Гл.3
- Смотрю на поезда и так порой домой охота, что хоть бросай тут всё и беги следом за составом. - жаловалась подруге Дарина.
- Да, это точно. - Люся поворачивалась к вокзалу и с интересом наблюдала за очередным прибывающим поездом. - Где бы мы не находились и как бы хорошо ни складывалась наша жизнь, а всё равно будем тосковать по своей малой родине. Это так всегда. Привыкнуть можно везде, но цветущие сады и голубая гладь нашей речки, они даже во сне нам будут сниться.
- Я вот думаю, может напрасно сюда ехала? В деревне я бы больше пользы принесла.
- Это как сказать, Дарина. Какую бы ты пользу принесла, не имея образования? На ферме, в поле или на свинарнике? Там да, там дипломы не нужны. Зато угробила бы своё здоровье и в тридцать лет выглядела бы так, как будто у тебя скоро пенсия. Ты же приехала поступать в институт, правильно? И совсем не виновата, что завалила экзамены.
- Люсь, ты меня успокоила, а то я уже стала плохого о себе мнения. Как бабушка говорила, мол, родилась в болоте, выросла в болоте, а квакать пытается по-королевски.
- Про кого бабушка твоя говорила? Про тебя, что ли?
- Да нет, это вообще... К слову, понимаешь?
Родителям девочки писали письма. Люся и Дарина честно признались, что в ВУЗ им пока дорога закрыта, но они постараются пробиться туда на следующий год. Сейчас же, трудятся в столовой, сыты, довольны, потому за них волноваться не следует. Родители настаивали на возвращении, их тоже пугал городской образ жизни, где, казалось, за каждым углом прячутся маньяки с топорами или какие-либо извращенцы несовершеннолетних девочек.
Один раз мама Дарины, которая в конце своего письма написала:
"Доченька, а может, всё-таки вы с Люсей разъедитесь по домам, а нам и спокойнее будет, когда родимые детки находятся под нашим крылышком да под нашим присмотром." - почти соблазнила девчонок, чтобы собраться и уехать обратно. Но девушки вновь хорошенько всё взвесили и решили, что закинуть манатки в чемоданы всегда успеется, а ещё немного поработать, для своей же пользы, это ещё никому не помешало.
Постепенно они привыкли к многочисленному транспорту, шумящему и гудящему под окнами, к толпам людей, толкающихся в магазинах и просто на улице. К громким крикам по ночам, они уже разузнали, что это молодёжь так развлекается, потому однажды посетили кинотеатр на вечерний сеанс индийского кинофильма. Всё для них закончилось благополучно: никто не преследовал и никто не приставал. Лишь несколько раз они услышали похвалу в свой адрес, мол, смотрите, какие девчата красивые! Это говорил один из парней, проходящей мимо компании.
Потом они просто гуляли по городу несколько раз, в тёмное время суток, и снова всё хорошо. Девочки осознали, что всё зависит от них самих. Если будут вести себя достойно, то никто не посмеет причинить им какой-нибудь вред. Есть отдельные личности, что не спрашивают разрешения, чего хотят девушки, а чего нет, но таких придурков и в деревне навалом.
Когда дошло это до их сознания, то и на душе стало немного полегче. Ведь провинциалки считали себя изгоями, лишними в этом райцентре, а теперь в их головах проскальзывали совсем другие мысли. Например то, что они с городом - одно целое: он всех принимает, даже тех, кто не здесь родился и находится на его территории - всего лишь без году неделя.
Через несколько месяцев девушки уже почти считали себя городскими, даже стали выделять букву "г" при общении, как совершенно не говорят сельские жители. И не специально они её выделяли, а просто так принято, что если попали в волчью стаю, то и выть надобно по-волчьи.
Как-то, уже перед концом рабочего дня, когда девочкам осталось вынести мусор из бака и они свободны, с ними случилось небольшое приключение. На заднем дворе столовой они обнаружили заведующую, а с нею стояло двое мужчин, один из них - её супруг Михаил. А другой... Дарина как приметила его, так сразу почему-то её сердечко забилось сильнее обычного. Она всё это затаила в себе и ничего не сказала Люсе. Ну ещё чего, это же личное?!
Мужчина был богатым, сразу видно по костюму, туфлям и всём его внешнем облике. Тем более, в стороне припаркована машина и она не принадлежала Дарье с Михаилом. А ещё Дарина уловила, что незнакомец постарше от неё лет на десять, вот как бы не больше. Потому стыдно признаваться товарке, что ей с первого взгляда запал в душу этот "пожилой" господин. Ведь Дарина немного кичилась своей девственностью и тем, что ещё ни разу ни с кем не целовалась, потому что у неё никогда не было кавалера, и вдруг Люся прознает о том, как ей понравился какой-то "старикашка", которого Дарина всего-то и наблюдала, как одно мгновение.
А тут ещё этот незнакомец отличился, взял и спросил у Дарьи, мол, кто эти бесподобные красавицы? Но Дарина уверена, что при этом он смотрел именно на неё. Осведомился достаточно громко, даже Люська обернулась на его голос, но тут же скривилась и прошептала:
- Боже, сам пенсионер, а всё туда же... - и давай хихикать себе в кулачок.
- Почему пенсионер? Не такой уж он и старый? - заступилась Дарина.
- Ты что, влюбилась в него? - ещё пуще развеселилась Люська.
- Дура, что ли? - Дарину врасплох застал этот вопрос, потому она ляпнула первое, что пришло на ум. Только бы Люська не догадалась, что такой мужчина полностью составляет её, весьма капризный, вкус.
Как-то она помогала маме в поле, они собирали огурцы, и к ним подкатила из района комиссия. Вот тогда она обратила внимание на одного из членов этого совета. Высокий, стройный, с вьющимися волосами и в белом костюме. В то время он представлял для неё какой-то особенный эталон, или, скажем, как пример для всего сильного пола. Дарине исполнилось чуть больше десяти, но она, ещё с тех пор себя уверила, что её супруг будет, исключительно, только такой внешности и никак не иначе.
Прошли годы и вот, совсем нечаянно вновь вспомнился приятный момент из её детства. Нет, незнакомец ни разу не имел отношения к той комиссии, но он был очень похож на её давнишнего представителя. И ростом, и волосами, в которые хотелось запустить пальцы и попробовать на ощупь, этот струящийся, тёмно-русый шёлк. Дарине самой стало страшно от своих мыслей... А ещё на нём был светлый костюм, ну почти что вторая копия того, прежнего мужчины.
Люська смеялась чуть ли не вслух, она и помыслить не могла, что своими словами попала в самую цель, а то, что Дарина обозвала её "дурой", так посчитала вполне заслуженно.
Дарина услышала, как Дарья Валерьевна ему ответила, мол, эти девочки работают у неё в подсобке, а сами приехали из деревни. Девушка сейчас же была готова провалиться сквозь землю. Ей сделалось так стыдно, что они, такие молодые, трудятся в вонючей подсобке. А последнее говорило о том, будто девчата закончили школу на одни двойки и потому - им уже ничего не светит в их скором и далёком будущем. Хотелось крикнуть, мол, эта занятость у нас временная, мы пробовали поступить в институт, но удача пока не на нашей стороне.
А тут ещё и Люська вновь прыснула от смеха, и Дарина не разобрала, что же промолвил Дарье тот незнакомец? А он явно продолжил свои расспросы, Дарина видела шевеление его губ.
- Да заткнись ты! - фыркнула она на Люську. - Сразу всем понятно, что мы из забитого колхоза. Вернее, сельская местность тут не при чём, а вот мы сейчас кажемся тупыми дикарями.
- Ой! - остановилась Люська. - Что стряслось такое? - от улыбки и следа не осталось. - Тебе что, совсем не всё равно, как о нас подумает эта зажравшаяся и избалованная особь?
- Люсь, зачем оскорблять человека, когда ничего о нём не знаешь?
- Да ты снова пытаешься за него заступиться!
- Я просто пытаюсь быть культурным человеком и зря не кидаться словами, давая повод тому, чтобы окружающие обо мне были такого же мнения, как и о примате в вольере зоопарка.
Люська замолчала и, опустив голову, всем видом показывала, как она обижена. Дарина не могла дождаться, когда они вновь спрячутся за дверью своей подсобки, она постоянно на своей спине чувствовала обжигающий взгляд понравившегося ей мужчины. А ещё она боялась за Люську, чтобы та больше ничего не ляпнула, тем самым ещё сильнее их не опозорила. Но, слава Богу, всё обошлось.
- Извини, я была не права. - услышала Дарина. - Понятия не имею, что на меня нашло. Просто возникло неудержимое желание пошалить.
- Понимаю. Ты тоже меня прости за резкость и, знаешь, тут ничего особенного, если нутро требует немножко пошалить. Но надо это проделывать без посторонних, то есть без свидетелей. Люсь, это город, а не наша деревня.
- Согласна. Ладно, пошли домой?
- Пошли.