- Я устала, все эти разговоры вымотали меня! Ты все это уже говорил, Юр, что все пройдет, что все будет так, как у нас с тобой. Я не буду заглядывать далеко вперед, жизнь, Юр, здесь и сейчас! Я хочу насладиться ею! Что бы мне сейчас не говорил, это ничего не изменит. Я в сотый раз говорю, наш брак обречен!
- Он тебя кинул!
- Кинул и кинул! Значит, одна буду жить! Хотя, как одна? Я с детьми!
- Дура ты, Фиса!
- Пойдешь или у Олега постелить тебе? - спросила Анфиса.
- Не придешь ко мне в гости?
- Нет. Мы уже попрощались. - твердо ответила девушка.
Она ушла в комнату к Маше, и свернувшись калачиком, заснула.
Юрий долго сидел на кухне и размышлял о том, как же так вышло, что ему не удалось сохранить семью, о том, что пора подумать о фигуре, пока не стало отражаться на здоровье, о работе вахтой и о том, что время неумолимо идет вперед, месяц пролетит за одно мгновение. У него заканчивались деньги. Это раньше баланс карты дважды в месяц пополнялся, а сейчас ждать прихода было неоткуда.
"Пора брать себя в руки!" - решил Юрий. Всю ночь он продумывал план действий.
Анфиса проснулась часа в три. Дочка мирно посапывала. На душе у девушки было неспокойно. Она потянулась за телефоном, но ни сообщений, ни пропущенных звонков не было.
"Эдик, что же случилось? Почему ты до сих пор не дал о себе знать?" - думала она, волнуясь. Если б не обещанная квартира, она давно написала бы.
"Подумает, что я выпрашиваю ее! Нет! Писать ему я не буду! Подожду. Эдик не станет меня долго томить неизвестностью. Завтра утром он напишет!"
Но Эдуард не написал ни на завтра, ни на следующий день. Анфиса не знала, что ей делать. Измучившись, она все же решила позвонить.
"Абонент вне зоны доступа" - ответили ей.
"Неужели Юрий был прав? Эдуард бросил меня? Но зачем ему все это было нужно?" - Анфиса искренне не понимала. Мысль о том, что с ним могло что-нибудь случиться, она от себя старательно отгоняла.
Юрия она попросила уйти, и он исполнил ее просьбу, не забыв перед уходом еще раз резануть ей по сердцу:
- Все не веришь? Бросил он тебя! Не надо было давать. Кому ты теперь такая нужна? Последний раз предлагаю, давай обо всем забудем и начнем все сначала!
Она открыла дверь у казала на лестницу.
- Как бы тебе не пришлось, потом локти кусать! - с угрозой произнес он.
Анфиса промолчала.
Прошло еще несколько дней. Сначала она стеснялась и звонила один раз в сутки, а потом у нее случилась истерика. Анфиса набирала и набрала его номер. Сначала просто нажимая на контакт, а потом набирая на клавиатуре вручную.
"Ты хотел, чтобы я запомнила твой номер, теперь я его никогда не забуду!" Анфиса плакала, вытирала слезы и набирала еще и еще.
"Ты обещал уехать ненадолго, а сам пропал! Как ты мог со мной так поступить!" - разговаривала она с ним. Эдуард в ее воображении молчал.
"Как же так вышло, что мне даже не у кого спросить о нем! Как я могла ничего не узнать о его родственниках и друзьях. Как можно собраться замуж, не зная о человеке почти ничего?"
Ситуация напомнила ей фильм "Москва слезам не верит".
"Не думала, что когда-нибудь окажусь на месте героини!" - плакала она.
Анфиса пошла бы в полицию, но кем бы она представилась?
- Здравствуйте, я его невеста!
Они открывают паспорт и видят там штамп о браке.
Это останавливало ее. Кроме того, терзали сомнения, что он ее все-таки оставил. В какой положении она окажется, если это правда?
Анфиса страдала...
И Юрий тоже. Приехав к свекрови, он лег на диван и не вставал с него четвертые сутки. Лежал, отвернувшись к стене. От еды отказывался. Агриппина Ивановна приносила ему завтрак, нетронутую тарелку она меняла в обед, а ее на ужин. Юрий только пил иногда воду.
- Не трогай его. Пусть придет в себя! - попросил ее Анатолий. - Оклемается, поест. Вон у него запасов сколько. Не на одну неделю хватит!
- Похудеть не помешает. - как ни странно, согласилась с ним жена.
На шестой день, Юрий, пошатываясь, вышел в кухню.
- Съездите к ней. Похоже, он ее бросил!
- Поешь, съездим! - ответила теща.
- Я серьезно!
- И я серьезно. - с угрозой ответила она.
- Я не хочу. - вяло ответил мужчин.
- И я не хочу ехать. Она думала, когда все затевала? Пусть сама и расхлебывает!
- Ей плохо. Я чувствую!