Мои впечатления от Омска ,навеянные его улицами ,домами и скульптурами, морозами, написанные не под гипнозом..
От улицы Рабиновича двигаюсь я . наклонившись вперёд..
И справа Пушкин в имени библиотеки ,
Он в камне здания призраком жизнь крадёт ,
А камень его трёт ,как тёр ещё ацтеков.
Другие камни на фасаде -скульптурные человеки ,
Смотрят опасливо сквозь каменные веки .
На то, что выстроено напротив кое-как
С фасадами наперекосяк.
Лица зданий напротив заброшены ,
Их окна злобно перекошены .
И навевают страх на каменные статуи ,
И не выглядят они братьями.
Вызван был сюда их дух ,
Камнями не скрыть их испуг.
Не оглядеться им вокруг
И не перевести им дух
От того ,что увидели вдруг.
Не поднять им каменных рук .
Не подняться в заоблачный круг.
И , исполненным каменных мук ,
Стоять ,пока не рухнет всё вокруг.
Таков их каменный недуг.
А Пушкина дух заключён в библиотеку.
От скуки просматривает картотеку.
Зевая ,читает он книги ,
Написанные бездарными
Учениками ,как утверждают Дарвина.
Вносят не свет ,а полутьму ,
В умы не алчущих наук ,а потому
Алчущих всяких званий ,
Академиков диванных ,
Видит Пушкина дух
В научной библиотеке не алчущих наук.
И даже медленный паук
В углу ссыхает.
Засыпает Пушкина дух.
Наук развитья друг.
Зачем его звали в этот круг,
Похож на дантовский не вдруг.
Но это - не единственный у Пушкина недуг.
А есть дальше на улице Ленина
Пивная с пивом с названьем «У Пушкина «,
И вызванный дух , находящийся в пивной в плене,
Быть может даже в пивной пене ,
Мечтает быть пленённым старушками.
Но предназначение поэта ,
Стремившегося быть выше
Александрийского столпа, увы ,
Заключается в этом :
Не быть ,как уже хочется -бывшим ,
А жить в каждой клеточке толпы.
Потому как русская природа им вызнана ,
И природа та русскими признана :
Там ,он писал ,царь Кощей над златом чахнет ,
Там русский дух присутствует ,там Русью пахнет.
Русский дух там заключён в яйце,
Которое находится в утке,
А утка -в заячьем желудке.
А заяц чахнет в сундуке ,
Изменившись в лице.
Где злато там ,
в нём смерть Кащеева уже
Иглою спрятанной .
Уже по-русски ,говорят -
Над златом в нефтяных болотах чахнуть.
И златом тем вонять, а не приятно пахнуть.
И потому как своему я говорю .
Подверженная хлестаковщине :
«Ну, Пушкин , брат.
Ты отвечаешь в нашей стране за всё ,
Включай ответку пёсью,
Ты государев пёс ,как все.
Хотя б и противу царя пошёл ,
Доминик низкорослый ты ,как и мы - не праздник .
И должен быть там ,где ты поставлен красным ,
А не там , где пивняк грошовый.
Ну ты ,каким таким путём до пива дошёл ?
Пристроился к Рабиновичу научным брендом .»
Говорю я ненаучным бредом.
И отсюда у меня наклюнулся вопрос ,
Раз я пошла в разнос :
Научна ли библиотека с именем Пушкина , притом пленного ?
Не думаю ,что более , чем библиотека с именем Ленина.
Пристроился Пушкин библиотекарем у входа в кротовую дыру ?
Иначе что ты делаешь в научной библиотеке ?
Зачем по ночам от скуки роешься в картотеке.
Устрою тут тебе допрос ,
И отошлю к Мойдодыру.
Вот такая я проныра.
Выступают в именах в Омске русские коды ,
Хотя нет на русских уже моды .
Но понадобились годы ,
Чтобы крестить в русский дух пришлых в наши броды,
Где ходят пришлые ,
Не суясь в бурлящую воду.
Пришедшие из соседних морей и рек ,
Чтобы получился брендовый русский человек.
И Пушкин , и Ленин ,и имярек
Получили от русского духа крещенье.
Велико же у русских духоизмещение.
Но пусто всё же там ,и всё из-за лени.
Так думаю я по путям безбашенным :
Неровны русские дороги ,
И вечны ,как и дураки в народе.
Виновны назначены за все наши напасти.
Из-за них проваливаемся раз в столетье в пропасти.
Но двигаюсь я дальше и дальше.
А дальше Пушкина смотрю не простаком я,
И вижу , что и сейчас ,и раньше
Досуг там организовывает Маяковский .
И вижу ,что не русский он вполне ,
За силою идёт он не в кабак ,
Ну не идёт туда ,он в стороне,
Хотя и выпить не дурак.
Он к женщине идёт за силой , как слабак.
И хотя он русак не таковский ,
Но получил себе он код петровский .
Полученный Петром от Ивана Грозного.
Грозного ,потому что пошёл он за силой татарскою
Скрестил её в себе с силою сибирскою,
Но сказал ,что скрестил с византийскою.
И пошёл он с силою той барствовать,
А сказал ,что с той силой только царствовать ,
И Третий Рим образовал для царства ,
Воздушный замок ,но ходим там кромкою.
Потому как Русь годна только для барства.
И царство потому было взято силой громкою,
Громогласною силою взято ,на веки вечные .
И Маяковский бесконечно
Громогласно говорит в пространство
С тем , кто с ним в унисон окает ,
Хотя изгнан из Омска всё же дух Горького :
«Товарищ Ленин , работа адова,
Но нами сделана ,не пивом пенным ,
И потому ,что мы все тленны,
Побиты как будто огромным градом.»
Но Достоевский ,отвернувшись от соседства,
Духа Ленина презрев обидно,
Поскольку Лениным он принят был.
И ему ,отвергнувшему посредство,
Тогда , когда и стало видно,
Из-за соседа крыл,
От бед всех средство.
Он принял на себя все бедствия ,
Дарованным от духа русского нетленного,
Крещённый в этот дух ,хоть русский ,
Но татарский по рождению ,
Ставший русским как следствие
Его перерождения ,
Поверил в от него спасение .
И стал ему пророком ,
А дух поставил богом.
Откалывая с боков страны лёд ,
Обнажая ржавое ,но мощное днище ,
Потомственный от мурзы Ртищева,
И стал для народа сорокою,
Ловящей слова из чужих ртов влёт.
Потому что он - не западник ,не Радищев.
Радищев без права быть русским в истории вышел.
И потому имени его нет в Омске ,
Кругом его имени такого нет.
И дух Радищева в краях неведомых поёт.
Совершая неведомый взлёт.
Он прозван космополитом
В стране ,им правдиво открытой.
Нет для него памятника ,в рост вылитого.
Но и Достоевский обходит краем
Улицу незнакомого ему Ленина ,
Сбегая к берегу реки со стремлением
К просторам .русским духом оберегаем ,
Но им же останавливается
В беге , оставляя порыв без внимания.
И Достоевский вливается
В поток русских пророков .
В страстях своих оберегаемый
Русским богом.
А улица Ленина
струится вниз уверенно.
Как громкая река ,вбирающая в себя
И Пушкина ,и Маяковского ,
И Карла Маркса , прыгающего от Маяковского косо.
И пытающегося уплыть Достоевского
От корпуса кадетского,
И от кабака беспутного
Под именем Григория Распутина.
Такого же загадочного.
Как и Владимир Путин.
И силой русской свыше облачён был,
И в речке мёрзлой не уплыл ,
В забвение.
Потому что в Русь крещённый был.
Смотрю я и не только слышу .
Но и вижу то,
Что Маяковским досуг организован:
Драмтеатр ,оттуда вижу крышу
Зала органного ,на месте кинотеатра ,
Со всех сторон художественного ,,
В храм музыки полупреобразованного.
Наполовину в музей и театра
Решили не отменять , потому как не в горячке.
И зданье замерло почти что в спячке.
И потому я иду сдавать пальто
Не в этот зал ,как думала ,
А через мост в музтеатр номер три.
И кто-то шепчет :»Глаза протри :
На Ленина Врубель Демоном
Запутывает следы .
И образ его не поместился в музее
Имени художника ,
Но переместился в бывший кинотетр Художественный ,
Художеству должного.
Шагнул в пространственный разрыв
Рядом с площадью.
Где демоны оставили следы ,
Ходящие всё время лошадью
Где есть демонов последыши ,
Последыши времён ,перед нами проследовавших ,
Последыши стоят в нашем времени рассеянно.
На памятнике ,недалеко от места художеств ,
высечена клятва , клятв великих множеств .
Та клятва демону дана .
Его призрак заметил Маркс ,
который течёт параллельно
Улице Ленина.
Имя демону -коммунизм ,
Буквы на памятнике смотрят строго вниз ,
Под ноги пленённых тем призраком,
Но клятв не дающих ,
А пиво «У Пушкина « пьющих.
Но буквы говорят глухо потомкам ,
Слова звучат сейчас негромко :
Клянёмся погибнуть за коммунизм ,
Чтоб будучи ничем , прахом только,
Стать медью в будущем ,медью звонкой .
На улицах как будто простреленных
Именем Владимира Ленина .
И бронзовый памятник руку поднимает вверх,
Наверное верхним грозит рукой ,как в небо вбитым гвоздем.
Ведь был он всегда народным вождем.
Тем временем
Часовня отошла от Ленина ,
Но не ушла совсем ,как видно ,тоже пленная ,
Пристроилась источником улицы Карла Маркса ,
С витринами горящими .
Напротив тех , кто клятву говорил,
И был убит или кого-то убил.
На Ленина в землю врыт ,слесарь молчит ,
Как будто он дебил.
А говорить ему что толку.
Погибнет просто так , жизнь отдаёт без проку,
Просто смотрит на клянущихся сбоку.
На улице Розы Люксембург
Любочка ,смотрящая туда, где Петербург.
Сидит на лавочке простенько,
Улыбочка её косенькая.
И платьице её простенькое.
А дальше по Ленина городовой
Стоит ,как будто он-живой.
Или как призрак нетленный
На той же улице Ленина.
Заканчивается улица памятником русскому народу.
Похоже , сделанному духами-демонами.
На кресте народ висит ,
Ничего не говорит.
Гвозди в нём как стремена,
Или лучше как закрывшие червоточину ,
Или точку -их вотчину ,
Не узнать им до времени ,
Какая она видом ,точная.
И гвозди вбиты в никуда .
Сердце народа открытое,
В калитке -дверь прибитая .
Калитка в заборе деревянном.
В сердце том странном
Кукушкой на часах выглядывает из сердца
Вечно живой , младенцем на руках нетленным,
Владимир, пока только Ленин.
Друг народа извечный,
Священный ,как таракан запечный.
Священный ,как лапоть ,как домовой.
Он в сердце с калиткой открытой.
Как будто гвоздями там вбитый,
Гвоздями вбитый в червоточины ,
Которыми сердце то подточено .
Сердечный друг народа он,
Кто дал сердцу русскому закон.
И дал ему отраду -умереть ,
За призраков хотя и пустых -
Но коммунистических, принять смерть,
Практически вырвавших из зарослей густых
Бессмысленности ,давши им веру.
Ведь и сейчас народ мрёт ,
но как будто бы без всякого толку,
Прозаически , без тёрна в волосах.
Не дожидаясь своего срока.
И на лице народа на кресте ,
С сердцем не пустым ,заполненным ,
Маска покорителя пустых пространств,
Не Ленина ,и не Есенина.
И с маской ,как Анна Каренина ,
Бросается под движенья каток ,
С лицом Космонавта весеннего.
С лицом покорителя небес -
Гагарина ,Юру , местного ,
Облетевшего весь свет ,
И сказавшего :
Всю то я Вселенную проехал ,
Нигде Бога не нашёл.
Занимай Вселенную ,пехота ,
Как Париж, как Прагу ,как Берлин, как Будапешт.
Бога нет ,Он отошёл
Занимай вселенную, кому охота.
Я-ваш всегда кореш.
Где он сейчас ,узнать бы точно.
Без лица ,без Бога , без надежд.
Грустный же водопроводчик ,
Под землю завороченный ,
На крышке висит ,замороченный ,
И клятв не даёт никаких.
Не пишет он стих .
И даже он -не молодчик ,
А просто водопроводчик
С ключом ,а не с булыжником в руках.
Напротив его книгочей,
Он тоже -ничей.
Они -лишь в металле прах.
А за углом от Ленина ,
Дети , пришедшие от имени Ленина ,
Не омского , от Ленина блокадного,
Из города с погибшими с именем Ленина на губах.
С чайником в ослабевших руках,
И славят Ленина прах.
Нет ничего отрадного
На улице Ленина
В русских городах.
И оттого то мой народ ,
Готовый умереть за демонов ,
Не оглядывается назад ,
Чтобы понять ,что было в прошлом.
Оглядываются с сожаленьем на губах.
Подсчитывая убытки свои пошло.
К истоку улицы Ленина ,
пройдя собор Успения ,
Не поднимая лиц своих к горнему ,
Видя грязь вокруг ,а не убор,
Пространства сорные ,
Вспоминая Коммунистический парад ,
Как времени наряд. .
Пойдёт он на парад ,
пойдёт в параде прямо .
Виновного найдёт -одного на все века -упрямо .
Не будет трогать Ивановича ,
Сан Саныча ,Змея Горыныча ,
Посмотрит вниз от Ленина.
Родного ,хоть и тленного.
Посмотрит на Владимира Владимировича ,
И сердце наполнится гулом весенним .
Посмотрит с любовью на Есенина.
И стерпит Рабиновича дух ,
Когда он свой ,когда он за столом им друг.
Когда в прорези рубахи виден крест нательный.
Когда он выпьет спирта стакан цельный.
Когда он сало поест ,как оладушки.
Тогда и будет ладушки.
Но демон и еврей -не стерпит русский дух
Соседства этих двух.
Пусть демон ,только свой ,
Свой ,как говорится в доску,
Крещённый в русский дух ,
Крещённый в водку.
За хвост хватающий селёдку.
Тогда всё правильно,
И Рабинович пусть живёт,
Не Ионахан ,а Ваня.
Тогда пусть вливается в поток
Улиц русских,
И с Пушкиным соседствует пусть.
Ведь Пушкина одолевает грусть.
Поговорить ему не с кем .
Не с кем обсудить научный труд.
Причина веская ,
Ведь мёртвые не мрут ,
И от тоски не вешаются.
У улицы Ленина исток в улице Рабиновича.
И дальше струятся пруды на восток,
Заводские пруды ,загрязненные.
От Рабиновича к окраинам Сибади,
Академия автомобильная есть,
В саду наук пруд пруди,
Трудов научных не перечесть.
Дорог вот только нет,
Автомобилей местных тоже .
Науку содержать обходится не дорого ,
Наука выступает в ответ ворогом ,
Забредшем в городские улицы .
И слепит, и вокруг все жмурятся
От блеска степеней , себе дороже
Искать там блеск ума ,
Когда дума овладевает умным.
Дальше академики служат
На Красном пути
Сельскому хозяйству ,в Сибири измученному .
Служат там не докучливо ,хотя и кучками
С погонами академическими на плечах.
И думаю о том, что сколько у нас философов,
Не любомудров , не ищущих способов
Действительность описать.
Пути и вехи обозначить,
А не себя и всех дурачить.
Не буду перечислять
В науке затаившихся ,как в тине налимы.
Стоят в науке как купины неопалимы.
Побывала я на ответвленьях мирных,
То есть рядом с улицей мира.
И побывала там возле реки
На улице там не Твардовского.
И даже не Тарковского ,
На улице Тварковского стоит университет.
Но мыслей не зажигаются там маяки.
И мыслей новых нет,
Всё старые заучивают .
Что делать там измученным ?
Оставив Рабиновича в вышине,
Спускаюсь к химикам.
И духи химиков там заклинаемы,
И их именами улицы называемы.
Но увы ,нет Менделеевых ,
Не наступил рассвет науки.
И не испытывают рожденья муки.
Рожденья мыслей , не снятся сны
Остепененным , от их научной лени
Взрывается цех на каучуковом ,
Разрываются трубы измученные.
Народ ,хоть и с дипломами ,
Но думать не наученный ,
И потому без апломбов
Ходит только за получкою
В районе Нефтяников .
Бедном и сером с базарами.
Не думают о квазарах.
Да просто в небо не глядят.
Не учат тому своих ребят.
А я смотрю им вслед.
И жду каких-то бед.
От серости небес ,
От грязи на дорогах,
От мыслей убогих.
От того ,что по улице Ленина
До с их пор ходят коленопреклоненные.
С Лениным в сердцах ,
С жалостью на устах .
Уставшие и бедные.
Не желающие ничего менять.
И место в сердцах
Будет занято теми,
Кто желает миром владеть,
Владеть коленнопреклоненными.
На улице Декабристов нечисто.
Их дух забыт , и мысль их не витает.
Наполнена улица корыстью ,
На площадь за будущее никто бы не вышел,
И мысль простая только обитает
На улице Декабристов ,
Окрашенной в разные цвета ,
Одной и той же грязной кистью.
Не радовались те,
Кто улицу именовал ,
Не вкладывали смысл в название,
Вообще не мыслили .
Не были в это время близкими.
Не были в это время просто искренними.
Стоит там гордо Альбион ,
Он в красном весь ,
И пиво есть ,
С названьем гордым -эль.
Как будто имя божества ,
И паб -их храм ,
И служба там без края, без конца.
От русского лица.
Напротив храма духа пивного
Стоит безликий храм Блинова .
Как будто духу пирамиду выстроили,
И серый параллилепипед скроили .
Вокруг заборы дешёвы,
Как водится, для того,
Чтоб мусор складывать.
И тем оправдывать строительство его.
Убегу я к Альбиону ,
Он напротив серого здания стонет,
Как будто тонет
Он в кандалах ,шпиону ,
Я думаю ,нашли место ,
Выглядящее местью
За то ,что выглядит прекрасно,
Хотя и в таком интерьере –совсем напрасно.
Напротив банк стоит ,весь тоже в красном,
Не знаю я , напрасно ль , не напрасно.
Но дух совсем не декабристский ,
А какой-то бонапартистский.
И дом творчества на углу -неказистый.
Стоит углом ,как бы застенчиво ,
На нём написано :
Распутина то дом ,
Валентина ,
Выглядит не картинно,
А серым кубом серый дом .
И серость кругом,
Обволакивает дом ,
И за углом дух неказистый пребывает.
Как будто бы зевает,
Углами проходящих задевает.
И снег под ним не тает.
Да ,Валентинов дух, не Гришкин,
Хотя фамилия -как кафтан Тришкин.
Но там не самозванца дух,
Дух там не декабристов , не мятежный ,
Дух не послушный между тем и не прилежный .
А равнодушный дух ,
Не творческий совсем.
Пространство не осваивает ,
Не заполняет рукою твёрдой или нежной.
Но сбоку ,над дорогой масленной
Синеет плакат , обещая небесную синь .
И буквы дивные плывут над потоком авто,
Буквы ,которые можно сказать ,
Если губы подобрать и сжать ,
Буквы мог бы протрубить и пионер.
Всем ребятам пример,
Как гимн воспеть ,
Воспевающий небесную рать ,
Губ при том не разжимать,
Чтобы ненароком не наврать
На ту небесную рать в голубом,
И вскричать : ЛДПР-всем ребятам пример,
Как пионер трубит роте подъём ,
Чтобы всем дружно встать
От пребыванья в спячке и опять
Идти нам в бой ,покой нам только снится ,
Покой ,он как в руке синица.
Пойдём мы в бой ,
Не сражаться за любимые ресницы,
А сражаться за потерянный рай.
ЛДПР – за СССР,
За страну ,которую мы потеряли.
Декабристы молчат ,
Не о том они мечтали.
Наверное та улица -не Декабристов ,
Наверное , та улица имени ЛДПР.
И вся страна именем этим живёт,
С именем этим встаёт ,
Даже если в этом себе отчёт не даёт.
Улица Великого Артиста ,
Не первого артиста во главе .
Нерон погиб ,история его правления трагична.
И возродилась история ,как водится с Шутом.
Гореть ли будут свечками христиане ,
Или гореть будут крестьяне.
Но Россия сильно ли изменилась ?
Кого возьмёт себе вождём ?
Кто не прольётся ей дождём .
Огнём и серою как раньше?
Дух ЛДПР над улицей витает ,
Над городом взлетел и солнце заслоняет.
Подумала я ,идя улицей Декабристов
Медленно, не быстро.