Первоапрельская шутка

               

Четыре Сергея учились на одном курсе, только на разных отделениях, а жили в одной комнате в общежитии. Дело было вечером. Лежали на кроватях и скучали. Вдруг Бадулин, один из Сергеев, воскликнул:

 - Парни, какое сегодня число?

- Тридцать первое, - недоуменно ответил Шипилов.

- Месяц?

- Ты что, совсем заучился?  Март на улице, -  добавил тот же Шипилов.

- Значит, завтра что у нас?

- У вас не знаю, а я с Валюхой  иду в кино.

- Что, помирились?

- Вроде да, но нужно закрепить отношения походом на культмероприятие.

- А у меня  завтра собрание стройотряда, а затем тренировка, последняя перед соревнованиями, обязательно нужно быть, а то на игру не поставят, - откликнулся Сергей Халин, заядлый баскетболист.

- Эх вы, тугодумы. Завтра первое апреля, день смеха и приколов.

- Все равно меня не наколешь, меня еще никто ни разу в этот день не обманул, - с оттенком гордости сообщил Мелехов, знаменитый не только на инязе, но и во всем «педе» художник. Рисовал он прекрасно. Этим пользовались соседи по комнате, принося ему заказы на оформление рефератов и имея за это с заказчика бутылку распространенной в ту пору жидкости желтого цвета с названием  «Лучистое». Что это спиртное, можно было догадаться только по надписи на этикетке, которая утверждала, что содержимое стеклянного сосуда емкостью  0,75 литра является вином крепостью 18 градусов. Жидкость в целях конспирации переливалась в специально для этого привезенный кем – то из жильцов комнаты чайник не первой молодости. Теперь никто: ни декан, зашедший в общежитие посмотреть как живут его студенты, ни зоркая комендантша, ни, самое главное, жильцы из других комнат общаги, рыскающие в поисках добычи, в жизнь не догадаются, что сидящие за столом парни морщатся не от чая, который закусывают салом с луком, а от бормотухи.

- Понял, внимательный ты наш, - с оттенком загадочности сказал Бадулин и продолжил – А вот если мы подшутим сразу над всем инязом, и студентами, и преподами.

- Выкладывай! - в голос потребовали парни.

- Мелехов малюет объявление, в котором сообщается, что все студенты факультета завтра после занятий в четырнадцать ноль - ноль собираются в рабочей одежде у строящегося общежития.

- Субботник! – не выдержал Халин.

- Угадал, субботник.
 
- Принимается, только есть одно но: не надо писать, что все, четвертый и пятый курсы все-равно не придут. А если их под конвоем приведут, то узнают о нашей шутке, и у нас могут появиться неприятности.

- Да бросьте вы, никто никуда не пойдет. Выйдет Петрович, зам декана, прочитает, сорвет объяву и на этом все.

- Так что, не будем шутить?

- Давайте вывесим объявление, хоть понаблюдаем, кто как вести себя будет. Договорились? И без старшекурсников.

Сергеи утвердительно закивали.

Первого апреля, пораньше перед занятиями, Халин и Шипилов повесили на доске  объявлений рядом с деканатом и вплотную к учебному расписанию красочный, а потому привлекающий к себе плакат.

На перемене после первой пары вся четверка собралась чуть  в сторонке от лобного места и заинтересованно наблюдала за реакцией читающих объявление.
Сразу было заметно, что студентам явно такой расклад распорядка дня не пришелся по душе и они, не скрываясь, выражали недовольство. Кураторы групп из числа преподавателей тоже были не в восторге от предстоящей трудовой терапии их подопечных. Они хмурились или многозначительно хмыкали. Так или иначе, но у объявления столпился народ, у которого появились вопросы организационного порядка, типа, что будем делать, как долго продлится радость труда, когда готовиться к завтрашним занятиям.

- Что здесь за сборище?- раздался громкий бас. Обладателем такого голоса был только декан факультета, двухметровый богатырь с чисто русскими именем и фамилией - Иван Оглоблин. Одному богу известно, что заставило деревенского парня проявить интерес к иностранным языкам. Иван Алексеевич защитил кандидатскую по истории английского языка, возглавил факультет. Как руководитель, был на месте, его уважали за честность и прямоту, умение создать преподавателям и студентам условия для работы и учебы. Строительство общежития для студентов тоже было плодом его многочисленных просьб и требований. С целью ускорения  ввода в эксплуатацию общаги, декан помогал строителям рабочей силой в лице студентов.

- Так что за митинг?- повторил вопрос декан и начал  недоуменно  нахмурившись читать текст объявления. Он очень не любил, когда что-то свершалось без его благословения. А здесь как раз был такой случай.

- Вы тоже не в курсе, Иван Алексеевич? – спросил кто-то из преподавателей, стоящих рядом с начальником.

Оглоблин  огляделся, - Значит, первого апреля, в четырнадцать часов, субботник? Приглашаются студенты первых-третьих курсов, - он на секунду задумался, потом неожиданно хмыкнул и твердо отчеканил:

 – Субботник есть субботник, кураторам обеспечить явку студентов! Списки неявившихся завтра мне на стол, они понадобятся при назначении стипендий!

Этого парни, организовавшие шутку, не ожидали.

- Это что же получается, мы сами себя кинули? – задал вопрос Халин, а как же тренировка?

- Валюха мне  не простит, если не свожу ее в кино, пробормотал Шипилов. - Как быть?

- Как быть? Как быть? Брать лом, лопату и долбить, – скаламбурил Бадулин. -  Пошли в общагу переодеваться! Шутники, блин!