Секретная палата «Слуг народа»
Утром в столовке за завтраком было спокойно и тихо, наверное, из-за того, что не было основного нарушителя порядка и тишины, Кольки. Но, надежда на тишину, не оправдалась, так как Кольку, уже с коридора было слышно, как он с шумом появился с очередной новостью и, скорее всего, с очередным бредом.
Чтобы не нагнетать обстановку во время завтрака, Марь Ванна вышла в коридор утихомирить Кольку. Одёрнув за рукав так, что тот чуть не улетел в другой конец коридора, Марь Ванна прошипела как змея: «…Ну, что ты опять разорался чуть свет…, терпенья нет дойти до большой беседки и там высказывать свои бредовые темы…! Давай иди спокойно на завтрак, потом на лечебные процедуры…, и только потом в большую беседку, где всё расскажешь по порядку…, ясно…, «главнейший умник» - «Птица-Говорун»…!».
Колька, испугано от такого взгляда и шипения, согласно кивнул головой и, понурившись, поплёлся к своему столу. Сидевший рядом Федька, криво усмехнулся: «…Ну что попало…, сколько тебе было предупреждений – не нарывайся с утра пораньше…, а ты всё торопишься…, семимесячный ты наш…!».
Наталья, оторвавшись от поглощения завтрака и частично от Вофки, загадочно подмигнув глазом, нагнулась к Кольке, спросила: «…Ну и что там у тебя такого нового и интересного появилось, что не можешь потерпеть до беседки…?».
Колька, боязливо осмотрелся вокруг и так же тихо ответил: «…У нас, оказывается, есть Секретная палата…, вот что я узнал сейчас…, а там держат «Слуг народа»…!».
Наталья, так и застыла от удивления, не успела закрыть рот, откуда выпала не проглоченная еда: «…Ты что сдурел…? Какая, такая секретная палата, и какие, такие слуги народа, о которых никто не знает…? Даже Я…!».
Тут, услышав разговоры за столом, Марь Ванна направилась к ним, показывая увесистый кулак. За столом все смолкли, зная, чем это может закончиться…, но, кивком головы договорились, что всё остальное будет рассказано в большой беседке…!».
Собравшись после процедур в большой беседке, все с интересом поглядывали на Кольку, который, от такого, как никогда, пристального внимания, сиял как начищенный медный пятак и молчал. Понимая, что это всё ненадолго, он с удовольствием старался продлить эти мгновения своего Олимпа.
Первой нарушила ожидание Наталья: «…Ну и что молчишь, ты наш незабвенный «Птица-говорун»…, что там у тебя такое, что даже в столовке не мог сдержаться…, а тут заткнулся…, давай выкладывай свои новости…, а то уже никакого терпенья не хватает всё это услышать…!».
Колька, продолжая быть в своей эйфории, медленно, но со вкусом ответил: «…Хочу, молчу…!».
Наталья придвинулась ближе к нему, прикрыв глаза от предстоящего удовольствия и также медленно, но со вкусом спросила: «…А если хочешь, то почему молчишь и не говоришь…? Я то, всегда здесь рядом…, не дам засохнуть…!».
Федька, молчавший до сих пор и созерцавший, как всегда, небо и облака, скептически произнёс: «…Ой, да о чём он может рассказать…, если его послушать, то, по его рассуждениям будет понятно, что Каменный Век закончился потому, что закончились Камни…!».
Наталья, удивленно переспросила: «…Как это…, закончились камни…?».
Федька, усмехнулся: «…А так, по его уразумению, до сих пор так и был бы Каменный Век…!».
Колька, очнувшись от благостного пребывания, и, боязно, отодвинувшись от Натальи, обижено воскликнул: «…Что ты такое говоришь…, что я такое не понимаю, что ты знаешь…?».
Федька, повернувшись, быстро отреагировал: «…Что, что…, мозгов у тебя нет давно…, что тебе врачи посоветовали – железо пропить…!».
Колька, ошарашено помолчав, спросил: «…Как это пропить…? У меня не только здесь ничего нет железного, но даже там, на воле, у меня никогда не было ничего такого железного…!».
Федька расхохотался: «…Вот, вот…, поэтому ты и пропил, и машину, и мотор от нее, все железные бочки, и даже железный забор у соседа…, осталось только топор и вилы пропить, но не успел, так как свихнулся на этой почве, заболел «белой горячкой», которая и привела тебя сюда к нам…!».
Наталье надоело слушать эту постоянную перебранку, кто лучше и кто умнее, повернулась к Кольке, перебив их вечный спор, настойчиво спросила: «…Хватит трепаться…, давай выкладывай, что за секретная палата у нас обнаружилась… и какие такие «слуги народа» в ней находятся…?».
Колька, скривившись, передёрнул плечами: «…А тебе что до этого…? Тебе что, своих мужиков мало…? До «секретных» хочешь докопаться…?».
Наталья, удивленно и заинтересованно спросила: «… Да ладно…, а что там тоже мужчинки есть…?».
Колька, усмехнулся: «…Есть, да не про твою честь…!».
Наталья, нахмурясь и грозно посмотрев на Кольку, произнесла голосом, не предвещающий для Кольки ничего хорошего: «…Это почему не про мою честь…? Я сейчас пойду туда и наведу порядок в танковых войсках…!».
Колька, махнув руками, продолжил: «…Вот, вот…, именно как танк пройдёшься по ним…, интересно потом посмотреть, что от них останется…!».
Тут в беседку вошла Марь Ванна, все взоры устремились на неё.
Наталья, отмахнувшись от Кольки, обратилась к ней: «…Марь Ванна, а что это за новости такие…? Что за «секретная палата» у нас здесь оказалась…? И кто там находится…, интересно знать…?».
Марь Ванна, грозно глянула на Кольку, который от её взгляда, съёжился и спрятался за широкую спину Натальи, спросила: «…Ну, что там у тебя, говори…!».
Колька, косо взглянул на Марь Ванну, стал сбивчиво рассказывать: «…А чё…, я ни чё…, чё услышал, то и говорю…! Говорят, что какого-то новенького привезли и сразу отправили в «секретную палату» …, туда, где находятся все императоры, цари, секретари и главари…! А этот, последний, всю дорогу пока его вели, орал: «…Вы не имеете права меня связывать…, я слуга народа…! Я спросил, кто такой и куда его ведут…? Санитары по секрету сказали, что туда же, в секретную палату, ко всем остальным…! А ему стали говорить: «…Да, заткнёшься ты, наконец…! Ну какой ты «слуга народа» - ты «глиста народа», так как глиста живёт за счёт человека, т.е. в изоляции, в автономии…! Так и наши правители – сначала обещают, что всё для народа, а потом, после выборов, сразу попадают в изоляцию, образуя автономию вокруг себя. У них и мышление сразу меняется, как будто воздух, атмосфера там, в этой автономии совсем другая и, надышавшись, отравляются…, наступает амнезия, ничего уже не помнят, что говорили до этого – тААААкое несут…! Вот и приходится всех таких селить вместе, в одну палату…, там они и общаются между собой…! Такое рассказывают, что заслушаешься…, куда вам, с вашими диалогами в большой беседке…!».
Федька, посмотрев на них с хитринкой в глазах, посоветовал: «…Так надо пойти к ним и послушать, о чём таком интересном они рассказывают…! Если находились на таких постах и должностях, много чего повидали и много чего знают…!».
Марь Ванна, повертев пальцем у виска, произнесла: «…Аха…, интересно кто вас туда пустит, если это засекречено и называется «секретной палатой»…!».
Наталья, вдруг вспомнив, хлопнула себя по лбу: «…Слушайте, а я ведь по телеку видела одного такого «слугу народа»…, такой молоденький…! Сначала его снимали в кино, где назначили Президентом…, а потом он на самом деле стал Президентом…! Значит, это его привезли…? Бедный, не справился с такой нагрузкой…, слава не пришлась ко двору…! Свихнулся от радости…! А как бегал, прыгал и целовался с народом, катался на велике…, да, кстати, расстрелял своих министров…! Может быть, поэтому сюда привезли…? Надо его приголубить и успокоить…, молодой-зеленный, вот и не справился…, царство ещё никому не приносило удовлетворения…! Вспомните Нерона…, взял и сжёг Рим. Наполеон свихнулся от того, что проиграл войну в 1812 году, сжигая Москву…! А этот, тоже что-то сжёг…? Что за привычка, всё сжигать…, нет бы, раздать родственникам…!».
Вофка, видя, как Наталья придвинулась к Кольке, применяя отвлекающий манёвр, вмешался в разговор: «… Я, что-то слышал про Донбасс, который завоевать никак не могут и никак не могут договориться…! Представляете, чтобы договориться со своим же населением, поехали, никуда-нибудь, а, во Францию, в сам Париж…! Я так думаю, они туда не договариваться поехали, так как Донбасса там и не было, а просто погулять, «посмотреть Париж и умереть», как говориться в поговорке…! Своих жён проветрить, вина французского напиться со стола Президентов…! Помните, как в том сериале про мушкетёров, когда Табаков, он же царь, поклевал какие-то блюда и отошёл, то его свита так набросилась на остатки еды, что даже все переругались из-за этого, так как кому то что-то не хватило…! Вот лизоблюды…!
Колька, радостно, что его поддержали, продолжил: «…Так, как рассказали санитары, его, как раз и поселили в «секретную палату», где все правители-поджигатели находятся – Нерон поджёг Рим, Наполеон поджёг Москву, Гитлер потерял Берлин, Колумб открыл Америку, Ленин революцию совершил, Порох стал властелином овец, теперь до кучи этих «знаменитостей», Зеленский стал слугой народа…!».
Наталья, взмахнув своими лохматыми кудрями, констатировала: «…Слушайте, какая интересная компашка собралась…, а женщин нет…, как же они без женщин обходятся…? Бедненькие…, надо как-то им помочь в этом…!».
Федька, усмехаясь, произнёс: «…Ну, кто о чём, а Наталья о своём извечном…!».
Вофка, в защиту своей Натальи, возразил: «…Ну, что ты постоянно придираешься к Наталье? Надо узнать, пусть расскажут свои истории, как они дошли до такого состояния…! И почему их от нас изолировали и прячут в какой-то «секретной палате»…? Они, что буйные…? Пусть тогда их лечат в лечебных кабинах холодной водой из шланга…! Сразу всё пройдёт…, я то, знаю, сам через это проходил…, да и многие из нас тоже этой участи не миновали…!».
У дверей беседки показалась Клавочка, подруга Натальи, кивком головы и выразительным взглядом показывая, чтобы Наталья вышла к ней. Когда Наталья вышла, то Клавочка стала объяснять, что есть какое-то странное существо в старой палате, которое не желает выходить оттуда. Придя в палату, они увидели, что в дальнем углу, на кровати, сидел маленький, щупленький мужичок, которого сразу и не заметили.
Наталья, подойдя ближе, оглядев со всех сторон, заинтересованно спросила: «…А ты кто…? Тоже из этих, королевских особ…? В чём тогда твоя заслуга, что тебя сюда запрятали…? Что-то необычное, наверняка что-то поджёг, так как простого человека сюда не упекли бы…! Давай, колись…, если надо будет, то поможем отсюда выйти…!».
Незнакомец поднял голову, посмотрел пустыми глазницами, которые ничего не выражали, прошептал: «…Я, Гарин – инженер…!».
Наталья, округлив свои глаза, которые и так были навыкате, произнесла: «…Ну, загнул – Гагарин космонавтом был, так как в космос летал…!».
Незнакомец, безразлично посмотрев на Наталью, ответил: «…Да, не Гагарин, а Гарин-инженер, я тот, который сделал гиперболоид разрушительной силы, хотел стать очень богатым и властным человеком – Властелином мира и добывать золото из недр земли…!».
Наталья, поджав губу, махнула рукой: «…Ну, вот ещё один «Властелин» объявился…! У нас уже есть один «Властелин овец»…, теперь «Властелин мира» будет…! А золото тебе на кой нужно…? Тут наш Федька-философ, а попросту ФФ, про алмазный метеорит всё толкует…, вот вас и клинит на этих богатствах так, что вы все потом здесь, у нас в психушке, оказываетесь. Да не просто в психушке, а в «секретной палате» сидите…!».
Видя, что незнакомец не желает идти с ними, Наталья с Клавочкой вернулись в беседку и, рассказав об увиденном, сказала: «…Давайте проведём перекличку и составим список этих «знаменитостей»…, так как к тем, кого уже знаем, ещё присоединился Гарин-гиперболольщик (ГГ), и все они, что-то поджигали, сжигали, разрушали…, теперь понятно почему они вместе, все мысли материализовались и сожгли, в первую очередь, их самих – весь мозг превратился, или в пепел, или в слизь…, просто удивительно, что, что-то ещё помнят из той жизни…!».
Колька, пожав плечами, подперев рукой подбородок, сказал: «…Ну, если что и помнят, то и мечтают…, а, вот о чём ты мечтаешь…?».
Наталья задумалась, хмурила брови, закатывала к верху глаза и, вспомнив, сказала: «…Я, когда-то, смотрела про аленький цветочек…, и мечтала, чтобы и у меня был такой принц…!».
Колька, удивлённо произнёс: «…Так он сначала был чудищем страшным-престрашным…!».
Наталья спокойно ответила: «…Ну, потом-то он, всё же стал красавцем, и цветок аленький дарил…!».
Федька-философ, покачав головой от Натальиного невежества, стал объяснять: «…Это он так дурманил своим цветком таких дурр, как ты…!».
Наталья, недоверчиво посмотрев на ФФ, переспросила: «…Как это, цветком можно дурманить…?».
ФФ продолжил: «…Очень просто, вдумайся…, аленький цветок, – он какого цвета? Правильно, красного…, а красные что бывают – дикорастущие и это маки…, а маки, как мы знаем – это опиум, его даже сеять запретили…!».
Наталья, ошарашено посмотрела на ФФ: «…Да, что ты такое болтаешь…, зачем запретили…?».
ФФ продолжил: «…А затем, что вы нанюхаетесь этим маком, и все чудовища становятся красавцами…! А вы думаете, что это он сам превращается в Принца…, а это, просто он в ваших одурманенных глазах становится Принцем. Это вы так начинаете его видеть, а он как был чудовищем, так и остался им…!».
Колька вмешался в разговор: «…Как там Пушкин говорил: «…Я сам обманываться рад…!».
ФФ подтвердил: «…Вот, вот, нанюхаетесь разной дряни…, – цветы им подавай…, а что за цветы – не вникаете, потом лезете ко всем…, надо-ненадо…! А когда очухаетесь, то видите вновь этого чудовища, вместо Принца…! Теперь понятно, что откуда берётся…? Принцессы наивные…! А он ревёт, когда его аленький цветочек забирают…, потому что кайф ломают, а у него простая ломка происходит, так как это наркотик…, а вы наркоманки…!».
Клавочка вмешалась в разговор: «…А может они от этого счастливыми бывают…! И эти, из «секретной палаты», тоже, в своём роде счастливы…! Наконец то добились чего хотели: отдельные апартаменты в виде секретной палаты, бесплатная еда и лечение в разных кабинах, правда на улицу их не выводят, чтобы они не возбуждались от увиденной толпы народа, наших могут спутать с теми, которые там, на воле…, что ещё им на старости лет надо…! Да и многие так заканчивают свою жизнь в старости…, а потом пишут мемуары, воспоминания о той жизни, где были счастливы…!».
Наталья, взмахнула руками, как птица: «…А мы тоже можем быть счастливыми даже здесь…!».
Клавочка, посмотрев на возбуждённую Наталью, спросила: «…А что для этого нужно сделать…?».
Наталья, почесав свою взлохмаченную голову, воскликнула: «…Придумала…, а, давайте проведём День Счастья…!».
Колька, недоверчиво посмотрев на этих двух женщин, определил: «…Сначала нужно понять, что такое Счастье…? Какое оно…? Вот, кто что знает об этом, то, пусть расскажет, и тогда мы определимся…! А то, как я слышал и ещё что то помню, то люди там все недовольные и собой, и другими. Это мы здесь живём припеваючи, так как нас кормят, лечат, разрешают сидеть в большой беседке…, в отличии от некоторых «знаменитостей»…, и вести разные диалоги на актуальные темы и мы можем их критиковать и обсуждать…, разве это не Счастье…!».
Федька-философ, скривился, усмехаясь, махнув рукой: «…Как я понимаю, они там делятся на предателей-брехунов и на злыдней-завистников…! И, разве могут такие, как они, уживаться между собой…?».
Наталья, косо посмотрев на ФФ, спросила: «…С чего это ты взял, что они такие…, объясни…?».
Федька-философ, также с кривой улыбкой, продолжил: «…А что тут не понятно…, вот те, кто сумел добежать до «кормушки», то, они «предатели-брехуны», а те, кто не сумел, или не успел этого сделать, то они, «злыдни-завистники»…! Вот из-за этого у них постоянная борьба за место под солнцем. А разве от такой жизни они счастливы…, разве это Счастье, о котором все мечтают…, я думаю, что это не так…!».
Наталья продолжила допрашивать ФФ: «…А что ты подразумеваешь под словом Счастье и, что нужно чувствовать и ощущать это…!».
Федька-философ, задумался, вспоминая: «…Вот, я припоминаю, как наш незабвенный Вован , говорил о Счастье…, сейчас напомню: «…есть и такие, которые, наверное, не понимают, что это и есть движение вперёд во что-то неизвестное ранее, во что-то новое, неизведанное и, поэтому, такое заманчивое, куда во все времена люди стремились (а как можно остановить мысль людей?), тогда ты не чувствуешь никаких преград, ты свободен ото всего, и мысль свободно летит к неизведанному, пусть даже потом ты будешь жалеть, но в этот миг, ты ощущаешь «СЧАСТЬЕ ПОЛЁТА В НЕИЗВЕСТНОСТЬ»… ! А у меня сейчас уже есть и другое понятие о Счастье…, раньше я где-то читал, что Счастье – это когда всё идеально хорошо, абсолютно всё…!
А теперь понимаю:
- Счастье не абсолютно, оно относительно.
- Счастье, когда есть кому рассказать свой сон.
- Счастье, когда есть о ком подумать в одиночестве.
- Счастье, когда есть кому подумать о тебе.
- Счастье, когда есть дом, в который хочется возвращаться.
- Счастье, когда на душе мир и покой.
- Счастье, когда твой ребёнок вырос достойным человеком.
- Счастье, когда у тебя есть утро.
- Счастье, когда тебе звонят просто так.
- Счастье – это просто отсутствие несчастья.
- Счастье – его на самом деле так много, а мы его всё ждём, ждём, не зная, что оно-то бывает разное и, если это понять, то и сегодня День Счастья…!
И, оглядев всех, добавил: Если я сейчас пожелаю Счастья вам и вашим близким, то, от этих слов всем сразу же станет приятно на душе – это и будет Счастье!
Возможно и эти «Знаменитости», и «Слуги народа», наконец-то поймут, в чём радость счастья и истина жизни, хотя бы в этих «Секретных палатах»…!».
В беседке стало так тихо, что даже никто не сопел, не фыркал, не кашлял, так как все задержали и приглушили дыхание, чтобы ненароком не нарушили тишину.
Наталья даже прослезилась от таких слов Федьки, которого всегда считали грубияном, а оказалось, что у него тонкая натура и нежная душа.
Марь Ванна решила закрыть очередные диалоги, чтобы окончательно не растревожить публику, от которой можно было ожидать всего самого непредсказуемого, и кивком головы показала на выход из беседки в сторону столовки, где можно было насладиться остатками душевного покоя и счастья, услышанного, как ни странно, от Федьки-философа…!».