Наш любительский выход не задался с самого начала: в первый же день угодили в густой туман, долго не желавший растворяться; плохо ориентируясь в незнакомом лесу, шли медленно, тяжело; Григорий, возглавлявший группу, потерял в молочном мареве тропу, а потом на скользком камне еще и подвернул левую ногу. В итоге, к исходу третьего дня, он, все сильнее прихрамывая, завел нас в такой жуткий бурелом, какой я даже в ужастиках не видывал: поваленные деревья, сырые болотистые овраги, острые зубы оголенных потрескавшихся скал - и все это густо поросло высокой жесткой травой, колючим кустарником и огромными елями. Мы с трудом продирались через это месиво, которое лесом язык не поворачивался назвать.
Начинало смеркаться, и на поиски места для палаток оставалось никак не больше часа более-менее светлого времени. Но куда ни кинь взгляд, повсюду нас окружали только дикие темные заросли: ни одной подходящей полянки среди плотно стоявших разлапистых елей; исключением из правила смотрелись хилые, задавленные хвойными соседками, березки; под ногами повсюду скользкий сырой валежник да крутые одиночные валуны. Все шло к тому, что придется смириться с неизбежностью и устраивать бивак прямо под одной из елей - под густыми лапами свободно могли разместиться сразу все впятером. Только вот здесь не будет места для приличного костра, чтобы как следует обогреться и закрыть неприятный вопрос с близким соседством дикого зверья - волков и медведей. Но иных вариантов более не просматривалось.
Тяжелые рюкзаки все сильнее врезались лямками в усталые плечи, забитые от долгой ходьбы ноги отказывались идти дальше. Изможденные Светлана с Мариной непрерывно ныли, а парни, на каждый неловкий шаг, долго ругались сквозь зубы. Запаса сил для продолжения дневного перехода не оставалось. Казалось, еще пара шагов и все рухнут прямо на сырую землю. И тут совершенно неожиданно группа пересекла границу леса. Первым ошарашенно остановился Григорий, за ним замерли остальные - кромка из толпящихся деревьев плавно обтекала луг, на котором перед нами, по ходу движения, словно из земли вырастали огромные деревянные ворота с частоколом из толстых бревен по бокам. Этакий древнерусский острог.
- Ничего себе! - Григорий не смог сдержать удивленного возгласа.
- Охренеть! Это что же такое - Хижина бабы Яги? - поддакнул я, осторожно выглядывая из-за его широкой спины...
Почерневшие от времени врата являли собой искусное произведение неизвестного зодчего - высокие, с двумя массивными створками, на которых в углах было вырезано по объемной четвертинке Солнца. Солярные лучи рассекали пространство снизу и, казалось, до самого неба. На резном наличнике сверху среди россыпи мелких звезд по центру сияла полная Луна, нарождающийся месяц криво ухмылялся слева, а убывающий тихо умирал справа. Мощные столбы украшали мастерски выполненные фигуры животных: рыбы, плавающие понизу среди густой травы, над ними настороженно замерли дикие звери, а на самом верху легкомысленно парили разнообразные птички. Правда, как ни странно, ни справа, ни слева от створок не просматривалось какого-либо намека на калитку. А идти вдоль ограды, разбегающейся вправо-влево от ворот, не хотелось.
- Попросимся на ночлег? - Григорий глянул на остальных и на правах лидера смело постучался между резных солнечных лучей.
Но лишь гробовая тишина была ему ответом - мощная конструкция слабо отзывалась на удары голого кулака, порождая звук глухой и хилый, который сразу же и умирал, не задерживаясь на этом свете. Обыкновенный дверной звонок, к великому сожалению, принадлежал совсем иной эпохе. Так мы некоторое время и стояли, то прислушиваясь - не раздастся ли спасительный шум за оградой, то помогая Григорию молотить в безмолвное дерево. Наконец, попытки достучаться до неведомых хозяев увенчались успехом - не прошло и получаса, как за мощной оградой хлопнула дверь, и кто-то медленно проширкал по гравийной дорожке к воротам.
- Кто там? - скрипучий старческий голос послышался нам божественной музыкой небесных сфер. Наверное, даже ангелы не поют так сладостно.
В ответ все радостно закричали:
- Мы туристы! Заплутали тут у вас в лесу!
- Пустите переночевать!
- Мы хорошие! - это добавила уже девичья часть группы.
Загромыхал засов, левая створка дернулась, приоткрылась, образовав узкую щель. В неё выглянул... Хозяин? Хозяйка? Настороженно рассмотрел всех по-очереди с ног до головы. Мы же, в свою очередь, смогли разглядеть только седой клок волос и неожиданно острый ясный взгляд из-под него. Прошло несколько томительных минут... Вдруг створка снова дернулась, приоткрываясь еще чуток пошире, но так, чтобы в нее смог с трудом протиснуться только один человек. Да и то, сняв рюкзак и держа его в руках.
- Проходите, - "гостеприимно" буркнул хозяин.
И мы по очереди начали втискиваться в эту щель. Девчонкам повезло больше всего - их невеликая комплекция и облегченные варианты ноши позволяли легко проскальзывать внутрь. Когда все оказались по ту сторону, ворота со скрипом захлопнулись. Засов с шумом занял свое исконное место. Я огляделся. Территория за частоколом оказалась очень приличных размеров - дальний край даже не проглядывался сквозь редкие деревья и кустарники, с ускользающим для меня смыслом рассаженные повсюду. Слева виден был старый, как, впрочем, и всё здесь, сруб колодца с воротом, правее стояла приличных размеров изба. Колодец был как нельзя кстати - нам за все дни похода не повстречалось ни единого лесного озерца, ни хотя бы завалящего ключа, так что набрать воды оказалось просто негде, и ее запасы иссякли еще утром.
Приземистый хозяйский дом был надежно собран из толстенных бревен. Даже не представляю откуда их могли сюда натаскать - таких здоровенных деревьев нам во время плутания без дорог и троп не попадалось. Заросший мхом скат крыши практически доходил до самой земли, и стены выглядывали из под него редкими и совсем невеликими окошечками. Свет они могли пропускать только в строго лимитированных количествах. Очевидно там царил вечный полумрак. Крыльцо украшал, похоже, тот же таинственный мастер, что и ворота, и так же искусно. Но быстро темнеющие небеса уже не позволяли ничего в подробностях рассмотреть.
Григорий, кивком головы позвав меня с собой и явно более обычного припадая на левую ногу, двинулся к стоявшему в стороне хозяину для переговоров. Я для солидности занял удобную позицию у товарища за спиной - все-таки странный экстерьер окружающей обстановки, да еще и посреди чащи дикого леса, вызывал неприятную пустоту внизу живота.
- У вас найдется место в избе переночевать для двух девушек? - наш вождь сразу взял быка за рога.
Едва заметный кивок головы, видимый только благодаря качнувшимся космам. Только непонятно - это было согласие или отказ.
- Тогда, где нам можно поставить палатки, дров для костра взять?
Старик молча смотрел прямо нам в глаза, вызывая трепет в моей и так измотанной долгим переходом душе. И я окончательно сместился в непросматриваемый им сектор.
- Можем заплатить...
Какой происходил обмен взглядами, осталось вне зоны моей видимости.
- Почините крышу. - Неожиданный крик ночной птицы прозвучал бы веселее...
- Мы торопимся, у нас отметка в точке сбора должна быть через три дня, а...
- В добрый путь... - словно тихий шелест сухой травы.
Неожиданно громко заскрипели ворота. Наверное, услышав голос своего хозяина, попытались распахнуть расписные створки перед незваными гостями. Мне окончательно стало нехорошо.
- Кхм, а может все-таки деньги...
Послышался шорох, и я, заживо съедаемый ужасными видениями, осторожно выглянул из-за своей защиты. В быстро сгущающейся темноте длинная до пят рубашка негостеприимного старца плавно удалялась в сторону избы.
- Мы согласны! - крикнул вдогонку Григорий.
Белесая фигура на миг замерла, посох указал на небольшую свободную от растительности площадку неподалеку от ограды, и продолжила неумолимое парение к крыльцу. Остановилась перед ступеньками и... Исчезла! Я протер глаза. Хлопнула дверь. Уф-ф-ф! Привидится же тут всякое! Переглянулись с Григорием и пошли к сидящим на рюкзаках у ворот нашим.
Предвкушая вполне человеческий ночлег, парни начали устанавливать палатки, пытаясь успеть захватить стремительно таящие остатки света. Марина со Светой наотрез отказались устраиваться на ночлег в пугающей их избе, и Григорий согласился не разделять группу в этом странном месте. Успокоившись, девчонки занялись по-хозяйству - нашли неподалеку поленницу и старое костровище, развели большой костер. И когда палатки уже стояли с туго натянутой парусиной в ожидании усталых туристов, похлебка и кипяток для чая вовсю кипели в котелках. Мы дружно расселись вокруг в ожидании запоздалого ужина, тихо переговариваясь между собой. Разговоры сами собой закрутились вокруг одной темы - удивительная лесная усадьба и ее немногословный хозяин. Правда, гендерная принадлежность этого старца осталась для всех загадкой: выглядел он на все свои сто лет с хвостиком; темное морщинистое лицо без бороды и усов обрамляли длинные до костистых плеч белесые волосы; несмотря на общую худобу и преклонный возраст, стоял он прямо, царственно опираясь на длинную сучковатую палку. У нас даже разгорелся небольшой спор - половина группы высказалась за ее явную схожесть с легендарной Бабой Ягой, остальные отдавали голоса за общность черт с мистическим Лешим. Сама таинственная причина спора себя никак не проявляла. Возможно старикан уже спал.
Пока ели, перекидываясь шутками, приподнятое настроение подпитывалось светом и теплом костра. Но стоило попить чайку и умиротворенно замолчать, как общее внимание перехватил окружавший нас живой лес - снаружи, за частоколом периодически раздавались пугающие звуки, явно исторгаемые огромными зубастыми глотками всякого оголодавшего зверья. А судя по их разнообразию, там собралась приличных размеров компания и явно далеко не с гуманными намерениями. Так кстати подвернувшийся высокий частокол ограды радовал и вселял уверенность в силах человеческого гения.
- Вот же повезло нам! - не уставали повторять мы, поглядывая на едва видимую в темноте защиту от ужасов ночной чащи.
Колеблющийся свет костра иногда выхватывал из темноты ворота, на створках которых я только теперь заметил двух огромных, словно живых волка. Разыгравшееся воображение и мрак вокруг коварно уверяли меня, что доносившийся снаружи вой исторгали эти деревянные искусно вырезанные глотки...
Пока герои отдыхают, продолжение формируется...