Подарок для ЕНВ Бэйли Джей
Я нисколько не сомневался, что дохлый Хокинг - самый величайший после академика Йоффе исследователь поступательности Инстаграма в научность, но даже не предполагал, что именно Дмитрий Быков с тетей Таней Толстой окажутся самыми востребованными радетелями землицы русской по результатам книжно - конструктивной ( как конструктор " Лего ", например ) ярманки Нонфикшен, переплюнувшей заросшие мохом уши Нины Ургант по накалу мусорного содержимого, аккуратно упакованного под глянец научпопиков, а самым козырным из них являлся и является Леня Млечин, настоящая фамилия : Председатель Совета Федераций раввинов ВЦСПС имени отчества Отечества всей России Владимирович. Кто - то ударяет ударением по - польскому образцу гарной дивчины Хоткинкиджо на предпоследность, закономерно подозревая последние времена, ежели уж тетя Таня Толстая, а другие недобросовестные произносили наименование Лени как по х...й, так как на самом деле всем было совершенно по х...й, хотя Букер Пулитцера, некогда врученный татуированным титькам леди Бонни Роттен, и вопиял о шедевральности Оксаны Робски фон Калманович, но мы в России отвеку привыкли измерять словесность на свой хохряк, подверстывая рекламный значок автомобиля войны " Опель " к бесконечному существованию наособицу, когда любой мудак надевал розовые шкеры и представлялся красноармейцам, уставшим от фронтов, серийным убийцей Зодиаком, а у него болела голова, между прочим, другие сразу надевали чорное и придумывали рифмы к слову " Эпштейн ", а ведь там сразу же следовало " соси жарче " и это следовало произносил уморщиненный трудовыми подвигами Рокко Сиффреди, третьи, самые ушлые, те прямо уходили в косоглазость Ирады Зейналовой и рубили правду - дедку оскаленностью реакций Вассермана, даже не задумываясь, что все они жиды. Как воробьи.
- Варабей мой, варабей, - с муромско - масковским акцентом выводил соловьиные рулады перед опухшим по запою Модестом Мусоргским поляк Алябьев, придумавший чуть позднее полонез Огинского на стихи армяшки сраного Оганезова, а уж подтанцовку из неистребимой общественности с поддержкой виртуальной составляющей унылой геббельсовщины обеспечили орденоносные обитатели зверофермы не актуального Олдоса Хаксли, снявшего все безумие - безумие нашего мира в кальсонах Киркорова, - стебанутый па гарбу.
- Ты не пой так - то, - хрипло просипел Модест, подозревая образование в скорейшести из плесени путинских мхов бабьерожего трансвестита Юрка Стоянова, каламбурящего псами Шариками во славу кефира " Данон ", - сам не понимаешь, чего поешь - то.
- На, сука !
Автор этой сказочки без определений и уточнений мест обитания тупика эволюции, сгустившимся маразмом прогорклой и ростообразной экономики и вызвавшего по образцу Василия Теркина огонь на себя, херякнул атомной бомбой опять по скоплению опят мудрых и цинически осмотрел новобразованные руины, характеризующие закончившуюся в блеске и славе Олимпиаду Зойц вместе с сыном - бровастым Фаррелом, браво джигитующим с карликом - антисемитом на полянке Гудков. Давно это было. Еще цикл " Пахать в поддувало " изменил наименование в честь неприостановленных говноедов, неуловимый Шендерович и такой привкус п...деца, что п...дец и воспоследовал психоаналитицким стержнем ядерных технологий Чернобыльской АЭС, законсервированной волосами Севы Новгородцева в нечто непотребное, будто вылезли рожами то ли саксы, то ли юты, то ли, вообще, пикты и смастырили под гитарные переборы чудо - сериал о драконидах Верминаарда, тремя сотнями блестящих обложками томов внушая интеллектуальность Витухновской засохшему Керви, так и пропавшему на просторах сети ВКонтакте, что правильно. Вырос махонький Родион Газманов и стал чорнобородым матросом Раскольниковым, эволюционировав по Розенбергу из африканских динозавриков, а про Раскольникова насыщенно и вдумчиво беседовали Прохор Громов и приказчик Илья Сохатых, что прямо вот сейчас вот и обоснует по всей логистичности наименование очередной истории пур амур и из России с любовью.
- Был студент, - подтверждал Илья, нетвердо лежа на охапке свежего сена, - его за Плеханова сослали.
- Хороший человек, - не слушая Сохатых твердил Прохор, стуча кулаком в дубовую стену заимки, - взял и херякнул старушку топором по башке.
- Хотя убивства не было, - противоречил приказчик, размахивая руками, - а рыбу ловил удой.
- Я про Раскольникова ! - заорал Громов, плюнув в лицо Ильи. - Про мужа Коллонтай !
И после этого, думаю, уже понятно, почему птица тупик - феномен.