Из цикла «Сельская мистика середины прошлого века»
По мотивам рассказов Любови Храповой.
Иллюстрация Анны Корнеевой.
Интересное село Новое Еголдаево, что на Рязанщине…
Много чудес творилось в нем в старые времена. Да и сейчас творится немало, только вот увидеть их, да рассказать некому становится.
В былые времена большое село было, много народа жило в нем.
А где род людской, там и нечисть бродит. Там и ангелы на защите нашей стоят…
Я-то после войны родилась, а тятя мой подростком был еще… И видело все село, как по концам огородов наших шел очень большой человек в белых одеждах… Очень высокий был, метров пять, а то и выше…
Он был очень высокий, метров пять, а то и больше.
Все бежали смотреть на него, говоря между собой:
- Столбовой! Столбовой!
Шел этот огромный человек шел в сторону леса.
А народ смотрел, и не было испуга. Как на радугу смотрели, без страха, с чистым любопытством.
А Столбовой шел себе и ни на кого не обращал внимания.
Долго люди вспоминали чудо такое и вопросом задавались, что же за явление такое было и к чему оно.
К беде ли тяжкой или урожаю небывалому… И нет до сей поры разгадки вопросам таким…
…Село-то наше старое, казаками основанное, вольным народом. А вокруг деревеньки в старые времена крепостными были.
И жениться местным парням на девушках из окрестных деревень не в почете было. Рассказывали, что женившись на крепостной парень тоже крепостным становился. Так это пренебрежение и дожило до наших дней.
Жениться-то не всегда женились, а на улицу гулять да хороводы смотреть, девок мять по деревням тем шастали.
Прогуляют, бывало парни всю ночь… А как домой на зорюшке идти, тут самые чудеса и начинаются….
То старухи, невесть откуда взявшись, за ними увяжутся… То кобели с теленка ростом и глазами, как фонари светящимися, прицепятся…
Парни с собой ножи носили как оберёг. Как появится нечисть злокозненная, парень очертит ножом вокруг себя… Глядишь, и поотстанет нечистая сила.
А по Кулешовке с Заречной от начала до конца пройти ночью было как с той нечистой силой похристосоваться. Столько страха натерпишься.
Но, как в народе говорят, охота пуще неволи. Когда к девкам шли с вечера, про утро не думали. А утром уж во все тяжкие домой неслись….
Жил на нашем конце Васятка. Ладный парень был. Высокий, красивый, на гармошке с гитарой играл, девкам нравился. Да и они его любили. А ходить повадился в соседнюю деревню, Старое Еголдаево. Будто девки ихние мёдом мазаны.
Обычно гурьбой ходили, друг друга держались. Девчата дело хорошее, но парни деревенские и бока намять могли.
А в этот раз отстал Васятка и один возвращался. Вдруг свет яркий сзади дорогу осветил.
Василий думает, что машина уже везёт доярок на ферму, дорогу уступает. Да шума моторного не слышит…
А свет быстро и бесшумно нагоняет его.
Оглянулся и видит, что бежит Ведьма к нему, руки протягивает, а вся огнем горит, свет от нее что иллюминация кремлевская…
Перепугался Васятка… и что есть мочи домой… Хорошо, что парень деревенский, выносливый. Убежать смог.
Подбежал к дому, дверь заперта… Он стучит что есть мочи…
Хорошо, что дед уже поднялся скотину выпускать со двора. вышел и открыл ему дверь.
А у меня самой был брат Витька. Он был правильным и тоже красивым парнем. В техникуме учился. И хорошо учился. А хороших парней к девушкам тоже тянет. Вот он и любил девушек, и они ждали его за тая дыхание.
И была у него одна красавица на улице Моховой.
А чтобы, возвращаясь от красавицы, попасть на свою улицу Кулешовку, надо было пройти по улице Заречной.
А на Заречной улице жила Нюрка -Трубка.
Ее все ведьмой считали. Соседи говорят видели ее, как она из трубы по ночам не раз вылетала. Все ее так колдуньей и дразнили.
И вот идёт однажды, на рассвете, Витька от своей невесты, мимо Трубкиного дома, а его поджидает огромная черная кошка. Размером с хорошего поросенка.
Запрыгнула ему на спину и едет на нем до дома Виктора… И повалилась так каждую ночь кататься. Виктору и страшно, и от девчат отказаться не может.
Витька редко рассказывал об этом. Стеснялся, что его за труса или не нормального принимать будут.
Но мне иногда жаловался. Говорит иду со свиданки, думаю может сегодня проскочу. Ан нет, сидит под берёзой зараза черная и ждёт…Замучила… Хоть к девкам не ходи…
Трубка и сейчас еще жива, лет под сто ей… Силищи набрала из ребят молодых, чего не жить…
А в другой раз далеко за полночь опять он со свидания возвращался. Луна светит, он бежит вприпрыжку, спешит. Вздремнуть еще успеть надо. И на спуске к реке, в низине, на лугу хоровод девичий. Человек пятнадцать – двадцать. В красивых платьях, блестят что шелк… И не успел он сообразить, как окружили его девчата… Парень и понять ничего не может…
Хоть и любил девок, а тут оторопь взяла, страшно стало… Хочет убежать, да не выпускают они его, закружили…. Да все к реке ближе…
И не помнит как смог спасти себя... То ли знамение крестное наложил, то ли молитву вспомнил…
Но пропало наваждение в один момент… А тут и сараи рядом, от которых до дома рукой подать…
А наутро уже сообразил парень, что девки его в реку затянуть хотели. Да Бог миловал.
А сама я, бывало, как приезжаю в деревню, с мостком перед ней равняемся, и как груз на меня тяжкий наваливается… И наоборот… Как назад путь идет, будто мешок с моих плеч свалился…
Есть в месте том какая-то бесовщина… А все дело в том, я так думаю, что неподалеку Дарьенка жила. Тоже силой бесовской обладала.
Помню, я еще девчонкой была, и дома одна, без родителей сидела. И та самая Дарьенка зашла, мать спрашивает. А у нее из кармана яйцо сырое, без скорлупы на пол вывалилось. И не растеклось, не размазалось… А Дарьенка нагнулась, взяла его, как вареное, и вновь в карман убрала… И ушла…
А я думаю, и что хотела? Зачем приходила? Что хотела своим знаком показать?
А с Дарьенкой другая история приключилась известная.
Повадилась к соседям её черная курица в сени ходить. Да непросто ходить, а по мешкам с зерном шкодить. И гонят её, шугают. А она, наянная, все за свое. Вот один из соседей и шугнул её поленом. Да крепко, видно, зацепил, не промахнулся.
За квохтала бедная птица не свои голосом, в крик болезный, да прочь со двора. А бежать не может, полулётом ноги унесла.
А наутро новость по деревне… Дарьенка дома лежит, с ногами переломанными… Говорит, что с мостка в потемках свалилась…
А что сказать она еще может?
Народ не глупый, все её проказы видит…
Вот так и жили мы в селе своем в старые времена….