"Нас всех друг другу посылает Бог" - и тебя, значит, послал? Для чего-то. Чтобы чему-то научилась. Кем-то стала, кем бы не была, не встретив тебя.
Бесполезно делать вид, что я ненавижу тебя. Бессмысленно, дико, оторопело. Моя душа мечется, от собственного оружия против нанесённой боли кровоточа.
Всему вопреки, я просто ужасно люблю тебя. Вспомнив недостатки, посмаковав обиды, возрастив злобу, отчаявшись и изойдясь во мщении и скорби, - люблю. И любит сердце, так оголтело укрываясь в ненависть. Лобызают мысли каждое мгновение, проведённое вместе, и душа наполняется светом, - светом, который тут же принимается инстинктивно прятать, помня, что от неё отказались, что в ней больше не нуждаются, - что она покинута этой другой, родной душой. И вот она прячет сладостный свет, одевается в тьму, рыдает и изнемогает. Винит тебя, растоптавшего счастливые моменты, но всё же подбирает их из грязи, снова радуясь им, точно впервые увиденным, впервые испытанным.
Неизгладим след, нестираема улыбка. Ты смог уничтожить, стереть меня из своей памяти - я не способна на такие подвиги. И главное: на самый отчаянный подвиг не нахожу в себе сил - от всего сердца разлюбить тебя. Отдалить тебя от себя, увидеть как далёкого, чужого, презираемого, как тень на пёстрых страницах жизни, - скажи мне: где учат такому? Это не входит в набор моих компетенций и, если честно, даже в список моих желаний.
Я боролась с болью, с пустотой, которую ты оставил во мне, но стоит взглянуть на эти предновогодние огни, как тайком от себя убеждаюсь: в этой зияющей дыре всё ещё таится нежное чувство к тебе. И меня распирает от этой нежности. Эта теплота к тебе окрыляет меня - унывающую, проклинающую тебя, питает глупой, уже ничего не требующей, но такой невыразимо глубокой любовью всё моё силящееся возненавидеть тебя нутро... Мне смешно и страшно. И даже чуточку легче.
Я так люблю тебя.
Однажды мы снова встретимся.
Может, уже не здесь.
"Первее примирися тя опечалившим".
Теперь, кажется, да.