Воспоминания некоего Фолькера Геца*, после четвёртой кружки мюнхенского (дрезденского) пива:
"Стоит Путин (а это уж он был, как сейчас помню - Первый канал-то, врать не будет) на пороге "кегебе хаус" и думает, как толпу усмирить, больно наши фрицы нервные, того и гляди морду лица бить начнут. Пистолю достал, трясёт ею, кричит "постреляю всех, а последнюю пулю в себя пущу", но толпе пох, "хенде хох руссиш швайн" орут, за грудки уже хватают. И тут, с перепугу, пистолю Вованыч роняет, руку-то, левую, вверх вытягивает, чубчик, белобрысый-то, налево махнул машинально и как залает:
- Deutschland Erwache!
Толпа-то и ох.., охолонила малость, кое-кто "зиг хайль" орать начал, я, как сейчас помню, "Хёрст Вессель" затянул; тут кто-то из штурмующих как закричит: позор, гебнюк провокатор, - вы, - значит мы, ох.., охолонили в корень! Вобщем, тут уже друг на дружку все орать стали, на белобрысого внимания никто не обращает, кто-то предложил пива пойти попить, так всё и закончилось."
*Когда в восемьдесят девятом толпа в соседнем квартале громила здание "Штази", министерства госбезопасности бывшей ГДР, другая колонна шла сюда. Среди них был и Фолькер Гец.
Фолькер Гец, свидетель штурма: "В Штази был страшный погром, люди переворачивали сейфы, жгли досье и фотографии, все искали папки с осведомителями. Решили, что надо идти к русским, брать их архив".
Толпа окружила здание и кто-то позвонил в дверь флигеля. Вот она, ее с тех пор и не красили. Но ни в дом, ни даже во двор никто не вошел. На пути демонстрантов вдруг появился светловолосый сотрудник с пистолетом в руках. Он спокойно оглядел толпу, поздоровался и на хорошем немецком сказал – это советская территория, и вы стоите на нашей границе. И я говорю серьезно – я буду стрелять в ее нарушителей.
Фолькер Гец, свидетель штурма: "Он так спокойно и уверенно это сказал, что люди постояли, покричали, а потом стали расходиться. Все ожидали стрельбы, драки, но только не этого. Потом мы узнали, что это сотрудник стал вашим Президентом".
Первый канал.