Инна "открыла глаза":
- «Белый потолок. Это не мой потолок. Окно. За окном сумерки. Это не моё окно и за ним не мои сумерки. Что за пейзаж за окном, деревья, а не цветы?! Стоп. Крыльцо высокое, да ещё и с поручнем. Ничего себе: "Приёмный покой". Вечер, ночь почти... Что я здесь делаю? Я? Где я, где мои ноги, руки?! Так. Надо отмотать назад. Где потолок? Вот потолок! Я лежу на кровати. Как я лежу на кровати, я же здесь под потолком?»
Инна оцепенела, если можно было бы так назвать состояние сознания, когда ни на ум, ни на душу не приходит чёткое определение того, что с ней происходит. Никогда ещё Инне не приходилось ощущать себя живой, но видеть себя, безжизненно лежащей на больничной кровати, обколотой иглами, обмотанной проводами, подключенной к какому-то пикающему аппарату, на мониторе которого в данный момент застыла прямая линия.
Ну, да! Вероятное очевидно! Сколько раз, начитавшись Монро, ей хотелось приобщиться к его вне телесным путешествиям! А тут, на те-здрасте, летает себе под потолком, за окном, может и домой слетала бы, но как эту свою биомассу телесную поднять, не оставлять же её здесь.
Так постепенно к ней приходило осознание, что произошёл выход из тела. Она читала, что такое бывает при каких-то определённых обстоятельствах. При каких обстоятельствах выходят из тела в больнице, Инне не надо было рассказывать. Но как же это произошло?
Она обеспокоенно "осматривала" своё лицо, как в зеркале, находя его не очень привлекательным из-за синюшных впадин вокруг глаз, рта, вытянутого подбородка и носа.
«Так вот, ты какая некрасивая, моя смертушка!» - промелькнула где-то совсем рядом устрашающая мысль. Инна не могла поверить, что это случилось!
«Фантом! Я вспомнила! Я звала тебя!» - Инна "взмыла" в неизвестность, конечным пунктом которой был Фантом.
Далее все действия можно было ставить в кавычки, ибо только так можно было дать мыслимые определения всего того, что происходило с Инной. Довольно долго, как ей казалось, она летела куда-то вверх, пока её не окутал матовый, белый, почти серебристый, до боли знакомый и приятный свет.
Инна оказалась внутри этой световой сферы, в которой уже парил Фантом, такой родной и такой светящийся от радости встречи! Но его образ на этот раз никак не проявлялся, он ощущался Инной только, как энергетический сгусток света и тепла. Впрочем световой облик самой Инны мало чем отличался от облика Фантома, разве что был меньше и слабее.
Инна поняла, что нужно следовать за ним, с готовностью это сделала. Перемещения чередовались между световыми зонами, которые были разными по степени насыщенности светом. А когда световой луч, в котором находились Инна с Фантомом, соприкасался с встречным, более плотным, энергетическим полем-препятствием, он как бы проделывал в нём отверстие-вход в эту стороннюю Обитель, которую можно было использовать, как транзитный маршрут следования к цели. На границе окончания Обители луч опять проделывал выход-отверстие, и можно было беспрепятственно вылететь из него.
Так и произошло. Вылетев, Фантом с Инной оказались в том самом месте, где они уже бывали при первой встрече. И теперь она ощущала те же земные ароматы, слышала шум, гам, музыку, видела знакомые лица будущих спасителей человечества… Но ничто не могло сейчас её отвлечь от главной цели прибытия сюда.
Отсюда нужно было лишь забрать Образ Человека, который должен был применить технологию возврата тела Инны к жизни. На Земле сделать это было уже невозможно, потому что слишком долго тело пролежало в состоянии дезактивации, что привело к отключению всех жизненных функций тела.
Теперь время шло на секунды. Нельзя было допустить начало процесса распада био структур жизненно важных органов - нейронов мозга и нервных окончаний органов тела, принимающих сигналы мозга.
Обратный путь к телу был мгновенным. Оно уже было освобождено от всех пут, и покоилось рядом с такими же безжизненными телами, не подлежащими возврату. Хранитель их покоя в белом халате и резиновых перчатках был мгновенно усыплён.
Инна застыла между телом и руками Образа Человека, которые были готовы к выполнению нужных манипуляций для оживления тела. Инна замешкалась, нужно ли ей это?
Фантом, напомнил, не факт, что Инну допустят на уровни, где она, благодаря Фантому, побывала. Она может застрять на фильтре Астральной зоны, куда её сейчас же направят на досмотр. И тогда даже Фантом не сможет нарушить закон Духовной этики, и на своё усмотрение устроить Инне меж пространственный скачок из Мира в Мир. Она, как все, должна будет исполнять требования, установленные для каждого уровня Миров.
Инна попрощалась с Фантомом. Обернулась "головной", наиболее яркой световой частью своей сферы, как то было бы названо "лицом", к рукам Образа Человека. Она ощутила его ободрение, выраженное световым подмигиванием, и медленно, под давлением энергий, исходящих от его рук, стала падать всем своим световым туловищем - «спиной» вниз к телу…
Очнувшись ото сна, Инна ничего не помнила из того, что с ней происходило до и после криза, как не помнит о своей прошлой жизни вновь рождённое дитя, криза, который никак не смогли научно классифицировать врачи больницы, куда она поступила без сознания и признаков жизни.
Ещё более необъяснимым для них оказалось появление Инны живой и здоровой в дверях своего дома перед группой медработников, направленных по её адресу в поисках, якобы, её, пропавшего из морга, трупа. В ответ Инна смеялась и уверяла, что они или перепутали адрес, или шутят. Ничего из того, что они наговорили ей, она так и не вспомнила. Её Разум заблокировал информацию обо всех предыдущих событиях последнего дня, обеспечив ей дальнейшее, безопасное существование в привычной до того, комфортной обстановке её настоящей жизни.
Недели земного времени было достаточно здоровому организму Инны, чтобы восстановиться полностью и начать спать, ходить, кушать, говорить. Она не помнила, как снова оказалась в цветочном домике, не знала, что после клинической смерти несколько дней подряд над ней работали руки Образа Человека, чтобы сбалансировать биоритмы её тела и установить необходимый приток нужных энергий для восполнения утерянной, жизненной энергии организма в целом.
Она лишь помнила, что вчера легла спать и сегодня проснулась, даже не подозревая, что столь долго "спала". Ещё вчера, насколько она помнила, она планировала подкрасить бровки и пушистые реснички Ларисы. Хотела созвониться с ней, но не нашла телефона. Подумала, что забыла у них, такое уже бывало, решила сходить за телефоном.
Вошла без стука. Клава подалась ей навстречу:
- «Слава Богу, ожила! А то мне позвонили. Наговорили всякого, разного, то умерла, то сбежала. Я к тебе. Ты дома, спишь себе, как ни в чём не бывало. А Лариса всё время плакала и кричала, вернись, вернись, и в комнату к себе не пускала. Как чайка учится кричать уже неделю. Надо мне, говорит, я теперь Ларус! Чайка значит».
"Неделю?!" - Инна в недоумении постучалась к Ларисе. Та вмиг открыла дверь. Увидела Инну, радостно вскрикнула… , как чайка!