Сказка поэма в стихах
Источником вдохновения послужили
Узбекские народные сказки
В одной из дальних дивных стран,
Там государством правил хан.
Служил ему один визирь,
Как верный страж и поводырь.
Держали как-то раз совет,
Как избежать стране всех бед?
Узнать чем дышит их народ,
Нет ли там жалоб на господ.
Переодевшись в двух купцов,
Покинули предел дворцов.
Стали по городу ходить,
Больше смотреть, чем говорить.
По улочкам и на базар,
По каким ценам там товар?
Какие снадобья, отвар,
Табиб* чем лечит ран удар.
Как учат нынче в Медресе.
Какие мысли есть у всех?
Какие думы, есть ли гнёт,
И в радости ль народ живёт?
Так забрели на махаллю,*
Ту, что в столице на краю.
Играет там тамбур, дутар, **
Щекочет ноздри плова вар.
И постучали в этот дом,
Уже по времени ночном.
«Кто там? Сестра, открой, проверь!»
Девица открывает дверь-
-«Мы чужеземные купцы,
Но заплутали ,как слепцы.
Пустите переночевать,
Мы вам не будем докучать.»
« Ну если вы из дальних стран,
Будь вам ночлег и дастархан.
Но тут условие одно,
Оно запретно, как вино
Вопросов нам не задавать,
Тому, что будем вытворять,
Как бы ни странно было вам,
Но волю не давать словам .
А кто нарушит тот запрет
Себе накличет много бед»
«С вашим условием согласны,
И опасения напрасны.
Вопрос нам не откроет рот,
У нас и так полно забот»
Прошли они в тенистый сад,
Цветов, где дивный аромат.
А в центре хауза*** фонтан,
А рядом богатырь платан****
Расстелены везде ковры,
А на подносах там дары.
Рубинами горит гранат,
Чернее ночи виноград,
И дыня солнцем налилась,
И дивная другая сласть.
Разлили чай по пиалам,
И предложили всем гостям.
Там трое юношей сидят,
Потух их взор и не глядят,
Они давно уже слепцы,
Хоть по годам ещё юнцы.
Они просились на ночлег,
Попали в гости раньше всех.
Молчания обет приняв,
И дар вопросов потеряв.
Для всех гостей подали плов,
Что описать не хватит слов.
Баранина, морковь, чеснок,
Всё, чем богат всегда Восток.
Рис, барбарис, зира, шафран,
Словно поэзии дурман.
Теперь немного поясним,
Что в доме жили три сестры:
Шахло, Нигора, Карамат,
И был меж ними мир и лад.
Поев все яства до отвала,
Гости разнежились привалом.
И разлеглись на курпачах*****,
Чтоб сбросить тяжесть всю в плечах.
Тут принесли гиджак, дутар,
И усладил всем слух нектар.
Затем уж унесли всё в дом.
На блюда золотых потом,
Остатки плова разложив,
-«Собак скорее развяжи,
И приведи быстрей сюда,
А то остынет вся еда.»
Шахло собак вдруг стала бить,
И им угрозы говорить.
Потом их стала обнимать,
И в морды прямо целовать.
Собаки плачут, словно люди,
И съели плов на золотом блюде.
И растерялся падишах,
И сделал он неверный шаг: -
«Зачем вы бьёте двух собак,
Что они сделали не так?
Потом их стали целовать,
И вкусным пловом угощать?»
Разгневалась уж тут Шахло-
«Предупреждала вас о том!
Запрет - вопросы задавать,
Теперь вам на себя пенять»
В ладоши хлопнула она,
-«Чего изволит Госпожа?»
Пред ней охрана тут стоит,
И преданно в глаза глядит!
-Свяжите этих двух купцов,
А заодно и трёх слепцов.
Им предстоит ответ держать,
Свою всю жизнь нам рассказать
А там одной лишь мне решать,
За, что и как мне наказать.»
Начал рассказ первый слепой,
О своей жизни непростой.
Я принц Шохак, сын шаха Гулистан,
Родной давно покинул стан.
И было мне тринадцать лет,
Когда случилось много бед.
Раз на охоте был с отцом,
Я несмышленым был глупцом.
Я чистил там одно ружье,
Не знал,- оно заряжено.
Я потревожил там затвор,
Случился первый мой позор.
Пуля попала в глаз визиря,
И на душе стал грех, как гиря.
Отец меня так отругал,
Визирь же слова не сказал.
Но в мыслях затаил он месть,
Далёко, спрятав свою спесь.
Визирь ослеп на один глаз,
И ждал когда наступит час.
Через полгода мой отец,
Решил покинуть свой дворец.
Собрался он идти в поход,
Казна пуста, нужен доход.
Отправил к дяде меня учиться,
Боялся, что может случиться.
Ведь стал озлобленным визирь,
Плёл паутину, как мизгирь.
Остался главным во дворце,
Со злобой тайной на лице.
Поехал в город я Бустан,
Где дядя был всесильный хан.
Учился вместе с его сыном,
На четыре года старше был он.
Затем прошло так года два,
Но постучалась вдруг беда.
Сын дяди, брат Ходжа Турсун,
В родную был влюблён в сестру.
Сестра же тоже влюблена ,
И та любовь обречена.
Сестру же звали Тулганой,
Никто не знал о тайне той,
Но как то дядя всё прознал,
Он гневом сильным бушевал.
И заточил её в дворце,
Как будто изумруд в ларце.
Дворец он стражей окружил,
Конец надеждам положил.
И так прошёл ещё там год,
Ходжа Турсун меня зовёт:
-«Брат мой, тебя с собой возьму,
И напоследок, обниму»
Пришли мы к дому одному,
Во тьме известной лишь ему.
Оттуда, вынес он мешок,
Я испытал сильнейший шок.
Он на окраине открыл,
И Тулганой на свет явил.
Поскрёб песок, а там есть дверь:
«Брат мой, простимся мы теперь,
Словом лихим не поминай,
Для нас двоих лишь в смерти рай.
Про нас отцу не говори,
Песком засыпь и дверь запри.
С тех пор прошло месяца два,
От горя дядя жив едва.
Пропал и сын, пропала дочь,
В глазах чернела только ночь.
И стало жалко мне его,
У дяди нет ведь никого.
Тогда решился рассказать,
И место смерти указать.
Мы откопали эту дверь,
Врагу б не знать таких потерь,
Они, обнявшись, умерли,
Сгоревши от своей любви.
Я так их должен наказать,
Но не решился грех тот взять.
Как это ни было б ужасно,
В глазах отца горе погасло.
Домой я тут засобирался,
Дядя молил, чтоб я остался.
Я обещал ему вернуться,
Объятий лишь отца коснуться.
Дядя мне стражу снарядил,
И в путь далёкий проводил.
Когда я прибыл наконец,
Меня доставили в дворец.
Мою охрану изрубив,
Меня связав, заполонив.
Там бросили меня в зиндан,
Со множеством кровавых ран.
Я там без пищи и воды,
И вот потом, через дня три.
Узнал, что умер мой отец,
Власть захватил визирь подлец.
Он на престоле восседал,
Мне, выколов глаза, сказал:-
«Ты помнишь, ослепил мне глаз?
Так твоя смерть придёт сейчас.»
И дал приказ, меня казнить,
Он по кусочкам изрубить.
Меня, тащили убивать,
Но палачам успел сказать.
Что был я сыном падишаха,
Меня спасти ради Аллаха.
И смиловались вдруг они,-
«Ты навсегда страну покинь.
Иначе всем несдобровать,
У нас ведь тоже была мать»
И вот, скитаясь десять дней,
Я встретил в чайхане друзей.
Несчастных тоже и слепых,
Едва, оставшихся в живых.
И вот мы к вам теперь пришли,
- «Стража! Шокаха развяжи.
Он своей жизни сам не рад,
Нигде ни в чём не виноват»
Начал рассказ второй слепой,
Как оказался он изгой.
Я принц Гулям, город Каньон.
Отец был падишахом в нём.
Преподавали, был учёным,
В тайны науки посвящённым.
Красиво рисовал, писал,
Почерком редким обладал.
Султан огромного Герата,
Прослышал обо всём когда-то.
Прислал он весточку отцу,
Прислать меня к его дворцу.
Чтоб был его секретарём,
Служил бы верно ночью, днём.
Ехать к нему я не хотел,
Отец уговорить сумел.
Султан Герата так велик,
Не каждому покажет лик.
Ну, если он и попросил,
То выполнять, что будет сил.
Чтобы обиды не таил,
И город наш не осадил.
И я направился в Герат,
Со мною воинов отряд.
И долго плыли мы в ладье,
Прежде попасть в владенья те.
Поужинали, легли спать,
Но конная напала рать.
Я притворился мертвецом,
Уткнувшись в землю всем лицом.
Потом, я вылез из под трупов,
Побрёл куда–то хмурым утром.
В изорванной своей одежде,
Я был совсем уже не прежний.
По улицам бродя устало,
Ценил я счастье раньше мало.
Теперь совсем я одинок,
Но вдруг наткнулся на порог.
То лавка славного портного,
Он глянул на меня не строго.
Что приключилось, тут спросил,
И крепким чаем угостил.
И я ему всё рассказал,
На свои раны показал.
Сказал, что надо мне к дворцу,
Дал обещанье я отцу.
Сказал портной – «Не торопись,
Продлишь ты эти свою жизнь.
То не разбойники напали,
Вас по приказу убивали.
Султан Герата приказал,
И имя он твоё назвал.
Ведь я портной, вхож во дворец,
Сгубить задумал вас, подлец.
С визирем он беседу вёл,
Когда с примеркой я пришёл.
Решил присвоить город ваш,
Такая вот напала блажь.
Тебя пристрою к дровосекам,
Домой вернёшься с первым снегом.
Накопишь на дорогу денег,
Пусть мысль об этом тебя греет.
Вот так я дровосеком стал,
И утром раньше всех вставал.
И повстречал как-то в горах,
Сухое дерево и «Жах!»
Его ударил топором,
Смотрю, под ним в земле пролом.
Под ним пещера одна есть,
Спустился я, чтоб в неё влезть.
А там дорога к двери вела,
Открыл её –«Ну и дела!»
Там девушка одна сидит,
И с удивлением глядит.
Прекрасней солнца и луны,
И нежностью глаза полны.
«Скажите мне, вы человек?
Я думала, пройдёт мой век.
Я не увижу никого,
Сейчас мне стало вдруг легко.
В меня влюбился старый див,
Выкрал, родню не пощадив,
Два года держит взаперти,
Домой дорогу не найти.
Сюда приходит в сорок дней,
Он всё становится сильней.
Одной мне страшно - жму на камень,
Тогда из двери рвётся пламень,
И появляется сей див,
Кругом пожаром осветив.»
Мы стали с девушкой болтать,
И своё детство вспоминать.
Но тут нечаянно нажал,
На камень тот- как на кинжал.
А девушка кричит –«Беги!»
Хоть жизнь свою ты сбереги»
На камня зов явился див,
Он был взбешён, весьма ретив.
-«В чём дело? Ты зачем звала?
- «Я так случайно не со зла,
Я приготовила поесть,
Извольте вы сюда присесть»
Див, молча кушанье, то съел,
И недоверчиво сопел.
А, уходя, нашёл топор,
И дровосекам он - разбор.
Вот так он вышел на меня,
Зло, изрыгая, и кляня.
Сказал мне- «девушку руби»,
Но я взмолился –«не губи!
Она невинна, как цветок,
Так не срывай жизни росток!»
Тогда отдал ей этот меч,
«Руби его, иначе с плеч,
Твоя исчезнет голова,
Ты лгунья, лживые слова»
А девушка была бледна,
Но – «Нет!»- промолвила она.
Див на кусочки порубил,
Младую жизнь не пощадил.
«А, как же мне тебя убить?
Иль в обезьяну превратить?»
Он заклинанье произнёс,
И в лес меня тогда отнёс.
Вот так в лесу дней пять иль шесть,
Скакал, искал, что мне поесть.
Потом на дерево полез,
Чтоб обозреть проклятый лес.
Недалеко плывёт ладья,
И значит, буду жить и я.
Я за ладьёю побежал,
Искал её, где был причал.
Люди на берег сей сошли,
Другие тотчас же зашли.
И я вскочил скорей в ладью,
Протягивая длань свою.
А, лодочник стал хохотать,
В ответ мне руку пожимать.
И так мы плыли много дней,
Играли в шахматы на ней.
А лодочник сыграл на мат,
И был расстроен и не рад.
Я наблюдал эту игру,
Я был сильней их, не совру.
Я знаками сказал – «играть»,
И уважение снискать.
Я обыграл их «шах» и «мат»,
Всех без особенных преград.
Пристали к городу Куддус,
Доставив драгоценный груз.
Смотрю, все пишут заявленья,
Потом в конверты отправленья.
Я жестами всё попросил,
А там старался, что есть сил.
Я написал на ней стихи,
Казалось мне, что не плохи.
А в городе в том падишах,
Уже в почтенных был годах.
Искал себе секретаря,
Средь тех бросал, кто якоря,
Искали почерк красивей,
Найти старались поскорей.
Ему понравился мой почерк,
-«Сюда его ведите срочно.»
«Не человек он,- обезьяна!»
Но сей приказ исполнен рьяно.
Заставили при нём писать,
-«Секретаря мне –не искать!
Пусть он всего лишь обезьяна,
Слова он пишет без изъяна.»
У падишаха была дочь,
В науках всем могла помочь,
Читала книги целый день,
Всех выше на одну ступень
Шах ввёл меня в семейный круг,
Но дочь сопротивлялась вдруг.
-«На завтрак к вам я не войду,
Там человека я найду.»
-«Какой же это человек,
Он обезьяна и не грех,
Явиться к нам сейчас поесть,
Какую нам ты молвишь весть?»
-«Див в обезьяну превратил,
Но его разум не сгубил»
-«Моя единственная дочь,
А сможешь ли ему помочь?»
Могу, но трудно это сделать,
Хотя бы раньше я не смела.
И заклинания всю ночь,
Читала царственная дочь.
А утром, стал я человек,
Ко мне вернулись жизнь и смех.
Со снятием волшебных чар,
Казалось, кончился кошмар.
Потом прошло семейство в сад,
И с ними я, был очень рад.
Но тут спустилась с неба птица,
-«Див тот пришёл, чтоб расплатиться»
И стала коршуном с ним драться,
И по земле потом кататься.
Он обернулся злой собакой,
С которой справится не всякий.
Но тут же обернулась львом.
И дралась тоже с ним потом.
Но вдруг девица разозлилась,
И пламенем вся заискрилась.
И в пламени тот див сгорел,
Но умертвить её сумел.
От пламени лихая искра,
Глаза мне выжгла очень быстро.
И с горя умирает мать,
Её ведь так легко понять.
Когда единственная дочь,
Ушла навечно прямо в ночь.
А падишах меня изгнал,
Жену и дочь он потерял.
С тех пор по свету я скитаюсь,
Воспоминаниями маюсь.
Но, как-то в чайхану зашёл,
Себе подобных, я нашёл.
-«Гуляму развяжите руки,
Он перенёс такие муки!»
*****
По очереди каждый раз,
Третий слепой начал рассказ,
Я тоже принц -зовут Бахрам,
Я проживал в Египте сам.
Отец великий падишах,
Я в развлеченьях знал размах.
В Куддус я плавал каждый год,
Не знал с друзьями я забот.
Обычно без труда шесть дней,
Всё путешествие на ней.
Но буря как-то нас застала,
И путешествие застряло.
Уже прошло как восемь дней,
Ну а Куддуса не видней.
Наверно сбились мы с пути,
И нам дорогу не найти.
Тогда спросил у капитана,
Мы сбились с курса за тумана?
Заплакал горько капитан,
Несёт к чужим нас берегам.
Вот та магнитная гора,
Будто воронка и дыра.
Мой принц, свою спасайте жизнь,
Его напутствие –держись.
Я, испугался, спрыгнул воду,
Готов был к смерти, как к исходу.
Ладья разбилась там о скалы,
Два дня я плыл, совсем усталый.
Глазам своим совсем не веря,
С трудом поднялся я на берег.
Со всех сторон меня вода,
Вот и пришла ко мне беда.
Но, как мне с острова спастись,
И помнил я совет- держись.
Решил немного отдохнуть,
И попытаться тут вздремнуть.
Во сне пришёл пророк Хизра,
Который путь мне указал.
Сын, не печалься , встань, иди.
Ветхую хижину найди.
В неё с молитвами войди,
Там, на стене ружьё сними.
Уже заряжено оно,
Висит и ждёт тебя давно.
Пройдёшь направо шагов двадцать,
Сумей крадучись подобраться.
Из меди лошадь, там человек,
Рука с колчаном смотри вверх.
В него стреляй, не промахнись,
Тогда он канет в воду вниз.
Тебе ладью он приведёт,
И к берегам он отвезёт.
Не должен проронить ты слово,
Тогда спасение -готово.
И я вскочил, поверил в сон,
Всё сделал, как велел мне он.
Но как приплыли к берегам,
Молитву я вознёс богам.
И сразу в воду сброшен был,
Опять мытарствами судьбы.
С трудом я выбрался на берег,
Я был по-прежнему затерян.
Кругом стоял дремучий лес,
Со страха я на древо влез.
Повсюду слышен волчий вой,
Опять с судьбой навязан бой.
Так день на дереве сидел,
С тоскою на воду смотрел.
Как будто из небытия.
Пришла какая-то ладья,
Там вышли трое человек,
Поднявшись на высокий брег.
Прошли вперёд шагов на сто,
Колючку вырвали с кустов.
И вдруг исчезли под землёй,
А я смотрел на всё с тоской.
И появились там опять,
К ладье пошли обратно вспять.
Когда ладья из виду скрылась,
Слез с дерева судьбе на милость.
Я вырвал тот колючий куст,
И любопытства острый вкус,
Мне указал внизу на дверь
Я, озираясь, словно зверь.
Спустился вниз вперёд пошёл,
Роскошный дом внутри нашёл.
Тут парень бросился к ногам,
И запинаясь по слогам.
Просил меня не убивать,
И знал меня, как даже звать.
Я еле смог его унять.
Зачем тебя мне убивать?
Не мог бы мне о том сказать?
Ты же не сделал мне вреда,
Тогда зачем стучит беда?
Я Ибрагим, сын Джалалбая,
Один астролог, мне гадая,
Сказал, что ты меня убьёшь,
И в сердце всадишь острый нож.
Отец, напуган был гаданьем,
Меня тут спрятал со стараньем.
Чтоб уберечься от беды,
Все замели мои следы.
Мне предсказал приход теней.
Когда пройдёт те сорок дней.
Сегодня срок уже истёк,
И ты явился на порог.
Не верь гаданьям -это ложь,
Уйми напрасную ты дрожь.
Тебя я видеть тоже рад,
Отныне будешь мне, как брат.
Поднялся парень тут с колен,
Сказал, чтобы я с ним поел.
Я столько время голодал,
Я так измучился, страдал.
Там много было всякой снеди,
А я о пище стал уж бредить.
-«Там наверху лежит арбуз,
Он изумительный на вкус.
Его сейчас я принесу»,
- «Сиди спокойно сам пойду.»
-«Нож тоже надо захватить,
Ведь всё равно же по пути»
Арбуз там был очень большой,
Воткнул я нож в него рукой,
И стал по лестнице спускаться,
Но ноги стали заплетаться.
И обронил большой арбуз,
А с ним и нож – кровавый груз.
Вонзился в сердце нож с размаху,
Он не успел даже и ахнуть.
Горько над трупом я рыдал,
Не уж то, мало я страдал?
Теперь в крови у меня руки,
Опять со всеми я в разлуке.
Утром на дерево я влез,
Со страхом я глядел на лес.
Людей прихода стал я ждать,
На это раз пришло их пять.
И вышли с трупом из земли,
От горя лица их черны.
Когда уехали они,
Спустился вниз и там я дни.
Стал проводить, питаясь пищей,
Что было много в том жилище.
И вот заметил как-то раз,
Что уровень воды сейчас,
Значительно уже упал,
На другой берег я попал.
Потом до города дошёл,
И дервиша в слезах нашёл.
-«О чём ты плачешь, добрый друг?
Когда людей много вокруг.»
- «Чтобы узнать причину слёз,
Ты мне барана бы принёс.
Зарежь его и мне отдай,
А шкуру сам ты забирай.
В неё ты плотно завернись,
Я всё скажу тебе про жизнь»
Решил я тайну ту узнать,
Всё так и сделал, стал я ждать.
Но прилетела птица вдруг,
И подхватила меня в клюв.
Потом в пустыню залетев,
Присела, кушать захотев.
Но тут я вылез с этой шкуры,
Я был так зол и вид угрюмый.
Та, испугавшись, улетела,
А я побрёл опять без дела.
Пошёл куда глаза глядят,
И вскоре я набрёл на сад.
В ворота те я постучал,
Мечтая там найти причал.
А то был дом царицы пери,
Я и глазам своим не верил.
Дивы охотились за ней,
Её отец был их сильней.
Создал дворец и сад в пустыне,
Чтоб там жила она поныне.
А пери звали Мохипари,
Как крылья плечи я расправил.
Мы полюбили с ней друг –друга,
Решила стать моей супругой.
Родителей возьмёт согласье,
И с ней я буду просто счастлив.
И улетела вместе с свитой,
Остался я в саду увитом,
Прекрасней нет того на свете,
Свою любовь где я там встретил.
Любимой возвращенья ждал,
Пока по саду я гулял.
Там один сад другого краше,
И уходил по ним всё дальше.
Когда попал в запретный сад,
Клонилось солнце на закат.
И в центре золотой бассейн,
Я был тогда очень рассеян,
Вокруг него большая площадь,
И, в сбруе золотой там лошадь,
Из злата плётка на седле,
Из серебра песок везде.
Пленился этим я конём,
Я прокачусь всё же на нём.
Взобрался и ударил плетью,
Но конь меня ужасно встретил.
Высоко в небо, словно взмыл,
Потом немного поостыл.
И сбросил он меня в пустыне,
Сделал глаза мои пустыми.
Хвостом, хлестнувши по глазам,
А сам умчался к небесам.
В пустыне долго я бродил,
Пока на город выходил.
В гостеприимной чайхане,
Сидел с друзьями наравне.
И с ними я сюда попал,
Вот весь рассказ, как я страдал.
-«Бахрама тоже развяжите ,
Теперь, купцы свой сказ скажите!»
-«Визирь я буду в этом царстве,
Лицо второе в государстве.
Рядом со мной наш падишах,
Он на врагов наводит страх!»
Шахло им руки развязала,
И поклонившись им сказала:
«Прошу я вас за всё простите,
Меня за грубость не казните»
Им приготовили коней,
Они уехали скорей.
Слепым на ночь дали приют,
И обеспечили уют.
Утром всех вызвал падишах,
Визирь от трона лишь на шаг.
Стража с собой их позвала,
Слепцов, сестёр всех привела.
-«Теперь я жду от вас рассказ,
Не любопытство, а приказ.
Зачем вы били двух собак,
Что они сделали не так?
Потом их стали целовать,
И вкусным пловом угощать?»
И начала рассказ Шахло,
-«Много годов уж утекло.
Нас было вместе пять сестёр,
Пылал любви нашей костёр.
Отец у нас богатый бай,
Но захворал он невзначай.
Его спасти никто не смог,
И смерть явилась на порог.
А, вскоре умерла и мать,
Осталось только горевать.
Собрали мы сестёр совет,
Чтобы найти один ответ.
Как дальше быть, как дальше жить?
Клялись, что будем все дружить.
Наше богатое наследство,
Нам обеспечило все средства.
И дали мы тогда обет,
Безбрачия на много лет.
Текли года, после утрат,
Но Адолат и Саломат.
Две младшие наши сестры,
Мужей найти были шустры.
На пять частей всё разделив,
Отдала им, благословив.
Остались вместе три сестры,
Обету прежнему верны.
И вот прошло месяцев пять,
Они явились к нам опять.
Их обобрали там мужья,
Избили, выгнали с жилья.
Назад их приняли, такое дело,
Родная кровь, одно ведь чрево.
И вместе зажили опять,
Но будто время снова вспять.
Ведь ничему не учит жизнь,
Опять две замуж собрались.
Предупредила их в глаза,
Что не пущу уже назад.
А мы теперь уж не вернёмся,
С вами навечно расстаёмся.
Опять остались мы втроём,
И в экономии живём.
Но Адолат и Саломат,
В слезах вернулись две назад.
Опять мужья не хороши,
Избив, отняли все гроши.
Куда деваться, как тут быть?
Мы снова вместе стали жить.
Они вели себя спокойно,
Сказали замуж с нас довольно.
Но таить начало наследство,
Искать для проживанья средства.
Опять собрали мы совет,
Притока денег больше нет.
Решили, станем торговать,
А заодно свет повидать,
И накупили мы товары,
Чтобы отправиться с ним в страны.
А Адолат и Саломат,
Со мной поехать две хотят.
Мужскую мы, надев одежду,
Вперёд направились с надеждой.
И наш корабль чрез пару дней,
Другой страны уж у дверей.
Пошли по городу гулять,
Все новости там разузнать.
А, город каменный стоит,
И там никто не говорит.
В нелепых позах все застыли,
Все люди истуканы были.
Огонь горит в одной лачуге,
Зашли спросить о том недуге,
Что город этот он сразил,
К проклятию приговорил.
Зашли туда, а там джигит,
У очага с огнем сидит,
Читает книгу одну он,
Гостеприимства полон дом.
«Садитесь вы на курпачи,*****
Мой город он давно молчит.
Окаменели в нём все люди,
Погрязшие совсем во блуде»
Пьянство, разврат сгубили город,
Здесь миром правит вечный холод.»
С джигитом мы разговорились,
Друг другу в чувствах мы открылись.
Решили с ним мы пожениться,
Домой обратно воротиться.
А свадьбу мы сыграем дома,
С надеждами была я снова.
Поплыли мы на корабле,
И светлым днём и в полумгле.
Остался день ещё пути,
Нигде джигита не найти.
Никто не видел и не знал,
Куда же вдруг джигит пропал.
Но капитан мне говорит,
Что сестрами жених убит.
И утопили его тело.
Исполнив всё очень умело.
Я долго плакала, рыдала,
Этих сестёр я проклинала.
Вы для меня теперь собаки,
Так поступить может не всякий.
От вас навек я отрекаюсь,
И поскорее удаляюсь.
Пошла, куда глаза глядят,
И много дней я шла подряд.
Вдруг белая ползёт змея,
И пропустила её я.
И тут немного погодя,
Ползёт уж чёрная змея.
Её уже не пропустила,
Главу ей камнем раздробила.
Устала я, хотела, есть,
Нашла я место, чтоб присесть.
Не помню, как уже вздремнула,
Но вот когда уже проснулась.
Со мною девушка сидит,
И ласково так говорит.
От дива вы меня спасли,
Белой змеёй была в пути.
Я пэри, дочь царя всех дев,
Моё достоинство, задев,
Хотел меня сгубить тот див,
Так бы сгубил, оставшись жив.
Он, ставши чёрною змеёй,
Погнался следом тут за мной.
Его вы камнем раздробили,
Исполню всё, что вы просили.
Вы дома будете теперь,
Избавлю вас от всех потерь.
Сестёр в собак я превратила,
За вас жестоко отомстила.
Даю вам волос на прощанье,
Исполню все я обещанья.
Сожгите, я явлюсь вам сразу,
Согласна вашему приказу.
Она дала три волоска,
Тут же исчезла и тоска,
Меня покинула тогда,
Домой вернулась навсегда.
А там собаки две сидят,
И смотрят на меня, скулят.
Мне жалко их - тогда кормлю.
А вспомню зло, так сразу бью.»
Шахло закончила рассказ,
Звучал он грустно без прикрас.
-«А можно вызвать эту пери?
Чтобы вошла она в те двери»
Тут волосок Шахло сожгла,
И пери сразу же пришла.
«Какая тут нужна услуга?
И всё я сделаю для друга!»
Тут привели двух тех собак,
Верни сестёр и сделай так,
Чтобы опять они вернулись,
Исчезло зло в них и очнулись.
Пери читала заклинанье,
Своё, исполнив обещанье.
И Адолат и Саломат,
Красавицами уж стоят.
-«А зрение вернуть слепцам,
Пойдём тогда уж до конца?»
-« Гуляму можно и Бахраму,
Шохаку человек дал рану»
-«И стали зрячими два принца,
Теперь мне надо удалиться»
Исчезла пери навсегда,
Свои исполнив все дела.
Шахло взял в жены падишах,
Но это только первый шаг.
За сына отдал Карамат,
Он был красавице той рад.
А остальные три сестры,
Их браки с принцами быстры.
И написали двум отцам,
Хвала всем светлым небесам,
Нашлись их дети скоро свадьба,
На ней всем надо погулять бы.
И стал визирем принц Шохак,
И им доволен падишах.
Как ни жесток и труден путь,
С прямой дороги не свернуть.
Исполнились у всех желанья,
И все достигли процветанья.
* Махалля- узб. квартал
** Дутар -узб народный инструмент
*** Хауз –хранилище воды бассейн
****Платан восточный (лат. Platanus orientalis), также чинар, чинара — древесное растение, вид родаПлатан (Platanus) семейства Платановые (Platanaceae).
*****Курпача –стёганое узбекское одеяло.