Рассказ
Один из самых известных культурных и талантливых людей родом из Австралии Клайв Джеймс умер в Англии в возрасте 80 лет, из которых он прожил там 50 лет.
В 2010 году ему поставили диагноз лейкемия и эмфизема, и с тех пор он рассказывал миру о своей надвигающейся смерти.
Заявление на его веб-сайте подтвердило, что он умер дома в Кембридже в воскресенье, 24 ноября 2019 г. (по местному времени).
«Малыш из Когары», плодовитый словесник с высоким интеллектом, колоссальным словарным запасом и страстью к поэзии, он всегда сохранял любовь к своему австралийскому наследию, несмотря на пять десятилетий британского проживания.
Остроумие Джеймса проникало в семьи по всему миру, когда он развлекал в своих газетных колонках и многочисленных радио- и телевизионных программах.
За свою 50-летнюю карьеру К. Джеймс также опубликовал стихи и очерки, мемуары и тексты песен.
Однажды кто-то заметил, что когда Джеймс умрет, это будет так, как если бы разбился самолет с пятью или шестью лучшими английскими писателями на борту.
Его дочь Клаервен назвала его «шоуменом и отшельником одновременно».
Вполне вероятно, что К. Джеймса лучше всего запомнят за его веселую и проницательную первую автобиографию «Ненадежные мемуары», которую он назвал «мечтой об Австралии».
Вместо того чтобы угаснуть, его болезнь, казалось, вдохновила его на то, чтобы срочно уловить каждую идею и мысль.
С 2010 года он опубликовал семь книг, в том числе перевод «Божественной комедии» Данте и «Приговорен к жизни», сборник стихов, которые «Нью-Йорк Таймс» назвал «душераздирающими» и «полными смысла».
До середины 2017 года он писал еженедельную колонку в «The Guardian» под названием «Отчеты о моей смерти», в которой он писал о «жизни, смерти и всем, что между ними» в забавном и невозмутимом стиле.
Поэзия была его первой и длительной любовью
Из всего его вклада в литературу К. Джеймса больше всего интересовала поэзия.
Он опубликовал пять сборников стихов и написал тексты для музыканта и близкого друга Пита Аткинса.
«Написание текстов песен - моя любимая форма написания чего угодно», - сказал он «The Guardian» в 2008 году.
Он и Аткинс сотрудничали в течение 40 лет, дебютировавшими исполнением песни-хита.
В австралийском интервью в начале 2015 года Джеймс рассказал, как работал его плодовитый разум.
«Идея приходит в голову, как крошечный метеорит, который бродит в космосе», - сказал он - Он приходит и бьет тебя прямо в голову. Идея!
Слово зто нуждается в заглавных буквах – ИДЕЯ! - это все».
Когда его здоровье ухудшилось, Джеймс продолжал писать еще более эмоциональные стихи, освещая литературу и резкую критику.
«Японский клен» - задушевное стихотворение, выпущенное в 2014 году и основанное на дереве, подаренном ему его дочерью, детально раскрыло его откровения о жизни и смерти.
Как и ожидалось, он относился к этому предмету с достоинством, элегантностью и изяществом.
Его последний сборник стихов «Приговор к жизни», опубликованный в апреле 2015 года, был описан «The Independent» как «по сути, любовное письмо в Австралию».
Джеймс работал над сборником литературных размышлений, который будет называться «Последние чтения» после его смерти.
В 2013 году, «вдохновленный» ухудшением здоровья, он, наконец, опубликовал перевод «Божественной комедии» Данте, проект, который был создан за десятилетие.
Детство
Родился Вивиан Леопольд Джеймс 7 октября 1939 года в Когаре, пригороде Сиднея, и его мать позже дала ему выбор нового имени.
Он остановился на «Клайве» после просмотра фильма «Тайрон Пауэр» на субботнем утреннике.
Единственный ребенок Клайв Джеймс никогда не знал своего отца, который выжил в тюрьме в японском лагере для военнопленных, но погиб в авиакатастрофе по пути домой со Второй мировой войны.
Смерть его отца и ее влияние на его матерь оказали также огромное влияние на Джеймса, который регулярно упоминал о трагической кончине его отца.
В первом томе своих мемуаров Джеймс писал об отсутствии у него отцовского руководства и о его последующих забавных, но потрясающих детских выходках. «Я был свидетелем всей силы человеческого горя, когда мне было шесть лет. Я ничего не мог с этим поделать. И я думаю, что это, вероятно, осталось у меня на всю жизнь ", - сказал он в интервью 2007 года.
Он не только подробно описал выходки своей юности без отца, но и последующий стресс, нанесенный его овдовевшей матери, и признал, что он самоуничтожается с тех пор в интервью 2012 года.
Ярый курильщик он однажды заполнил пепельницу окурками за один день.
После окончания Сиднейской технической средней школы К. Джеймс изучал психологию в Сиднейском университете, где он также редактировал студенческую газету университета.
Вскоре он связался с «Сиднейским толчком» - группой либерально мыслящих интеллектуалов, и в возрасте 22 лет, неловко осознавая близость к своей матери, он бежал в Лондон.
Приманка Лондона
Лондон в 60-х годах был далек от Сиднея и Клайв Джеймс жил богемно вместе с другими австралийскими эмигрантами Робертом Хьюзом и Джермейн Грир.
Во время учебы в Кембриджском университете он начал сотрудничать с различными студенческими периодическими изданиями и его работы вскоре привлекли внимание лондонских литературных редакторов.
Он также стал президентом «Footlights» - любительского театрального клуба университета.
В 1972 году газета «The Observer» наняла К. Джеймса для написания еженедельной колонки юмористических телевизионных обзоров, которые продолжались десять лет.
Именно в это время Джеймс впервые появился перед камерами, постепенно становясь известным телеведущим, а также он писал и вел многочисленные телевизионные сериалы и специальные передачи.
В их число входили «Клайв Джеймс на телевидении», «Слава в 20-м веке» и серия новаторских программ путешествий «Открытки из ...».
Ему также приписывают то, что он представил японское реалити-шоу британской аудитории, как подборку веселых клипов японских участников игровых шоу, наполовину убивающих себя во имя развлечения.
К. Джеймс удалился с телевидения в 2001 году, чтобы сосредоточиться на своем творчестве, и начал представлять еженедельную передачу BBC Radio 4 «Точка зрения».
Это дало ему возможность представить содержательные размышления по вопросам, варьирующимся от политики до поп-культуры.
«Секрет критики в том, чтобы знать, что вы на самом деле чувствуете, прежде чем пытаться выразить это», - сказал он однажды.
Несмотря на ухудшение здоровья, Джеймс не оставил свою карьеру - просто переосмыслил ее на своих условиях, не выходя из дома.
Совсем недавно он сосредоточил свои творческие способности на своем личном веб-сайте «www.clivejames.com», который является платформой для его культурной критики искусства, музыки, поэзии и литературы.
Именно здесь Джеймс продемонстрировал свою серию «Говоря в библиотеке»- коллекцию интервью с харизматичными людьми, проведенными в его доме.
Поддерживая свой веб-сайт и посещая многочисленные медицинские заведения, он также продолжал писать еженедельную телевизионную колонку для «The Telegraph» в Лондоне.
Но это была не вся литература для К. Джеймса, который был фанатом Игры престолов, гонок Формулы-1 и искусства.
Танец танго - еще одна большая любовь, привел его в Буэнос-Айрес, чтобы изучить технику, прежде чем устанавливать танцпол в своей квартире в Лондоне.
Клайв Джеймс испытывал глубокое восхищение женщинами, интерес, который привел его к уходу из семейного дома в 2012 году после откровений о восьмилетней связи с прежней моделью.
«Я понял, что быть женатым мужчиной было центром моего существования и якорем», - сказал он Керри О'Брайену в интервью 2013 года.
«Я не создан для этого. Я создан для того, чтобы быть Улиссом - возможно, физически!»
Клайв Джеймс впервые выступил на сцене на первом в Лондоне фестивале литературы и искусства в Австралии и Новой Зеландии в июне 2014 года и поделился своим ярким остроумием и юмором –( и настоящим поэтом внутри )- со своей аудиторией.
«Поэзия, которую я пишу сейчас, я думаю, гораздо более проницательна и чувствительна, чем моя ранняя работа потому, что так и должно быть», - сказал он.
«Неизбежно вы начинаете прощаться. Мне нравится думать, что я столкнулся с каким-то планетарным тоном, чем-то вроде «Last Post».
Он шутил о своих частых визитах в больницу и сказал, что его болезнь предоставила «потрясающий материал» для его поэзии и позволила ему увидеть, что у него была счастливая жизнь.
К. Джеймс стал членом Ордена Австралии (AM) в 1992 году, Командором Ордена Британской империи (CBE) в 2010 году и офицером Ордена Австралии (AO) в 2013 году.
У него остались жена Прю Шоу и две дочери, Клаервен и Люсинда.
«Когда я начинаю последний абзац, за моим окном туманный полдень мягко, но неумолимо впитывает лондонский Сити. Там, на улице, я вижу зонтики, сочувствующие друг другу. В Сиднейской гавани, на расстоянии двенадцати тысяч миль и десяти часов спустя, яхты будут мчаться по измельченной алмазной воде под небом в виде порошкообразных сапфиров. Было бы грубо не признать, что то же изобилие природных благословений, которое дало нам энергию для ухода, имеет полное право перезвонить нам. Пульсируя, как маяк, сквозь дни и ночи, место рождения удачливого человека посылает невидимые волны воспоминаний. Так было всегда и так будет до тех пор, пока даже последний из нас не вернется домой », - это заключительный абзац из его «Ненадежных мемуаров ».
Смерть Клайва Джеймса превращается в своего рода «фальшивые новости», которым трудно поверить, или момент, которого так долго ждали и представляли – и не в последнюю очередь, как его неудержимый главный герой, весело насмехающийся над Марком Твеном и слухами о «преувеличении» его смерти, - что теперь Клайв больше нет с нами, трудно принять, понять или полностью поверить.
Для его читателей и поклонников, его аудитории, это момент бесконечной скорби в связи с кончиной любимого австралийца, главного артиста и литературного волшебника, которому удался смелый, остроумный, стоический, вдохновляющий, провокационный и возвышенный роман.
На протяжении большей части десятилетия пример «покойного Клайва Джеймса», бросившего вызов гравитации дома в Кембридже, измученный лейкемией, эмфиземой и юношеским раком, стал медийным цирком, в котором его звезда играла в галерее с осветительными инстинктами как естественный исполнитель.
Такие глобальные посягательства оказались преждевременными. Клайв не умер, и в следующий раз, когда один знакомый навестил его, он имел благодать и сообразительность, чтобы признать превратности шоу-бизнеса: «Конец близок», - хрипел он. "Но не так близко."
Это напоминало Клайва Джеймса 1970-х годов в его расцвете: прославленного, пародированного, известного, покровительственного, львиного и униженного - высокого и низкого - но никогда не игнорируемого. В свои великие дни наблюдателя он был воскресной обязательной к прочтению рубрикой, головокружительной смесью литературного изобилия, демонстративного намека, актуальных мудрых трещин и неуважительной австралийской непочтительности.
К середине 1970-х годов Клайв стал таким литературным явлением, столь же редким критиком, который может поставить Рэмбо и Рембо в одно и то же предложение. Фактически, он, вероятно, уже сделал это, и вы не заметили, будучи слишком ошеломленным его сравнением Беовульфа с Челюстями.
Клайв стал печально известен тем, что тащил за собой свою культуру с изящными ссылками на Пушкина (в русском оригинале) и Малларме, Баллады Чтения, намеки на стихи Фрейда и Мандарина, с обрывками Овидия и Катулла. При этом он фактически изобрел телевизионную критику в «Обозревателе», разозлил британское поэтическое заведение и напомнил местной читающей публике, что можно сделать с английским языком, если вы выросли в пригороде Сиднея, и вам повезло не идти учиться в Итон или Винчестер. Короче говоря, он нашел голос - голос, который он лелеял до своего предпоследнего дыхания.
Это был основной Клайв Джеймс. Возможно, это превратило его последние годы в искупление, которое в противном случае могло бы стать живым адом. Его время травмы спонсировало неутомимую библиографию писателя, помешанного на «Memento Mori» (поэзия, колонки, дерзкий новый перевод «Божественной комедии», эссе о Ларкине и «Игре престолов» и еще больше поэзии).
В огне самой жизни он даже начал переживать свой собственный материал. Японский клен, который вдохновил вирусное стихотворение в 2014 году, стал сначала смущением (поэт не умер), затем упреком (он превратился в крепкое деревце) и, наконец, черной шуткой (он красовался перед ним).
Во время его финала Клайв посвятил все свои ресурсы браку жизни и искусства, большая часть которого, по его мнению, - дым и зеркала.
Но мастер-класс Клайва Джеймса по англо-австралийскому стоицизму одурачил почти всех его почитателей и даже некоторых его друзей. Его прощальные выступления стали настолько известными, что его американский спарринг-партнер ПиДжей О'Рурк посоветовал ему «мягко закрывать дверь этой смерти, потому что люди будут ошарашены, если он ею громко хлопнет».