Василий с Аксиньей жалели (любили) друг друга с детства: росли по соседству,
как говорили:"на одной печке".
Шло время, из гадких лебедей они превратились - в прекрасную пару молодых,
статных, знающих себе цену. Менялась внешность, привычки, только не угасал
костёр сердец, зажжённых когда то искрой.
Родители не препятствовали их взаимности, ровесники малость завидовали
крепкой их дружбе, а вся деревня знала, что если не в эту, то на следующую
осень - быть свадьбе.
И для всех, как гром средь ясна неба стала новость:просватали Аксинью.
За другого, нелюбого, чужого. Просватали тихо по воровски, когда пара
гуляла за околицей и строила счастливые свои планы.
Без согласия невесты.
Ни мольба, ни слёзы отчаянья, ни угрозы, не тронули сердца родителей.
Да и зачем? Жених - середняк, пусть прилично старше - не беда, зато изба
кирпичная, простоит всю жизнь, пупок не рвать на стройку.
Пойдут детишки - забудется при сытности новой жизни, а вчерашняя любовь
улетит, как милый сон.
Ну что сулит эта любовь? Василий, он конечно, парнишка не плохой: работящий,
уважительный, но что с него взять то? ГОЛЬТЕПА.
Отец погиб на фронте, домишко саманный из глины, нужда впереди беспросветная
и дочери и её детям. Нет, не желали такой судьбы своей Аксиньи.
Не желали, но не учли ГЛАВНОЕ.
Свадьбу делали богатую, чтоб гремела на всю округу. Родные жениха не скупились
прихвастнуть, показать себя впереди планеты всей.
Невеста за столом сидела ни жива ни мертва. Жених,видя, что он не у дел,
что рядом не его жена, сливал с горя одну за другой, не в силах скрывать
враждебного настроя к избраннице.
Когда молодых повели в спальню, невеста прихватила с собой бутылку
самогона, объяснив мужу - для смелости.
Муж проглотил всклень налитый стакан и мертвецки пьяным - отключился.
А невеста в свадебном платье, в венце на голове полетела низами к своему
любимому.
А что Василий? Он решил повеситься, но не затягивался узел, пробовал
утопиться, но река не хотела его принять. Но жить он не хотел тоже.
В отчаянии сидел он у реки под их ракитой, и плакал, когда с высокого
берега свалилось ему на руки его счастье - Аксинья.
Им хорошо было в их первую ночь, они любились и прощались одновременно.
Отступление. В полной мере, за давностью, конечно не высветить картину,
которой больше века, но хочется вновь и вновь посмотреть и ощутить ту жизнь,
те чувства наших ровесников, наших родителей, донести до будущего поколения
Светлое - Неподдельное, не Мелочное, не променявшее на всё "золото мира"
дорогих и горячих сердец чувства, название которым - ЛЮБОВЬ.
....утром, вернувшись к мужу, не думая скрывать своего счастья, она рассказала
ему всё без утайки, за что получила хороший урок - избита была до полусмерти.
Возненавидела его всеми силами души.
Так началась их семейная жизнь, и так продолжалась она два долгих года.
Два чужих человека в одной постели под одной крышей.
Детей им Господь не давал, да и какие могут быть дети!
Она не переставала мстить за свои поруганные чувства. Её предали все:
родные, завистливые подружки, и родители тоже держали сторону зятя,который
запретил ей вход в её отчий дом.
А она, из уверившись в добро,загнанной птицей в силок, к родителям не рвалась
Её по своему отучали от "порчи" в новой семье, закрывали на замок,связывали
по ночам, таким образом "выбивали дурь из головы", после очередной такой ночи,
она ещё больше чернела от побоев и молчала.
Однажды, оставшись запертой, перервала, перерезала всё что было в сундуках,
на окнах, на вешалках, перебила всё, что можно разбить.
Зверски избитая, отходила долго, думали: не выживет, но молодость брала своё.
Тогда новые родные распустили слухи, что сноха, якобы "двинулась" умом.
По её проделкам и поведению можно было поверить в это.
Только перед ней стоял лишь один образ любимого, дорога к которому была в
буквальном смысле - закрыта.
А что Василий? Да ничего. Что мог сделать подросток без отца, без всякой
поддержки родных и друзей. У деревни на этот случай законы суровые, свои:
"бабья дорога - от печки до порога", остальное хозяин - муж.
Доведённый до отчаяния, Василий ждал Зиму, а когда установились суровые
морозы, вышел в снежную степь.
Кружить решил пока хватит сил, а выбившись - уснуть.
Но жизнь не давала ему шанса и здесь: почти замёрзшего откопал заблудившийся
в степи ямщик.
Измаявшаяся вконец, услышав про это, Аксинья пошла на последний шаг:
закрылась в доме изнутри, полила кругом керосином и чиркнула спичкой.
Её вытащили из окна за волосы, избили до крайности, даже не могла стоять
на ногах.
И муж в гневе погнал её нагую, босиком по снегу, прилюдно по деревне назад,
в отчий дом. Было это в половодье.
Отступление. Хочется спросить кто читает эту правду-былину:" Вы когда нибудь
видели, как срывается лог в половодье?" Эта лавина, спровоцировать может
которую, даже пробегавшая мышка. Это - бурлящие потоки, несущие на гребнях
своих метра два снега, пласты земли, вырванные с корнем кустарники и всё
что попадается на пути. Могучая сила, устоять перед которой не может быть и
речи. Был Человек - и нет его.
Гул срывающегося лога слышен издалека и люди заслышав,сбегаются с двух краёв
деревни смотреть на эту мощь, это - ЯВЛЕНИЕ!.
......и в это самое время, мужчина размахивая черенком от вил, нанося удары
безразборно, гонит по деревне молодую женщину: синюю от побоев, абсолютно
нагую, то и дело падающую в снег от ударов и бессилья.
И только подогнал её к кромке берега лога - вдали зашумела Большая вода.
А с другого берега шагнул в этот водоворот - парнишка.
Они встретились по середине Василий и Аксинья. Как только он поднял её на
руки, тут же хлынул и накрыл их ледяной вал. Толпа ахнула!
Женщины закрыли лицо руками. Лавина умчалась в реку, а на другой стороне
лога стоял парнишка со своей драгоценной ношей.
"Даже эта страсть оказалась бессильной пред ихними чувствами",- говорили
тогда в деревне.
Так и понёс он её на руках в свой дом. Чужую жену и свою единственную на
всю жизнь.
Они спешили жить каждый день, каждый час, не веря своему счастью.
Как бы боясь, что вдруг его кто то отнимет. В большой любви родили дочь.
Только не долго было суждено этому союзу: Его убила Война.
С 20 лет до последнего дня своего, она не снимала с головы чёрного платка,
вела такой обособленный образ жизни,потому закрепилась за ней кличка-дикарка.
Поговаривали: она и впрямь свихнулась умом, что ходит по ночам за околицу,
сидит там одна до зари, разговаривает сама с собой, когда накрывает стол,
ставит лишнюю миску и ложку.
Но это были просто пустые людские доводы.
Жила она в своём мире, одиноко, не пуская туда никого.
Жила одной только ей понятной жизнью.
И была верна ЕМУ - своему первому и последнему мужчине.
Своей первой и последней ЛЮБВИ.