Мистика Петербурга
Мистика Петербурга
В те редкие дни, когда облака вдруг обнажают небеса, становится более-менее светло.
Нехотя поднимается Светило. Бледное и немощное оно тащится вдоль горизонта.
Да и не мудрено. В Петербурге ноябрь, декабрь слепыми стариками ходят по улицам. Будто подаяния просят. Или пророчествуют .
Воскресенье. Первое декабря. Надо же! Солнце встало и небо чистенькое, бледно-голубенькое. Культурная жизнь в культурной столице кипит, бурлит и пенится. Выбор развлечений огромный. Самое главное согласование - своего здоровья со здоровьем любимой подруги, интереса к мероприятию и погодных условий. В гололёд выходить на улицу страшновато. Знаем. Проходили.
Пока созванивались, пока составляли программу дня, уточняли место встречи, собирались - погода успела три раза поменяться. Неожиданно серые тучи заволокли всё небо. Крупными хлопьями повалил снег, потом вроде развиднелось, а потом опять потемнело и следом налетела такая пурга, будто город в сахарную вату погрузили. Не то что Невы не видно, деревьев на набережной не разглядеть, а потом снова выглянуло солнце. Бело-жёлтый диск.
Но мы храбро не отменили вылазку в центр.
***
Очень хотелось попасть на X Международную Биеннале "Арт–Мост–Акварель 2019." Тем более, что я ещё не была в новом музейном комплексе "Вселенная воды", открытом в зданиях водопроводной станции конца XIX века. Внутреннее пространство водонапорной башни и сама выставка оказались очень интересными. Получили море удовольствия, насладились пейзажами, натюрмортами, техникой исполнения, замечательными работами.
Одна запала в душу больше всего. Сине-оранжевая акварель с огромными белыми чайками, мощно написанными чуть ли не плоским малярным флейцем. Бумага видимо ручной работы - очень большой формат. Правда висела так, что близко нельзя было подойти и рассмотреть. А жаль.
Скамеечки стоят. Можно отдохнуть, созерцая картины. Обожаю неспешность при рассмотрении работ.
Вот отдых, так отдых! Наполненный эмоциями и впечатлениями. Выйдя из музея оценили скульптуру водовоза, что тащит свою бочку как бурлак. (Или рикша?)
Какой волшебный вечер! Белый снег так преображает мир.
Снег это детство, снег это радость, как будто и правда родился свет! Солнце-то официально закатилось ещё в половине четвёртого, так что в пять часов уже темень суровая.
А снежок припорошил газоны и светится под фонарями. Высокие ели невестами выстроились словно на смотрины царские. Красиво. И настроение от белого снега сразу праздничное.
Потеплело. Воздух мягкий. Дышится легко. Стоим на Шпалерной как раз напротив Таврического дворца.
-Иришка, может быть прогуляемся пешком, сколько сможем? Только не к Смольному собору.
- Пойдем по Таврической? Она не расхлябилась, как Шпалерная, вон как там снег лежит. По маршруту автобуса, правда он тут один ходит.
Перешли улицу.
-Я так люблю смотреть в окна.
-Я тоже. Особенно в юности любила. Едешь в трамвае и разглядываешь - потолки, лепнину, люстры. Так много картин на стенах.
- Как странно, почему нет людей? Центр города, а так пустынно. Или около правительственных зданий не гуляют?
- Ириша, мне вчера опять Саша снился.
Ты знаешь, сон такой тёмный, как французские фильмы старые чёрно-белые про ограбления.
***
...Тёмная ночь, чёрная вода, такая густая и плотная, как нефть. И на ней маслянистые блики от еле светящихся фонарей. И в этой воде сооружение, то ли склад, то ли баржа, то ли остов заброшенного корабля. Саша, одетый в несуразные железные доспехи, спускается под воду. Он ищет там какие-то артефакты.
Время, допустимое для всплытия уже вышло. А его всё нет и нет.
Я мечусь среди ржавых переборок и трапов. Снова выбегаю на палубу. Откуда-то сверху возникает яркий луч света и по этому лучу Саша медленно поднимается из воды и ступает на металлические листы с заклёпками. Я бросаюсь обнимать его, сдираю какую-то странную, как у инков, маску с лица, прижимаюсь и слышу как под тяжёлыми латами громко бьётся сердце.
ЖИВ! Жив, жив!!! С этой радостной мыслью я проснулась.
А вечером на почту пришло сообщение от Даньки. Он прислал фото памятника с Сашиной могилы .
Клумбочка для цветов укрыта свежим лапником. И под фото подпись:"Я рассказал дяде Саше о маме".
Тоскует он. Всего полгода прошло после Юлиной смерти.
Знаешь, всё думаю про другие миры...параллельные миры...
Вот Саша приснился и тут же фото. Как знак, весточка от него.
И мне кажется что этот сон и посещение Даней кладбища очень тесно связаны между собой. Переплелись и спрессовались.
Мистика...
Вечереющий сумрак, поверь,
Мне напомнил неясный ответ.
Жду — внезапно отвОрится дверь,
Набежит исчезающий свет.
Словно бледные в прошлом мечты,
Мне лица сохранились черты
И отрывки неведомых слов,
Словно отклики прежних миров...*
Ириш, я всё думаю про этот слоёный пирог. Миры, соприкасающиеся тесно-тесно. Или нет, даже не пирог, а положенные друг на друга перины, как в сказке про принцессу на горошине. И лежит горошина под самой нижней, а все что выше тоже изгибаются. И маленькая горошина всё равно чувствуется через все эти перины. Хотя чем выше и дальше, тем слабее связь, но она есть.
Она же есть?
***
Мы всё идём по Таврической, улица всё так же пустынна и темна. Ни одного встречного прохожего. И только редкие машины нарушают тишину.
Как отличается дневной Петербург от ночного! Это два совсем разных города.
Мрачные фасады расселённых под капремонт зданий с тёмными провалами окон.
Было поздно в наших думах.
Пела полночь с дальних башен
Темный сон домов угрюмых
Был таинственен и страшен.
Было тягостно-обидно.
Даль небес была беззвездна.
Было слишком очевидно,
Что любить, любить нам — поздно.**
Поздно...
...Жутковатое зрелище. И город кажется совсем незнакомым. Да честно сказать лет десять не была в этом районе, а уж в вечернее время так и все тридцать! А тут ещё темень такая! Не только на улице. И на небе. Как-то неуютно.
-Ириша, посмотри! Фонари теперь освещают не улицу, а себя и лишь создают видимость жизни. Жёлтый свет. А не светит. Интересно, как раньше было - во время газовых фонарей?
-Любочка, а помнишь
Ночь, улица, фонарь, аптека,
Бессмысленный и тусклый свет.
Живи ещё хоть четверть века —
Всё будет так. Исхода нет.
Умрёшь — начнёшь опять сначала
И повторится всё, как встарь:
Ночь, ледяная рябь канала,
Аптека, улица, фонарь***
-Да. Блок сейчас очень в тему. Такое всё... Не сегодняшнее. Странное.
Нас обогнал автобус, он завернул на Тверскую улицу. Да-да. В Петербурге тоже есть Тверская! Не бульвар, конечно.
Остановились перед светофором. На другой стороне улицы красивое высокое здание. Балконы с чудесными коваными решётками окружили угловую башню. Я задираю голову. Громада круглого выступа башни чернеет на тёмном небе. Небо вдруг оказалось светлее. Весь верхний этаж с балконом и куполом затянут сеткой и не видно рисунка крыши. И это здание на капремонте. Вдруг что-то смутно знакомое начинает проступать в очертаниях дома.
-Ириша-а... Так это ж Башня Вячеслава ИвАнова.
-Не может быть! Здесь же собирались все поэты Серебряного века. Да, точно-точно, это же и адрес Таврическая, 35.
-Ирочка, мне Бальмонт вспомнился, ты Блока прочитала и как неожиданно мы на башню ИвАнова вышли. Как там
Я мечтою ловил уходящие тени,
Уходящие тени погасшего дня,
Я на башню всходил и дрожали ступени.,
И дрожали ступени под ногой у меня...****
- Да-а, удивительное совпадение...
Мы перешли Таврическую и идём теперь по Тверской.
-Иришка, а ты знаешь, что этот район называется Пески?
- Конечно, знаю.
- А почему ?
- ???
- Представляешь, здесь была песчаная гряда, отложение бывшего когда-то на этом месте древнего моря. Район Песков был самым высоким в городе и никогда не затапливался во время наводнений.
И эта гряда тянулась от Лиговки до Смольного. Кстати, на месте Смольного монастыря в 12-13 веках здесь было село Спасское и от него пролегала дорога в Великий Новгород.
- Ничего себе! Я не знала.
- Ну так на том берегу, напротив Смольного собора, как раз на продолжении гряды раскопали шведскую крепость Ниеншанц, которую осаждал ПётрI.
- Это то, что мы отстояли от строительства газпромовского небоскрёба?
- Да, Охта-центр. И там выявлены археологические памятники и культурные слои времён неолита! Я уже не говорю о памятниках Средневековья и Нового времени. Все как-то воспринимают Петербург по Пушкину. Как будто его построили на пустом месте и на сплошном болоте. Как там в "Медном всаднике": На берегу пустынных волн, стоял он дум великих полн.
Места эти были заселены задолго до Петра-I
И кстати, на месте Летнего сада тоже ведь было имение шведа Конау. И главная аллея проложена как раз по той дороге, что была уже вырублена при прежнем владельце.
А в новгородских писцовых книгах XV века на месте Летнего сада упоминается русская деревня Усадище.
- Ты всё помнишь?
- Да нет, просто когда писала про Летний сад, много пришлось материалов перелопатить. Самое интересное оказалось у Виктора Коренцвита. Он тридцать лет копал Летний. И написал книгу, в которой опровергает многие басни экскурсоводов. Особенно Википедийские сказки, в которых часто повторяются совершенно глупые мемы. В его книге такие интересные исторические сведения он предоставляет. По службе имел доступ к архивам — многие старинные проекты видел в подлинниках. Для меня так много нового. Вот и делюсь)))
- Любочка, какой у нас город красивый!
Я его так люблю! Вот просто иногда слёзы наворачиваются от избытка этой любви.
Как там у Мандельштама - этот город, знакомый до слёз, до прожилок, до детских припухлых желёз.
- И я его так же люблю. Сама себе иногда завидую и таю от восторга и осознания любви к нашему городу. И все эти барочные завитушечки-рокайли, и шпили, и все атланты, кариатиды, сфинксы и львы - всех просто обожаю!
- Смотри какое здание красивое построили! И напротив него, тоже современное, классное! Офисное, что ли? Ни одного огонька. А что за ним?
Вечерний город высвечивает совсем иные объекты. Днём невидимые. Впереди, на противоположной стороне, за необитаемыми домами Тверской улицы белым пятном выступает огромное сооружение. Подходим ближе. Церковь, размером с собор, совсем незнакомая! С явными Новгородскими мотивами.
- Любочка, новодел?
- Нет, Ириша, не думаю. Эта постройка скорее в стиле историзма. Конец XIX или начало XX века. Знаешь, в прежние времена у нас в искусствоведении была такая каша про этот период в архитектуре. Всё обзывали эклектикой. Сейчас существует более чёткое понятие - историзм. Здания, выдержанные в определённом историческом стиле, но с новыми инженерными достижениями, мне очень нравятся. Хорошие стилизаторы всегда были в почёте. А эклектика, эклектика тоже хороша, если сделана с умом, то и получается шедевр! Ведь хороший коктейль всегда вкусен. Подойдём поближе?
- Церковь знамения Богородицы. Надо же, действительно 1908 год. Смотри-ка, поговорили про Новгород и город тут же нам храм преподнёс!
Ох, Ирочка. Чем дальше тем всё страньше и страньше. И тут совсем недалеко Новгородская улица. Мы с тобой скоро превратимся в "юных" краеведов.
Но как странно... Сначала Бальмонт, Блок...и вдруг Башня. Дорога на Великий Новгород - и храм псевдорусской архитектуры.
Мы ли - пляшущие тени?
Или мы бросаем тень?
Снов, обманов и видений
Догоревший полон день. *****
- Ну что, Любовь Васильевна, а ведь хорошо что прохожих нет! Что они о нас подумали бы? Идут две ...такие приличные дамы элегантного возраста и громко стихи декламируют.
- Ха-ха-ха, нет, Ирина Михайловна, не так. Идут две элегантные дамы ПРИЛИЧНОГО возраста и громко декламируют. Ну точно покрутили бы пальцем у виска. Деликатно.
- А я сейчас опять мемуары в библиотеке взяла. Ирины Одоевцевой. Вот ты говорила, что такой счастливой как в детстве Марина Цветаева была только в Чехии. И представляешь, я у Одоевцевой прочитала практически те же слова. Она цитировала саму Цветаеву. Что та хотела бы вернуться в Германию, но там сейчас ужас-ужас, и в России для неё всё чужое, а в Париже она была несчастнее всего. Что эмиграция её выдавила. И вот тогда, тогда Прага ей стала казаться потерянным раем.
- Да. Надо будет почитать. Мне нравится её «На берегах Невы», а вот «На берегах Сены» ещё не читала. ...Ой, смотри какое здание шикарное!
- А двери-то какие! И табличка блестит. Сейчас прочитаем, что это тут такое. Та-а-ак. Консульство Чехии.
-Ириша , мне что-то не по себе...
Город наш конечно очень красивый, но с таким характером, с такими вывертами. Вот что подсовывает, а???
Цветаева - Прага - Чешское консульство.
И смотри, сколько идём, а автобуса так не было. Или он свернул уже? Я что-то и остановок не вижу впереди. И ведь ни одна машина не проехала!
- Автобус видимо ходит иначе, чем мы предполагали, а мы и забыли про него, да? Мы же гуляем!
Ты знаешь, я вчера документальный фильм на ютубе посмотрела, его по ТВ показывали уже, ну ты-то наверняка видела - «Бродский не поэт». Мне так фильм понравился! Даже захотела его почитать. Ещё раз попробовать.
О, как же я обрадовалась, что Иришка наконец почувствовала моего любимого поэта!
- Иришечка... Вот как можно так написать в чуть за двадцать?
Мои слова, я думаю, умрут,
и время улыбнется, торжествуя,
сопроводив мой безотрадный труд
в соседнюю природу неживую.
В былом, в грядущем, в тайнах бытия,
в пространстве том, где рыщут астронавты,
в морях бескрайних - в целом мире я
не вижу для себя уж лестной правды.
Поэта долг - пытаться единить
края разрыва меж душой и телом.
Талант - игла. И только голос - нить.
И только смерть всему шитью - пределом.
А ещё, ещё послушай.
Теперь все чаще чувствую усталость,
все реже говорю о ней теперь,
о, помыслов души моей кустарность,
веселая и теплая артель.
Каких ты птиц себе изобретаешь,
кому их даришь или продаешь,
и в современных гнездах обитаешь,
и современным голосом поешь?
Вернись, душа, и перышко мне вынь!
Пускай о славе радио споет нам.
Скажи, душа, как выглядела жизнь,
как выглядела с птичьего полета?
Покуда снег, как из небытия,
кружит по незатейливым карнизам,
рисуй о смерти, улица моя,
а ты, о птица, вскрикивай о жизни.
Вот я иду, а где-то ты летишь,
уже не слыша сетований наших,
вот я живу, а где-то ты кричишь
и крыльями взволнованными машешь.
***
Пошёл снег. Полетел косыми струями гонимый взявшимся из ниоткуда ветром. Мы подходили к очередному перекрёстку. Вместо углового дома небольшой сквер. И вдоль красной линии перед низенькой оградкой увидели на тонких металлических трубках-ножках стенды с газетой. Бесплатные газеты на стендах? Такие стенды в советское время стояли на большинстве остановок. Но тридцать лет как их убрали с улиц.
На этом, освещённом тусклым светом фонаря, приклеены развороты газеты...
Издалека видимые крупные ордена и узнаваемый шрифт «ПРАВДЫ» вверг нас в шоковое состояние .
Я вцепилась в Ирочкин локоть и прижалась к подруге.
- Это что, фильм снимают, декорации?
- Н-Не знаю, мы же не переместились в параллельный мир? Это ведь не семидесятые???
Мы подошли поближе. Нацепили очки.
Мелким шрифтом : «орган компартии России, номер от 23 - 30 ноября 2019 года.»
Вчерашний.
Уф-фф! Мы никуда не провалились! Ура!
Нас это так приободрило. Сразу повеселее зашагали.
- Всё! Дальше идём молча, пока не звезданулись во временную яму.
- Видишь, уже видны пропилеи Смольного, значит там площадь Пролетарской диктатуры и Суворовский проспект. И дома жилые. С огоньками и люстрами. Жи-вые. И вот смотри-ка, люди выходят из кафе.
А напротив ресторан «Шаляпин».
Мы вышли на Суворовский проспект, сверкающий огнями и новогодними гирляндами. Светились нарядные витрины. Здесь шли троллейбусы, автобусы, гуляли люди. Много людей! Жизнь идёт!!!
Вот рядом с такими оживлёнными улицами оказывается есть совершенно потрясающие уголки города, которые могут окунуть вас в прошлое столь явно, что можно не заметить как...И.......
- Ириша, это же так классно! Ведь это город в ответ на нашу любовь, пытался с нами поговорить. Он вступал в беседу с нами! И ему это удалось! Правда?
***
А вообще я хочу сказать, что мир это ЗЕРКАЛО. Каким мы его видим, таким он и отражается нам. Зеркалит.
Отзеркалил Город Санкт-Петербург нам нашу любовь - до слёз, до прожилок, до ...
*Блок
**Бальмонт "Поздно"
***Блок
****Бальмонт
*****Блок "Смятение"
Фото из интернета.
© Copyright:
Эль Ка 3, 2019
Свидетельство о публикации №219121301126