(Почти по Чехову)
Было воскресное зимнее утро. С неба лениво падали крупные снежные хлопья, которые, попав на лицо или руки, тут же таяли, приятно охлаждая кожу. «Шляповоз» Николай Кривошипов, нагруженный двумя увесистыми баулами, шел по рынку и что-то усиленно высматривал. Более тридцати лет он работал водителем, в последние двадцать из них возил на легковой машине начальников разного уровня, которых при разговоре называл просто «Шляпами», не уточняя ни их должности, ни имена с фамилиями.
Несмотря на раннее время, Кривошипов был уже слегка навеселе. Дело в том, что на рынок он завернул после похода в свой гараж, где набрал картошку и морковь. Там же у него была припрятана початая бутылка водки. Пустая бутылка потом была выброшена в мусорную урну недалеко от гаража, как возможная компрометирующая улика перед женой.
Тут масляные глаза шляповоза углядели надпись «Рыбный лабаз», и он направил свои стопы туда. За двумя длинными рядами прилавок, уставленных разными рыбами, стояли семь или восемь продавщиц, и среди них единственный мужчина – продавец.
- Здравствуйте! – сказал Кривошипов, входя в лабаз. – Сколько вас тут - красавиц!
Однако обратился он к мужчине – продавцу. Тот оторвался от железной трубы батареи отопления и вытянул шею ему навстречу, заранее предвкушая шуршание тысячных купюр в своем кармане.
- Какую рыбу хотите?
- Любезный, взвесьте-ка мне… Ммм… мне-е… Снег на улице идет, аж в глаза лезет. Взвесьте-ка мне… Ммм… Забыл!!
- Морская, речная рыба?
Кривошипов сдвинул мокрую шапку на затылок, облизнул губы, поднял вверх глаза и задумался.
- Шут его знает, забыл! Память дырявая стала в последнее время! Старость, видать, подкрадывается. Дайте-ка, вспомнить… Ммм… Забыл!
- Вспомните…
- Говорил жене: запиши! Нет же… Не могу вспомнить. Может, вы сами знаете, у нее нежное мясо, костей совсем мало?
- У меня почти вся рыба такая…
- Ну да… Понятно! Ммм…Дайте вспомнить… Как же вспомнить то? А без рыбы возвращаться нельзя, дочь расстроится. Ей двадцать семь лет, замуж хочет, сидит на какой-то особой диете. Жена в интернете вычитала. От нее еще больше крику будет, если увидит, что не купил. Не люблю бабьего крику! – И Кривошипов почесал ухо, будто защищаясь от громкого звука.
- У-у-у, какая большая рыба! Сами ловили?
- Нет, это морская рыба - зубатка. В наших реках не водится.
- Ух, как смотрит, подлюга, хоть и замороженная! Не надо на меня зубы скалить… Дракула! А живоплавающих таких у вас нет?
- Нет… Гм...
- А то бы я взял… Жена страсть как любит страшилки. По телевизору все время смотрит фильмы ужасов!.. Как же быть теперь? В гараж ехал, помнил. Из гаража вышел, помнил, а теперь забыл… Потерял память, зараза! Старый стал, на пенсию пора… Подождите-ка, кажется, она была какая-то музыкальная… Есть у вас такая рыба?
- Любая рыба музыкальная, особенно если с водочкой и лучком. Не только петь, танцевать хочется потом!
- Хорошо сказал, брат, дай пять! – Кривошипов плотоядно заулыбался, облизнувшись. – Но у той рыбы, помню, есть какая-то симфония в самом названии.
- Может, вы имеете в виду фа – ре – ля? – предположил продавец, медленно произнося название рыбы по слогам.
- Нет, фореля я сам ловил. Ездили с мужиками куда-то рыбачить лет пять назад. Я два тогда поймал.
- Купите тогда вашей жене рыбу фугу.
- Фугу? Она разве музыкальная?!
- Самая, что ни на есть, музыкальная! Вы разве ни разу не слышали фугу Бетховена?
- Бетховена я знаю, и фугу его тоже. Я в музыкальной школе занимался, когда учился в первом классе. Всех ребят там побеждал! Потому как я играл на виолончели. Прекрасный инструмент, здоровенный такой! Остальные – кто на скрипке, кто на флейте, кто на кларнете. Куда им против моей виолончели?! Как дашь ей кому-нибудь по башке, сразу в антракт уходили. Весной расколол. Дрался с гитарой. С гитаристом, то есть. Тоже хороший инструмент! Видите, до сих пор на лбу шрам остался? Это меня гитарой тогда. После этого пришлось бросить музыкалку, отец не стал покупать новую виолончель… Дорогая, видать, была.
- Фугу – не музыкальная, а ядовитая рыба! - вмешалась в разговор женщина за соседним прилавком. – Ее умеют готовить только повара - японцы. Мы такую сроду не возим.
- Жаль, однако. При случае, я купил бы ее. Сам бы и приготовил без всякого японца-повара. С нами еще теща проживает… М-да, ситуация! Что же мне делать?
- А вы позвоните своей жене, - подсказала та же женщина.
- А я телефон не взял.
- Позвоните по моему, - продавец не без гордости вытащил из кармана дорогой гаджет.
- Ничего себе аппарат! – воскликнул Кривошипов. – Сколько такой стоит?
- Десять тысяч рублей.
- Очуметь! Это же за такие деньги можно купить два зимних колеса на иномарку! А на мою «Калину» - все четыре! Да еще на запаску останется… У меня самого простой, кнопочный. Одна морока от него, но на работе без телефона нельзя, жизнь такая настала… Нет, звонить не буду.
- ???
- Видите ли, я - выпивши немножко, чуть – чуть буквально. Был с утра в гараже, а там у меня заначка оставалась… Если позвоню, жена сразу уразумеет, в чем дело.
- Так, по телефону же?!
- Вы не знаете мою жену! Она откуда угодно учует запах спиртного! У нее, можно сказать, талант на это. Потом такой скандал устроит, даже рыба фугу меня не спасет! Извините за беспокойство!.. Пойду я… Будь, что будет…
Кривошипов взял свои баулы, вышел на улицу и, пройдя пять шагов, задумался.
«Нехорошо получается, - думал он грустно, - не выполнил пустяшный наказ жены. Узнав, что он вернулся без рыбы, теща закроется в своей комнате, и будет смотреть сериал, включив телевизор на всю громкость. Дочь откажется обедать, и нарочно при всех будет пить пустой чай для похудения. Жена вовсе выразит ему ноту, как какому-нибудь агрессору и обозначит границу на их супружеской постели. Нота… Нота…»
Кривошипов стукнул себя по лбу и, как ошпаренный, побежал обратно к рыбному лабазу.
- Нота! Нота! – крикнул он, вбежав в лабаз. – Вспомнил! Нотатиния! Я же говорил, что она музыкальная!
- Нототения, значит. Вам сколько взвесить?
- Две средненьких, кругленьких! Чтобы красиво было. Нототения! Вспомнил все-таки!
Продавец достал из лотка две рыбины, взвесил, положил их в пакет и подал сверток счастливо улыбающемуся Кривошипову. Кривошипов заплатил чуть меньше тысячи рублей, вышел и направился на автобусную остановку, насвистывая.