Памяти павших

Влад Буза
А вот альпийские стрелки
сегодня что-то не в ударе.
              В.Высоцкий







          Рота занимала, доминирующий, восточный склон горы, уходивший глубоко вниз к шумящей, невидимой для глаз, реке. 
           На северном склоне, цепляясь за трещины и уступы скал, тянулись, колючие пучки седой травы; обласканный солнцем и ветрами южный склон украшали несколько низкорослых кустов с круглыми, глянцевитыми листьями; кряжистые деревья по западному склону взбирались до самой вершины и в их тени плескалось синее небо…
         … Тимур, лениво перевернулся на спину, принимая в глаза опрокинутое небо, с сияющими изнутри палевыми облаками…
            - Тимур… - завет женский голос.
            - Тимур...       
         … Он идет вброд, загребая впереди себя руками траву, словно плывет по воде. Недалеко, впереди, прижимая к груди ребенка, хохочет, убегая, освещенная солнцем, Галина. Он падает вместе с ней на траву, целует розовые пяточки сына…
          На западе к ночи собирается темнота. Словно кроваво-красная вулканическая лава пробивается сквозь трещины туч. Сколько не всматривается, он уже не может различить пасущихся рядом лошадей. В расплывчатой дымке луны видятся лишь черные ветви деревьев. ..   
            - Тимур…
          … - Тимур. Слышь, браток. Поднимайся, идут. -  тяжелая рука политрука сползает по плечу.
          Тимур поднимает голову, всматривается в расплывчатаю глубину ночи. Где-то там, съедаемые темнотой, идут со свастикой на касках, враги. Тимур выискивает первого идущего на него, прицеливается по стволу. Пальцы, дрогнув, трогают предохранитель.
          Враз и громко тишину ночи вспарывает треск выстрелов. Тут же, слева, друг за другом взрываются несколько гранат. Среди выстрелов и посвиста пуль – хриплое: « Шнелл-ер!»… Совсем рядом, «выстукивает"Максим»."..."Политрук работает..." - удовлетворенно скользит взглядом Тимур. Лицо рассекает крошево камней. Утирая рукавом гимнастерки кровь с лица, Тимур ругается: « Ну, подходите ...вашу...»

          Давно наступило утро. Белый свет поднимающегося солнца застилал дымкой откосы гор, слепил глаза. Они лежали, оглушенные тишиной, не шевелясь, жадно ловя глазами небесную синеву – пятеро оставшихся в живых среди обгорелых камней.