывчик небольшой», повторили уже « за хозяйку дома».
Хозяйка действительно была хороша: после выпитого вина она раскраснелась, щечки пылали, глазки светились радостью, распущенные рыжие волосы были схвачены плетеным из разноцветного мулине хайратником, нарядная беленькая кофточка с низким вырезом позволяла насладиться шикарным видом красивой шеи и высоко поднятой пышной груди. Похоже, что она искренне радовалась тому, что у нее в комнате, где она натерпелась всякого от соседей, наконец-то наступил праздник, собрались хорошие люди, которые не собираются ее обижать, а наоборот, хотят защитить. Танька не привыкла к тому, что ее могут защищать, а вот к тому, что могут обидеть была готова постоянно.
Не успел Забавичев в третий раз нваполнить емкости, как в прихожей раздался переливчатый звонок. Вика, было, вскочила, чтобы открыть, но Танька остановила ее:
–Это к соседям. У меня другой звонок, потише.
Вероятно, Верка с пьяных глаз не разглядела, что на Вике надета форменная рубашка с погонами, а китель Вика сняла в комнате. Но, как бы там ни было, она, видать, сама, а может и с подачи муженька, хотя я в этом сильно сомневаюсь, все-таки решила позвонить участковому, с каковым, полагаю, у нее были некие неформальные отношения. Так что через минуту в прихожей послышались громкие голоса:
–Они там водку жрут, а меня она избила, их там целая банда, я на кухню выйти боюсь! Витек, арестуй их всех! Особенно того, который Глебушку опозорил и бабу эту толстую.
–Ах ты, дрянь! Это я толстая? На себя бы уродина посмотрела– Вика еле усидела на месте, придержанная Николаем Николаевичем.
Тут разговор перешел на шепот, видимо тетка рассказывала о том, что было с ее супружником на днях. Я встал и распахнул дверь.
–Это он, это он, - завизжала Верка, на всякий случай хоронясь за спину здоровенного бугая с мордой, на которой крупными буквами было написано: « Дебил».
Где таких находит кадровая служба милиции и как их принимают, да еще и лейтенантские погоны выдают, ума не приложу: полное отсутствие лба, щербатый рот, который не закрывался – между зубами можно было вставить спичечный коробок, из угла рта текли слюни и капали на засаленный мундир. На одном погоне, как и положено, располагались две лейтенантские звездочки, а с другого одна звезда была потеряна, а вторая была готова вот-вот отвалиться. Двух пуговиц на кителе не хватало, в одной петлице не было эмблемы, а форменный галстук уехал куда-то вбок так, что узла даже не было видно. Короче, не офицер, а подарок для любого патруля. К тому же несло от него перегаром и чесноком так, что стоять рядом было тошно.
–Ну, и чего тебе надо, шваль подзаборная? – Я умышленно провоцировал этого мерзавца.– Решил все-таки Таньку изнасиловать? Не боишься, что самого оттрахают?
От такого напора и наглости парень обалдел и немного растерялся, но тут же вспомнил, что он – власть и, напирая на меня широкой грудью, втолкнул меня в комнату. А я этого очень не люблю.
Хрясь, левой в печень. Для тех, кто никогда не получал, к своему счастью, такого подарка, не стану объяснять, как это больно. Я получал, знаю. Но, если я получил такой удар на тренировке шестнадцатиунцевой тренировочной перчаткой, да успел чуть ослабить его , прикрывшись локтем, то в данном случае я впечатал в его печень без всякой защиты голый, даже не бинтованный кулак, вложившись от всей души. Он икнул, вертанулся вокруг собственной оси, сложился пополам и со стоном опустился на пол, прижимая обе руки к правому боку и хватая воздух, словно рыба, вытащенная с большой глубины. Глаза выкатились из орбит, а слюни вообще потекли рекой. К ним, кажется, примешивались и слезы. Ему было очень больно! Сзади, из-за стола послышались одобрительные возгласы. И голос адмирала:
–А за это, пожалуй, надо выпить! Налейте герою дня, от щедрот моих налейте ему настоящего мужского напитка. Генка подскочил ко мне и вручил стопку с ромом, каковую я с превеликим удовольствием и оприходовал. Ром был действительно хорош. В моем пищеводе и желудке тут же зажглось жаркое карибское солнце, заплескались лазурные волны, омывающие берега острова Свободы, а в голове зазвучали ритмы дансона. Но танцевать пока еще было рано. Любая боль рано или поздно проходит, тем более, когда почти отсутствует центр, куда болевые сигналы должны поступать. То ли летеха, то ли младшой начал потихоньку процесс подъема с пола, одновременно нашаривая правой рукой ремешок клапана кобуры. Парень, кажется, был настроен серьезно.
И тут снова вмешался адмирал. Неожиданно громовым голосом он крикнул «сидеть!», да так, что участковый действительно сел обратно. После этого адмирал встал, перешагнул через сидящего открыл дверь на лестницу и скомандовал вытянувшемуся морячку
–Зайди, старшина! – И указав на сидящего, добавил
–Арестовать, оружие отобрать!
–Есть арестовать, есть отобрать! – Браво, стараясь не выказывать удивления такими неожиданными обстоятельствами, щелкнул сначала каблуками, а затем и затвором какабина, уперев его в спину участковому, главстаршина. Он опустился на одно колено за спиной обалдевшего от происходящего мужика, споро, освободил его от ремня вместе с пристегнутой к нему кобурой, расстегнул ее, вынул пистолет, выщелкнул из ствола патрон – надо же, участковый – то не совсем дурак, патрон в стволе держит!
–Товарищ контр-адмирал, разрешите передать Вам оружие арестованного.
–Передайте полковнику, и адмирал кивком головы указал на Забавичева.
–Есть! – старшина протянул кобуру с пистолетом. Саша, вытащил обойму, повернулся к поднятому на ноги старшиной подчиненному и резко приказал:
–Удостоверение на стол!
–На каком основании, товарищ полковник? – Смотри, он еще рыпается, я даже стал немного уважительнее смотреть на мерзавца.
–Я еще вчера подписал приказ о Вашем увольнении и дал команду о возбуждении уголовного дела по статье 117 ч. 3 через 15-ю. попытка группового изнасилования.
–Это за что же?
Согласно заявления гражданки Серовой, и показаний двух свидетелей – Глеба и Веры Полищуков, ответствовал с издевкой полковник.
Я вопросительно посмотрел на Генку.
–Откуда?
–А ты думаешь, что я здесь два часа до твоего прихода только Танюшкой любовался?! Хотя, каюсь, и это тоже.
Танька смутилась.
–Да, Геннадий Алексеевич, и с меня заявление взял, о том, как эта парочка ко мне в ванную, когда я там голая была дверь вышибла, как этот – она мотнула головой в сторону бывшего участкового – меня за грудь и между ног хватал, обещая непременно изнасиловать, а Глеб кричал:
–Давай, давай, мы ее сейчас вдвоем оприходуем!
–И тоже руками своими погаными меня везде хватал и щипал. У меня потом даже синяки на груди и на животе , и на попе были. Только мне тогда сказать было некому. Это сейчас я могу тебе пожаловаться,– и Танька разревелась, размазывая тушь. Вика бросилась ее успокаивать.
–Иди, поцелуй девочку, а то только бы кулаками махать. Никакого сочувствия.
–Это, надеюсь, еще впереди–Не хватало еще мне на публику телячьи нежности демонстрировать. И Глеб и его жена все сказанное Татьяной подтвердили, протоколы Саша оформил,, только они все на этого урода валят, что мол, боялись его. Но, как выяснилось, наш пострел везде поспел – он и Верку уже давно за спиной у мужа валяет. Кстати, Забавичев выяснил, что в отдел уже обращались две девицы из соседнего дома с заявлением, что участковый обещал их выселить, если они «не будут с ним ласковыми».Но дежурный опер сначала принял у них заявление, а потом за бутылку водки отдал его участковому, не зарегистрировав.
–Завтра и этого погоню – Сашка со злостью оборвал мунштук беломорины и просительно посмотрел на Татьяну – Хозяюшка, дозволь окно открыть и покурить. И,, если есть, то я бы чашечку кофейку выпил. А. если нет, то я сейчас водилу пошлю ко мне в кабинет. Там у меня баночка заныкана – будет тебе от меня подарок.
–Курите, конечно. А кофе у меня, увы, нет, уже давно последний выпили. Была банка, да я ее маме отвезла, у нее давление низкое. Она без кофе совсем больная.
Сашка пошептался с адмиралом и тот отправил старшину с каким-то поручением, так посмотрев на участкового, что тот, кажется, был готов сам себя не только судить, но и приговор привести в исполнение.
Буквально через пятнадцать минут в квартиру позвонили снова, и вошли водитель Забавичева с банкой кофе и два сержанта из патрульно-постовой службы, которые надели наручники на бывшего участкового и увели его.
–А позвонить можно? Адмирал поискал глазами телефон, но не найдя, вопросительно посмотрел на Таньку.
–Так они же телефон к себе в комнату переставили и проводку поменяли.
–Ишь, сволочи. Хоть в мелочи, но нагадить! Ну, это мы исправим быстро. Он встал и широким шагом прошел в комнату к соседям. Не спрашивая разрешения, вошел:
–Где у вас здесь телефон Татьяны Сергеевны?
–Он общий, коммунальный – попыталась, было, качнуть права Верка, но адмирала это не смутило
–Был общий, пока вы его к себе самовольно не перетащили, изменив без согласования с телефонной службой проводку. Теперь будете звонить, только, если Татьяна Сергеевна разрешит. Он набрал номер и отдал команду.
–Так, адрес ваш точный быстро сказали! Верка сказала, а Илья его отрепетовал.
– В этот адрес быстро двух связистов или телефонистов, метров десять – двадцать телефонного провода и возьмите у Чугунова хороший, лучше кнопочный аппарат. Если такого нет – пусть будет обычный, но проверить исправность. И пусть матросы возьмут все, что им может понадобиться для прокладки телефонного провода. А лучше, пусть мичман Бардин сам приедет. И инструменты для бетона пусть возьмут. Поняли? Давайте, черти, на редан и полный вперед! Самый полный! Жду в адресе!
Да, передайте Бардину. Что я еще прошу его об услуге. Не в службу, а в дружбу. Пусть по дороге заскочит в любой кондитерский и возьмет приличный торт. Деньги я сразу верну. Буду признателен.
Вика с Татьяной уже разливали по маленьким синеньким керамическим чашечкам, которые были тогда в моде, кипяток, предоставляя каждому самому зачерпывать из банки ароматный финский растворимый кофе.
Это был большой дефицит, и Сашка сделал Таньке щедрый подарок. Я вспомнил про конфеты и вручил дамам по коробке, выставив развесные трюфеля на стол. Девочки тут же открыли коробки и все с удовольствием налегли на шоколадные вкусности, запивая их пахучим кофе. Часть конфет в одной из коробок оказалась с ликером, или коньяком, что особо нас обрадовало, так как было очень вкусно. Особенно налегал на сласти полковник Яковлев, признавшийся в том, что он закоренелый сладкоежка.
–Предпочту пирожное стопке водки, особенно люблю трубочки и нордовские эклеры. Могу штук пять за один присест слопать.
–Балда!–Бесцеремонно прокомментировал Саша Забавичев. Я тоже могу штук пять стопок водки за раз выпить. И одним эклерчиком закусить. – Он победоносно глянул на Яковлева .– Сразу видно, Коля, что ты в поле не работал. Полевик никогда водку на пирожные не променяет.
Четко отрапортовав о своем прибытии, в комнате появился высокий красивый, словно бы в противовес участковому, мичман в сопровождении старшего матроса. Адмирал тут же обрисовал им задачу и через минут сорок на стене возле Танькиного дивана красовался роскошный, под зеленый камень с блестками прожилок, кнопочный телефон, каковых никто из нас еще и в глаза не видел. Они только-только начали появляться, еще не успев вытеснить привычные аппараты с вращающимся номеронабирателем.
В дверь всунулась Верка, старательно оттягивая вниз свою короткую ночнушку, в тщетных попытках прикрыть нехилые ляжки.
– А мы как же? А нам как звонить? Она просительно переводила взгляд с одного человека на другого.
Вика бесжалостно сообщила:
–А вы, во-первых, уже телефоном попользовались незаконно, нарушив все возможные правила, а во-вторых, он вам просто больше не нужен.
–Это почему же не нужен? Очень даже нужен!
– Участкового этого больше не будет, а вы оба с мужем пойдете по этапу, так что все равно вам будет звонить некуда и некому. – Вика даже радостно засмеялась, видимо, представив себе картинку бредущих по тайге супругов с телефонным аппаратом в руках, перезванивающихся с шьющим рукавицы на «спец» зоне бывшим лейтенантом.
–А пока до суда мы вам параллельку в прихожей поставим, чтобы можно было вас на допрос или в суд всегда по телефону вызвать.– в тон Вике продолжил Илья Владимирович.
–И звонить вы будете только с разрешения Татьяны Сергеевны или когда ее нет дома–Саша Забавичев не преминул внести свою лепту, вбить еще один гвоздок в крышку – чтоб надежней!
У Верки на глазах были слезы. Она всплеснула ручками, подбежала к Сашке, видимо женским своим естеством почувствовав что-то,, упала перед ним на колени, уткнулась лицом куда-то в живот и захлебываясь от слез начала просить не отправлять ее в тюрьму.
– Что хотите делайте, как хотите наказывайте, гражданин полковник, но я не хочу в тюрьму. Я с этой, она вовремя осеклась, Татьяны Сергеевны пылинки сдувать буду, буду для нее в магазин бегать, квартиру убирать. Я и у Вас могу убирать.– уже с игривой интонацией предложила она.
–Только тебя, шалава, мне дома и не хватало! Да и баба моя тебя в первый же день придушит.
Не реви, еще не время. Я к вам еще загляну, посмотрим на твое поведение.– Верка точно просчитала реакцию полковника на ее намеки и прижатые к его коленям полуобнаженные прелести.
Верку выгнали, водку и коньяк допили. Надо признать, что адмирал, как истинный морской волк вполне самостоятельно употребил поллитра рома, поделившись со мной только еще одной маленькой стопочкой, которая вдобавок к дансону запустила еще и ламбаду. Мичман, выполняя просьбу начальника, действительно привез огромный торт, украшенный кремовыми розочками разных цветов и кусочками шоколада. По углам стояли грибочки из печенья, а под ними сидели марципановые зайки, белочки и ежики. Мы выразили свое восхищение и признательность за такую славную добычу. На что мичман ничтоже сумняшеся, выдал:
–Если бы я знал, какая здесь красавица, я бы еще и не то достал. У меня мамка в Метрополе работает. Я ей сразу позвонил и заказал самый лучший, самый красивый и самый вкусный торт. - Он, как кот на сало, почти облизываясь, смотрел на Таньку.
Она была явно смущена таким откровенным напором, но не растерялась и сделала то, что могла в этой ситуации. – поблагодарила за комплимент и, обратясь ко мне, сказала:–Юрочка, милый, помоги мне встать, пожалуйста. Я подал ей костыли, помог подняться, крепко обняв, и повел в туалет. Краем глаза я видел, как вытянулась морда у мичмана. Кажется, это видели все, в том числе и Танюшка.
–Видишь, милый, вот так всегда! Стоит мне продемонстрировать, что я калека, как парни мгновенно начинают собираться. Она крепко обняла меня и подставила губки, один ты не такой. Не бросай меня, пожалуйста! Мне плохо и одиноко одной. Побудь со мной хоть немного, пока не надоем. А я постараюсь подольше не надоесть. – Танька опять была готова зареветь.
Когда мы вернулись в комнату, мичман уже, вероятно, выпорхнул в открытое окно.
–Ну, Танюшка, умница! Как ты его! Как обухом по голове. Вот они мужики! Красивых слов наплетут с три короба, а как проблема – так в кусты!
–Ничего, Виктория Львовна, я привыкла, не в первый раз испытываю подобные комплименты и реакцию такую не в первый раз вижу
–Да, мичман у нас числится в записных сердцеедах, но, похоже, с порядочностью у него хуже, чем у его мамы с тортами. Торт он привез сказочный.
–Бесподобный и свежайший, как Христос по душеньке катается – Николай Николаевич доедал, кажется, уже третий огромный кусок, подтверждая делом свои слова про любовь к сладкому. При этом он еще умудрялся второй рукой отправлять в рот конфеты, запивая все это крепким кофе. И, что характерно, с сахаром.
–Ну, товарищ полковник, диабет тебе, при таких подвигах, обеспечен. – подумал я. Останутся Галка с Лариской без начальника.
Разошлись уже после двенадцати. Сашку и адмирала увезли персональные авто. Адмирал любезно вызвался забросить домой Вику. Николай тоже вызвал из отдела служебный автомобиль, сообщив дежурному, что едет в Управление.
–По дороге передумаю и поеду домой.– просто пояснил он нам. Я вызвал такси для Генки, долго жал ему руку и благодарил за организацию этого «мероприятия» Танька, в свою очередь, исцеловала его, и теперь тщательно стирала отовсюду следы своей помады, дабы не подставить майора перед женой и дочкой.
Продолжение. Глава 4 .http://www.proza.ru/2019/12/16/1687