Вышел из квартиры на лестничную площадку по каким-то делам. Совсем на минуту. Ключ, естественно, остался в квартире. И тут железная дверь лихих 90-х за мной захлопнулась. Ну, не один дома. Позвонил. Жду. Минуту. Другую. Не открывают. Звоню ещё. Телевизор. Пока телевизор работает – ничего в квартире не слышно. Тут за спиной голос: - Не открывают? Оборачиваюсь. Это наш рыжий кот Басё. Живёт на лестничной площадке. У него на коврике под батареей посылочный ящик с дыркой для входа. Так сказать, «свой угол». Кухня и столовая - «под открытым небом», рядом с домиком. Блюдце для «кити-кета» и баночка, в которой периодически появляется, то вода, то молоко. У нас седьмой этаж, и Басё точно знает, кто ещё, кроме него, на этом этаже живёт. Это ему помогает пользоваться лифтом. Кот поджидает в подъезде, когда появляется кто-то из его соседей и заходит в лифт вместе ними. Пешком на этаж не поднимается никогда.
- Плохо выглядишь, – это мне опять наш кот.
- С чего ты это взял? – я удивился, что Басё со мной «на ты». Раньше он себе не позволял таких фамильярностей. И, как мне помнится, на брудершафт мы с ним не пили. Ну, я ему «ты» давно. Брат наш меньший – что, перед ним ещё и шляпу снимать?
- А, пойдём-ка, друг, на улицу, - опять как-то по-свойски обратился ко мне Басё, -слышу, лифт к нашему этажу спускается.
Лифт, и правда, остановился аккурат напротив нашей площадки. Двери распахнулись. В кабине никого не было. Мы с котом зашли и плавно поехали вниз.
Из подъезда Басё выбежал вперёд меня, молодцевато задрав свой рыжий хвост. Я – за ним. Почему бы не прогуляться, домой всё равно не пускают.
Рыжий сосед протрусил к небольшой лужице, к ней наклонился, стал лакать. Зачем? У него на этаже молоко! Басё, как будто услышал вопрос: - Понимаешь, вода в луже всё-таки природный продукт. Необходимый набор солей, минералов. А это молоко из пакетов… Мало ли там чего! Я, конечно, пью, но и выбегаю сюда, во двор. Где воды попить, где мышку съесть натуральную. Без ГМО.
Я тоже подошёл к луже. Случайно в неё заглянул. И… Фу, что-то померещилось! Чур меня, чур!
Я закрыл глаза, несколько раз встряхнул голову. Посмотрел снова.
Из лужи на меня смотрела… Голова… кота…
Я огляделся по сторонам – кто это?
Басё сидел поодаль и внимательно за мной наблюдал: - Что? Не узнаёшь? Я ещё там, на лестнице, подумал, что ты себя представляешь кем-то другим. Ну, другим ты, может, и был. Теперь ты, как и я – кот… Можешь радоваться – впереди у тебя девять жизней. И жить ты только начал…
Я тебя понимаю, первое время очень тяжело. Люди нас подкармливают, но нужно знать места.. Если сантехники не заварят дырки под домами, зиму можно пережить в подвале. Если заварят, и не успеешь выскочить, тогда, конечно, каюк. Можно поприставать к жильцам домов, потереться об их ноги, помурлыкать, в глаза позаглядывать. Может, кто-то возьмёт к себе. Или, как мне, постелют на лестничной площадке половичок. Тоже можно жить. Меня когда-то, ещё котёнком, в хорошую семью взяли. Дети меня ласкали, играли со мной. Еды было полно всякой. И кошачьей, и человечьей. Тепло, чисто. А потом у мальчика обнаружили на меня аллергию. Сопли, кашель, сыпь. И выставили меня в один прекрасный день за дверь…
Нам девять жизней специально даётся, чтобы мы могли как-то подольше пожить. Только жизнь получается какая-то из кусков. Где – машина задавит, где – мальчишки бензином обольют, сожгут, где – с живого шкурку снимут. Вот они и нужны нам – девять этих жизней…
- Нет!.. – я закричал! Нет!.. Какой я тебе кот! Какой товарищ! Я только что…
- Да, видел я… Знаешь… Ты не ходи туда больше… Больно будет…
- Мне уже… больно… - ответил я ему.
Мимо проходили люди. И кто-то обязательно останавливал взгляд на двух котах, сидевших, съёжившись, у мутной осенней лужи. Один рыжий, другой серый. Как вообще большинство бездомных кошек.
О чём-то они мурлыкали и мяукали.
В маленькой комнатке на седьмом этаже, у зеркала, занавешенного чёрным, плакала женщина…