По центурианским меркам, пожалуй, сложно было найти такого статного красавца, как Хорн. Молод, горяч, амбициозный воин, всегда в гуще собитий. Его ценили генералы, боялись враги и следом за ним тянулся длинный шлейф из представительниц женского пола.
В ряды сладеньких сердцеедов Хорна вряд ли даже сумасшедший записал бы. Он привлекал своей животной дикостью, которая внушала дамам со всей вселенной иллюзию защищенности. Но только лишь иллюзию, потому, что бравый солдат явно не стремился никого оборонять.
С ранних лет Центурия прививала Хорну свою доблестную идеологию соперничества. А его темперамент активно её впитывал, восхищая разум на тот момент еще совсем ребенка. С ранних лет маленький центурианец искал соревнования во всем: кто быстрее пробежит, кто выше прыгнет, кто создаст самую болшую шаровую молнию… Все бы хорошо, но победы, проспонсированные довольно неплохими природными задатками сделали своё дело – Хорн вырос на редкость тщеславным ублюдком.
Почему ублюдком? Все очень просто, ведь теряя грань, которая разделяет конкурирование с себе подобными для выяснения своего статуса в этом мире, в итоге получается самая настоящая аморальная тварь, помышляющая, что все блага мира принадлежат только ему.
Победа… Какое сладкое слово. Сколько в нем отваги, чести, доблести, безрассудности, жестокости и аморальности. Поражения более этичны в этом разрезе, потому что формируют то, что можно назвать критичностью. Пораженный в первую очередь осмысляет почему он проиграл и стремится к тому, чтобы в следующий раз негативная для него программа не повтоилась. Выходит своеобразное развитие через негативные события. Победитель же, упиваясь своей победой, низлагает своего побежденного врага, скатываясь к самолюбованию и переживанию взрыва горючей смеси гордыни, самопотакания и чувства собственной власти и важности. Чем больше побед – тем больше Сознание укореняется в своём превосходстве.
В какой-то момент наступает своеобразная развилка: либо такой извращенный победами тщеславный ум усердно деградирует, становясь адептом мысли, что все вокруг ему обязаны по факту его превосходства и совершенства, либо носителя такого сознания ждет паранойя и сумасшествие по причине неразумной траты сил на сохранение своего статуса. В реальности оба эти сценария выглядят как синусоида и косинусоида на одном и том же графике: вроде как о разном, но похожи и кое-где, а всё ж таки пересекаются.
Хорн был именно таким. И, о чем было сказано выше, женщины со всех планет, где он побывал, мечтали о нем.
Парадокс? Да нисколько. Плохие парни всегда активизируют интерес женщины. Вот только стоило бы понимать, какого рода эмоции вызывают такие плохиши. И ответ – банальнейший материнский инстинкт. Женщина стремится исправить, отогреть, смягчить грубое, подспудно (хоть в большинстве случаев и совершенно неосознанно) пробуя себя в роли матери в семье. Ведь оберегающая и хлопочущая женщина – это в самом деле мама. Задача жены (женщины, спутницы и т.п.) – это легкой испуганной тенью путаться под ногами большого и грозного мужика, чтобы тот вовремя смог отогнать внешние угрозы, подтвердив свой статус индивида со стальными…хм…манерами, а женщине продемонстрировав защиту её как более слабой на практике.
Если же мадам бежит со всех ног наперевес с платком, бинтом, «Аспирином» и шарфом – это плохо. Потому, что вслед за волной разбуженных материнских по своей природе чувств, приходит потребность в несколько беспардонном вмешательстве через критику и воспитание. Отношения обречены по двум как минимум сценариям: либо чересчур сердобольная женщина в итоге разочаровывается в недо-мужчине-пере-ребенке и уходит, либо мужчина сбегает от гиперопеки пере-няньки-недо-мамаши. Всем непонятно и обидно, в итоге: баба – дуры, а мужики – козлы.
Типичная, кстати, ситуация, даже, наверно, показательная и шаблонная для отношений между партнерами. На первом месте причин такого – инфантильность одного из партнеров. На втором – оба партнера являются незрелыми. Третья – низкий уровень культуры в вопросе отношений.
Можно подумать, есть ли резон говорить о культуре отношений во Вселенной, где разрешены все возможные контакты с любыми представителями любых планет? Конечно, есть!
Разный пол, разная нация, разная раса… Все это лишь фасады, картинки. У кого есть какие-либо возражения на этот счет – пусть возражают и дальше, но про себя. Любой, по идее, имеет право на самовыражение и выбор своих сексуальных предпочтений, если, разумеется, это не угрожает жизни, здоровью и достоинству другого. Но никто никого ни к чему не принуждает, в общем-то. А раз дело добровольное, то кому какая разница что там у кого-то происходит?..
Речь как раз именно о другом, а не о том сколько раз и в каких позах кто кого. Вопрос в том, насколько целесообразны для акторов отношений определенные поступки, слова и паттерны поведения.
Хорошо бы понимать женской стороне, что не все отношения ведут к браку. А еще, что брак – это не залог и уж точно не гарант счастья. Не все мужчины, которые хотят женщину готовы провести с ней жизнь… И…внимание… Это нормально!
Хорошо бы понимать мужской стороне, что женщина создана не для того, чтобы удовлетворить низшие потребности. А ещё, что дети – это не социально-психологическая тюрьма для свободы и уж точно не якорь на шее. Не все женщины, которые хотят мужчину готовы провести с ним жизнь… И…внимание…Это нормально!
Но как раз это и есть тот «неудобный» сегмент знаний, которые довольно каверзно изложить подрастающему приемнику. Чаще ситуация пускается на самотёк и чадо методом проб и ошибок сам проторивает себе тропу в этом направлении. И в итоге можно пронаблюдать кучу метафорических слепых котят самых разных возрастов, которые совершенно не в теме, что делать с этой самой любовью, которая, по идее, должна сплочать кого-то там как-то там и быть залогом чего-то там в какой-то неведомой ерунде… И вот в таком положении «видимость ноль, идём по приборам» иногда наобум и выходят к чему-то толковому, но по дороге много раз врезавшись лбом во всякие возможные бесхитростные даже преграды. Говорят, это опыт… Нет, вообще-то, совершенно наоборот – полное его отсутствие. Потому, что опытный пилот «Боинга» вряд ли потерпит крушение из-за столкновения с одуванчиком. И причина в том, что пилоту это одуванчик просто не нужен, вот он и не циклится на нём. А если бы начал, то непременно что-то в ладной работе систем «Боинга» начало бы барахлить, - катастрофа неизбежна.
Но везде неудобно о таком говорить: и на Центурии, и на Земле, и на Икемарии и вообще. Так и Хорн во времена своей молодости пал жертвой неумелого обращения со взрывной Катуми – представительницей прекрасного пола планеты Центурия.
Все начиналось как обычно: взгляд, страсть, неловкость, страсть, споры, страсть, восхищение, страсть… Катуми не хуже любого управлялась с воинскими искусствами и ремеслами, в которые её без устали просвещал её отец – бывший вояка в отставке. Рослая и плечистая, центурианка была просто звездой в ряде ей подобных. Потому она просто не могла не притянуть заинтересованный взгляд Хорна – молодого, горячего, уже попробовавшего вкус крови на других планетах.
Пара потасовок и у них завертелся довольно странный по меркам тем мест роман. Она – веселая разбойница и первая в веселье, он же доблестный центурианский рыцарь, готовый снести к чертям хоть целые галактики, чтобы принести ей то, что бы порадовало её душу. Одно лишь «но» - Катуми в силу своего воспитания и мировоззрения совершенно не могла оценить и тем более понять, зачем ей вот это всё «ради тебя». Что с ним вообще не так и почему он так странно говорит? Но ведь каждый своеобразен, вот и Хорн, видимо, тоже какой-то чудак.
По началу её забавляли какие-то инопланетно странные замашки её ручного «зверька». Но потом забава сменилась настороженностью и неприятием. В итоге она просто сбежала к другому. К такому, с которым можно было и потанцевать, и подраться и в целом для потомства такой стабильный и архаичный папенька, не то, что какой-то идиот с придурью на всю площадь черепной коробки.
Хорн довольно болезненно переживал период, когда Катуми покинула его. Довольно строго он корил себя за свои совершенно неуместные страсти, которые он не мог объяснить ни себе, ни остальным, которые в большинстве своём потешались над ним.
Агрессия и недовольство нарастало, терпеть и жевать свои обиды, подобно какому-то сопляку не было никакого желания, и он решил посвятить свою жизнь бою, крови и войне, на которых любым нежностям не место.
Так проходил год за годом, сражение за сражением. Его провал с Катуми уже давным давно стал погребен под водами реки забвения. Осталась лишь чистая, отполированная в бою злоба, жажда крови, тщеславие и гордыня. Всё это вкупе создавало вполне себе жизнеспособный внутренний стержень, напрочь добивший в зародыше то, что расшевелила в его душе проклятая центурианка.
Так было до инцидента в кабаке, где Алиша врезала какому-то алкашу. В этой маленькой хрупкой фарфоровой кукле он увидел то, что его душа и забыла желать – интересный объект.
Интерес усилился многократно, после того, как он увидел её напуганные рубиновые глаза, которые словно молили о пощаде, но тело покорно подчинялось неведомым приказам в чудной головке человеческой бунтарки. Чёрт побери, да, она была хороша. Нет, просто прекрасна! Всё её слабенькое тельце можно было бы уничтожить одним неловким движением центурианской руки, но Хорна это только раззадоривало.
Он уже достаточно пожил на Земле, чтобы понимать, как ведут себя местные женщины. Порой он ловил себя на мысли, что, возможно, именно этого по-женски человеческого и не хватило тогда, на Центурии… Но Катуми в прошлом, возможно, наконец-то счастлива или ещё лучше: умерла, раздери её дикие псы.
И вот именно легкомысленной ночной бабочке с планеты Земля, тонкой и уязвимой удавалось хоть на время близости собирать осколки его души воедино хотя бы и на время близости. Хорн быстро взял путану под своё крыло и явно не был намерен ею с кем-либо делиться. Чувство власти над этим безрассудным телом опьяняло его, но, к величайшему сожалению Алиши, не настолько, чтобы потерять голову. Центурианец был страстен и горяч, но только сексуальное игрище завершалось, он снова становился непоколебимой скалой безразличия.
Он не мог позволить себе больше того перенесенного унижения, потому и не мог позволить себе никаких привязанностей. Ни к кому вообще, не говоря уже о том, что даже чисто визуально он и землянка явно не были бы названы парой, благословенной небесами. И лучшей плетью для строптивой Алиши было как раз его нежелание пасть перед ней в экстатическом восторге. Он трепал её, как ветер флаг, приводя в свою постель все новых и новых женщин. Он прекрасно видел, как она бесилась, а глаза её от ревности искрились алыми искрами. Но он знал и другое: девка столь упряма и упорна в своих стремлениях, что его после каждого его постельного родео его ждет буря страсти от ревнивой землянки.
Власть безусловно была на его стороне, и Хорн, совершенно никого не смущаясь, откровенно это демонстрировал. Алиша проигрывала ему и злилась. Но, ни одна из её женских штучек не имели власти на этой территории.
Центурианец щедро одаривал настырную девицу земными деньгами, драгоценностями, но самого главного – власти над собой – не давал. Что ж, дух соперничества у центурианцев вшит, пожалуй, в самые укромные уголки генов, и подобные игрища удовлетворяли Хорна в достаточной мере, раз уж не с кем было на самом деле биться.
После очередной оргии, он выдворил всех девиц, включая Алишу. Нужно было обдумать увиденное послание с инфосферы. Но Алиша была не робкого десятка и, затаившись за дверью, несмотря на приказ уйти, решила послушать то самое запретное, до чего ей не стоило бы прикасаться.
За дверью звучали слова непонятной для стриптизерши речи, но в надежде разобрать хоть что-то она всё равно напряженно вслушивалась в щелкающие присвисты. Сама того не подозревая, она настолько влилась в процесс, что будто отключилась и перестала слышать всё вокруг. Это состояние транса рухнуло, как лавина, когда дверь с грохотом закрылась снаружи и её переполошенному взору предстала фигура с окутанными зеленым туманом двумя угольными глазами. Это был Хорн.
- Я, по-твоему, идиот и не способен понять, что за мной шпионят? – прошипел он.
- Я клянусь, я ничего не поняла!
- На кого ты работаешь?
- Я нет, что ты такое говоришь?!
- Зачем тогда подслушивала?
- Я не знаю!
- По-твоему, это тебя оправдало?
- Сам суди.
- Женщина, - хищно усмехнулся Хорн, - я не один из земных болванов, что падают при виде тебя на колени. Все то, что ты считаешь прелестями для меня лишь материя, которую я могу поиметь. Просто так. Ради интереса. Не затевай этой игры со мной, она может плохо кончиться для тебя.
- Тогда почему я получаю от тебя больше, чем остальные? – обиженно вздернула подбородок Алиша.
- Глупое создание, с чего ты взяла, что видишь все, что я делаю?
- Но…
- Заткнись и слушай. Все твои выходки мне смешны. Я пользую тебя как биомусор, позоря этим весь твой земной род. А ты возомнила, что вправе за мной следить?
- Хорн, не над…
- Я не закончил. Тебя больше не должно здесь быть, когда я вернусь, ты поняла меня? И больше я не хочу тебя здесь видеть. Если же ты вернёшься, то за слежку и шпионаж будешь передана суду Центурии и Земли. Будет интересно посмотреть, как твои симпатичные формы разорвёт от инъекции мораниса. Объяснить, как это будет?..
- Знаю.
- Всё, цыпочка, выметайся. Можешь забрать своё барахло.
- Послушай, я…
- Леди, будьте благодарны, что вы уже не под трибуналом. Предложение убрать свою чертову продажную задницу отсюда подальше разовое, советую не прозевать его. – Бросил Хорн уже стоя в двери, после чего ехидно улыбаясь, удалился с походкой победителя.
Алиша еще несколько минут стояла в комнате, судорожно соображая, что ей делать. Взгляд её блуждал по интерьеру в поисках всего, что она могла бы с собой прихватить. Слова инопланетного интервента не просто ударили, а разбили душу в миллиарды крупиц. Она села на кровать и уставилась куда-то в стену. Картина была до боли знакомая, но одна деталь притянула её внимание. Это был едва заметный выступ на стене. Алиша резким движением рванула к тайнику.
Для активации панели управления необходимо было ДНК владельца, которого, благо распутному образу жизни центурианца, на простынях было в избытке. Простынь слетела с кровати и незамедлительно была приставлена мокрыми пятнами синеватого цвета к панели. Та пару раз пиликнула, и послышался звук центурианской речи. Следом серый прямоугольник растворился, и Алиша увидела небольшую коробочку.
На коробке требовалось ввести какой-то пароль и тут бы в самое время сдаться и бежать, куда глаза глядят, но в памяти девушки мелькнула недавняя картина, как Хорн активировал сферу с посланием. Недолгое копание в памяти позволило восстановить комбинацию и последовательность символов. После звукового сигнала коробочка открылась.
Внутри лежала какая-то внешне бесформенная тряпка серо-синего цвета. С виду что-то среднее между карбоном и каким-то металлом, но очень эластичным и мягким. В руках материал поражал своими свойствами: был совершенно не осязаем, будто трогаешь воздух, но при этом глаза фокусируют, что предмет есть. В зависимости от того, куда потянуть, менялась конфигурация, то растягивая, то сжимаясь. Алиша попробовала скрутить удивительную ткань, но та оказалась на удивление прочной.
Даже полный кретин понял бы, что перед ним что-то очень ценное. Правда, что именно было непросто понять на уровне образовательных модулей Алиши. Девушка, воровато озираясь, попыталась набросить ткань на себя, как шарф и тут материя, словно живая, расползлась по её телу, обволакивая каждый сантиметр какой-то черно-стальной слизью.
«Для запуска протоколов слияния установите чип». – Услышала она бессловесную мысль прямо в своей голове.
Бросив взгляд в коробочку, она нашла там маленькую мерцающую треугольную пластинку. Алиша взяла её в руки и безмолвная мысль в голове отрапортовала:
«Инсталляция прошла успешно»
Последнее, что она успела – взглянуть на себя в зеркало. Её отражения там не было. Далее все сознание залилось электрическим светом, и девушка потеряла сознание.