Приветствие

               

             Не  задела  меня  гордыня,  хотя  на  пенсию  отправили  не  простым    рядовым товарищем, а слесарем самого высокого разряда  и  на  заслуженный  отдых  подался,  я,  Александр  Петрович  Родин,  даже  ведь  с  должности   почетного  бригадира! Однако  и  жене,  и  знакомым,  невзирая  на  бывшие  свои  не  хилые  трудовые  заслуги,  и  пенсионный  возраст,  все  равно  себя  скромненько  дозволяю  называть,  как  и  ранее  было  в  молодости,  просто,    самым  обыкновенным  Шуркой. 
            А  ведь,  помнится,  еще  недавно  на  работе  даже  сам  всесильный,  неимоверно  хитрющий  завхоз  и  в  отсутствие  меня,  ведь  не  смел  столь  запанибратски  обыкновенным  Шуриком  называть.  Нет,  конечно,  а  лишь  уважительно, и  только  Александром  Петровичем.  Ну,  это  по  слухам…  Потому  что  там  все  прекрасно  знали: характерец  у  меня  ой-ой-ой,  и  со  мной, ребята, не забалуешь,  если  еще  учитывать  некоторые  мои  слабости,  многим  товарищам  не  особо-то  нравящиеся. 
            Вы  спросите,  какие?  А  попросту  очень  любил  я,  медом  меня  не  корми,  совершенно  не  задумываясь  о  скорых  последствиях,  встревать  в  абсолютно  все  встречающиеся  на  пути  дела  любой  степени  значимости,  а потом с каждым действующим  лицом  обязательно  беседовать   по  душам,  выясняя  все  до  мельчайших  подробностей.  И  ввиду  этого,  по  словам   моей  благоверной,  и  бывал  я,  Родин А. П,  «в  каждой  бочке  настоящей  затычкой».  Словом,  лез  везде,  где  просят,  и  где  нет.  Но  продолжалось  оное  всего  лишь  до  дня  моего  рождения…
            Да-да, его, кстати,  ведь  еще  и  юбилейного.  Однако  по  воле  случая  жизнь  моя  внезапно  дала  сбой,  круто  изменившись,  как  по  мановению  волшебной  палочки,  или  одним  росчерком  чьего-то  мудрого пера… В  тот  памятный денек перед юбилеем, уже с утречка раннего  находясь  в  этаком     легком  подпитии,  но  дополнительно  еще  «размявшись»  двумя  кружками  пива  у  киоска,  таким  вот  образом  постепенно  готовился  я  к  вечернему  юбилейному  застолью.  Сильно  продрогший  от  осенней  ветреной  сырой промозглости, на секунду  решил  заскочить  я  на  рынок.  Чтобы  погреться  чуток,  а  заодно  заглянуть  в  туалет  с  весьма  серьезными  намерениями…
            Разыскивая  в  подвале  отхожее  место,  наткнулся  я  на  довольно-  таки  странную  парочку.  Он – высокий,  грузный, с  брюшком,  носатый  и  черный,  с  надетой  на  голову  огромной,  более  смахивающей  на  зонтик,     распространенной «кавказской фуражкой».  А  напротив  него  стояла  дама,  полная  ему  противоположность.  Видная, светловолосая,  русская  молодая  женщина  из   породы  тех  «кошек,  что  гуляют  сами  по  себе».  И  которые  кутят   с  кем  хотят,  где  хотят  и  сколько  хотят…  Чувствуя  себя  частицей  великой  страны,  и  находясь  в  ней  как  бы  на  правах  некоего  Хозяина,  с  «желанным  гостем»  я  особо-то  не  церемонился. 
             «О-о-о! Какие люди  в  Голливуде!  И  кого  я  вижу!  Привет,  Чурбан  Таджикович Гастарбайтаров! Что? Нищую Россию обустраивать  примчался,  или  народ  обирать  по  извечной  торгашеской  линии?  Ты  не  знаешь,  где  здесь  туалет?  Ага,  ладно,  уже  без  тебя  вижу.  Все,  чурка,  пошел  я».  И  перед  уходом  я  для  хохмы  этак небрежно,  бесцеремонно,  резко  натянул  ему  «аэродромный  головной  убор» по самый горбатый нос. А затем  еще  и  решил  дать  ему  понять  «кто  есть  кто»,  снисходительно, и  не  слишком  любезно,  отечески  потрепав  по  мясистой,  с  месяц  уже  небритой,  щеке. 
            Но гордый  южанин  с  чего-то  вдруг  заартачился,  блин,  возбудился,  и  с  таким  апломбом,  да  со  своеобразным  акцентом,  ответствовал  мне.   «Зачем,  слюшай,  мала-мала  абижаишь,  дарагой,  а? Совсем  не  чурка  я  и  не  таджик.  И  не  строить,  а  кормить  вас  фруктами  приехал.  И  если  имя  мое  хочешь знать,  то,  по-вашему,  по-русски,  Гена  меня  зовут.  А  вот  это - Валя.  Короче,  мы,  Гена  с  Валей – как  бы  брат  и  сестра.  И  ведь  звучит  прямо  по-нашему: «генацвАле»!  Ну,  да,  сестра,  она  нам… Общая…Всем  землякам,  с  Юга  приехавшим.  Понял,  Ванька  русский?». 
            А чего мне тут не  уяснить,  коли  вижу,  что  она  у  них  «заплечная»?  Возвращаясь  с  толчка,  снова  увидел  «Гену  с  Валей»,  но  уже  стоящих  в  центре  группы  кавказцев,  громко  и  возбужденно,  перебивающих  друг  друга,  отчаянно  жестикулировавших,  и  что-то  лопочущих  по-своему.  А  он,  этот  Гена,  (теперь  как  бы  чуток  знакомый  мне), похоже,  был  у  них  за  старшего.  И  тут  ровно  кто  снова  подтолкнул  меня.  Дерзости,  легкого  хулиганства  захотелось  на  павах  местного  авторитета.  Ну,  чтобы  душу  мне,  поддатому,  отвести  и  еще  мало-мало  поиздеваться  над  приезжими. 
            Да  заодно  и  пыль  им  в  глаза  пустить,  блеснув   необыкновенной  русской  ученостью.  Мол,  погодите,  дружочки,  кое-что  и  мы  умеем.  Не  лыком  шиты.  И  из,  якобы,  особого  уважения  к  людям  Юга,  к  ним,  «столь  долгожданным  зарубежным  гостям»,  продемонстрировать  решил  я   знание некоторых языков иностранных. Ну, хотя  бы  поздороваться  с  ними,  поприветствовать  их,  пообщаться  так,  как  это  и  положено  истовому, грамотному  хозяину  на  дружественной  российской  территории. 
            И,  кстати,  чтобы  хоть  на  секунду  возомнить  себя,  (разумеется,  в  шутку),  этаким  послом  целой  русской  Державы.  Приблизился  я  к  иноземцам, одарил  приветливой  улыбкой  и,  истинно  по-хозяйски,  по-русски,  смело  вошел  в  круг. Правда,  совсем  забыв  про  торчащую  из  кармана недопитую  бутылку  самогона,  для  верности  аккуратно  заткнутую  газетной  пробкой…  Но,  тем  не  менее,  оказался  я  в  кругу,  как  того  и  пожелал.  Остановившись  и  резко,  картинно  так,  поистине  залихватски,  сдернув  свой  головной  убор,  проделал  я  виденный  когда-то  в  кино  мушкетерский  реверанс,  джентльменским  взмахом  пригласив  зарубежных  гостей  к  совместному  дружескому  диалогу. 
        Потом,  в  завершение  своего  «па»,  не  забыл  я  еще  молодцевато  и  галантно  шаркнуть  ногой,  а  подметающим  движением  заячьего  малахая,  взятого  мной  для  защиты  от  уже  холодного  ветра,   элегантно  провел    своей  мохнатой  шапкой  по  бессовестно  заплеванному  бетонному  полу.  Словом,  угодить  постарался.  Мол,  прошу  панов  не  стесняться,  смотреть  внимательно  и  учиться  у  нас  русской  щедрости,  простоте   нашей  души,  настоящей  приветливости  и  интеллигентности. А  в  конце  даже  преуспел,  так  как  по-военному,  почти  по-гусарски,  прищелкнул   каблуками  сапог.
        Кстати,  попутно  и  стряхнув  с  них  налипшую  осеннюю  грязь,  и  своим  щегольским  видом,  как  бы  сказав  «наше  Вам  с  кисточкой  и  уж  принимайте нас таковыми, каковыми мы на самом деле и  есть»!  Затем  я  этак  снисходительно, но дружески, похлопал  «знакомца»,  самого  крупного  из  южан  по  плечу, и  громко,  с  воодушевлением,  продекламировал  уже    заранее  заготовленные  в  голове  слова  для  встречи  иноплеменников.  И,  как  мне  показалось  вначале,  это  мое  голосовое  приветствие, (по-моему, галантное  и  артистичное),  гостям  очень даже понравилось.
        А потому  что  я  постарался  особенно подчеркнуть  им самое  основное,  наиглавнейшее,  и  произнесенное  высокопарно,  патетически.   К  тому  же,  еще  ведь  и  не  по-русски,  а,  представьте  себе,  на  их  родном  наречии!  Но  как?  Как  я  смог  сходу  угадать  их  национальность?!!  И,  кажется,  прозвучало мое искреннее обращение,  направленное  в  адрес  стоящих  в  центре Гене  старшему  и  Вале настолько  представительно,  величаво  и  поэтично,  что  в  тот  момент  я  даже  сам  ужасно  возгордился  лично  мною  произнесенной  речью,  и  ведь  на  настоящем  грузинском  диалекте!
        «О-о-о!  Большой  гамарджоба  вам,  а  особенно  для  генацвале!  И  Шурка  Родин  приветствует  вас  всех!».  Ну,  а  почему  бы,  скажите  на  милость,  и  на  самом  деле  не  поднять  дух  примчавшихся  черноволосых  негоциантов  помочь  нам,  россиянам,  с  пропитанием  из  этакой  дали,  с  наших бывших  южных  республик,  а  ныне  уже  и  настоящих  иностранных  государств?  Притом,  если  сам  я  в  прекрасном  юбилейном  настроении,  да  еще  и,  оказывается,  вон  как  силен  в  знании  языков  того  региона,  откуда  прибыли  эти  милые,  простецкие  ребятки  с  дружеского  Юга?! 
            И,  что  весьма  похвально,  вторично  даже  подивился  самому  себе: и  надо  же  было  произойти  этакому!  И  каким  удивительнейшим  образом  удалось  мне  моментально  угадать  и  суметь  подспудно,  одним  наитием,  угадать, и  цепко  ухватить  их  доподлинную  национальную  грузинскую  принадлежность!?  И  я  вначале  прямо  восторжествовал,  и  возгордился  собой  в  душе.  А  потому  что  краем  глаза  молниеносно  заметил,  как      воодушевленные  южане  сразу  напряглись,  заслышав  льющуюся  из  уст  светловолосого,  совершенно  им  незнакомого  русского,  (хотя,  правда,  и  сильно  поддатого),  схожую  с  их  родным  грузинским  языком,  речь. 
            Они  немедленно  и  почтительно  примолкли,  восхищенно  глядя  на  дружески  приветствующего,  но  внешне  совсем  и  не  похожего  на  них,  местного русского  аборигена.  Однако,  как  оказалось  прямо  вскоре,  к  великому  моему  прискорбию  случилось,  наверное,  предопределенное  мне  свыше…Ибо,  к  глубокому  сожалению  обоих  сторон,  из  сказанного  мной  приветствия  вышло  нечто  несуразное.  Может,  из-за  того,  что  губы  у  меня  застыли  на  сыром,  холодном  ветру и  недостаточно  хорошо  размялись,  или  нелады  с  произношением иноземного языка  приключились ввиду опьянения,  но  задуманную  «дипломатическую»  фразу  восприняли  горячие  южане  с  обидой  и  досадой… 
            А  ведь  я  и  на  самом  деле  без  какой-либо  нехорошей,  задней  мысли  собирался  доставить  своим  приветствием  торговцам  из  зарубежья  приятные  чувства,  но,  (так  уж,  господа,  получилось!), и  вместо  хорошей  реакции  на  приветствие,  я  нечаянно  вызвал  у  гостей  дорогих  эмоции  совершенно  иного  порядка…Только  ведь  согласно  известной  поговорке,  «за  нечаянно  частенько бьют отчаянно»... И задействованные  оперативники  выяснили,  что  по  отношению  к  торговцам  с  моей  стороны  и  впрямь  прозвучало  нечто  издевательское,  и  даже  кровно  задето  национальное  достоинство  жителей  суверенной  южной  республики.
            Оказывается,  предельно  внимательно  вслушивающимся  в  мою  приветственную  речь,  неприятно  удивленным  гордым  южанам  на  самом-то деле  дословно  воспринялась  из  произнесенного  мной  приветствия  вот  какая  словесная  ахинея.  «О-о-о!  Большого  комара  в  ж…у  вам  всем,  особенно  Гене  с  Валей!  Чурки,  уроды,  и  придурки  вы  все!».  Поэтому  вместо ответного приветственного  шага  запомнились  мне  лишь  мелькание  тугих  кулаков  и  очень  болезненное  пинание  тяжеленной  зимней  обувью. 
            Выкрикнутое  же  из-за  неимоверной  боли  откровенное  признание  мое  о  совсем  не  вовремя  обострившейся  болезни  (геморрое),  да  еще  и  не  вправленном  после  только  что  опорожненного  в  туалете  кишечника,  и  потому  от  натуги  вышедших  наружу  венозных  узлов -  эти  слова  все  же,  видимо,  возымели  некоторое  остужающее  горячие  головы  южан    действие.  И  на  какое-то  время  остановили  донельзя   темпераментных,  и  возмущенных кавказских  коммерсантов,  возмущенных  моим  «настолько    сердечным  приветствием». Только,  опять,  к  сожалению,  ненадолго… А    вперед  выступил  зачинатель  мордобития  старший  их,  грузин  Гена,    самый,  по  всему  видать,  красноречивый,  который  произнес  целую  речь  нравоучительного  характера.  И  произнесенную  им  эту  длинную  тираду,  конечно  же,  со  своеобразным  кавказским  акцентом. 
            Но  речь  его  на  бумаге  описывать  я  не  буду,  чтобы  сказанное  их  старшим читалось  вам  понятнее. «Послушай,  дорогой!  Конечно  «спасибо»   тебе  за  твое  бесподобное  «приветствие»   и  пожелание  ощутить  всем  нам,  кавказцам,  наверное,  очень  болезненный  укус  легендарного,  очень  крупного,  упитанного  и  всему  миру  известного  сибирского  комара. Да,  еще  и  со  столь  категоричным  пожеланием  впиться  этому  кровопивцу  не  куда  попало,  а  почему-то  именно  только  в  попы  кавказские…
            Только  вот  чем  они,  попы  наши,  тебе  помешали,  а?  Или,  может,  ты  скромненько  чего  скрываешь?  А,  может,  они  чем-то  тебя  совсем  наоборот,  вдруг  да  чем  и  заинтересовали?  Сознайся  уж,  дорогой,  скажи  прямо,  мы  поймем…  И,  кстати  говоря,  вы,  русские,  за  глаза  непонятно  почему называете нас, красавцев-южан,  «черно … попыми».  А  ведь  совсем  зря. К вашему сведению, кожа у нас на  абсолютно всем теле одинаковая  во  всех  местах.  И  на  попе – стопроцентно  тоже.  А  вот  более  темная  она  ввиду  излишества  в  Грузии солнца.  Понятно  выражаюсь?  Или,  может,  продемонстрировать  тебе  грузинскую  попу  воочию?  Ну,  как  хочешь. 
            У  вас,  товарищ,  мудрая  русская  пословица  есть  о  долге,  который  «платежом  красен».  Есть  же  такая?  Верно?  Только  по-грузински  звучит  она  чуть  короче  и  немного  по-иному: «ты – мне,  я – тебе».  Согласен?  Только  зачем  ты  в  своем  приветствии  ругаешься,  вдобавок  еще  обзывая  нас  тупыми  чурками,  уродами,  придурками?  Вай,  как  нехорошо!  А  мы  зла  не  помним  и,  жалея  тебя,  неразумного,  даже  решили  помочь,  и  общими  силами  капитально,  и  навсегда  излечить  от  хорошо  знакомой  в  нашей  стране  болезни  «геморроя»  эффективным  народным  средством.   
            И  ведь  если  бы  ты  сам  не  напомнил  о  своем  страдании,  то  мы,  вполне  возможно,  и  не  стали  бы,  дружок,  «лишать  тебя  кое-чего»,  а  отфутболили  бы  ногами,  да  и  ладно.  Но  коли  уж  ты  пожаловался  на  измучивший тебя геморрой,  тем  более,  сейчас  он  у  тебя  еще  и  свежий,  только  что  обострившийся  в  туалете,  и  не  вправленный,  и  в  любую  минуту  могущий  выпасть  совсем – то  мы  решили  немедленно  помочь  с  лечением.  А  зачем  тянуть  и  обострять  течение  столь  серьезной  болезни?  Уже  догадался,  каким  способом?  Нет  еще? 
            Ну,  за  этим  дело  не  станет,  сейчас  и  подскажем.  Да-да,  дорогой  ты  наш,  мы  сами,  как  говорится,  хором,  одним  махом,  все  вместе,  так  сказать,  сообща,  и  прямо  сейчас  вставим  на  свое  исконное  место  твой  не  вправленный  геморрой,  и  все  узлы  твои  венозные!  Видишь  ли,  в  противном  случае  уже  сегодня  вечером  уезжать  нам  и  вот  поэтому-то  мы  очень  беспокоимся  о  дальнейших  твоих  страданиях.  А  без  нас  кто  поможет  тебе  настолько  эффективным  способом? 
            Поэтому, дорогой, мы  и решили поторопиться.  И  ты  нисколько  не  беспокойся: мы  христиане,  и  вправим  выпавшие  узлы  твои  аккуратно, строго  соблюдая  очередность,  как  и  положено,  по  старшинству,  понял?  Сделаем,  словно  своему,  родному!  Лечение  это,  дорогой,  радикальное,   не  раз  проверенное  нами  практически,  и  ты  всю  оставшуюся  жизнь  еще  ох,  как   вспоминать,  и  благодарить  нас  добрым  словом  будешь!» 
            И  они,  в  некотором  роде,  оказались  ведь  правы…  Без  сомнения,  до  конца  жизни  запомню  я  эту  ужасно  жуткую  болезненную  процедуру  так  называемого  «вправления»…  И  очень  хорошо,  что  повезло  мне,  ибо  муку вставления  узлов  на  свое  исконное  место  «удостоился»  я  ощутить  лишь  только  от  первоочередного  «лекаря»,  и  лишь  в  самом  его  начале.  Да.  Ввиду  спасительной  для  меня  моментальной  потери  сознания  от  резкой,  невыносимой  боли,  а  больше – благодаря  вовремя  вошедшим  в  туалет  моим  «крестным».  То  есть,  вызволившим  меня  полицейским. 
            Короче  говоря,  господа,  слабоватый,  однако,  из  меня  полиглот  и  знахарь  грузинского  языка  получился… Поэтому, наверное, вовсе не  зря  существует  истинно  русская  пословица,  что  «молчание – это  вправду    золото».  И  к  пословице  я  раньше  совсем  зря  относился  с  прохладцей,  и  с  известной  долей  иронии.  Но  зато  после  чуть,  было,  не  проведенного  южанами  и  в  самом  деле  группового  «лечения»,  я  уже  досконально  убедился  в  безусловной  ее  правдивости. 
            Да,  кстати  сказать,  ведь  есть  пословица  и   еще  одна,  и  тоже  не  менее  интересная,  и  жизненно  важная - об  излишней  болтливости.  О  том,  что  имеющийся  «язык  твой – это,  вне  всякого  сомнения, и  враг  твой  самый  злейший!». Вот  посему-то  вовсе  и  необязательно «чесать»  им   попусту,  и  где  попало,  а  что  касательно  не  молоть  чепуху  на  крупных  рынках – то  сие  в  особенности!  И  на  моем   живом  примере  разве  не  получила  она  достаточно  яркое,  и  почти  практическое  подтверждение? 
            И  вот  в  связи  с  этим,  сейчас  я  и  дружкам,  и  знакомым  своим  отечески,  на  правах  товарища,  имеющего  весьма  горький  жизненный  опыт,  советую  придерживаться  означенных  пословиц   всенепременно,  и  заложенный  в  них  смысл, правду сермяжную,  прошу  стараться  выполнять  неукоснительно. Особенно  тех,  кто  является  обладателем  оного  геморроя.  А  пусть  даже  хотя  бы  и  в  начальной  его  стадии… Иначе,  знаете  ли,  себе  дороже  выйдет… И, что  меня  гнетет  особо,  ведь  с  того  паршивого  юбилейного  денька,  при  посещении  любого  общественного  туалета,  моя  память  невольно  и  ведь всегда  проигрывает,  детально  воскрешая  гнусное  рыночное  происшествие…
            И  я  страшно  доволен  вот  чему.  Об  имевшемся  у  меня  геморрое  и  проведенной  операции  супруга  моя  в  курсе  дела,  но  не  знает  она  об  остальной  мерзости,  произошедшей  со  мной.  А  если  бы  не  вошедшие  полицейские,  остановившие  уже  начавшееся  «групповое  действо»?!  И  происшедшее,  кстати,  изменило  меня  совершенно.  После  моего  юбилея  и  больницы,  супруга  крайне  довольна  внезапно появившимися на  склоне  лет  изменениями  и  моего  характера,  и  поведения.  И  она  всех  уверяет,   что  только  в  лучшую  сторону,  ибо  с  чего-то  вдруг  стал  мужичок  ее,  то  есть  я,  более  сдержанным,  немногословным,  и  значительно  посерьезнел  во  взглядах  на  абсолютно  все  происходящее  в  мире…
            И,  даже  страшно  такое  и  вымолвить…охладел  вдруг  к  спиртному,  а  поэтому  обалдевшая  супруга  постоянно  в  догадках  и  от  неведения причины  мучается,  бедная…  Она  думает,  может  быть,  колдун   какой-нибудь  славный  для  ее  мужа  нашелся?  Или,  вдруг,  чаровница?  Нет,  та  бы  совсем  его,  вовсе  не  пьющего,  увела  бы...  Жена  и  с  подругами  советовалась: ведь  и  вправду,  как  будто  кто-то  очень  хороший,  и  сильно  добрый  взял  вот,  и  подменил  мужика  ее  на  склоне  лет! 
            И  на  всякий  случай  не  устает  она  благодарить  оперировавших  меня  хирургов.  А  кого  ей  еще-то  славить?!  Но  это - жена.  А  вот  я  все  произошедшее  со  мной  по-своему  раскладываю.  Да,  осознаю  я.  Больно  мне  было,  и  обидно  оттого,  что  столь  омерзительное  унижение  могло  бы  даже  гибелью  от  кровотечения  и  болевого  шока  закончиться.  При групповом  действе.  Но  вопрос  в  ином: почему-то  оное  именно  со  мной  чуть,  было,  не  приключилось…  Ну,  а  если,  мужики,  посмотреть  на  это  с другой стороны? А давайте  попытаемся    представить  и  пофантазировать. 
            Ведь  не  зайди  я  на  тот  поганый,  заплеванный,  рыночный  подвал,  не  встреть  там  кавказцев  и  не  поприветствуй  их  застывшими  от  холода  устами? Тогда ведь неизвестно, до  коих  пор  бы  я  мучился  геморроем?! Разве  не  так?  А  тут  (подумать  только!)  один  «чик» - и  я  все,  здоров!    Нет-нет!  Не  подумайте  плохого.  Ничего  я  «коллегам  по  геморрою»  не  советую… Ну,  в  смысле  повторения  моего  «подвига»… Да-да.  Чтобы  тоже   «подлечиться»  им  у  поднаторевших  кавказцев…
            Что  вы,  что  вы,  не  надо! Свои  рекомендации  я  уже  описал  выше  и  повторяться  не  буду.  Но  от  себя  хочу  заметить  вот  что: ведь  вновь, в  который  уже  раз,  вывод  великого  русского  писателя  и  прекрасного врача А.П.Чехова  подтверждается.  Да-да,  тот  самый  и  не  единожды  мной  уже  упоминаемый. «Все, что  не  делается   лично  с  тобой – всегда  только  лишь  к  лучшему».  Напомнить?  Допустим,  сломал  ты  ногу,  или  руку – непременно  радуйся!  Вопрос  «почему» - здесь  неуместен  совершенно.  Ведь  ты,  дружочек,  мог  бы  запросто  и  шею  себе,  родному, свернуть,  на  этом  и  покончив  свои  счеты  с  жизнью.  Не  правда  ли? 
            Короче  говоря,  от  планиды,  судьбины  своей,  получается,  вроде  бы  никуда  и  не  уйти  тебе...  Выходит  так,  правильно? Но,  тем  не  менее,  несмотря  на  это,  лично  я  стал  все  равно  ох,  намного  осмотрительнее.  Например,  при  встрече  с  кем-либо  знакомым,  я  свой  голос  стараюсь  теперь  вообще  не  задействовать. А  для  чего,  зачем,  на  фига  еще  раз  судьбу-фортуну испытывать?! И с того рокового  юбилейного  дня  обхожусь  без  лишних  помпезностей,  при  встречах  с  кем  либо  ограничившись  обычным, но строго обязательным,  очень  медленным  и,  на  всякий  случай,  весьма  осторожненьким,  кивком. 
            Да  и  то  всего  лишь  на  секунду  сделав  движение,  как  будто  я  с  лысой  головы  кепку  сдергиваю.   Или  же  просто  чуток  приподнимаю  ее…А  если  случается  рандеву  с  целой  толпой – все  аналогично,  только  строго  обязательно,  и  на  всякий  случай  в  ускоренном  варианте. Словом,  меня  после  того  рыночного «приветствия»  как  «бабушка  отходила»,  и  я  всего вокруг опасаюсь… Видно,  малость  перестарался  я  тогда  на  рынке…  Переборщил  со  словесным  хулиганством  этакого  «умника-полиглота»…
         А следуя известному выражению, что  «излишняя (дурная)  инициатива  в  конечном  итоге  обычно  всегда  наказуема»,  потому  я  и  получил  требуемое  в  соответствии  со  своими  заслугами… И  сейчас  меня,  знаете  ли,  что-то  нисколечко  не  тянет  к  общению  с  количеством  народа … где  его  более  трех  единиц… К  тому  же,  еще  и  ввиду  появившегося  у  меня  с  «того»  раза  ощущения  полнейшей  потери  человеческого  интереса … к  национальному  составу  встретившихся  мне  граждан.  Да-да.  К  любому.  Как  «до  того  фонаря»  стало.  Чукчи  ли  там,  чурки  ли…
         И  произошедший  инцидент  однозначно  пошел  мне  на  пользу,  ибо сейчас  я  уверенно  полагаю: для  случайно  подвернувшихся  мне  на  пути  знакомых,  с  моей  стороны  для  их  «величеств»  вполне  достаточно  будет  даже  и  безобидного  кивка… Что  вижу  их.  Согласны?  Это  же  намного  проще  никчемной  и  пустопорожней  болтовни  «ни  о  чем».  Словом,  мужики,  уж  лучше  попросту  кивнуть,  да  и  дело  с  концом…  Что  я  ныне  постоянно  и  делаю.  Да.  На всякий  пожарный.  Ибо  происходящие  случайности,  как  я  в  последний  раз  убедился  на  себе  в  общем  туалете  рынка,  бывают  ох,  еще  какие  разные,  мужички  мои  дорогие… Так  что  «молчание,  господа  россияне,  ведь  и  вправду  намного «дороже  золота».  Проверено,  ребятки,  и  факт  вот  он  вам,  налицо…