Что может быть общего у маленького ухоженного мальчика и неумытого поросенка?
Ну, например то, что мальчик порой кормил его. Поросенка этого. Не сам, конечно, а вместе с бабушкой.
Вспоминая далекие детские годы, я каждый раз думаю о том, что в целом мне очень повезло. В смысле разносторонности развития.
Родился я в городе. Пусть в маленьком, районном, но все же. Родители были служащие, хотя и с деревенскими корнями. Вот и получилось, что я и городскую жизнь понимал, и к крестьянскому труду был приучен. Жили мы на окраине, и потому держали живность. Поросеночка и бригаду куриц-несушек.
Родители работали. Я рос. Обязанности пасти курей, кормить боровка, и нагружать посильной работой маленького меня, лежали на бабушке.
Работенка по хозяйству у меня была не пыльная, но нудная. Бабушка загружала в старое деревянное корыто “хряпу” – свежие свекольные листья. Моя задача была - хорошенько их измельчить специальной сечкой.
- Тук, тук, тук! – стучала сечка о дно корыта.
Листья измельчались, но, конечно, не так быстро, как хотелось маленькому мальчику. Корыто находилось в сарайчике, в углу которого отец смастерил большую загородку для моих игрушек. Я стучал сечкой. Терпения не хватало. Да еще эти игрушки манили к себе с неодолимой силой. Так хотелось все бросить!
Но я знал – дюшка хочет кушать! Я должен выполнить порученное мне дело!
Когда становилось совсем невмоготу, я кричал:
- Бабуль! Все?
Приходила бабушка, придирчиво изучала степень перемола и говорила:
- Нужно мельче! Дюшка любит, чтобы меленько было!
- Вот “промызглина”! – думал я о поросенке.
И продолжал стучать. Просто изнемогая от нетерпения, но с осознанием степени своей ответственности.
Однажды я вдруг подумал – кормлю, кормлю поросеночка, а ни разу его не видел! Непорядок какой-то.
И я попросил, чтобы бабушка взяла меня с собой. Поросеночек был еще небольшой, не опасный для маленького мальчика и бабушка согласилась.
Высыпав приготовленную мной “хряпу” в ведро, бабушка добавила туда теплой водички, вареной картошки, хлеба, тщательно перемешала питательное блюдо.
Оно выглядело не совсем аппетитно, поэтому я c сомнением спросил:
- Бабуля, а зюрька это точно любит?
- Страсть, как любит! Сам увидишь, как чавкать будет! С корытом вместе съест!
Мы вошли в низенький хлев. Поросенок радостно хрюкнул, узнав бабушку и вкусное ведерко. Потом озабоченно и коротко гукнул, увидев незнакомого мальчика. Но еда была важнее. А мальчик…ну пусть постоит! Поросенок подошел ко мне и хотел ткнуться влажным пятачком в мое голое коленко, но бабушка легким шлепком его отогнала. А в следующий момент поросенок забыл про меня, потому что его корыто наполнилось вкуснятиной. Дюшка радостно и тоненько взвизгнул, подскочил к корыту и начал трапезу. С завистью я подумал:
- Никто не заставляет его умываться перед едой!
Я скромненько встал в сторонке, с любопытством и интересом наблюдая за животинкой. Поросенок опустил пятачок в корыто и отдался весь и полностью волшебному очарованию еды. Он ел так аппетитно, что мне тоже срочно захотелось пожевать. Хотя бы хлебушка с солькой!
Я сглотнул слюнку и продолжал наблюдать за счастливым поросенком. А тот уже немного утолил первичный голод, и смог позволить себе есть помедленнее. С чувством, с толком и с расстановкой.
Он вдруг поднял голову и снова заметил меня, скромно стоявшего возле стеночки переминающегося с ноги на ногу, глотающего слюнки от желания чего-нибудь скушать.
Дюшкины глазки вдруг стали какими-то хитрыми и насмешливыми. Он опустил пятачок в корыто, зацепил полный рот вкуснятины, и, подняв рыло высоко над корытом, стал громко чавкать, глядя на меня веселыми глазами!
Весь его вид говорил:
- Ну что, маленький смешной человечек в коротких штанишках, стоишь в сторонке, не кормленый, и завидуешь!? А я вот ем! Вкусно! Аж хрюкнуть хочется! Только некогда! Есть надо! А ты стой, стой, бедненький, голодненький. Завидуй! Не поделюсь!
И поросенок снова сунул пятачок за новой порцией еды. И вновь поднял голову и начал чавкать, весело глядя на меня. При этом он чавкал так активно и радостно, что большая часть еды разбрасывалась по сторонам, падая обратно в объемное корыто.
Он был такой забавный, явно с удовольствием купаясь в чувстве своего превосходства над маленьким мальчиком, которому даже кусочка хлебушка не дали, а не то, что целое ведерко похлебки! А вот у него, пусть и не умытого, целое корыто вкусноты неимоверной!
Мы с бабушкой вышли из хлева, оставив поросенка наедине с его любимой едой, и пошли к дому. По дороге я подергал бабушку за рукав и сказал:
- Бабуля, я кашки гречневой с молочком хочу. И еще толокно с песочком сахарным! Ну, как ты умеешь делать…
Бабушка улыбнулась:
-Посмотрел, как дюшка хорошо кушает, и тоже кушенькать захотел?
Я утвердительно кивнул. Чего скрывать очевидное!?
За столом я попытался кушать кашку так, как это делал поросенок в своем корыте. Но мои попытки были пресечены. Ведь мальчик должен кушать не только хорошо, но и аккуратно! И умываться должен. До и после еды. Потому что мальчик – не поросенок.
Как сейчас помню хитрющие глаза того поросеночка.
Потом, позднее, я уже знал, что вкусно кормят дюшку для того, чтобы я его скушал. А что делать? Жизнь такая! Один знакомый, когда я рассказал ему эту историю, внес немного оптимизма:
- Так ведь, дюшка твой и на свет появился, чтобы его скушали. А так бы он и не родился бы совсем. И не попробовал бы твоей вкусной “хряпы”! А так хоть годик – а пожил в свое удовольствие.
- Резонно! – ответил я, с улыбкой и грустью вспоминая те веселые поросячьи глазки.
Декабрь 2019