При каждом каком-либо написании, непременно вспоминаю, а иногда и начинаю свое «графоманство» с мудрого и очень емкого изречения по-настоящему Великого Русского Человека, прекрасного Писателя, Ученого Мужа, умнейшего Государственного Чиновника, дослужившегося до самых верхов в табели о рангах, сделавшего очень много полезного и важного в литературе, науке, на Государевой Службе, до последних своих дней трудясь на благо Народа Русского и Великой Российской Империи.
«…Жизнь, сие есть постоянное блукание по мутным волнам моря житейского…».
(Александр Фомич Вельтман.)
Действительно, все в нашей жизни непредсказуемо! Как в изречении- «…Неисповедимы Пути Господни!», а рассчитанное на несколько лет вперед, зачастую становится просто смешным и бесполезным через гораздо более короткий период времени, напоминая уже мирскую пословицу- «…Загад не бывает богат!». Что подтверждает единственно правильный вариант- жить сегодняшним днем не мороча голову ни себе ни окружающим, далеко идущими планами и прожектами!
«Теперь совсем немолодой, а джинс не роба.
Ни удивить, ни напугать- висок седой,
Вдруг вспомнил, как из Волгограда на Воронеж
Нас вез борзой, из Вологды конвой.»
Прожив достаточно долгую, богатую на всевозможные «нестандартные», зачастую откровенно рискованные ситуации жизнь, обзаведясь не только седыми висками, но и почти всей «посеребренной временем» шевелюрой, согласно написанному выше, давно уже перестал чему-то удивляться, тем более испытывать испуг. Но как показало время- зря! Более чем странного либо удивительного, тем более в особенностях сегодняшней жизни немало и почти «на каждом шагу»!
Вошедший в мясной павильон рынка парень однозначно обращал на себя внимание. В предобеденное время, да к тому же буднего дня редкие покупатели войдя, неторопливо прохаживались по мясному ряду, иногда останавливаясь и выбирая понравившийся кусок красиво нарубленного и уложенного мяса. Замерший у входа парняга отличался от остальных посетителей не только очень скромной, если даже не бедной одеждой, а лицом. Которое было почти белым и заметно бледным. Блеснув по ряду стеклами очков и почему-то выбрав меня, он подошел к прилавку. Наметив не выслушивая, сразу прогнать этого, по виду молодого наркошу либо алкаша, которые таскали сюда как правило ворованное барахло, я почему-то решил все-таки выслушать его. – Уважаемый… Можно спросить? – Спрашивай! – Нет у вас работенки какой-нибудь? Любой… Может по разгрузке, починить что или еще какой, мне немного денег бы заработать! Не ел несколько дней, да и шел очень долго! Я разглядывал его очки с перевязанной синей изолентой дужкой. Не отвечая, положил на разнос под прилавком еды из приготовленной для наших обеденных посиделок закуски, налил полстакана водки. – Возьми поднос и иди вон за ту, пустую витрину. Там на ящиках ребята- грузчики курят и по сотке тянут иногда. Перекусишь, потом и поговорим о твоем трудоустройстве на сегодня. Он, видимо не найдя от неожиданности слов, молча взял поднос, руки его тряслись. - Чего замер? Вперед! Сейчас Селиверстыч увидит, что я тут прохожих кормлю, вставит- не балуй! Парень быстро исчез за витриной и стоящими рядом ящиками с товаром. Подрубив немного говяжьей грудинки, шумнул парням- «коллегам по цеху», что уже пора начинать «обязательный» прием пищи по- нашему, «внутреннему расписанию». На что они с шутками откликнулись, каждый неся еду в укромный уголок за пустующим оборудованием, где нами было обустроено место со столом и сиденьями для перекуса с непременной «соткой» - другой водки, или «ношпочки», как мы ее называли. Заглянул за стоящую рядом стопку ящиков. Парень спал, привалившись спиной к витрине. Очки, с треснутым точно посередине правым стеклом, криво, но все-таки еще держались на кончике его носа. Рядом, под висевшей плетью рукой, лежал на полу недоеденный бутерброд с ветчиной, который он уронил, видимо уже засыпая. Двое мясников, заглянувших вместе со мной за ящики громко рассмеялись, один спросил - Это что за бомжара? На что я ответил - Наш новый грузчик. А зваться он будет… - Паганель- поспешил с придуманной мгновенно кликухой молодой, указывая пальцем на очки. – Ну Паганель, так пусть будет Паганель… Пошли обедать что ли? Мы прошли в свой уголок к уже накрываемому столу.
Парняга на удивление быстро и без проблем включился в работу, а через некоторое время стал прямо- таки незаменим! Постоянный грузчик на мясе, Женя, в одиночку не справлялся с объемом работы, а приводимые им периодически напарники, как правило являясь пьянчугами, из-за лени долго не задерживались, иногда изгонялись в первые же дни, за воровство. Паганель не был ни пьянью, ни крысой, наоборот, отличался работоспособностью, появляясь по первому зову, когда было необходимо. Через пару недель он подошел ко мне с просьбой- Эскабар! (так он с первого дня начал обращаться ко мне) хочу попросить тебя кое, о чем. Осмотревшись здесь понял, что с Аликом, «смотрящим» у азербайджанцев, из мясников только ты в нормальных отношениях. С остальными он даже не здоровается! Я хотел попросить тебя замолвить за меня словечко, что б он разрешил работать и на их точках. Грузали у них есть, но они не успевают, особенно с утра! А меня гонят- рычат что я у них работу отнимаю! Так поможешь, Эскабар? Мне очень надо! Деньги на дорогу собираю, а еще и жить- когда похолодает угол снимать на что-то нужно… Хорошо хоть тут, у вас, на еду не трачусь. Кормите- большое дело! Я рассмеялся в ответ – Это не вопрос, парень. Завтра уже можешь смело зарабатывать и у них. С Хаджи поговорю сегодня вечером. И никакой он не Алик! Его имя Эмомали. А обращаясь к старшему не забывай еще прибавить- уважаемый хаджи, согласно его возрасту и положению! Понял? Паганель ощерился в широкой улыбке - Спасибо, Эскабар! Я не сомневался в твоей помощи! – Проехали. Вот что хотел спросить у тебя- Ты заработанные гроши где хранишь? В карманах таскаешь? Тот кивнул головой – Да, но иногда и в «ЗИЛу», где ночую, прячу. -Так вот, я могу поговорить с Селиверстычем- замом директора, будешь отдавать ему, в сейф на хранение. Или моей супруге, у нее тоже ничего не пропадет. Ведь нарвешься на ментов, вон он, вытрезвитель прямо за забором и все, плакали твои денежки! Паганель закивал головой, соглашаясь- То, что мне нужно! Работаю, а каждые полчаса на стоянку бегаю- посмотреть, может кто копается!? Жалко будет, если сопрут! -Ну вот и с этим решили. Иди, занимайся! От работы отвлекаешь!
Появившись у нас весной, Паганель, с разрешения хозяев конечно- азербайджанцев, кому принадлежали три ЗиЛ- 130 с кунгами, стоящие без малого пару лет на стоянке, устроился в одном из фургонов на ночлег. Насколько возможно и обустроил свое временное жилище. Вычистив мусор, застелил пол чистым картоном, сделал лежак из поддонов, положив на него матрас. Даже прицепил коврик с оленем, раздобытый скорее всего на мусорке. Соседний кунг также занимали 16-тилетний пацан с 15-тилетней девчонкой, ради совместного проживания удравшие из дома, превратившись почти уже в бичей. Они, как и Паганель, старались подрабатывать на рынке. Парень- грузчиком у азербайджанцев, его малолетка-сожительница торговала на уличных точках, то у черных, то у хохлов. В третьем, почти ежедневно валялись постоянно пьяными пара бомжей, которых хозяева периодически прогоняли со стоянки, но безрезультатно. К ночи между машинами снова мерцал костерок, на котором бомжи готовили себе ужин в банке из-под краски, не заморачивая голову разнообразием меню, заваривая кипятком Доширак.
Весна, а затем и жаркое, иногда даже чересчур лето прошло, уступив время незаметно подкравшейся осени. С ее утренними заморозками, окрашивающими седой изморозью, начинающую жухнуть, но еще зеленую траву. С пока что обманчиво ярким солнцем, уже почти не одаривающим теплом. С косяками птиц в голубом, в часто еще безоблачном высоком небе, улетающих в теплые, благодатные края, где совсем не бывает ледяной зимней стужи или обильного снегопада, накрывающего белым пушистым покрывалом застывшие деревья и промерзшую землю. В ноябре неожиданно наступили по- настоящему зимние морозы, к вечеру температура опускалась до пятнадцати градусов! В павильоне, при работе это не было заметно. Зато когда наступал вечер и мы наконец отправлялись на квартиру, которую снимали неподалеку, погода удивляла по-зимнему стылым ветром и промерзшими до асфальта, будто стеклянными лужами. В эти дни, заходя вечерами в магазин, расположившийся в нашем же здании, я стал замечать, как Паганель покупает водку. Увидев в очередной раз, подозвав спросил его - Ты никак на бухло начинаешь присаживаться? Смотри, попадешься пару раз Селиверстычу или директрисе, что гораздо хуже, непременно вылетишь с работы! Тут много народа начинало, да быстро выпроваживались, именно за стакан! Не смотри на мясников! Они- хозяева своего дела и приносят доход рынку. Им иной раз и «нахвататься до бровей» позволяется, лишь бы не буянили! А вашего брата пьяным тут не терпят, предупреждаю, а другие, не заморачиваясь заложат! Вон, хоть курские лохи, у которых ты часто вьешься, анекдотами их развлекаешь. Паганель замахал кудлатой головой отрицая! – Эскабар! Да я не бухать, а для дела! Сейчас товар весь в холодильники занесу и перед уходом стакан выпью, для запаха и что б в кармане полпузыря было! В фургоне спать сейчас невозможно, ночью хоть во что кутайся, околеваешь от холода. В павильоне пробовал прятаться в товаре, так грузали некоторые, что у черных работают, делают. Так они же меня на второй раз и заложили! Хорошо что Селиверстычу. Он поругал и отпустил без наказаний. Вот я теперь вечером мимо вытрезвителя и хожу- кривляюсь, будто вдрызг! Срабатывает уже неделю! Забирают, при шмоне оставшуюся водку изымают и мелочишко, что в кармане специально оставляю. Зато ночую в тепле, на хорошей постели, прямо как в общежитии! Дослушав, я рассмеялся от души! – Эх ты, комбинатор! Почему раньше не сказал? Перед закрытием подойди, с Эмомали потолкуем, у него вокруг все съемное жилье прихвачено- поможет! Уже эту ночь Паганель провел на «перевалочной» квартире, где ночевали вновь приехавшие в столицу, найти свое счастливое благополучие, азербайджанцы из Евлаха. Земляки Хаджи Эмомали, которым он помогал с жильем и с началом своего доходного, как правило «овощного» дела. Паганель радовался как ребенок! За стоимость бутылки водки за ним закрепили угол в одной из комнат квартиры и выдали матрас, на котором в тепле и помывшись, он наконец выспался! Сегодня у него определенно был счастливый день.
Однажды попросил его помочь опалить лампой пару говяжьих голов, на что Паганель с радостью согласился, как всегда стараясь заработать хоть какие-то деньги. Вдвоем получалось споро, по ходу дела и разговорились. Вот тут я и услышал необычную историю его непростой жизни, а заодно и имя- Генка, которое посоветовал никому здесь не озвучивать, называясь, как и раньше, Серегой. На всякий «пожарный» случай…
С его слов, родился и вырос он в Хабаровске. Будучи еще мальцом 10-ти лет потерял родителей, погибших в автокатастрофе. Из близких осталась лишь родная тетя, старшая сестра мамы. Которая из-за болезни забрать его к себе не смогла, определив Генку в интернат. Учиться там ему нравилось, да и жизнь была интересная. Получал только хорошие оценки, почти по всем предметам. К тому же очень любил спорт, ввиду чего, после пятого класса Генка посещал несколько спортивных секций, в конце концов выбрав для себя основную- самбо. После окончания школы поступил в ПТУ, учиться столярному делу, которое ему еще в школе, на уроках труда очень нравилось. Борьбу не бросал, тренируясь у своего первого тренера, став перворазрядником не собирался останавливаться на этом. Работая на практике, на фабрике перед окончанием училища, с нетерпением ждал призыва в армию. Как говорил тогда тренер- большая вероятность, что служить придется в спортроте, а значит все это время, не отвлекаясь ни на что заниматься любимым видом спорта! Генку это не просто устраивало как многих, но и радовало. Все планы на будущее и мечты рухнули в какие-то несколько минут, будто в миг! Они с товарищем по практике спешили домой, ненадолго задержавшись на фабрике, что б после душа перекусить в фабричном буфете. В этот ненастный осенний день сумерки наступили рано. Недалеко от остановки автобуса их остановили трое подвыпивших парней. Которые, в наглую стали требовать деньги, какие есть при себе! Началась драка, в которой сразу же был серьезно ранен ножом в живот Генкин товарищ. Самому Генке тоже распороли руку чуть ниже локтя! Но он, перехватив руку с ножом при вторичном замахе, смог вывернуть нож и не задумываясь полоснул им по роже хозяина! С остальными теперь уже не церемонился, в короткой схватке одного порезав, ударив также, наотмашь, а последнему, свалив подсечкой, воткнул нож пониже ключицы, где его и оставил! До больницы, дворами, тащил друга на себе, хотя и у самого рука уже не действовала. Посадив парня у дверей входа, попросил вышедшего мужчину позвать врачей, а сам, уже понимая свое теперешнее положение поспешил к тетке, где последнее время обитал после общаги. Обработав как мог рану и собрав что-то из вещей в рюкзак, вкратце объяснил испуганной плачущей женщине, как и что говорить если придут менты или еще кто-то. После чего, добравшись до вокзала и сев в первый попавшийся поезд уехал из родного города. Уже в пути, успокоившись, нашел в записной книжке адрес друга по спорту, который переехал с родителями в Карелию. Вот туда и начал пробираться, через всю Страну.
Оборвав свое повествование, Паганель, блеснув очками обратился ко мне – Вот что мне тогда нужно было сделать, Эскабар!? Пойти в ментуру и рассказать там, как все было? А если не поверят… Если у тех пиратов там родственники присутствуют? Тогда что, однозначно тюрьма!? И за что париться?? За то, что ограбить и зарезать как свинью себя не позволил?? У нас ведь всегда одинаково- кто прав, тот и сидит, а негодяи- на свободе снова шуруют, крадут да грабят! Что, не так что ли? Я молча продолжал работать ножом. Не зная, как ответить на его вопрос. - Ладно, проехали! Дальше то что? Добрался до Карелии, парня нашел? Паганель улыбнулся – Не только нашел! Его батя, дядя Миша меня к себе на работу пристроил, на лес. Он там невеликим, но начальником значился. Четыре с лишним года работал на самых дальних участках! И денег подкопил, и в крестные попал, друга Сани дочку окрестив! – Ну и оставался бы там насовсем! Какая тебе разница, где семьей обзаводиться да жизнь настраивать!? Паганель с размаха воткнул в ящик нож. Сплюнув в его сторону, ответил – Да вот, снова «спасибо» этому железу… Я ведь уже и с женщиной собрался сойтись. Приехала к родственникам с пацаненком годовалым, от мужа из Питера удрав. Ну познакомились, встречаться начали. А тут, за день до выдачи зарплаты мужики в бригаде бузить начали, перепив горькой! Там ведь больше половины бывших сидельцев трудилось, некоторые- на понтах, по привычке, наверное. Дядя Миша приехал на объект, а они к нему с предъявами по нарядам, якобы неправильно, несправедливо закрытым. Слово за слово- скандал… Дядь Миша ведь по молодости тоже пару раз на кичу нырял, его на понт дешевый не возьмешь и на метле не разведешь! Короче, они, человек пять- за топоры в горячке пьяной, Дядь Миша лом, под руку попавшийся схватил… Я с парой парней помоложе разнимать кинулся, топор у одного отнял, а он шабер из сапога достал и на меня теперь! К нему дружбан на подмогу подскочил… и понеслось! Там топоры об лом звенят, а тут рукопашная! Снова мне досталось- в бок гад попал, но вскользь, только кожу на ребрах под телогрейкой распоров заточкой. Ну а я отобрав железку, обоих их порезал, да как следует – ведь со зла! Дядь Мишу тоже поранили крепко, но и он из них троих ломом «покрестил»! Одному по ходу череп «починив» основательно, остальным руки-ноги! Перевязались как смогли, раненых-побитых в машину и в поселок быстрее! Дядя Миша золотой человек. Даже теряя сознание по дороге обо мне беспокоился. Наказал где, кроме моих накопленных, из его личной заначки денег взять, к кому обратиться, что б по-быстрому попутной машиной в Сегежу уехать. До самой больницы все объяснял, а у порога уже и вырубился, крови много потерял. Меня Сашка, его сын, а мой товарищ, дома у них простой иглой подшил, собрал и отправил с соседом на «Камазе» с лесом. Адрес дал батиного друга под Тверью проживающего, они еще по молодости вместе на усиленном режиме сидели, кентовались.
Паганель замолчал, сняв очки долго протирал чистой тряпицей стекла, стараясь незаметно смахнуть непрошенные слезы рукавом рубашки. Видно старое крепко «придавило» парнягу… Наконец глубоко вздохнув, проговорил – Вот такая у меня житуха, Эскабар. Кривая, косая да горбатая, с самого раннего возраста! Может в прошлой своей жизни чего-то плохого натворил, за это теперь и страдаю? Ровесники давно уже и на ноги встали, и семьями- детворой обзавелись, живут в заботах по-человечески, а я все как барбос бродячий- «ни кола, ни двора», одни только беды да неприятности! Иной раз и подумаю- может удавиться, что б все это прекратить!? А надежда все равно есть- что все-таки когда-нибудь эта моя «черная полоса» наконец закончится и заживу, как человек! Я промолчал в ответ. Да и что можно было посоветовать бедолаге, волею Судьбы попадающему из «огня да в полымя»!? Перевернув наполовину обработанную бычью голову, спросил – Так ты откуда сюда-то пришел? Продолжения надеюсь не последовало? Он закивал головой – А как без него!? Раз уж начал, то доскажу все до сегодняшнего времени.
Добрался я тогда до нужного мне человека на удивление скоро. Из Карелии на перекладных, с дальнобойщиками аж до самого Питера доехал быстро и без проблем. Оттуда уже поездом до Твери, а до нужного поселка автобусом за пару часов. Друг дяди Миши, Александр Петрович, дядя Саня встретил меня как родного. А выслушав, предложил остаться у него, до поры, когда самому надоест. Я конечно же согласился с радостью. Он был и по жизни человек правильный, справедливый и хозяин в своем деле крепкий! Имел свою лесопилку и небольшую столярку, где с помощью двоих местных мужиков мастерил оконные рамы и двери на заказ. Узнав, что я по специальности столяр, очень обрадовался и предложил работу с достойной оплатой. Сам он и ребята в столярном деле были самоучками, а я все-таки не один год этому ремеслу у спецов в училище обучался. Так что от меня они много полезного и нужного узнали. Вот у нас все и пошло. С каждым заказом все лучше и быстрее. Пару раз даже лодки большие на заказ делали, за хорошие деньги! Когда я у него появился, дядя Саня вдовцом несколько лет жил, а уже при мне женился на очень хорошей местной женщине Наталье. Через год она дочурку родила, Танюшкой нарекли. Я все время в доме жил, а когда ребеночек появился решил не мешать и с согласия Петровича в пристройку переселился. Она раньше как мастерская использовалась, а после постройки столярки пустовала. За год, когда вечерами, когда в выходные я ее дубом-ясенем отделал по своей фантазии. А что, материал свой, инструмент тоже, только не ленись, да придумывай! Все резьбой украсил, мебель дубовую поделал, тоже резную, необычную, даже камин сложил с помощью ребят, а в рамы цветные стекла вставил! Дядя Саня с Наташей смеялись- подтрунивали, мол, теперь хоть прямо на дом с тобой меняйся, такую красоту сказочную деревянную навел! Хорошее время было! Тепло мне было с ними, ведь я как родной там жил, никогда и ни в чем не ущемлялся. Иногда даже с местным участковым за столом сидел, когда он на «рюмку чая» к дядь Сане заезжал, как к бывшему однокласснику и другу по детству. Петрович видимо пояснил ему что и «как нужно» за меня, так что вопросов никаких не задавалось. Раз только, при знакомстве паспорт мой посмотрел и все. Не сразу, а только через полгода если не позже Петрович в Карелию отзвонился. Рассказывал, что там разборняк сильный был- до судов дело дошло! Дядя Миша после того побоища несколько операций перенес и все равно инвалидом остался. А гусь, которому он ломом по тыкве угодил, выжил! Пластину в пролом черепа поставили и все, стал как новый, даже бухать не бросил! Из остальных, двоих вроде посадили и меня тоже по показаниям порезанных старательно по республике искали! Сашка так Петровичу сказал. Хорошо, что не подох никто из этих тварей, греха на душе нет, а беготня совсем не в счет! – Так сколько ж ты там жил? По рассказу не один год! Паганель усмехнулся – Да примерно столько же, сколько в Карелии, около четырех годков, может чуть поболее. Я уж и осесть там насовсем, серьезно подумывал. Дядь Саня даже уговаривал, обещал хату помочь поставить по соседству. А один из наших меня с племянницей, с Людмилой познакомил. Она тоже не против сойтись была, семью сильно хотела, детей. Иногда оставалась у меня, но редко, стеснялась очень. Закурив, спросил его – Так в чем дело-то было!? И сошелся бы, раз женщина подходящая и не лахудра! Паганель в ответ лишь качнул головой… Помолчав, продолжил - Я сейчас тебе, Эскабар, все как есть расскажу. Потому что человека в тебе увидел. Такого как дядя Миша и Петрович, с которыми можно «на чистоту» говорить. Короче, получили мы хороший заказ на рамы и межкомнатные двери. Кто-то из Тверских, дяди Сани друзей помог. Впервые такого объема работа нам перепала, поэтому взялись дружно и с желанием, трудились с раннего утра и до ночи! А через неделю к нам братва областная подрулила. Местные к Петровичу никогда не подъезжали, да и к положенцу он сам с хороших заработков в райцентр ездил, внимание уделял, когда было с чего. А с этими, потолковав недолго, не договорился. Прогнал- слишком нагло себя вели! А, наверное, зря. Ну не мне его судить, значит так срослось. После их отъезда он карабин пятизарядный и патронташ в коридоре, за дверью стал держать. Через три дня, перед самым обедом они уже на двух тачках приехали. Мне выходить дядя Саня запретил, один к ним пошел разговаривать. Но потолковать не получилось, не более чем через минуту они скопом на него навалились, начали бить! Наташа рядом со мной в коридоре стояла, все видела. Когда начали пинать, бросилась туда, одному в рожу ногтями вцепилась! А он, мразь, может от неожиданности или боли, в живот ей из пистолета шмальнул! Наши мужики собирались обедать в столярке, на выстрел выскочили, бросились на помощь, так и в них начали стрелять! Ну а я за дверь. Схватил карабин и с крыльца начал в них шмалять, в двоих попал точно- попадали как кегли… Пока перезаряжал, вокруг пули свистели, а ни одна не попала! Зарядив, побежал к ним, машины начали разворачиваться, из-за них опять стреляли. Одному я не дал уехать- через стекло, метров с десяти «угостил», а вторая машина все-таки уехала, за поворотом скрылась. К нашим подскочил, а они все побиты! Петровичу в голову угадали, твари, Наташе в живот и чуть ниже ключицы, в грудь… Мужики, Юра с Николаем, тоже лежали без признаков жизни, в крови… Из этих, что валялись, один еще ногами шевелил, я его прикладом по башке стукнул вгорячах, «доделал». Второй и водила в машине не шевелились. Тут крик с крыльца услышал, Танюшка на пороге лежала, в ногу, под колено раненая! Видимо, когда в меня стреляли, она на шум выйдя, эту «маслину» и поймала… Перевязал тем, что под руку попалось, шину из дощечки приладил- ножка-то у дитя перебита была! В охапку ее, карабин за спину (там всего три патрона оставались) и ходу через лес, в обход дороги, в сторону села. По пути решил в село не идти. К Егорычу свернул. Он, бывший лесник, теперь уже на пенсии, также, как и Петрович неподалеку от поселка в леске проживал. Повез он Танюшку в медпункт на своем «Урале» и до позднего вечера не возвращался. Приехал уже затемно, трясется весь! Рассказал, что ребенка срочно в больницу отправили, а Володя участковый с двумя мужиками сразу на лесопилку, к нам поехал. И через немного времени там опять стрельба началась! Мужики позвонили, ментов вызвали и не дожидаясь с ружьями туда на подмогу, а там уже горело все! И дом, и лесопилка со столяркой, и склад с подсобками, и лес в штабеле… И заначка моя, с паспортом, справкой и с деньгами подкопленными, что в моем жилище была… Все, короче, подожгли гады. Участкового и мужиков что с ним были, тоже убили и в хату куда и остальных наших затащили перед поджогом! Когда из райцентра менты и пожарные приехали, уже догорало все. Вот такие дела получились, Эскабар. Хотели заработать деньжат побольше, а выпала могила всем огненная, кроме Танюшки- крохи и меня, теперешнего бомжа. Больно мне, душа горит, когда вспоминаю! А ночью часто вскакиваю- снится все как наяву! Несколько дней я у Егорыча кантовался, очень шуму много было по району. И менты везде шныряли зачем-то, и машины непонятные, кругом затонированные по округе мотались сутками. Эти, видимо по мою душу старались… Переждав, решил я пешком, вдоль трассы, кустами в сторону столицы уходить. Так и поступил. Шел несколько дней, от людей прятался. Ну и вот сюда, к вам пришел. Здесь считай столица, а в ней человека, как иголку в стогу сена- почти невозможно найти. Вот так, Эскабар, я снова в непонятку попал, хотя сам-то и не при делах совсем был! Виноват потому что как убиенные Коля с Юрой, да и Петрович, заработать деньжат хотел и всего-то! А теперь с моей подачи не меньше как трое «навсегда зажмурились» …
Закончив свой рассказ, Паганель надолго замолчал. Сидел ссутулившись и опустив низко голову, будто надувной манекен из которого более чем наполовину выпустили воздух. Я положил руку на его плечо – Понял тебя, Серый. И ни капли не осуждаю, да и не имею на это никакого права! По мне, так все ты сделал правильно. Потому как другого выхода просто не было. Святитель Филарет сказал – «Прощай врагов своих, убивай врагов Отечества, чурайся врагов Божьих!». Все вокруг нас, эта вот земля, города и поселки, леса и поля, люди, живущие рядом, как раз и есть Отечество! А тот, кто мешает нормальной жизни на нашей земле, нашим людям, тот и есть настоящий враг, которого нужно уничтожать! Потому что сам он, по своей воле не отступится! Я сам с улицы. И много чего видел, пока рос, а в ином и участвовал, когда по глупости, когда, вот, как и ты - не имея другого выхода. И железо разное приходилось в руки брать, по- другому не получалось. Те, кто на «бабуффкиных пирожках-котлетках» выросли, ни тебя, ни меня не поймут! В юности они на улицу нос боялись высунуть, а теперь либо в менты подались, либо в судьи- прокуроры. Вот и отыгрываются за свои прошлые страхи, глумятся над людьми! Не люблю вспоминать, да вот пришлось, именно из-за справедливости и дружеского долга я еще по малолетке две судимости «приобрел»! И не беспредельничал, а за своих впрягался! Вот, как и ты. Закурили снова. Недолго помолчав, Паганель спросил – А может был все-таки еще какой-нибудь вариант!? Ну, отдать им деньги, заказ этот долбанный… Главное, что б все живы и целы были! Я ответил не задумываясь – Ну ну… Потом и лесопилку, и дом, и все имущество… Эта шваль не успокаивается, пока последнюю стельку из сапога не отнимет. Факт! Время теперь такое. По понятиям только на киче живут, и то не на каждой. Оглянись вокруг, сколько разной шушеры- шелупони в стаи сбилось, будто дикие собаки динго! Если кого схватят, то рвут стаей, как тряпку и до конца. Эту мерзость только шмалять, другого варианта просто не существует. Короче, все о чем говорили тут, наглухо забыли, понял!? Никому и ничего не рассказывай! Гроши собирай, нужно много, что б паспорт новый у ментов купить. Поднаберешь, мы тоже поможем. А теперь пошли головы рубить! Только пока не мрази оборзевшей, а вот эти, говяжьи. Через час примерно собачник приедет, он оптом их забирает, на питомник.
Вот так получилось мне узнать о Генкиных бедах, которые мучали его, не отпускали, терзая душу! Больше мы о том разговоре не вспоминали, да и к чему !? Работа шла, а с приходом весны прибавились еще и деревенские, «дачные» хлопоты! Вспашка огородов, посадка, постройка хоз.блока, получившегося больше чем сам наш деревенский домик. Да много всего, о чем раньше мы, горожане, даже и не задумывались или вообще не знали. Кажущаяся очень трудной, работа на «мясной теме», теперь воспринималась почти что отдыхом! Ведь за два дня, которые мы проводили дома, а по факту- в деревне, получалось успевать поделать столько, сколько местные или нормальные, никуда не спешащие «дачники» делали в течение недели. Паганель трудился «по-стахановски», успевая везде, где только появлялась оплачиваемая работа. Даже всегда строгая к посторонним директриса, не найдя своих мужиков из персонала, привлекала по мелочи его, не забывая дать полтинник- другой, а иногда и больше, оплачивая проделанную работу. В труде и сезонных заботах почти уже пролетело жаркое в этом году лето. Наступил благодатный август, одаривая людей хорошей погодой, иногда редкими теплыми дождями, которые были только в радость и конечно же поспевшим и созревшим обильным урожаем в садах и огородах!
Вот и этот, второй после приезда на работу день с самого раннего утра выдался ненастным. Небо обложили серые тучи, после коротких перерывов посылая на землю очередную порцию дождя. Который весело барабанил крупными каплями по крышам припаркованных автомобилей, по жмущимся друг к другу торговым контейнерам во дворе рынка, по козырькам распахнутых настежь нескольких входных дверей мясного павильона. Гуляющий по помещению сквозняк вместе с приятной прохладой заносил ни с чем не сравнимые запахи дождя, мокрой прели, молодой листвы, и травы из расположенного за забором старого больничного парка. Покупателей не было, если не считать двух-трех женщин, иногда заходящих в павильон, скорее всего лишь для того, чтоб переждать дождик, да прохаживающейся перед прилавками, регулярно здесь появляющейся бабки- воровки, неоднократно вылавливаемой при воровстве любого, «плохо лежащего» товара. Наши женщины от нечего делать, более чем внимательно следили из-за прилавков за ее «дефиле». Иногда отпуская в адрес «воровайки» шутки по поводу ее ремесла. Мы же, из-за дождя перетащив с заднего двора свой «боевой» стол, стоящий там в тени склада в летнее время, определили его на «зимнее место», за пустующими неработающими витринами. Подошло время обеда – приготовленных отбивных с зеленью и «ношпы» с пивом, «по желанию трудящихся» или по возможности. Обедали не спеша, выпивая по маленькой. Заметив забежавших с дождя грузчиков, Женю и Паганеля, позвали их к столу. Курский Коля, хитрован-мужик с белой как снег головой подтрунивал над Паганелем – Серехга! Ну такой ты парень видный! Даже вон, в очках… А поджениться тут никак не решишься!? Его 30-тилетний сын, Генка и зять Игорек дружно ржали над батькиными шутками. Коля продолжал, щурясь хитрыми глазами – Хглянь вон, тока посмотри, какие у Людки-молдаванки титьки! А сзади прихглядись! Там, на ее «корме» вообще сидеть можно! До квартиры как на автобусном сидении ехать-отдыхать! Паганель лишь улыбался, уплетая вкуснейшую свинину. – А если молдаванки- хохлушки не нравятся, вон, у нас Марь Васильевна – зверь баба! Глотнув пива, Паганель отнекивался – Да хватит сватать, дядь Коль! Марь Васильевна мне почти в матери годится! Ей ведь не меньше полтинника. Коля махал прикуренной «беломориной» - Не скажи! При чем тут годы? Тебе ее что, жевать что ли!? Зато хглянь какая справная, почти как Людка сзади! Игорь с Генкой ржали во весь голос, хлопая себя по коленкам! – Зря ты брезхгуешь! Был бы я помоложе… Хм… Ладно, промолчу, а то вдрухг моя Валька услышит… Будет нам с тобой на орехи! Все равно подумай получше, терять-то тебе нечего! Марья Васильевна торговала привозимой мужем сестры, Сашкой, беконной свининой. И почти всегда в наушниках- состоя в секте баптистов слушала проповеди в записи, иногда даже, забывшись, достаточно громко распевала любимые псалмы! Курский не унимался – Нет, ты, Серехга все-таки подумай! Мы и свадьбу тут справим- скинемся, и этот, ну как его… во- плеер тебе подарим! Тоже будешь с ней вместе ихние песняки распевать. Паганель смеялся со всеми. Настроение с утра было хорошее- радовал не слишком загруженный работой день, и я так же принялся подтрунивать над парнягой – Действительно, при чем тут возраст!? Ты ей сумки на той неделе помогал до дома отвозить? Паганель, блеснув стеклами очков ответил утвердительно. – В квартиру заходил, расположение комнат усек? Он ответил не думая – Там всего она одна, квартира-то однокомнатная. Я рассмеявшись продолжил – так это вообще все упрощает! Прямо сегодня напросись с помощью, она на все сто согласится. Ну а там… на кофеек определишься или на чай. То се, может прямо сегодня и на ночевку оставит- поноешь слегка, что с квартиры гонят, придумаешь что сказать. Сегодня не получится, в течение недели точно решишь! Она женщина одинокая, да еще и «в соку» - погляди на личико, как обмылок- ни одной морщинки! Мясники дружно заржали. – Это на первом этапе. Экспромтом начал «развивать тему», озвучивая любую белиберду, приходящую на ум – Потом, когда уже жить там будешь, сделаешь все именно так, как сейчас тебе скажу, без вариантов! Однажды вечером, уже лежа под «пухлым» одеялом, наблюдая как она, сидя в ночной рубашке или в пеньюаре у трюмо расчесывает свои патлы, негромко и самое главное- как можно безразличнее произнесешь – Марусь, чуть не забыл… Сегодня курил с ребятами возле подъезда, так они рассказали, что с начала недели, всего за три дня в нашем доме уже четыре квартиры обокрали! Представляешь!? Вынесли все золото, деньги, предметы антиквариата, все самое ценное что было у людей! Я к чему- ты ценности, вон бабушкину икону, кольца свои и прочее спрячь получше от греха! Она конечно для понта рассмеявшись, станет говорить, что ничего ценного не имеет, живя скромно и одиноко, а ты не настаивай! Промычав что- либо в ответ, отворачивайся и протяжно зевнув, «понарошку» засыпай. Обязательно похрапывая! Ну а теперь самое главное и для дела важное! Через какое-то недолгое время, минут через 15-20-ть, она начнет проверять, спишь ты или нет, однозначно. Она ведь как многие, с рождения дура и поведется на полученную от тебя информацию. Убедившись, что ты спишь, начнет перепрятывать хранимое, «засветив» свою «нычку»! Ты в это время должен успеть развернуться под одеялом и из-под него, только там, где обычно находятся ноги, смотреть и запоминать ее действия- это будет нетрудно, хата-то однокомнатная. А далее- все как по нотам! Она уходит на работу, ты задерживаешься, или после, вернувшись проникаешь в квартиру и спокойно выгребаешь содержимое «нычки»! Если это маленький сейф, то забираешь его с собой. Все. Ах, да! Чуть не забыл – Затариваешься хорошими напитками и забежав сюда, к нам, накрываешь «богатую поляну», в благодарность за «научный подход к решению твоих финансовых проблем»! Вот теперь точно- все! Мясники загоготали, хлопая Паганеля по плечам и спине – Вот! Три к носу, что тебе умный человек считай, что разжевал и в рот положил! С нами, мясниками, никогда и нигде не пропадешь! Я смеясь добавил – Но горя хапнешь!! Все снова дружно заржали. Затем и выпили- «За удачный исход задуманного мероприятия»!
Дни летели, лето уже по- настоящему подходило к концу, одаривая людей последними, порой даже знойными деньками. Однако погода менялась уже чаще, заливая округу пока еще «незлыми», но уже и не летними продолжительными дождями. Уборочная страда к нашему удовольствию наконец закончилась! Огороды были убраны, урожай определен в подвалы, стеллажи в которых были буквально забиты банками с консервированными разносолами, а ближе к стенам пристроены бочки из нержавейки с засоленными «простым бочковым» посолом помидорами, капустой и огурцами.
В самом конце летнего августа приехали на работу как обычно под утро. В теплое время приходилось в обязательном порядке перевозить свежее мясо в ночное время. Что б в открытый люк фургона оно обдувалось прохладным сквозняком, т.к. холодильной установки пока еще не было. Это несколько позднее был приобретен автомобиль с фургоном-рефрижератором, оборудованным японской холодильной установкой. Пока же приходилось перевозить товар только при ночной прохладе и как можно быстрее! Утром, на клейме у ветврача обнаружилось что отсутствуют всегда задействованные в клеймении грузчики, Женя и Паганель! Пришлось помогая друг другу, т.к. прибыло не менее трех машин выгружать и заносить на экспертизу тяжелые четвертины. Когда после анализа мясо общими усилиями было наконец повешено в холодильную камеру, от азербайджанцев мы узнали о случившемся сутки назад происшествии. В этот злосчастный день, пораньше освободившись от работы, несколько грузчиков и пара девчат- молдаванок решили отметить последние летние деньки, пожарив «под пиво» окорочка на берегу канала, неподалеку от рынка, за парком бывшей больницы. День выдался погожим и очень теплым, потому что некоторые из компании даже поплавали, закрывая «купальный» сезон. На берегу расположились еще пара компаний уже довольно взрослых людей, которые также жарили шашлык, выпивая «по маленькой». Все было спокойно и хорошо. Но через некоторое время по соседству расположилась большая свора, не менее 15-ти человек, явно нетрезвых и очень «борзых» парнишек лет 17-18-ти. Сначала они пили, громко горланя, затем начали приставать к отдыхающим по соседству. Не желая связываться, люди как можно быстрее собравшись уходили, оставляя недожаренный шашлык и овощи, что сразу, со смехом забиралось пьяной малолетней «гопотой»! Последними «на очереди» оказались наши грузчики. Подошедшие, обнаглевшие от безнаказанности «ребятишки» принялись силой тащить девчат к своему «столу»! Грузчики конечно же вступились… началась драка! По рассказу чудом уцелевшего 16-тилетнего мальчишки- азербайджанца, который успел удрать после пары оплеух, наши дрались смело и ловко, но количество нападавших было больше чем вдвое! Через какое-то время на ногах оставался лишь один Паганель, в одиночку отбиваясь от окружившей его кодлы! Но также был свален ударом палки по голове, после чего озверевшие гопники топтали его, уже бесчувственного, били камнями и палками, всем что попадалось под руку на берегу канала! Пацан привел помощь из взрослых земляков, но кроме лежащих, покалеченных ребят и девчат с рынка, на берегу уже не было никого. Врачи приехавшей «Скорой» не успевая оказывать помощь вызвали еще несколько машин, что б быстрее доставить людей в больницу. Прибыли вызванные медиками менты, как обычно «вовремя». После отправки избитых в больницу, врач «Скорой помощи» сказал, что все они сильно пострадали, но главное- живы, а вот один(Паганель), которому досталось намного больше всех, к сожалению погиб при избиении…
Сказать, что жалко было парня, это ничего не сказать! Ведь он достаточно продолжительное время проработал вместе с нами, помогая, о чем ни попросишь! Ни разу не позволив себе подвести кого-то, пообещав и не исполнив обещанного! Отличный теперь уже был, парняга. Нам всем было искренне жаль нашего Паганеля! Первые пару недель после этого происшествия, мы, будто сговорившись не собирались за нашим общим столом, стараясь наскоро перекусить в процессе работы. Позднее, начиная обед обязательно поминали первой рюмкой погибшего парня, обедали без шуток, лишь иногда нарушая молчание короткой фразой.
Время шло, появлялись и исчезали грузчики, многие из которых оказывались откровенной пьянью, ко всему еще и очень ленивой. Некоторые изгонялись за воровство. И лишь месяца через три, в самом начале зимы появился наконец стоящий парняга, лет 35-ти, Женя. Мощного телосложения, с огненно рыжей, коротко стриженной головой, работящий и что было странно для занятых этим трудом- совсем непьющий! Хотя причина выяснилась быстро- он оказался человеком со странностями, однозначно имея проблемы «с головой», что, впрочем, на выполнении им погрузо-разгрузочных работ совершенно не отражалось. Пытаясь заработать побольше на объемах, трудился первый месяц один. Но постоянно не успевая и буквально падая от усталости в конце дня, все-таки был вынужден взять напарника, что было абсолютно правильно! Его неудачный «эксперимент» ясно подтверждал несомненный дебилизм сочинителя когда-то популярного коммунистического лозунга- «…Сегодня рекорд, завтра норма!». И наоборот, бесспорную правоту народной, мудрой пословицы- «…Широко шагаешь, мотню порвешь!». При появлении напарника, дело наконец пошло! Главное- без лишнего «напряга», однозначно подрывающего здоровье.
Жизнь не стояла на месте. В труде и хлопотах наконец-то закончилась зима. С ее рекордными в этом году, почти сибирскими морозами, создающими серьезные проблемы при запуске двигателей автомобилей. С гололедами и снежными заносами с многочасовым стоянием в пробках, особенно на нерасчищенной вовремя МКАД. И конечно же с нашей авральной работой в предпраздничные дни встречи Нового Года, Рождества Христова и Крещения Господнего! Прошедший следом март, совсем не отличался от зимних месяцев своим снегом и морозами, лишь «мелькнув» Женским праздником, отметился появившимися повсюду мимозой и тюльпанами. И как всегда, поборов наконец сопротивляющуюся в марте зиму, ее сменил по-настоящему весенний апрель! Даря всему живому радостное весеннее настроение, оглушительный птичий щелк и свист, тихий треск лопающихся молодых почек на деревьях, звонкое журчание спешащих по обыкновению ручьев. И непременно ни с чем не сравнимых запахов подсыхающей в ложбинках, в тени деревьев слегка парящей прели, наклевывающейся новой листвы, молодой коры деревьев и кустарников, разогретой по весеннему щедрым солнцем!
В один из теплых и светлых апрельских дней, наверное, в пятницу, потому что все мы были заняты в послеобеденное время. Люди закупали мясо для дачных шашлыков и пикников с выездом за город в выходные дни, поэтому устраивать посиделки с перекуром было некогда. В павильон вошел молодой человек и остановился у дверей, не подходя к витринам мясного ряда. Он будто ждал либо искал кого-то, поблескивая затемненными стеклами явно дорогих очков, обращая на себя внимание модной стрижкой и очень хорошей одеждой. Простояв в помещении около десяти минут, вышел на улицу. А еще через некоторое время ко мне подошел мальчишка- азербайджанец – Уважаемый! На стоянке ваша белая машина с прицепом? Меня послали сказать, что она мешает перегружать привезенный товар и когда вам будет удобно, нужно подойти и отогнать ее немного в сторону. Он быстро убежал, наверное, помогать, да так что у меня не получилось спросить- кто его послал! Не откладывая, набросил куртку и поспешил на стоянку. Придя на место удивился, не обнаружив никакого загруженного транспорта, но рядом с моей машиной стоял тот самый парень в стильной кожаной куртке, подняв очки на лоб курил, наблюдая как я приближаюсь. Обратился к нему – Надеюсь вы, молодой человек не пошутили, оторвав меня от дела, и машина с товаром сейчас подойдет! Он белозубо улыбнулся и помедлив, проговорил – Все-таки ты не узнал меня, Эскабар! Ни там, в павильоне, ни теперь… Что молчишь, давай поздороваемся, что ли!? Я на самом деле опешил… Голос, интонация однозначно погибшего Паганеля, а вот внешность… совершенно незнакомого человека! Неожиданно для себя, остановился не дойдя несколько шагов… Тогда он, быстро сократив расстояние между нами, крепко обнял меня, скрипнув кожей куртки и пахнув хорошим парфюмом! Я отстранив его начал внимательно всматриваться в незнакомое лицо, пробормотал будто про себя – Не могу понять! Голос- да, а вот лицо… Неужели ты остался жив, бедолага!? Он в ответ лишь кивал головой, растянув рот в улыбке! Теперь уже я сграбастал его с неподдельной радостью, да так что он охнул! – Полегче, Эскабар! Я ведь весь на болтах собранный и перешитый… Сломаешь! Давай в машину сядем, от глаз любопытных, там и поговорим. Я уже открывал двери.
Будто по заказу, добавляя свежести с целым букетом весенних запахов, по крыше забарабанил неожиданно скорый дождик! Отчего в нагревшейся с утра кабине стало как-то по- домашнему уютно. – Рассказывай! Я весь внимание. Первый раз в жизни с воскресшим встречаюсь! – Да много всего, Эскабар! Даже не соображу отбитой башкой- с чего начинать. Ну что покалечили нас тогда, ты конечно знаешь!? Повезли в больницу, ребят в отделение, а меня, уже как трупак решили в морг. Совсем случайно врач заметил, что есть еще хоть и ничтожные, но признаки жизни! Стали спасать в реанимации. Не знаю, может в качестве подопытной лягушки, главный распорядился отправить меня, почти дохлого бомжа в один из самых козырных госпиталей! Оказалось, там у него товарищ заведует лицевой хирургией и вообще, маститый профессор. Вот там, считай, как прибывшего с боевых действий меня военные хирурги по частям и собирали- воскрешали. Ведь поломано- разбито- отбито было все! Переломы собрали на болты, зубы имплантировали, предварительно собрав обе челюсти, что-то пришили, что-то наоборот- отрезали… Удивлялись, сначала что не помер, потом- что сознание вернулось! А заживало все, по обычному- как на собаке. Третью неделю уже «на воле». К тебе вот зашел, поблагодарить и попрощаться. Я с удивлением спросил – За что!? Я ведь ни в чем участия не принимал! Только поминали тебя каждый раз, когда за стол садились, да панихиду в соборе, дома заказали с женой. И все! Паганель улыбаясь продолжил – За науку! Ведь сейчас, после госпиталя моя жизнь именно по твоему наказу, пусть и шутливому, а поменялась! Считай, совсем другая началась! Расскажу по порядку. Когда в себя пришел, шевелиться, потом ползать потихоньку начал, стала одна бабеха мне внимание оказывать. Работает там старшей по каким-то делам. Сороковник с небольшим, в теле, не очень страшная, да таких вокруг много. То харч какой притащит, хотя я там и не голодал, то «давай я тебя помою- протру» … Когда уходил, она меня уже за территорией перехватила, в госпитале наверное неудобно показывать, что на бомжа запала! Потащила домой, хотя я и не собирался с ней отношения строить. А там уж расстаралась, видно скучала давно по этому делу! Оставила у себя, первые пару дней даже запирала! Мне неудобно было на халяву существовать. Хоть и слабый еще, а начал потихоньку порядок по мелочи наводить. В ванной и на кухне краны починил, плитку приклеил, на балконе шмон навел, как мог, по мелочи. Неделю прожил. А как-то вечером, уже лежа в кровати, глядя как она у зеркала волосы расчесывает, заволновался! Показалось, что видел это уже когда-то! Даже заснуть после «развлекухи» не мог, мучился! И… вспомнил! Как ты мне Марь Васильевну «закружить- развести» подсказывал, смехом вроде, а ведь срослось!! Короче, не откладывая все в точности и исполнил. Даже зевал и храпел, как ты тогда наказывал. А она повелась, прямо как по сценарию тобой написанному! Я знал, Эскабар, что ты умный человек, и в очередной раз это подтвердилось! «Нычка» была почти на виду, но именно поэтому незнающему человеку обнаружить ее было бы невозможно! Оставшись один, с удивлением обнаружил там, в схроне, аж около 14-ти тысяч долларов и «рыжья» с полкилограмма! Некоторые «цацки» были похоже с бриллиантами, уж очень сверкали на свету. Забирать их не стал, прихватив только валюту. Сразу поехал на моторе к Селиверстычу, которого попросил организовать встречу с Веней- участковым. Он мужик с понятиями. – Знаю, нормальный, из Бутурлиновки Воронежской парень, не москвич. Они-то как, тоже глаза вылупили, при встрече? Паганель рассмеялся – Да! Часа два, пока выпивали с квадратными глазами сидели! Наверное, будешь ругать, но я от твоего имени к Вене обратился за помощью, зная, как он тебя уважает. – И правильно сделал! Если надо и сам подпишусь! – Все, уже вопрос решили положительно! Я ведь с паспортом попросил помочь. Он соглашался, но сказал, что денег очень много нужно, для меня «неподъемных». На мой вопрос – сколько, ответил, что не менее четырех или пяти тысяч «американских рублей». Я почему-то на это и рассчитывал… Достав, положил перед ним шесть «штук». Он сказал – много, я пояснил что «штука» его, за помощь. Веня тут же вызвал такси, а через пятнадцать минут мы уже говорили с его знакомым, каким-то начальником из паспортного стола. Тот, забрав данные на документ и бабло само собой, послал нас фотографироваться, а когда привезли фото сказал, когда приезжать за результатом. Предупредил Веню, что б я не блудил по столице без документов, а сидел безвылазно на хате! – Правильно предупредил! Не хватало теперь, когда почти все срослось как надо, в легавскУю с дура ума попасть! А ты вот блудишь, на рожон лезешь!! Паганель засмеялся – Так я «под конвоем» все дни! Везде Веня на своей машине возит. На днях проехались – оделся, обулся по-человечески, сегодня тетке подарков набрал, к тебе вот заскочил! Я ведь ей позвонил, Эскабар! Считай через десять лет, может с гаком… Обрадовалась, плачет! Старенькая она уже, болеет часто, а рядом никого. Зовет очень, мол, пока еще жива, дом и гроши, какие за жизнь прикопила на меня хочет оформить. Не желает, что б чужим людям нажитое оставалось! Наверно и правильно… Я согласившись, качнул головой. Спросил его - А с ментами там как? Ничего не сказала? Он снова рассмеялся – Конечно спрашивал. Там сейчас, уже не первый год Славка Донцов- «Донец» участковым по району, ее сосед, а я с ним на самбо вместе ходил. Часто в паре приемы отрабатывали. Так он уж сколько раз говорил тете- пусть мол домой возвращается. Сначала искали, думали, что это я своего товарища порезал и в больницу с испуга притащив, на пороге оставил! А когда он оклемался, то все рассказал, как было. Тех «гусей» не нашли, видно залетными оказались! И в медицину нашу никто из них не обратился! О следующих, приключившихся со мной бедах тоже «молчок- сверчок». Если б дознались, то давно бы там, дома, землю рыли! Я на некоторое время замолчал, Паганель, будто из солидарности тоже притих, задумавшись о чем-то своем. Дождь барабанил по крыше и капотам, струйками стекая по лобовому и дверным стеклам. И лишь крупная муха, залетевшая в салон вместе с нами, надоедливо жужжала, не желая, впрочем, покидать сухое убежище- кабину, совсем не обращая внимания на опущенное мной на треть, дверное стекло.
Он нарушил молчание первым – Эскабар! Я на этих днях сваливаю, билет Веня через своих, аэропортовских коллег заказал. Получаю паспорт и айда! В этот же день уже дома буду. Сюда заехал, с тобой повидаться перед отъездом, как там жизнь повернет, может и не свидимся больше никогда. Еще хочу подарок на память добрую тебе сделать. Только не знаю, что подарить! Скажи сам, а я с Веней привезу немедля! Я в ответ отрицательно покачал головой – Не дело это, за чужие гроши подарки делать, не в коня будет корм! Для меня настоящий подарок- ты, сам и живой! Еще дороже гостинец- что срослось у тебя домой наконец отвалить, прекратить эти мытарства! Бабу ту как зовут? – Нинка, Нина Петровна, а зачем тебе? – Затем, что наказ у меня тебе будет. Как только на ноги начнешь вставать, по любому, частями, долями, хоть как, но гроши Нинке верни! Пусть не все сразу получится, а хоть часть для начала отправь. Все мы под Богом ходим и каждый на что-то надеется. Очень плохо, если проклинают в спину- пути нормального не будет, помни это! Паганель закивал – Я и сам думал об этом, Эскабар. По приезду посмотрю- что у меня с лавьем будет, все и отправлю, адрес ее помню! Хотя, знаешь, у нее эти бабки не последние. Маракует она там по- черному! При мне по телефону с риэлтором на счет трехкомнатной хаты, да в районе престижном базарила. Думается, у нее там таких «нычек» несколько! Я не стал обсуждать чьи-то накопления и возможности, достав бумажник, переписал с листка цифры – Вот, держи! Это левой симки номер. Редко, но пользуюсь. По приезду смс-ку пришлешь, а позвонишь- когда ясно станет, что и как! Если опять «непонятки», сваливай сюда, не получится- уходи в лес, партизанить. Внимательно посмотрел на него – Не могу привыкнуть! Они из тебя чуть ли не Жана Маре слепили! Ладно, давай Гена прощаться. Искренне рад, что ты жив и снова почти здоров! Хочу пожелать тебе удачи во всем и ума трезвого. Будет возможность- пиши, звони, приезжай, хотя при таком расстоянии вряд ли… Пошли на воздух, дождь вроде притих. Выйдя из машины, обнялись по-братски. Толкнул его в плечо слегка – Иди, хватит сопли размазывать! Мне тоже пора, Станиславовна заждалась наверно. Генка схватив мою ладонь, долго тряс ее… - Не поминай лихом, Эскабар! А я тебя всю жизнь помнить буду, честно!! Развернувшись, пошел со стоянки подняв плечи, не оглядываясь. Может мне показалось, но Паганель уходя заплакал…
Смс-ка пришла через трое суток – «На месте, все в порядке.».
Спустя две недели Генка позвонил. Рассказал, что совсем неожиданно получил от тети очень приличные деньги! По предложению друга вступил в долю в его бизнесе, вложив часть теткиных денег. Прибавив также часть к тем, что оставались у него, отправил получившуюся половину взятого Нине. Кроме работы, на радость тетки занялся ремонтом с кое какой переделкой теперь уже своего дома. Снова долго благодарил, за все… Ответил, что искренне рад за него. Пожелал удачи и счастья. Посоветовал ходить в храм, находя в хлопотах время.
Такая вот получилась история…
Середина декабря 2019 года
Зимин Виталий.