В отличие от Дианы молодой маг Артем Болотный прекрасно знал дорогу в Камелот (точнее, на его развалины), так как в отрочестве еще стал адептом тайного круга Сварожичей. Женщин в своеобразном магическом обществе не было – их, по традиции, наставляла Макошь, но никто не поручился бы, кто мог выиграть, если бы схлестнулись в поединке колдун и ведьма.
Применение технологий близ развалин замка могло повлечь за собой страшный магический катаклизм, поэтому Тёмчик и его приятель эльф Нарниэль (в просторечии Нарн из любви к легендарному «Вавилону 5», без которого в отрочестве мальчишка даже спать не ложился) были, что называется, верхами. Лошадки происходили из рода кельтского единорога, на Руси названного Индриком, и дочери знаменитого Сивки-Бурки, крылатой кобылки Царевну (мамаша была греческим пегасом, отсюда и крылья). У всех потомков были и крылья, и рога, и магия, и именно благодаря последней кони друзей выглядели сейчас обычными английскими скакунами.
- У нас хватит сил раздвинуть авалонские туманы? – спросил эльф с сомнением в голосе. – Обычно это делали жрицы…
- Фиг разница, - лениво отозвался рыжий конопатый Тёма, насмешливо поблескивая голубыми глазами.
Эльф поежился.
- Так от магического перенапряжения и Перворожденный погибнуть может. Легендарный Рилтари из рода полуэльфов писал…
- Дурак он был твой легендарный, - прервал товарища русский колдун, - или фишку не рубил. Гляди-ка лучше.
Парень лениво провел рукой в воздухе, отчего Нарниэль во всю ширь распахнул свои прекрасные глаза цвета звездных сумерек: в воздухе словно повисла сверкающая паутина из чистого цвета. Нудно и нехотя Артем принялся вещать, что умный колдун никогда не выбирает свой резерв, поскольку везде – за редким исключением – есть силовые линии, к коим и подключается при ворожбе любой маг какой угодно силы и расы, становясь как бы линзой. Надо просто уметь узнавать линии, эксплуатировать их энергию и произносить заклинания либо совершать жесты, как сделал это он.
Тёма вещал, что, если кто-то «магичит на пределе», то он попросту дегенерат – и сам окочурится, и дело будет не сделано. Конечно, американцы говорят порой: «Сделай или умри», но у русских сие уважительной причиной не является, так как дело прежде всего, посему правильно надо говорить: «Сдохни, но сделай». По мере лекции уши у эльфа все более пунцовели, пока не заалели как докрасна раскаленная кочерга – так нелюдю стало стыдно от своей магической неграмотности. Да уж, магия наука, а не крибле-крабле-бумсы, а Тёма стыдить и учить имеет право, он один из лучших.
- А если линий нет? – уточнил дивный.
- А если нет, то боевые умеют драться, а целители – лечить безо всякой магии, либо накопители с собой берем, - отозвался человеческий юноша. – Но артефакты – вещь ненадежная, вот и поговорка отсюда, что «на можа нет надёжи», потому и сам не плошай.
Похоже, остроухий так впечатлился, что малость подзавис, и дальнейший путь до Камелота проехали парни молча, пока не показалась знаменитая в среде магов заплутная рощица – простые смертные как входили, так и выходили, а вот колдунов будто леший водил. Проезд к Камелоту парням обеспечивала верительная грамота от старой подруги Вивиан полудницы Василины Яриловны, дочери Макоши и младшенькой сестрицы близняшек Доли и Недоли. Встречать гостей должна была эльфийка.
Парни в рощу въехали… и тут же заплутали. Мало того, оба коня неожиданно встали как вкопанные и будто бы в камни превратились.
- Мля-а, - выругался Артем и спрыгнул в траву. – Кого тут еще черти принесли? Что за обезьяна на дереве?!
Последнее он ляпнул исключительно от неожиданности: на вековом дубе и правда сидела обезьяна, одетая в шелковые штаны, шелковую же рубаху и обутая в высокие сапоги весьма китайского вида. Задрав голову, она что-то сказала приятным, но без сомнения мужским голосом. «Самец», - глупо подумал парень.
Ответил на том же языке голос женский, нежный и мелодичный, но все же человеческий, значит, Артанис тут и не пахнет. Где же эта зараза остроухая? Тут он разглядел на дереве девчонку в прикиде вольного стрелка, но с распущенными по плечам длинными волосами. Лук у нее, кстати, тоже был.
Сладкая же, блин, парочка!
- Hey, milady, - крикнул он по-английски, - are you Marien?
- No, I’m not, - отозвалась эта русалка, на ветвях сидящая.
Забывшись, Тёма ругнулся по-русски, после чего не-Мэриен весело рассмеялась:
- Земляк, ты откуда взялся?
Таким идиотом юный маг себя давно уже не чувствовал, а тихое, но отчетливое хихиканье эльфа не очень-то помогло избавиться от ощущения, что на нем надет шутовской колпак. А ведь еще остроухого поучал! Видно, и на старуху бывает проруха.
- Мы тут по делу, - отозвался он.
- А разве абы кого в Камелот пустят? Я-то слышала, что туда только на единороге можно попасть.
- Ой, не надо смешить мой денн`бокк, - парень любовно погладил складной посох (фиг знает сколько времени убил, пока не сделал его как положено).
Девушка аж зашлась веселым смехом:
- Эй, рейнджер, ты человек или из Кризалиса вылез?
Вот теперь на эльфа снова приятно было посмотреть: русский он в совершенстве знал, а из их разговора ничего не понимал. Почему у Артема складное дреколье? Кто назвал его денн`бокк? Что такое Кризалис? При чем тут рейнджеры? К несчастью, телепатией его приятель не обладал, а эльфийский вариант мыслесообщений не принимал, а то мог бы по-тихому объяснить, что же тут происходит. Может, это имеет отношение к тому, что Тёма называет его Нарном? Бедный эльф совсем запутался.
- Сама-то не из Макошиных? Я, кстати, Сварожич, Артем Болотный.
- Диана Семенова, - ответила девушка, - угадал. А это друг мой старинный, мил сердечный друг Сунь Укун.
Обезьян(а) весело помахал и тоже перешел на русский:
- Очень рад знакомству.
- А это мой друг, Нарн… то есть, Нарниэль, - представил эльфа парень. – Слазь, поехали в Камелот вместе. Вот только придется одному к Коко на круп…
- Я лучше своим ходом, - царь обезьян натуральным образом полетел.
Диана вскочила на Тёминого Нафаню, поскольку у лучника спина должна быть по возможности свободна, а то до колчана не достанет, да и тетиву натягивать проблемно. Лошади тронулись с места, всадники принялись искать глазами Артанис.
Проводницы нигде не было.
Артем проглотил матюги: негоже при дамах выражаться, вот только мысленно построил такие этажи, что те должны бы были по всем законам физики рухнуть от собственной тяжести. Что о себе думает Вивиан? Похоже, кельты уже взъерепенились.
тут Нафаня споткнулся так, что Тёма чуть язык себе не отчекрыжил, дабы потом проглотить.
- Да ё…! – не выдержал парень.
Вот тут-то земля-матушка у всех под ногами аккуратненько так разверзлась, и спутники так и ухнули бы вниз, не подхвати их вовремя магия Сунь Укуна. Ругался Тёма – спасу не было, - но опять делал это молча, ибо язык с перепугу аж к нёбу прилип. Эльф Нарниэль испуганно закрыл глаза и зажал уши, Диана же безыскусно завизжала, и продолжала это делать на совершенно жуткой ультразвуковой ноте.
Плавный спуск продлился недолго, навстречу им вынырнул гном с факелом:
- Чего шумите?
- Ик, - весьма информативно выдал Тёма, - то есть, доброго дня, славный – ик! – подгорный страж.
Гном подобрел:
- Чем могу быть полезен, милорды-собратья и леди столь прекрасная?
- Мы заблудиились, - жалобно провыла под стук собственных зубов Диана, - нам бы короля Артуура…
Гном басовито расхохотался.
- Много таких желающих, - весело сказал бородач, - да только спит он, не велели беспокоить.
- А как же грамота? – рискнул подать голос эльф.
Местный недовольно зыркнул на пришлого красавчика, но соизволил уточнить:
- Котора грамота?
Артём, так и не переставший икать, протянул гному бумагу. Бородач внимательно изучил ее при свете факела. скатал и выдал:
- Так то вам этажом повыше бы пройти, ну да ладно – отведу куда надо. Меня, кстати, Фредди зовут, в честь какого-то Меркурия…
Ребята еле сдержали смешки.
- … а вашенские Федей кличут, мне даже нравиться стало.
- Это Тёма, это Нарн, я Диана, а он – Сунь Укун, - представила всех девушка.
Царь обезьян под землей предпочел ходить на задних лапах, облачков-то не наблюдается, летать не на чем. Гном кивнул и повел гостей в подземную галерею.