Сейчас в новостной ленте прочёл известный кое-кому закон Хлейда. Звучит он так:
Поручайте сложную задачу ленивому сотруднику. Он найдёт самый лёгкий путь её решения.
Ему просто будет лень усложнять себе работу.
И мне вспоминается такой случай произошедший со мной в армии. Точнее будет сказать "в последние дни службы".
У каждого был свой дембельский аккорд и может быть приказ о моём увольнении был уже подписан, но я об этом не знал. Поэтому очень надеялся на самую первую партию. Тем более что я к тому времени проявил себя в армии и как музыкант, и как художник-оформитель, и как танцор, и радист (что входило в мои прямые обязанности), являлся также кандидатом в партию и внештатным парикмахером.
Единственное что могло лечь тенью на мои заслуги - это определение "вопиюще, безответственный ефрейтор" которое мне старался приклеить командир роты майор Рыбкин. А он между прочим был главным.
Мои однополчане знают об этом, может быть помнят, поэтому соврать не дадут.
И так подошла очередь прошагать в кабинет майора Рыбкина.
Майор был подтянут, аккуратно одет, приятно пах одеколоном и как всегда отточено сказал:
– Ефрейтор, а вы как я понимаю решили скрыться от последнего, дембельского задания на смене?
– Ни как нет, товарищ майор!, – не отводя взгляда от командира сказал я.
– Ну как нет, – майор раскрыл журнал боевого дежурства, – две недели на КП (Командный Пункт). Безвыездно.
Я согласился, а чего мне не согласится.
– Поэтому я и считаю что вы скрывались от меня и в первую очередь от важного, дембельского задания. К вашему удовольствию, за это время, ваши однополчане уже сделали всё самое важное и необходимое, поэтому серьёзных заданий нет. Однако я вспомнил что вы, товарищ ефрейтор, являетесь внештатным парикмахером. Так?
– Так точно.
Майор посмотрел на меня, потом на мои сапоги и сказал:
– Вольно, товарищ ефрейтор. Пойдёмте со мной.
Под взгляды дневальных и других солдат я прошёл с майором в бытовку.
– Вот видите какой у вас не порядок с табличкой, – он показал на табличку с надписью "уголок парикмахера", – табличка бумажная, пожухлая и не красивая. Возьмите дощечку, напишите своим красивым почерком тоже самое и приколотите, да так приколотите, что-бы эту табличку увидели ваши внуки, которые обязательно попадут сюда служить. Вот такое ваше задание. Выполняйте, – направился к выходу, потом остановился, сорвал бумажную табличку со словами "уголок сапожника" и сказал не смотря на меня, – и это приведите в порядок.
"Ну такое задание мне на полчаса" – подумал я и пошёл в каптёрку за дощечками.
– Гоша, – так звали нашего каптёра, – надо две дощечки для спецзадания.
Я объяснил что за задание и Гоша мне нашёл идеальных размеров и цвета, дощечки.
Написать ровными и красивыми буквами "Уголок сапожника" и "Уголок парикмахера" я смог за полчаса.
Работа кипела. Я знал для чего я это делаю.
Взяв молоток и четыре гвоздя я направился в бытовку, примерил там положение досочки, зажал гвоздь в нужном положении и нанёс удар молотком.
Гвоздь согнулся пополам в виде буквы "L". Я взял второй - второй согнулся буквой "Z". Третий стал похож на "J", четвёртый на ";".
Я пошёл за новой порцией гвоздей и сначала пробил отверстия в деревяшках. Понятное дело что проблема была не в них, а в стене.
В нашей роте дрели не оказалось. Причём замечу не электрической, с победитовым сверлом, а вообще ни какой.
Время обеда я провёл за поиском дрели в других ротах. Там ситуация не отличалась от нашей, хотя вроде обнадёжили, что когда-то была.
"Когда-то была" меня не устраивало, а очередные гвозди не поддавались на мои заклятия и продолжали гнуться в разные стороны.
Я был в отчаянии и пошёл на поклон к майору Рыбкину:
– Товарищ майор, стена бетонная - не поддаётся.
– Ааааа, ефрейтор Вакуров, – довольно протянул он, – вот это и есть дембельское задание.
– Ну так...
– Идите и выполняйте. Вижу вы на обед не ходили, а ужин уже через, – он посмотрел на свои красивые часы, – будет через полтора часа.
Я пошёл в курилку и сел дымя сигаретою в пол.
Товарищи по роте предлагали мне помощь, но и тут появление майора всё порешило:
– Ефрейтору не помогать. Узнаю кто помог, будет у меня дембельскую работу в Новый Год исполнять.
Конечно это было самое страшное для солдата и в курилке я быстро остался один.
Чуть позже сидя в бытовке и ковыряя гвоздём дырку в стене, я понял что я бессилен. И тут...
... я быстро пошёл обратно в каптёрку к Гоше:
– Ну чего получилось?
– Гоша, – перебил я товарища, – у тебя клещи и клей есть?
В бытовке, пока все были на ужине, я быстро пока ни кто не видел вбил два гвоздя в досочку, как положено до шляпки. С другой стороны откусил их клещами, потом хорошенько всё промазал клеем, нанёс на деревяшку "Уголок парикмахера" и сильно придавил её к стене. Тоже самое я сделал и с "Уголком сапожника".
Потом все рабочие причиндалы отдал каптёрщику и побежал на ужин.
Во время приёма пищи меня застал майор:
– Вижу что у вас, товарищ ефрейтор, всё готово, раз вы уже ужинаете?
– Так точно, товарищ майор.
– Хорошо, поедите, доложите мне о работе.
На вечерней поверке командир роты майор Рыбкин огласил,, предварительно поставив меня перед строем:
– Перед вами стоит ефрейтор Вакуров и как я думал до последнего времени - вопиюще безответственный ефрейтор, но сегодня я изменил своё мнение, так как им было выполнено дембельское задание на "отлично".
Так же сегодня я объявлю фамилии тех, кто идёт на увольнение с Вооружённых Сил из нашей роты в первую партию, среди которых я вписываю фамилию ефрейтора Вакурова незамедлительно.
Вот так я оказался в первой партии дембелей и этой же ночью готовил парадку для дальнейшего отбытия домой, в Ленинград.
10.12.2019
Санкт-Петербург
на фото:
- майор Рыбкин с семьёй
- каптёр Соколов Игорь (Гоша) на отвальной перед армией(сверху)
- автор написанного (снизу)