Абу Навас считал себя человеком практичным, тертым, твердом знающим с какой сторон лепешки медом намазаны. Был он иудеем, но работал в Герате дервишем, а если б понадобилось - и в фельдкураты бы подвизался. От бабушки (мир праху праведницы, весь Герат ее знал, весь город захаживал, кто за мудрым советом, кто за приворотным зельем, кто за ядом хорошим, действующим, никому бабуся, в помощи не отказывала).. так вот, от бабушки достался Абу Навасу рецепт чудодейственной мази. Кто этой мазью немного веки смажет, вроде как женщины мажут сурьмой, у того зрение обострится втрое, а сам он станет невидимым. Абу Навас мазью не злоупотреблял - только каждое утро заходил во дворец к правителю калорийно позавтракать. Между прочим, золотые тарелки всегда во дворце оставлял, бабушка так учила "не наглей, целее будешь" - говаривала.
Жил в те дни в Герате один известный знаток Торы, схоласт и теоретик. Целыми днями, света белого не видя, изучал он Святое Писание. А больше ничего не изучал, в практических вопросах понимал не больше младенца и, почему-то, был твердо убежден, что у зверя-кролика три ноги. Как-то встретил Абу Навас схоласта на улице и поразился худобе и замурзанности ученного мужа. Не знал Абу Навас о треугольнике Карпмана (сам Карпман тоже не знал, потому что еще не родился), но влетел в этот треугольник, как кур во щи. Решил он спасти схоласта, подкормить и научить жить правильно. Стали они каждый день ходить вместе завтракать во дворец, опаздывая и отчаянно ругаясь о колоичестве ног у зверя-кролика. Однажды, в недобрый день, как раз посреди завтрака, попала схоласту соринка в глаз. Он нет, чтоб потерпеть, начал тереть глаза рукой, всю волшебную мазь стер и предстал посреди обеденого зала, во всей красе, в рванье и с золотой тарелкой.
- Вор, держите вора!! - закричали приближенные правителя, и, ясное дело, знатока писания тут же действительно задержали, судили и приговорили к повешению.
Абу Навас промучался до окончания суда, а когда огласили приговор оправил свои одежды дервиша, прихватил волшебую мазь и пошел к судье, просить разрешения посетить узника. Судья, человек не жестокий, позволил духовному лицу напутствовать несчастного.
Абу Навас вошел к приятелю, уже совсем было протянул волшебную мазь, но зачем-то спросил: "так сколько ног у зверя-кролика"?
- Три, - отвечал теоретик.
- Да повесьте уже этого болвана к шайтану, сил моих на него нет!!! - закричал Абу Навас, вылетел из камеры и дверь захлопнул. И стало в Герате одним знатоком писания меньше. А может не стало, может правитель в последний момент схоласта помиловал, только завтракать во дворец они с Абу Навасом больше не ходили. Так и не договорились сколько ног у зверя-кролика
(Сказка персидско-курдских евреев из собрания израильского архива фольклорного рассказа. Пересказ мой).