-1- Леший-
Жил-был леший. Надо конечно уточнить: не совсем он был лешим, даже скорее совсем не лешим. Так, где-то около того. Настоящим лешим – уважаемым всеми лесными жителями господином – был его отец. Тот по природе своей являлся хозяином леса: холил и лелеял каждую травинку, ухаживал за каждым кустиком и деревцем. Еще чуть-чуть – и стал бы Старшим лешим в Большом лесу. Но сложилось все иначе. При очередном обходе своей делянки встретил симпатичную Водяную возле небольшого озерца. Приглянулась старшему Лешему эта длинноволосая чудо-барышня, и стал он захаживать с подарочками-цветочками на озерцо. Через год-другой – лешие долго живут, им торопиться некуда – сговорилась эта пара вместе жить. Только ни остальным лешим, ни водяным такая семья не ко двору пришлась. Случались, конечно, и раньше среди леших-водяных такие вот смешанные семьи, да вот именно этот союз мог раздор внести: сосватаны оказались оба, обижали родственников.
Пришлось вновь образованной паре убираться подобру-поздорову из Большого леса. Так и поселились Леший и Водяная на опушке возле ручейка. Сколотили справную избу – и были счастливы несколько веков.
Все со временем изменяется. Год от года люди потихоньку отвоевывали у полей и лесов для себя места под дачи-огороды. Пришла и к нашим героям эта напасть. Сначала дичились, а после потихоньку влились в дачное общество, представившись местными жителями из заброшенной деревни. Водяная научилась приусадебное хозяйство содержать: там грядки посадит, тут клумбы – все у нее спорилось. Леший же совсем нарасхват оказался – пригодилось особое чувство дерева. Стал сначала отменным плотником, а после и краснодеревщиком. Такие чудеса изготавливал, что слава о его золотых руках во все близлежащие города разошлась. Какие только знаменитости не наезжали к волшебному мастеру с заказами – всех своей работой удивлял.
Так шли годы. Народился у нашей пары ребеночек – чудо-мальчик: рыжеволосенький, большеголовенький, голубоглазенький, веснушчатый несмышленыш. Вся округа с эдаким тетешкалась – симпатичным был, и отношение к семье хорошее - очень уважали старожилов за трудолюбие да отзывчивость. Мальчику своему родители решили про природу его не рассказывать, коли уж среди людей появился. Назвали ребенка Ленечкой.
Так и рос плод любви Лешего и Водяной простым человеком, не особо отличаясь от сверстников стараниями мамы и папы. Папа пытался передать ребенку свое умение. Не то, чтобы не получалось у младшего лешего работать с деревом, да только заразной оказалась для мальчонки человеческая болезнь под названьем лень. Как специально только папа поучать сына примется, так мама позовет ягодку отведать, или соседки пригласят на пирожки. Баловали солнечного ребенка сердобольные женщины со всей округи. Худо-бедно школу человеческую Ленечка закончил, по семейному ремеслу диплом кое-как получил – и на большее младшего лешего не хватило.
Век водяных-леших хоть и долог, но не вечен. Потихоньку стал сдавать, а после и совсем отошел в мир иной отец. Не на много пережила его и мать. Вот так остался наш герой один-одинешенек среди разросшегося поселка людей. Заказчики, по привычке сначала приезжавшие и к младшему лешему, сами собой пропали – слишком долго ждали выполнения работы, да и не то было качество - не было в изделии столько красоты, сколько в работе отца.
Попробовал было Леонид пристроиться на работу завхозом. Поначалу получилось –мог он на показ и гвоздь забить, и дверь починить. Да только стал работодатель замечать, что в хозяйстве все кое-как держится, на честном слове, а его заведующий все больше чаи с бабушками-бухгалтершами распивает да пирожками-конфетками угощается по детской привычке. Уж терпел-вздыхал-увещевал работодатель, да не выдержало терпение – уволил при случае горе-завхоза.
Тем временем дачное общество разрасталось. Место облюбовали важные люди, что не смогли не заметить шустрые риелторы, а после и строительные фирмы. Совместными усилиями, не без помощи всемогущего маркетинга, вокруг уже не особо выдающейся избы лешего понастроили хоромы на любой вкус и цвет. Назван был этот престижный загородный поселок со всего размаха – Боярская Вотчина. Тут наш Леонид и пригодился. Внешностью младшего лешего Род не обидел – вырос высоким видным мужчиной с копной жестких рыжих волос, виден был издали. Да и изба его, отцом по традициям русских теремов поставленная, уж очень напоминала боярскую.
Придумали рекламисты для улучшения продаж красивую легенду: жил-де в этих местах знатный боярский род (вот и потомок его, познакомьтесь), да время неумолимо (сами знаете, сколько потрясений на нашей земле прошло, сколько революций – многозначительно закатывали глаза риелторы). Надо восстановить былую славу земли русской. Присоединяйтесь, будущие бояре. Все нувориши всегда хотят припасть к истокам знатных фамилий. Потому с Леонидом новые хозяева жизни мечтали познакомиться, после водили дружбу, звали в гости на все праздники в качестве «свадебного генерала», да и просто так от стола не отказывали. Фирмы-строители приплачивали Леониду за рекламу в роли знатного боярина. Жизнь наладилась.
Вскоре и сам Леонид поверил в придуманную маркетологами легенду. Да почему бы нет: родители с незапамятных времен живут в этом месте, терем боярский явно от богатых дедов достался (ну не мог младший леший представить, что отец сам поднять такое смог), и главное – лень очень хорошо стала объясняема: это же наследственная память предков – не работать. Барин-боярин – ну конечно это он, Леонид!
Долго ли – коротко ли, а дожил наш герой до сорока годков. Гости-гостями, а в родительском доме скучно одному. Запустение в доме и на участке у нерадивого хозяина стало уж больно заметно. Вот сердобольные тетушки, чудом сохранившиеся в уже престижных местах (все больше из тех, кто не продал ставшую баснословно дорогой землю, а остался доживать свой век на обжитом месте), и помнившие добро отца-матери Леонида, присоветовали лешему обзавестись семьей. Идея Леониду очень понравилась. Сразу вспомнилась мама. В ее присутствии как-то все было чистенько-красивенько: пыль не ложилась, полы не грязнились, посуда не пачкалась, занавесочки были яркими, двери не скрипели, на кухне вечно что-то шкварчало или булькало, запахи по всей избе раздавались такие, что не захочешь – поешь. Да и на дворе цветы почему-то цвели, ягоды сами-собой в корзинки складывались, овощи –не успеешь оглянуться, а уже красиво в баночках замаринованы. Вот такую бы, только лучше – мечталось Ленечке. А лучше вот в чем. Мама особо статью по вкусу Лени не отличалась, манерам была не обучена (из крестьянок небось отец-то взял по тогдашней моде – думалось Леониду). А вот барину-боярину нужна жена такая, чтоб не только по хозяйству, но и ступить-молвить на людях могла – и красавица, и умница, и хозяюшка. Сердобольные тетушки дело говорят – хозяину такой собственности, да с таким именем надо найти соответствующую хозяйку. Не то чтобы до сорока лет Леонид ни одной подходящей девушки не встретил, но как-то все не то было: то готовить не умеет, то не слишком длиннонога, а если готовит и с ногами все хорошо, то на лицо как-то не очень соответствует журнальным идолам. Но Леонид не отчаивался. При его богатстве и внешности он свое отыщет. Нет, не так – она сама найдется, а он оценит и, так и быть, женится.
К соседям теперь не просто так на праздники ходил, а с целью – выбирал, присматривался. Вся округа была оповещена – боярин жениться надумал. Сначала из близлежащих городов девушки приезжали, спустя время круг поиска расширился. Только все что-то не нравилось нашему герою: то глаза не как у Джоли, то размеры меньше Сименович, то фигура не как у Лопес, то рецептом Высоцкой не владеет, то последнюю передачу Зейналовой пропустила. Беда с этими женщинами, да и только. Где же гуляет идеал для идеального мужчины, прямо можно сказать – подарка-мужчины? И о чем этот идеал только думает?
-2- Кикимора
Жила-была кикимора по имени Лариса. Кикимора Лариса, в отличие от лешего Леонида, все про себя и своих родственников знала. Кикиморами были и ее мать, и бабушка, и более дальние предки. Однако наша героиня с такой участью мириться не собиралась.
И то правда – скучно всю жизнь шуршать да придуриваться, людей пугая. Она конечно слышала, что некоторые из сородичей, будучи особо прикормлены хозяевами, могли вовсю расстараться: и с угощением помочь, и с шитьем, и с убранством. Но только все креативненько у кикимор получается, не по-людски. Потому, услышав недовольные вскрики хозяев, обижались старательные кикиморы, и опять к своей вредности возвращались.
Ходили среди родственников легенды, что не всегда они страхами для людей служили. Во времена стародавние де созданы были для охранения снов человеческих, но как-то не сложилось. Ночными духами так и остались, но только почему-то неприятными. От былого прижились способности к преобразованию, быстроте, дальновидности и познаниям.
Лариса решила использовать свою природу среди людей в полной мере. Для начала сделала шаги из родительской избы (точнее из дома хозяев, которым мама и бабушка надоели до вызова сельского попа с кадилом и свечами), но не в сторону нового прибежища, а прямиком в большой город – уму-разуму набираться. Ноги сами привели к ткацкому комбинату. Невероятно, как по волшебству, быстро оформилась, и закипела работа у кикиморы. Чай, от рождения ниточки любила.
Долго ли, коротко ли, но приехал на фабрику известный модельер ткани выбирать для будущей коллекции. Надо сказать, что Лариса хоть и старалась делать все по правилам, а нет-нет, да и внесет что-то свое, кикиморское, в уже утвержденный рисунок полотна. Такую ткань забраковывали, Ларису журили, и оставляли в покое до следующего раза. Вот и накануне приезда модельера нашей кикиморе уж очень захотелось своего видения в ткань подпустить. Начальство заметить не успело, а вот именитый гость углядел. Повертел, присмотрелся, поцокал – и заказал именно этот вариант исполнения. Так Лариса стала мастером, а после, проучившись на курсах, получив какие-то дипломы, и начальником дизайнерского цеха.
Достигнув значимого статуса и, как следствие, неплохого дохода, наша кикимора решила-таки преобразовать свою внешность, доверив лицо скальпелю пластического хирурга. Знакомые модельеры (а их становилось все больше год от года) присоветовали хорошего специалиста. Стараниями врача и косметологов через еще несколько лет от природной кикиморы ничего не осталось.
Новая внешность, а также знакомства в модном мире, позволили Ларисе стать завсегдатаем светских тусовок. Там наша героиня добирала те знания, которые не могла получить в ткацких обществах. Конечно, это скорее были не науки, а обрывки сплетен и сенсаций, но за то почти «из первых уст» - последние тенденции, мнения, нравы и моды. Кикимора оказалась «на гребне волны».
На одном из светских мероприятий Лариса услышала рассказ об именитом барчуке, который год ищущем себе жену. Знакомые с иронией пересказывали все возрастающие претензии жениха, некоторые гостьи даже делились впечатлениями от состоявшегося свидания. Лариса прислушалась, а после заинтересовалась. Кикиморское чутье подсказывало – вот дом, в котором можно поселиться на законных основаниях. Так в жизни Ларисы появилась новая цель – удачное замужество.
Для осуществления цели нужен был четкий план действий. К чему предъявлял требования разборчивый жених? Внешность и одежда по последней моде, стройная фигура, образование, положение в обществе. Лариса занялась полной ревизией себя любимой.
Итак, внешность и одежда. Это пункт не составил труда. Кикимора который раз пробежалась по уже знакомым салонам красоты и модной одежды. Было подтянуто, подкрашено, подколото и приобретено все, что только требовалось по рекомендациям дизайнеров человеческого стиля.
Со вторым пунктом – образование – было сложнее. Срочно поступать в престижный университет и учиться лет пять – на это не было ни времени, ни желания. Лариса справедливо полагала, что в данном случае знания последних веяний и направлений в моде, искусстве и политике заменят глубокие мысли и собственные суждения. «Побольше цитат великих и уважаемых людей, и сойду за умную» – так решила для себя будущая невеста, и оставила этот пункт как выполненный.
На последний пункт – положение в обществе – она потратила несколько месяцев. Старалась не пропускать ни одного более-менее значимого мероприятия, знакомилась и напрашивалась на приглашения к известным лицам, мелькала перед камерами и фотоаппаратами. За полгода собралась внушительная подборка газетных статей и глянцевых журналов, которые можно было бы предъявить (вот видите, моя спина мелькнула в кадре) в качестве доказательства статуса собственной персоны.
Теперь можно было знакомиться с барином-боярином. Среди новомодной тусовки, мероприятия которой она последние месяцы так настойчиво посещала, найти какого-нибудь хозяина недвижимости в Боярской Вотчине не составило труда. А уж всей компанией оказаться на загородном пикнике – и того проще. То, что выбранный Ларисой жених не пропускает ни одного шумного мероприятия, проходящего в дачном обществе, было известно заранее. Так кикимора оказалась представленной именитому боярину, которого мечтала заманить в свои сети.
-3- Загородный пикник.
Пикник продолжался второй день и обещал перерасти в недельную гулянку. Подъезжали новые гости: знакомые хозяина, знакомые знакомых хозяина, знакомые гостей знакомых хозяина и вовсе незнакомые никому люди. Все что-то привозили: воду, выпивку, раков, шашлык из всего, что только можно нарезать и замариновать, фрукты и десерты. Все по-своему пытались удивить хозяина и его приглашенных – публику, очень избалованную деликатесами. Даже дачную мебель, и ту, привезенную хозяину в подарок, сложили на аккуратно подстриженный садовником газон – какие-то шезлонги, качели, раскладные столики и стульчики для рыбалки – все, что можно найти по дороге к дачным поселкам, лишь бы только не заявиться с пустыми руками – не прилично, что другие подумают, вдруг за обнищавших примут. Позже все это будет частично разломано и выброшено, частично растащено предприимчивыми работниками усадьбы. Но сейчас все места и мебель были заняты: раскачивались под тентом качели, расположившиеся посередине ухоженной клумбы, возле искусственного пруда организован солярий из расставленных вокруг него шезлонгов разных расцветок и мастей, из полуподвала дома доносился пьяный вой под караоке и не в такт стук бильярдных шаров с радостным матом случайно попавших в лузу. Кто-то из гостей гонял садового работника в надежде заставить последнего растопить баню. Многие спали в комнатах на трех этажах дачного строения. Проснувшиеся собирались в стайки, находили что-то выпить-закусить и под разговор составляли план на проведение ближайшего вечера.
Среди этого организованного хаоса выделялся Леонид, причем не столько своим ростом и яркой гривой волос, сколько уверенным поведением человека, которому все итак должны. Он пришел еще с вечера, естественно без подарков – пусть и так радуются, что именитый гость почтил присутствием. Лениво пожимал руки представляющимся, кому-то просто махал (то ли «привет», то ли «отвяжись»), тосты не произносил, хозяину перечил, брал со стола то, что хотел и как хотел, уходил и возвращался без извинений и объяснений. Все, кто его знал, уже давно привыкли к такому поведению. Кто не знал, удивлялись, оглядывались на хозяина – и после не обращали внимания. Что с него взять: одичавший на природе барин, чистый леший.
Но сегодня с утра к Леониду намертво прицепилась какая-то пигалица – худющая невысокая девица с выдающимися двумя верхними образованиями, явно незакрепленными никаким нижним бельем, потому привлекающими отрешенный было взгляд Леонида. В свободное от созерцания заманчивого грудного движения время барин-боярин успел отметить и новомодный спортивный костюмчик с известным ярлыком, и кроссовки последней модели. Даже лицо немного разглядел – показалось, что где-то видел что-то подобное, но не мог вспомнить, где.
Лариса (а это была наша кикимора) старалась с момента знакомства не оставлять Леонида ни на минуту – пусть заранее привыкает к ее вечному присутствию в своей жизни. Она подавала то, за чем барин протягивал руку, наливала что-то в рюмку или бокал, пытаясь угадать желания избранного объекта устремлений. И болтала, болтала, болтала без умолку. «Вот как-то тут была..., вот это смотрела…, здесь готовила… «как, вы не пробовали, так я обязательно еще раз сделаю и угощу!», слышала последнюю новость о …, а вот во Франции последняя мода на…» И так далее, и тому подобное. Леониду оставалось только кряхтеть и мычать в ответ, что вполне соответствовало его натуре.
К концу второго дня Лариса уже была уверена, что ожидаемый результат у нее в кармане, как вдруг случилось непредвиденное.
Ворота гостеприимного дома в который раз отворились, и на участок … нет, не вошла, впорхнула со звонким смехом незнакомка в летящей ярко-красной тунике, радостно прокричав: «А вот и я. Не ждали?»
Не сильно трезвый хозяин тут же развернулся спиной к остальным гостям и насколько возможно быстро засеменил к вновь прибывшей: «Ну как же, конечно ждали, заждались прям, дорогая Вы наша!». Леонид повернул голову от стола, выронил кусок очередного деликатеса и направился в след за хозяином.
Гостью быстро окружила мужская часть компании, а та, заливаясь искусственным смехом, размахивая картинно руками, рассказывала, как хотела провести вечер, как узнала про пикник, как думала, ехать-не ехать, после решилась, как вызывала такси, как ехала … и другие абсолютно не нужные и никому не интересные подробности. Да и никто бы не слушал, если бы не это волшебное развивание тонкого полотна туники, распространяющее какой-то манящий аромат, ни этот смех-колокольчик, так приятно переливающийся в ушах окруживших, ни этот дивный музыкальный голос, который хотелось просто слушать, не вникая в слова.
«Жар-птица прям. Принесла ее нелегкая на мою голову» - зло подумала кикимора.
А жар-птица уже завоевала интерес барина-боярина. Тот, растолкав всех, пробрался к центру внимания, на мгновение прервав монолог гостьи: «Ух, какой Вы большой. Будете меня сегодня охранять» - жар-птица капризно коснулась пальчиком Леонида. И все. Как не старалась потом Лариса, что только не придумывала – Леонид уверенно следовал за девушкой в красной тунике, демонстративно исполняя роль надежной охраны.
С досады в Ларисе начал просыпаться давно забытый стараниями психологов кикиморский характер. Нужно было срочно развеяться. Кстати вспомнилось, где-то неподалеку обитают в очередной раз сменившие дом мама и бабушка. Внемля случаю и настроению, кикимора тихонько вышла за ворота и направилась на встречу с забытым прошлым.
-6- Семейный совет-
Выйдя за забор, Лариса уверенным шагом пошла куда глаза глядят. Оказалось, природное чутье и зов крови не подвели даже отказавшуюся от своей породы кикимору. Через полчаса Лариса давно забытым методом прислонилась к стене современного сооружения – панельного жилого дома, - и через секунду оказалась в компании очумевших от ее появления родственниц.
Как же радовались мама и бабушка возвращению давно потерянной любимой деточки, что чуть хозяев до инфаркта не довели, вовремя Лариса их утихомирила.
Очумевшие от неожиданных стуков-шорохов жители панельного дома перепугались было, после по заведённому обычаю начали отстукивать марш по батареям – символ призыва к тишине окружающих соседей. Не добившись тишины, включили на полную громкость телевизоры, мечтая отомстить за все непонятные звуки.
Кикиморская семья никак не отреагировала на недовольство жильцов. Мама и бабушка давно обжили дальний угол кладовки, вход в которую намертво забаррикадировал разными необходимыми в хозяйстве вещами главный мужчина в квартире. Именно там был накрыт праздничный стол по случаю возвращения дочки-внучки. Как не отнекивалась Лариса, как не увещевала «только от стола», «не могу больше есть», «берегу фигуру», но бабушка есть бабушка – стащила у хозяев полпирога, чайник чаю, сахар и мед – взялась деточку потчевать. Мама только руками взмахивала да причитала «ох, ну как же ты…», «ух, ну что же ты…».
Больше говоришь – меньше ешь. И Лариса принялась рассказывать родственницам про свое житье-бытье, отвлекаясь от угощения. Молодая кикимора все-таки старалась стать современной женщиной, и потому все рассказы сопровождались фотографиями из смартфона последней модели, а не древним умением выводить картинки на воде. Воспользуйся дедовским методом транслирования рассказа, и скандала не избежать! Лариса живо представила: это ж мама пойдет в ванне тазом греметь, потом водой шуметь, после в кладовке все это разместится, и обязательно прольется, вода из-под дверей потечет – и тогда точно не отвертеться кикиморам, сваливая все на соседей сверху или снизу – придется опять место жительства менять, потому как вызовут хозяева какую-нибудь современную службу по борьбе с нечистью.
Постепенно рассказ дошел и до сегодняшнего пикника. Просматривая внимательно фотографии с Леонидом в центре, мама всплеснула руками-веточками: «Ой, Лешоночек наш, как вырос-то! А уж до чего на папку-то похож! Во мамка-то порадовалась бы!».
Лариса оторопела.
Но маме вторила бабушка: «Ну-ка дай мне на него посмотреть. А то правда, чистый леший. Я эту породу за версту вижу. То-то чувствую, где-то наши рядом, а не могу понять – где. Уж думала со старости нюх потеряла, ан нет. Вот же он, родимый.»
«Так, объясните толком» - вставила наконец слово Лариса – «где леший? Это же Леонид, местный боярин, из старожилов. Его все знают.»
Хохот мамы и бабушки в очередной раз заставил хозяев вздрогнуть и даже перекреститься. «Да какой там барин! Старожил – это точно. Только нелюдьми были его родители. Как и ты, дорогая наша.» - и родственницы наперебой рассказали Ларисе историю появления Леонида.
Бабушка украдкой косила глаз в сторону внучки, жадно ловящей в каждое слово. В конце повествования ввернула вопрос: «А ты часом не влюблена ль в него? А то что ж, партия подходящая.»
Лариса решилась выложить всю правду. Так мол и так, хотелось бы конечно захомутать такой завидный экземпляр, но капризен больно, да и увлекся какой-то жар-птицей, невесть откуда свалившейся на ларискин огород.
Мама с бабушкой только усмехнулись: «Вот нечего про родословную свою забывать, а так давно бы уже сама почувствовала-справилась. Ну да ладно, мы твоему горю поможем.» - и рассказали родной кровиночке, что любо-дорого лешим, а от чего теряют свои способности. – «А уж план обольщения сама составляй! Помни, он сам-то про свою породу ничего не подозревает, так что аккуратнее преподнеси нашу древнюю магию, не спугни жениха. Да не забудь на свадьбу позвать – чай не чужие!» - уже в след кричали-провожали Ларису довольные родственницы.
-7- Коварный план-
Обратной дорогой Лариса не спешила, обдумывая всю имеющуюся информацию. Кто бы подумал, что самый знаменитый на всю округу жених – леший! Тогда точно от нее, бывшей кикиморы, никуда не денется. Заморочит его Лариса, и в ЗАГС тепленьким доставит. Сам потом спасибо скажет.
На сердце стало сразу веселее. Оказывается, кикиморское естество не только вредно, но и полезно. Воспоминания о детстве в кругу родичей начали всплывать во всех подробностях. Руки сами потянулись сотворить что-нибудь колдовское, вспоминались вроде как насовсем выброшенные из памяти заговоры. С души будто груз сняли, а точнее тяжелый амбарный замок, которым Лариса заперла свое естество, а ключи выкинула в заводской пруд. Ан оказалось, у мамы с бабушкой запасные ключи от замка хранились. И ключи те звались родительской любовью.
Как-то само собой дальше получалось. Кикимора не просто шла – останавливалась у лип да рябин, палочки ломала, кору с них обдирала и что-то нашептывала на родовом кикиморском. Войдя на территорию бывшего дачного садоводства, а теперь богатого поселка Боярская Вотчина, пошла не к дому, откуда начала свой путь, а к выделяющемуся изо всех строений дому Леонида (не трудно было догадаться, да и фотографии в светской хронике видела). Прямо от его калитки к дому с пикником начала выкладывать дорожку из приготовленных палочек.
Подойдя к воротам дома, где вовсю еще продолжался пикник, грозивший перерасти в гулянку с обязательным вызовом полиции и скорой помощи, Лариса остановилась. Дальше совершила вовсе чудные для обычного человека поступки: сняла куртку от спортивного костюма, вывернула ее наизнанку, и надела вновь на себя. После разулась и обулась вновь, но уже правый кроссовок на левую ногу и левый на правую. В таком странном виде, продолжая выкладывать палочки, она медленно продвигалась по дорожке к Леониду. Будь гости в трезвом или около того сознании, то давно бы уже остановили Ларису, не дав ей закончить задуманное. Но гости сами чудили кто во что горазд, и кикиморское поведение гораздо больше походило на нормальное, чем у многих приглашенных.
Леонид все еще не вышел из образа защитника прилетевшей в его руки жар-птицы. Он носил ей еду-питье, допускал для разговора окружающих людей, оберегал от особо пьяных, и старался исполнять любой каприз. Вот и сейчас даже не заметил приближения Ларисы, вонзив свой взгляд в обожаемый объект. Да уж, охранник из него был бы никудышный, те как правило все больше по сторонам смотрят. Но Леонид об этом не знал, и делал то, что по его разумению должно было соответствовать личной охране.
Как же горд он был этой ролью! В мыслях начинали рождаться великие планы: «Вот я и еще одной профессией овладел, могу если что к президенту пойти на службу. Все видят, как я хорош, как все получается! Рекомендации дадут. Личному охраннику президента наверняка платят много, а работа-то плевая. Вот что я сейчас делаю – да ничего сложного. Вот и там также. И по телевизору будут показывать…» - в момент приближения кикиморы к нему, ничего не знающему о своей природе, леший погрузился в фантазии на тему «как Леонид стал личной охраной президента».
Из сказки собственных мыслей его вырвало неожиданное преображение. Вдруг все вокруг изменилось: природа стала ярче, высветилась неоновыми красками, а люди поблекли, как будто акварель водой размыло. Присмотрелся к себе: руки-ноги деревянные, больше на сучки похожие, чем на человеческие конечности. Хотел было закричать, открыл рот, но никакого звука издать не получилось. Голова закружилась: «все, допился!», - хотел было уже в обморок грохнуться, но за руку схватила утренняя пигалица-прилипала, исчезнувшая с прилетом жар-птицы. А жар-птица-то как? Ее образ тоже размылся-поблек среди природных декораций. Леонид увидел не жар-птицу, а абсолютно посредственное человеческое создание. И что его так пленило-то?
Лариса тем временем торопилась. Подействовало ее колдовство: одежда на изнанку уничтожила все чары лешего, хоть эти чары и не Леонида, а его батюшки. Пока в обморок жених не свалился, надо быстро уводить бедолагу с этого праздника чужой жизни к родовому терему, благо палочки лешему в сторону шагнуть не дадут. Пользуясь тем, что только ее Леонид сейчас нормально видит и слышит, кикимора настойчиво потянула за собой еще недавнего боярина, теперь не очень похожего на себя. Для верности понимания Лариса резко произнесла на кикиморском: «Быстро за мной!».
Через несколько минут за кикиморой и лешим затворилась калитка родительского дома Леонида. Лариса еще раз проверила замок на калитке, и только потом принялась разоблачаться: сняла куртку и вывернула ее правильной стороной, переодела кроссовки. Секунду спустя перед теремом опять стоял привычный Леонид, а не сучковатое существо. Но повторное преображение, а вместе с ним и восприятие мира, добавило дурноты в глазах лешего-барина. Его закачало как после карусели.
«Придется повозиться…» - вздохнула Лариса. Опять взяла этого бедолагу-детинушку за руку, отвела в резную беседку, когда-то заботливо возведенную старшим лешим на участке перед теремом, посадила детинушку в плетеную кресло-качалку, украшенную бесподобной ручной резьбой. Убедившись, что не упадет детинушка, побежала в дом. Там ужаснулась от пыли-грязи (сейчас не главное, это работа на потом), отыскала кухню (и здесь работы непочатый край!), в ней холодильник (тоже чистотой не блещет!). Что там можно найти из любимых лакомств лешего? Вот вроде молоко не скисло, а на полке хлеб не особо черствый лежит. Побежала в сад (как же заросло-то все!), отыскала не осыпавшиеся ягоды смородины, жимолости, на когда-то ровненькой грядке засыхала никем не собранная клубника – и она пригодится. Теперь обратно в дом. Растолкла все собранное с сахаром, переложила в деревянную плошку. Так, что там дальше: поднос взять (красота-то какая, хоть в музей!), поставить на него молоко, хлеб и свежеприготовленную засыпку из ягод – и обратно к лешему, пока в обморок не свалился.
Все это действо кикимора сопровождала одной ей понятным бормотанием – в голове сами по себе всплывали нужные заговоры. А может это мама и бабушка надиктовали правильные слова? Кто их, кикимор, знает!
Леонид медленно приходил в себя, а тут еще перед глазами появился поднос с настоящими вкусностями – не то, что на этом пикнике, всякой непонятной ерунды нахватался, аж кишки крутит. Размеренное жевание любимых продуктов создавало общую картину безопасности мира в целом. «А я-то дома! – обрадовался знакомой обстановке леший – И все по-прежнему. Еще бы мама рядом была, и совсем хорошо!». Но вместо мамы рядом сидела пигалица-прилипала. Леонид было нахмурился, но разум работал еще плохо, а интуиция опасность не обнаружила – и расслабился совсем. «Раз ничего плохого пока не случилось, то и не случится. Столько времени в непонятном состоянии находился – и ничего, ни убила же!» - зацепился за спасительную мысль Леонид.
Лариса сразу уловила позитивное настроение барина-боярина, и поняла – пора объясниться. Мудрость родовая не даст пропасть, не зря дальняя родственница наказывала: накорми-напои, а потом уже и спрашивай! Сама конечно не слышала, но мама рассказывала.
«Наелся-напился, барин? Ну теперь очередь послушать да подумать, как дальше жить.» - так решила начать кикимора.
Леониду думать особо не хотелось, потому кивнул благодушно – мол послушаю, а там видно будет.
И Лариса продолжила:
«То, что с тобой сейчас приключилось, должно было быть тебе не в диковину, потому как не человек ты вовсе. Но отец и мать твои – леший и водяная – скрыли настоящую породу, сильными чарами спрятав настоящий твой облик. Я же близка тебе по происхождению – ты леший, а я кикимора, -потому почувствовала твою сущность. Тебя родители естеству не учили, готовя среди людей жить, а мне все детство только про кикиморское да про других духов и рассказывали, не мечтая, что среди людей в человеческом обличии обретаться буду. Нам есть чему друг дружку поучить. Ты что об этом думаешь?» - решила хоть как-нибудь вывести на разговор лешего.
«Я… Я даже не знаю… Что тут скажешь… Боярин я, не леший. Давно мы живем тут, наша это земля…» - промычал не оправившийся от шока Леонид.
«Так потому ты и чувствуешь свое родное, что отцу твоему, господину лесному, был лес, росший здесь когда-то, в ведение и защиту дан. А после, когда люди понаехали, так сады-огороды батюшка твой под опеку свою взял. И ты должен его дело продолжать. Я могу помочь разбудить в тебе силу невиданную и направить ее на дела нужные.»
Слова «сила невиданная» очень обрадовали Леонида. Так он оказывается не просто хозяин здешних мест, а еще и волшебник! И эта пигалица-прилипала может помочь ему понять его сущность. Вот это да! Он всегда чувствовал, что не такой, как все, а тут и вправду – не такой! И посмотрел на Ларису уже заинтересованно.
Лариса вздохнула – не понял, но заинтриговала. Ну что ж, пусть пока так. Теперь главное – внушить мысль, что без нее у Леонида ничего не получится.
«Будем жить вместе, и научу тебя всему-всему, что мне родственники рассказывали, познакомлю с твоими предками, сходим в гости к другим духам лесным и полевым. Потихоньку поймешь свою сущность. Надо еще маму и бабушку позвать к нам. Они хозяйственные, все здесь уберут-приберут: грядки прополют, клумбы посадят, дом где отремонтируют, где вымоют – и заживем весело да богато». – на распев, будто сказку рассказывая, елейным голоском вещала Лариса, потихоньку раскачивая кресло, в котором расположила Леонида.
Леонид же растянул рот в блаженной улыбке. Сквозь полудрему слышались ласкающие слух слова: богато… хозяйственные… мама… бабушка… в гости… «Да будем мы вместе, конечно заживем богато. – пробормотал леший. И уже совсем засыпая – Все, женюсь!» - и провалился в счастливый сон.
Лариса укрыла будущего мужа шерстяным пледом – не должно простудится ее так сложно добытое сокровище – и побрела осматривать хозяйство. Работы, конечно, непочатый край, но она справится, да и родственницы помогут. Маму – в дом, бабушку в сад-огород, чтобы друг дружке не мешались советами да кознями, а направили свою волшебную энергию на созидание. Да и то – впервые в жизни поселятся в действительно своем доме. То, что эта собственность пока что лешего, Ларису не смущало – леший и кикимора всегда договорятся.
«Кикимора! – на язык проверяла выброшенное из лексикона слово. - А все-таки хорошо, что я кикимора, и что от породы своей совсем не отказалась! В своем естестве комфортнее жить!» - с такими мыслями заканчивала этот сложный день Лариса.
-Эпилог-
Прошло полгода с того необыкновенного и судьбоносного для моих героев дня.
Леший и кикимора сыграли свадьбу: сначала в Боярской Вотчине среди людей, накрыв широкие столы по-деревенски, на участке перед домом-теремом (местным нуворишам пояснили, что так де всегда было заведено у бояр на Руси), а потом и среди родственников, обзываемых людьми нечистью.
На удивление Леонида лесные духи приняли его хорошо, даже с какой-то особой теплотой и заботой. Видно, висело виной тягостной ощущение ответственности за изгнанных родителей и брошенного сиротинушку-лешего. Вот и начали все помогать вновь обретенному сородичу кто чем мог: водяные речушку перед теремом расчистили, берега прибрали, организовав пляж на зависть всей округе; лешие дом помогли поправить да сад облагородить.
Старшие же кикиморы не покладая рук стирали-убирали-готовили-шили-вязали: надо же и зятю угодить, и новой родне показаться.
Лариса продолжила свою работу на ткацком комбинате, потому только руководила процессами, оставляя пожелания по внешнему виду сада и дома, заказы на ужин, распоряжения по одежде, да и что там может еще приказать теперь полноправная хозяйка-боярыня. Руководила правда аккуратно (людской опыт пригодился), родню не принижая, высказывая благодарности и уважение, а потому все везде спорилось.
Леонид, так и не поборов свою лень, слонялся по дому от одного угла до другого, спал после еды, потом гулял по поселку. Никакая сила ему так и не подчинилась – научили сородичи паре-тройке простых дел (завядающей кустик оживить, сломанную веточку на место приставить, цветок завядший реанимировать и т.д.), на том и рукой махнули: что с него взять, не в отца пошел. Ну и то хорошо, потому как ходил по дачам Леонид, и этими немногими знаниями людей удивлял-забавлял. Умел бы больше, испугал бы всю округу желанием похвастать перед соседями силушкой нечеловеческой. Зачем людям о нечисти знать больше, чем в сказках написано? Вот и незачем. Потому так и остался Леонид в людском представлении потомственным барином-боярином, с незапамятных времен к этим землям приставленным. Эта легенда всех устраивала: и людей, и потусторонних духов, и Леонида.
Вот так возвращение к своим родовым корням помогло осуществить мечты моим героям. Скажете, сказка? Ну конечно, сказка! Быль за сказкой не угонится.