«Привет. Sorry, опоздаю. Пассажир упал на рельсы, и этот пассажир – я». Что только не придет в голову, когда лежишь в желобе между рельсами. Например, здорово было бы отправить начальнику такую смску... Но от внезапного толчка в спину первым на пути полетел телефон.
Все произошло очень быстро, он не успел испугаться. И даже был горд собой: еще бы, так быстро сориентироваться в ситуации сможет не каждый. За доли секунды в памяти всплыло все, что с младых ногтей знает каждый москвич: если вы упали с платформы, то, не пытаясь выбраться обратно, бегите к месту остановки первого вагона – там безопасно. Если добежать не успеваете, то ложитесь в «канаву» и прикройте голову руками. Или руки надо держать вдоль тела? А голова должна быть в какую сторону – по движению поезда или против? Неважно: главное, не дергаться. Удивительно, но он вспомнил и о правилах поведения при аварии эскалатора. И о школьных уроках ОБЖ: параграф про чрезвычайные ситуации в метро выпало отвечать рыжеватой девочке, которая сидела за соседней партой. Хитрая штука – человеческий мозг. Ты уже и не помнишь, как звали эту девочку, потому что она проучилась в вашем классе совсем недолго и быстро перешла в какую-то специализированную школу… Однако не забыл – точнее, внезапно вспомнил, – как в кабинете ОБЖ, он же кабинет биологии (кто будет выделять отдельное помещение под ОБЖ?), неуютный свет плафона проходил насквозь через ее пушистую челочку и от этого становился теплее.
Ну, ты даешь, старик: нашел время предаваться лирическим воспоминаниям. Извлек вот из глубин памяти не только рыженькую с соседней парты, но и девчонку, которой симпатизировал всю старшую школу, и на выпускном вы кружились под медляк и настенный вальс световых снежинок. И коллега из юридического отдела почему-то пришла на ум: надо же, до этой секунды сам не подозревал, что к ней неравнодушен. И друг твой, с которым вы сначала дрались, потому что мальчишкам из параллельных классов полагается драться, а потом случайно оказались в одной команде на каком-то школьном конкурсе и с тех пор командой и оставались. Забавно: общались в прошлую пятницу, оба – молодые специалисты при галстуках, со стрижками из барбершопа, а помнится он почему-то веснушчатым мальчиком, который, пропустив болезненный удар, не умел сдержать слез, но, всхлипывая, все равно сражался до последнего. Над любым другим смеялись бы как над плаксой, а над ним – нет. Такой он, твой друган, новоиспеченный муж своей Вали, кандидат в замы подразделения, напарник по еженедельным тренировкам – и все-таки тот лохматый улыбающийся мальчишка с фонарем под глазом. И родители вдруг вспомнились – с такой сердечной болью, будто ты их чем-то сильно обидел. Надо было им вчера позвонить.
Лирическим воспоминаниям предаваться глупо, но чем еще заняться, раз время растянулось до бесконечности и под брюхом замершего на станции поезда ничего не происходит? И ведь ничто не предвещало такого финала обычной поездки на работу. Все было как всегда: будильник, завтрак, утренняя свежесть, в которую с подъездного крыльца бросаешься, как в море. Десять минут пешком под регулярное позвякивание трамвайных звонков и гудки машин на оживленном перекрестке, обволакивающее тепло спуска в метро, в эти подземные дворцовые залы в мраморе и мозаиках. Поезда, как это часто бывает, ходят с увеличенными интервалами, на перроне толпа, которая рвется на посадку. Будто берет штурмом последний состав, уходящий из осажденного города на Большую землю. Через два поезда ты наконец оказываешься у ограничительной линии на краю платформы. Слева и справа – неровная колышущаяся стена человеческих тел. Кто-то не поднимает глаз от смартфона или читалки, кто-то безразлично скользит взглядом по набившим оскомину названиям станций, а ты смотришь в темноту тоннеля. Что может быть красивее, чем стальной блеск рельсов в свете фар приближающегося поезда? Каждый раз ты видишь в нем что-то новое: изогнутые сабли, участвовавшие не в одной битве. Носки лыж какого-то спортсмена, который любит тренироваться в потемках. Гибкие разведывательные щупальца инопланетного корабля...
Поезд совсем рядом. Сильно напирают сзади. «Не толкайтесь!» – рявкает кто-то басом. Чье-то резкое движение, и телефон летит на пути.
Ничто не предвещало такого финала.