Осень поздняя, осень унылая , крутонравая отрясла покров златолиственный с деревьев всех, прогнала облака белые с неба синего, затянула его пеленой серою, и повисли тучи черные, тучи мрачные. А, сотворив такое, умчалась, ветром резвым, ледяным подгоняемая… Тут на смену ей зима пришла…И была она холодная, редким снегом припорошенная. И стоят деревья, трясутся, ветки голые, ветки раздетые к небу тянутся, вырисовываясь на нём тонким кружевом… Неприветливо, хмуро, тягостно… И душа начинает маяться, начинает тихо печалиться…
И вот в эту пору ненастную, в пору грустную и минорную заметили двое друг друга… Было странно, конечно, удивительно… Ведь жили рядом они, жили долго… Да и как разглядишь, коль весна была , а там и лето нахлынуло …Жизнь кипела вокруг, солнце яркое улыбалось всем, пенье птиц разливалось, и опять же червяки, комары, мухи разные… А теперь… Тишина, только ветра вой, и тоска, одиночество… Полысевший, он покряхтел, поскрипел и …сердце дрогнуло, забилось вдруг от радости неожиданной… Он увидел её … Не красавица…, хоть была когда-то такой… Вся поблекшая, полинявшая одиноко стояла , тихо печалилась … А тут он… Словно где-то свершилось пророчество….Понимала она, не пара он ей, что из разных миров, и сословий разных ,но согрелась душа, обрадовалась, тихой нежностью наполнилась… Познакомились… Отступила печаль… Потянулись друг к другу сердца одинокие, но…увы… Не достать, не прижаться, приласкать невозможно друг друга… Закручинилась было скамейка, что не может к дубу прислониться… И, увидев такое, дуб расправил ветки могучие, но не смог дотянуться и он… И вздохнул тут горестно:
–Не печалься ты, отрада моя, не кручинься, наши души близки, значит, вместе мы… Многим хуже сейчас приходится…
Согласилась скамейка обрадованно:
–Хорошо бы, конечно, журавлями стать… Улетели бы мы в края теплые… Но…Не бывать ведь этому… Никогда не бывать…А значит, будем жить с тобой рядышком… Будем жить, да радоваться, наслаждаться тем, что имеем… Знать судьбу такую нам жизнь приготовила.