В основу рассматриваемой здесь комиссурально-компенсационной гипотезы происхождения психических расстройств положено исследования двух взаимосвязанных феноменов, сопровождающих практически любое проявление отклонения от психической нормы. Это - нарушение процессов самоорганизации и саморегуляции мышления, с одной стороны, и полное или частичное нарушение способности к логическому мышлению, с другой. Нарушение способности к логическому мышлению проявляется в виде эклектического диссоциативного мышления, когда наблюдается сложное взаимодействие двух сосуществующих и странно взаимодействующих компартментов мышления - нормального и патологического, причём последнее называть мышлением весьма проблематично. Нарушение самоорганизации и проявление алогичности мышления - это те два системообразующих фактора, анализ которых, как я полагаю, может привести к пониманию фундаментальных основ происхождения психических заболеваний.
В некотором смысле комиссурально-компенсационная гипотеза имеет самое прямое отношение к механизмам вытеснения или репрессии - приёмам психологической защиты, впервые описанным Зигмундом Фрейдом и заключающимся в активном, мотивированном устранении чего-либо из сознания путём забывания или игнорирования. По З. Фрейду удалённое из сознания, однако, в памяти сохраняется и не перестаёт влиять на поведение человека и его сны. Я попытаюсь расшифровать и проиллюстрировать, каким образом этот сугубо виртуальный с точки зрения психологии и психоанализа процесс "вытеснения в подкорку" осуществляется конкретно анатомически, на уровне межклеточных взаимодействий.
1. Норма и патология
Со времени становления научной психиатрии психические расстройства принято рассматривать в качестве проявления заболевания, т.е. в качестве отклонения от нормы, соответствующей психическому здоровью. Но до сих пор не существует научного определения того, что следует понимать под психическим здоровьем, и это обстоятельство является центральной проблемой психиатрии. Граница между нормой и патологией чрезвычайно размыта и в психологии, а говоря точнее, она просто отсутствует. Практика психиатрии убедительно доказала, что психическое здоровье нужно рассматривать не в виде феномена физиолого-биохимической активности, ограниченного какими-то научно верифицируемыми качественными и количественными рамками, а в виде некого функционального оптимума, допускающего индивидуальные отклонения. В установлении этих отклонений состоит важнейшая часть предмета деятельности психопатологии, но было бы большим преувеличением утверждать, что эта деятельность опирается на некий научный фундамент.
В состоянии сильного опьянения человек демонстрирует ряд признаков из разряда психопатологических, но ни у кого не повернётся язык назвать его больным. Не принято называть больным облысевшего человека или человека с выпавшими зубами. Всё это можно назвать отклонениями от нормы, но не нездоровьем. Человек может лишиться глаза, но при этом быть по всем остальным параметрам исключительно здоровым. Эта чрезвычайная запутанность и нечёткость переходной области между здоровьем и болезнью в психиатрии хорошо иллюстрируется с помощью т.н. пограничных состояний, под которыми понимается относительно слабый уровень выраженности психического расстройства, не доходящий до уровня патологии, т .е. уровень развития организации личности более нарушенный, чем невротический, но менее нарушенный, чем психотический. Словом, ещё даже не приближаясь к рассмотрению основных проблем психиатрии, становится понятным, что диагностика психических заболеваний, основанная на отклонении от т.н. нормы, осложняется проблемами интерпретации используемых в медицине понятий и критериев и не имеет под собой твёрдого научного фундамента.
В психиатрии при рассматрении взаимоотношения нормы и патологии сформировалось два альтернативных направления. В соответствии с направлением под названием нозоцентризм любой отклоняющийся от предполагаемой нормы признак человеческой психики квалифицируется как признак болезни, симптом или синдром. В соответствии же с нормоцентризмом акцент делается на поиск саногенных факторов, т.е. на стремление не выводить те или иные отклонения за рамки психического здоровья, а привязывать их к ситуативной специфике, воспитанию и прочим факторам, допускающим принципиальную возможность обосновать и сократить дистанцию между нормой и патологией, придать ей свойства некой потенциальной обратимости. В последнее время в рамках нормоцентризма развиваются методы т.н. саногенной рефлекции, саногенного мышления, которые, как полагают, способны оптимизировать акцентуации человеческого характера, т.е. делать человеческую психику более резистентной по отношениею к неблагоприятным воздействиям.
Существует мнение, что гипертрофия использования нозоцентризма с его крайней подозрительностью ведёт к професиональному идиотизму, к гипердиагностике психопатологий, в то время как гипертрофическая ориентация на нормоцентризм превращает психиатрию в её противоположность, в антипсихиатрию. Антипсихиатрия могла бы стать продуктивным направлением в клинической практике при одном несуществующем условии: возможной обратимости психических расстройств. Для понимания возможности реализации подобной обратимости необходима система твёрдых научных знаний, дающих однозначное понимание этиогенеза психопатологий. Но к большому сожалению подобные знания практически отсутствуют, а психические расстройства обычно очень трудно излечимы, чаще всего вообще неизлечимы.
В отличие от соматических расстройств, установление причины возникновения которых не всегда обязательно для излечения, поскольку пораженные болезнью органы могут локализоваться, диагностироваться, удаляться, протезироваться, психические расстройства только в очень редких случаях могут быть соотнесены с телесными расстройствами. Например, рассеянный склероз относится к разряду телесных, соматических расстройств, хотя выражается в поражении миелиновых оболочек нервных волокон головного и спинного мозга, что в своё время было установлено post mortem и скоррелировано с рядом диагностических признаков, например, с наличием т.н. бляшек рассеянного склероза. А преждевременное слабоумие или шизофрения - самое распространенное психическое заболевание - представляет собой группу психических расстройств, связанных с распадом процессов мышления и эмоциональных реакций, т.е. скорее относится к дефектам сознания, локализация которых весьма и весьма проблематична и непосредственно никак не связана с лечением за исключением небольшого числа редких случаев наподобие коллозоэктомии при эпилепсии.
Таким образом, основой формирования клинической дифференциации душевных болезней были и остаются доступные наблюдателю сугубо внешние параметры поведения в виде бреда и побуждений, в той или иной степени отличающиеся от общей массы поведенческих реакций популяции, принятых считать нормальными. Как следует из сказанного, подобный подход характеризует психиатрию как искусство диагностики и лечения, но не как науку. Нет в психиатрии обобщённого знания на предмет того, чем именно вызваны психипатологии и что их объединяет гносеологически. Ведь даже установление анамнеза психического расстройства больше основано на искусстве манипулирования стандартизованными обобщениями, хотя обобщения в психиатрии представляют собой довольно зыбкую основу для понимания существа расстройства, поскольку для каждого случая расстройства характерна вариабельность, определяемая индивидуальными особенностями психики. Как рыба не видит воды, так и психически нездоровый человек обычно не сознаёт проявлений своего нездоровья и демонстрирует непонимание своей болезни. Поэтому в отличие от соматических расстройств, когда врач при составлении анамнеза может опираться на описание признаков нездоровья, данное заболевшим, врач-психиатр такой возможности лишён и порой опирается на совокупность признаков, каждый из которых, будучи взятым в отдельности, может ни о чём не говорить.
Дефицит теоретического единства в психиатрии выражается в постоянно расширяющемся многообразии деталей, описывающих или просто фиксирующих те или иные проявления человеческой психики. Например, принято оперировать различными характеристиками сознания - бессознательное, подсознание, предсознание, сознание и сверхсознание, хотя само понятие "сознание", используемое как категория для обозначения ментальной деятельности человека по отношению к самой этой деятельности, слишком расплывчато для того, чтобы принять на себя груз научного фундамента для объяснения самого близкого человеку и одновременно самого недоступного человеку феномена, обозначаемого феноменом мышления. Психиатрия под завязку набита терминологическим материалом маскировки незнания. Многие терминологические обороты, применяемые в психиатрической практике, рассчитаны на пользу не пациентам, а делающим карьеру медикам.
2. Нарушение самоорганизации
Чтобы понять в чём проявляется нарушение самоорганизации в организме душевно больного человека, необходимо прежде чётко сформулировать, что такое самоорганизация. Самоорганизующимися системами я называю конечное множество неидентичных элементов, взаимодействующих между собой на спонтанной основе при отсутствии центра управления такими взаимодействиями. Это приведённое мною определение досточно общё, чтобы охватить широкий спектр самоорганизующихся систем, функционирующих в природе и обществе. Ключевым здесь является фактор спонтанности во взаимодействии самоорганизующихся систем, что автоматически предполагает отсутствие центра управления подобными системами. Понятно, что речь идёт о центре управления в пределах системы, а не вне её, поскольку в таком случае понятие "система" теряет смысл. Этого достаточно нестрогого условия, непосредственно вытекающего из понятия "самоорганизующаяся система" вполне достаточно для того, чтобы принцип самоорганизации можно было эффективно применить для целей философского рассмотрения проблем психопатологии.
Важно понимать, что ключевым фактором структурно-функциональной активности самоорганизующихся систем является вовсе не самосборка, не самоупорядочение, как многие ошибочно полагают, а сам по себе процесс самоорганизации элементов системы, сам факт существования таких неуправляемых спонтанно функционирующих систем в активном, работающем состоянии. Поведение подобных систем в ответ на внешнее воздействие может быть лишь частично предсказуемым, но масштаб реакции на подобного рода воздействия в подавляющем большинстве случаев не соответствует причинно-следственным отношениям, вытекающим из классического знания. Любая естественная самоорганизующаяся система представляет собой сложный структурно-функциональный комплекс самоорганизующихся систем, среди которых встречаются активные самоорганизованные системы. Последнее свойственно биологическим объектам.
В биологических организмах функционируют прекрасно самоорганизованные в процессе эволюции системы, какими, к примеру, являются митохондрии эукариотов и другие органеллы. Эти самоорганизованные системы функционируют в условиях гомеостаза, когда воздействие на них окружающей среды не выходит за узкие рамки варьирования обменных процессов. Но и эти высокоорганизованные биологические системы не имеют центра управления, они функционируют в соответствие с матрицей метаболизма, специфически отработанной в эволюции. Исследования биохимии и физиологии биологических организмов позволяет в той или иной степени исследовать закономерности метаболитической матрицы этих самоорганизованных систем, но совершенно ясно, что спонтанность протекания биологических процессов не является результатом действия какого-то центра управления. Он определяется селективностью влияния внешней среды, осуществляемому в очень узких пределах совместимых с жизнью условий.
Мы может измерять давление, влажность воздуха, скорость ветра, направление воздушных потоков, распределение температур и иные метеорологические параметры, но как будет меняться самоорганизующаяся система, какой является погода, на ближайшее время на данной местности, из этих параметров вычислить, как правило, невозможно даже с использованием современных суперкомпьютеров. А мозг человека и высших животных неизмеримо сложнее погоды на Земле. Биологические организмы канализовали воздействие внешних факторов в виде органов восприятия. Простейшим органом восприятия являются мембраны прокариотов, с помощью которых ими осуществляется до полутора десятка таксисов. У высших животных наиболее важным фактором оценки окружения и предсказания последствий его влияния на организм является зрение и слух в сочетании с мыслительной деятельностью.
Как самоорганизуется работа мозга человека мы до сих пор не знаем. То, что в этой самоорганизации участвуют десятки миллиардов нейронов, то что информация от нейрона к нейрону передаётся с помощью дентритов и аксонов, что в передаче информации задействованы десятки различных нейромедиаторов и т.д. и т.п. - это лишь знания о некоторых деталях механизма работы мозга, из которых закономерно не вытекают знания о том, как эти детали работают на уровне целостного биологического организма.
Любое живое существо является самоорганизующейся системой самоорганизующихся систем - органелл, клеток, тканей, органов и т.д. - не имеющей центра управления. Нет такого центра управления и в организме человека. Нуклеиновые кислоты представляют собой матрицу, корректирующую адекватность оптимизированной в процессе эволюции реакции организма на различные факторы внешнего воздействия и внутренних обменных процессов, включающих процессы роста и развития. Только по неграмотности можно утверждать, что нуклеиновые кислоты управляют жизнедеятельностью человека, а не корректируют её в рамках филогенетически накопленной рациональности. И тем не менее, можно наблюдать, что психика человека в ряде патологических ситуаций может стать внутренне управляемой, и никто до сих пор не предложил механизм, объясняющий подобную патологию управления психикой.
Определение того, что является самоорганизацией, является примером выработки знания на уровне работы целостной системы. Такого рода знания называются холистическими в отличие от знания, полученного на основе изучения целостно функционирующей системы, разобранной на детали, и называемого редукционизмом. Подавляющая часть теоретической и практической составляющей современной науки основана на методологии редукционизма. Глядя на набор деталей разобранного будильника, не каждый способен сказать, что это - детали будильника. Но каждый, глядя на неразобранный будильник, поймёт, что он определяет время. По этой причине любое даже незначительное на первый взгляд знание на уровне целостной системы приближает нас к пониманию механизмов функционирования всей системы неизмеримо активнее знания деталей, с помощью которых механизмы эти функционируют. Конечно же редукционистский подход необходим и незаменим в исследовании работы мозга, но исследование интеллекта интеллектом может быть не менее, если не более плодотворным. В данном исследовании определение того, что самоорганизующиеся системы не имеют центра управления, неспособно указать на то, как такие системы работают, но зато нарушение самоорганизизации, появление внутреннего управления работой мозга, является прямым указанием на возникновение расстройства психики.
Психикой человека при глубоких психических расстройствах начинает управлять некое внутреннее устройство, природу которого современная нейробиология определить не только не в состоянии - не в состоянии даже подобраться к какому-либо объяснению. В качестве всем знакомого относительно простого примера управления поведением человека можно привести клептоманию, которая имеет свой код в системе болезней F63.2.. Это глубочайшее психическое расстройство, заставляющее людей воровать, но не с целью наживы. Клептоман действует неосознанно, действует под управлением нарушенной психики, берет совершенно ненужные вещи и, как правило, ими не пользуется. Он идёт на рискованные необдуманные поступки, несмотря на высокий статус в обществе и небедное материальное положение. Происхождение этой мании, управляющей поведением клептомана, необъяснимо, если под объяснением иметь ввиду не общие слова, а понимание этиологии этой болезни, механизмов функционирования мозга, приводящих к этому заболеванию и, главное, то обстоятельство, что во всех остальных аспектах жизнедеятельности психика клептомана сохраняет черты психики вполне здорового человека.
Я привёл клептоманию в качестве примера психического расстройства, управляющего поведением человека, поскольку этот пример позволяет понять сущность нарушения спонтанности мышления. Этот феномен нарушения самоорганизации, феномен возникновения абнормального центра управления сознанием распространяется и на высших животных. Известно много случаев животных клептоманов, самый известный из которых - кот Дасти из Калифорнии (США) - настоящая мировая знаменитость и звезда американского телеканала "Animal Planet". Этот кот из калифорнийского города Сан-Матео украл у соседей около 600 вещей. Хорошо известны: кот по кличке Чарли, который украл и запрятал около 600 носков, кот-клептоман Расти, получивший широкую известность в СМИ благодаря своей длительной карьере похитителя чужих вещей и многие другие. Специалисты по кошачьему поведению считают, что у Расти – особая форма зоопсихического расстройства, которая вызывает неизлечимое пристрастие к воровству. Кот любит, чтобы вещи были парами и поэтому, принеся в дом одну туфлю, он идет за второй, Расти не успокоится, пока пара не будет полной…. Известен даже кот, который крадёт документы. Но в остальном поведении все эти коты - вполне нормальные домашние животные и для хозяйки кота Дасти обнаружения его маниакального пристрастия было шокирующим открытием.
Психиатрии известны сотни маниакальных влечений и фобий, например, логомания - патологическая болтливость, скопофобия - боязнь выглядеть смешным, акрофобия - боязнь высоты, пиромания - болезненное стремление к поджигательству, лиссофобия - боязнь сойти с ума, арсонфобия - боязнь огня, клазомания - возникновение приступов громкого пения, гемофобия - боязнь крови, рипофобия - боязнь испачкаться, боязнь грязи, нечистот, нимфомания - патологически повышенное половое влечение у женщин или айдомания - то же самое у мужчин, мегаломания или мания величия, клаустрофобия - навязчивый страх нахождения в закрытых помещениях, ониомания - непреодолимое влечение делать совершенно ненужные покупки, петтофобия - страх перед обществом, гомицидофобия - боязнь совершить убийство, графомания - непреодолимая страсть к написанию литературных произведений у человека, лишенного соответствующих способностей, монофобия - боязнь одиночества, скотофобия - боязнь темноты, сотериофобия - боязнь зависимости от других, верминофобия - боязнь бактерий и микробов и многие другие наклонности, управляющие поведением человека и заставляющими его вести так, как никогда не придёт в голову психически здоровому человеку. Эти маниакальные одержимости именно управляют людьми, заставляют их совершать намеренные действия, которые для психически нормальных людей или являются совершенно неприемлемыми или непримлемыми в гипертрофилованном виде.
Я намерено привёл этот длинный список маниакальных отклонений от психической нормы для того, чтобы подчеркнуть, насколько широко отличаются поведенческие стимулы, заставляющие людей самым необычным образом реагировать на те или иные воздействия окружающей среды. И нет никакой гарантии, что длинный список известных маний не пополнится новыми, поскольку многообразие этих маниакальных расстройств коррелирует с многообразием человеческих характеров. Я, например, знал в Баку совершенно нормального на первый взгляд человека, страдавшего верминофобией. Придя домой из хлебного магазина, он включал газ и начинал обжигать купленные батоны хлеба для удаления микробов, которые по его мнению попадают на хлеб с рук обслуживающего персонала магазина. Делал он это долго и тщательно. Опалив весь батон, он клал его на чистое полотенце, шёл тщательно мыть руки, возвращался к газовой плите, брал батон с полностью обожжённой стороны и держал над огнём тот кусочек, который он оставил необожжённым перед мытьём рук. То есть всё у него было поставлено на регулярную основу. Скончался он в не очень старом возрасте от генерализованного сепсиса. По рассказам родственников этому образованному человеку, солидному инженеру, бесполезно было объяснять, что хлеб можно спокойно есть, не обжигая. Эти объяснения вызывали у него приступы необъяснимого гнева.
Важно обратить внимание на то, что идентичные маниакальные пристрастия могут возникать у людей с совершенно отличной на первый взгляд психо-физиологической конституцией. Акрофобия, клептомания, гемофобия, нимфомания встречаются у людей разного характера, различной национальности, различной географической принадлежности, различноой степени образованности и т.д. Эти отклонения от нормы, образно говоря, квантованы, т.е. зависят он некоторых никому не неизвестных нерасщепляющихся факторов влияния. В противном случае каждый из маниакальных признаков характеризовался бы очень широким спектром вариаций, в то время как они весьма и весьма характеристичны. Например, поведение клептоманов весьма стереотипично. Это - не кража с целью поживиться, а чрезвычайно характерная и хорошо описанная психологическая зависимость от акта кражи.
В наше время широкого распространения средств массовой информации мощным инструментом маскировки незнания становится имитационная терминология. Достаточно придумать завлекательное название "новому направлению науки", например, "системно-векторная психология" (удивительно несуразное сочетание терминов!), и можно открывать подписку на платные лекции. Например, на одном из подобных научных форумов можно встретить до боли знакомое фрейдовское: "Низкая самооценка - это может быть и анальный вектор." Для "векторных терминологов" нет проблем в "объяснении" любого явления. Так, например, оказывается, что клептоманией может страдать только человек с "кожным вектором". Что это такое и почему? Потому, оказывается, что человек с таким психотипом в древности имел определенную видовую роль - роль добытчика. В первобытном мире добыча могла выглядеть как угодно - даже как кража. Это было не так важно, как задача обеспечить свою стаю провиантом.
Объяснения иных фобий и маний потребуют всего лишь изобретательности в поиске убедительных придумок. Можно объяснять, что психотип нимфоманки появился на базе проституток древности. Труднее, конечно, но при большом желании всегда можно доказать, что акрофобия возникла у потомков человека упавшего с высокой скалы. Техника здесь немудрённая. Задача придумать несколько сотен словесных конструкций человечеству вполне по силам. Но самое интересное заключается в том, что вся история психиатрии в существенной степени связана с подобными придумками и от них зависит. Достаточно почитать труды Зигмунда Фрейда, обладавшего высоко-художественными способностями в объяснений тех или иных отклонений от психической нормы. И даже попытки абстрагировать огромное количество частностей, приведшие З. Фрейда к весьма продуктивной идее вытеснения в подкорку, являются не объяснением механизмов возникновения психических заболеваний, а всего лишь указанием на то, что этот процесс начинается где-то там, в глубинах нашей психики, непонятно как и почему. И, конечно же, при подобном состоянии научной и практической психиатрии как-то язык не поворачивается говорить об универсальных механизмах психопатогенеза.
Таким образом, можно сформулировать очень важную особенность личностей с отклонением от психической нормы. У этих личностей происходит нарушение процессов самоорганизации, свойственных психически нормальным людям. Эти нарушения могут встречаться у высших животных, но наибольшее многообразие подобных нарушений свойственно психике человека. Появление такой полуавтономной системы управления поведением человека при наличии психопатологии в терминах теории самоорганизации является весьма однозначным абстрагированием самых разнообразных патологических проявлений. Идентификация критериев подобного отклонения от нормы во многих случаях достаточно проста и отработана. В современной психиатрии весьма неохотно используется термин "мания" по причине того, что со временем термин этот превратился в выразительный укор отсутствию единого научного фундамента, объясняющего фантастическое многообразие маниакальных частностей. И тем не менее, как мне представляется, такой фундамент существует.
В этом месте необходимо сделать отступление, которое ставит под сомнения рассуждения, приведённые выше. Нарушение самоорганизации психики свойственно для всех видов психического расстройства. Но нарушение самоорганизации характерно и для людей, у которых с точки зрения современной психиатрии психическое заболевание не наблюдается. Так, например, заядлый курильщик готов бросиль первоочередные дела и помчаться среди ночи искать, где можно купить сигареты, которые у него непредвидено закончились. Наркоман может убить человека для того, чтобы найти деньги на приобретение дозы. В институте, в котором я работал, техник - горький алкоголик, будучи на ночном дежурстве половину ночи изготавливал горелку, с помощью которой вырезал отверстие в стальном сейфе, чтобы извлечь бутыль со спиртом и напиться до бесчуствия. Подобных примеров, связанных с абстиненцией - комплексом соматических и нервно-психических расстройств, возникающих в период лишения человека веществ, к которым у него развилась психическая или физическая зависимость, можно привести множество.
Таким образом, возникновение аномального управления психикой может иметь, как минимум, два происхождения - относимое и неотносимое к категории психического расстройства. Эти два вида управления психикой могут быть дифференцированы с помощью фактора диссоциативности мышления.