***
Я так твой голос ощущал,
Как ощущает пыльный бархат
Святую музыку дождя -
Его серебряную арфу.
Н. Чайковский.
Нинушка, любимая!
Какая гроза пронеслась только что! В небе плакали какие-то демоны, плакали, а их слёзы на лету замерзали и землю устилали льдом. Потом туча пронеслась, засверкало солнце, всё притихло, просветлело, омытое слезами демонов.
А перед этим я получил твою бандерольку, пошёл на берег пруда, сел на солнышке, распечатал и давай смотреть.
Первая плёнка – о деревне. Сколько милого сердцу! Вторая – Кавказ! Прелесть!
И вдруг – эта! Зачем ты её прислала, милая ты моя? Никак тебе мысль эту подсказали те, что плакали градом? Не подумала ты своей кудрявой головкой, что это не пища для воображения, а яд! С любовью смотрел первые кадры, но чем дальше, тем мучительней. Конец посмотрел, как в немом кино. Злая ты волшебница, а не добрая фея. Разве можно было это мне посылать? Домой не приносил и не смотрел крупным планом. Я бы сошёл с ума.
Какие у тебя звёздные глаза там! Я буду считать, что это мне приснилось. Я бы у самого Господа Бога вымолил бы для тебя прощение за любой грех, за этот тоже он тебя простит, а я полюблю ещё крепче тебя. Хотя у меня мелькнуло несколько чёрных мыслей, или ты не веришь, что я тебя люблю, или не чувствуешь, как я тебя люблю: иначе бы ты не смогла доставить такие страдания этим кино.
Я боюсь, что тебя напугает моя открытка, которую я послал сразу же после просмотра. Уже каюсь. Эту ночь ты будешь и спать, и пить чай, и даже обниматься со своим мужем Геной у нас в городе, в моём доме...
Ужас как сверкают молнии! Господи! Я считал грехом, что стою рядом с тобой у стожка сена. Ну, нет! Какой же я грешник, если так тебя любя, только и посмел, что коснуться твоих кос. Серенький я там и скромненький, как божья коровка.
Опять надвигается гроза, молнии не гаснут долго. Давно у нас не было дождей.
Да, чудные кадры, и я бы долго ими любовался, если бы не твои плечи, глаза.
Спасибо тебе за сегодняшний праздник. Это праздник, который ты назвала «Наши будни». Пусть длятся дольше ваши будни, я буду всегда в стороне и никогда ничем не омрачу «ваши будни».
Господи! Как сверкнула молния, и гром оглушил весь город... Страсти господни! Да, я буду в стороне... Ты как-то сказала, что тебе ничего от меня не надо. Да и что может дать моё сумасшедшее сердце?
Любимая и родная моя, - я тебя понимаю, потому, что люблю. Совершенно верно ты говоришь, что со своими интересами считаться не приходится. Хотя как же это – ты не мой интерес. Смешно – правда? Нет, всё правильно – это только свой интерес.
Вот и гроза прошла. Дождь пошёл мелкий и тихий, а гроза уже где-то на горизонте.
Ну, всё – буду прощаться с тобой сегодня. Чудный день, и погода не рядовая, не всегдашняя, и чувства какие-то странные, как будто прошла ты у меня перед глазами. Но так пройти – ты и в сказке не смогла бы: спящая, играющая с детьми, пьющая чай и...нет, нет, - я этого не видел. Какая ты злая!
До свиданья! Целую тебя. Твой совершенно – Н.
(Да вот ещё что: письма мои жги беспощадно, чтобы они тебя не беспокоили, иначе ты меня вынудишь замолчать).
***
Не унять печаль,
Не минуть беды –
Не с того ключа
Я испил воды
Не с высоких туч,
Не из рек долин
Видно этот ключ
Из земных глубин.
Напоил меня
Раз и навсегда,
Горячей огня –
Холоднее льда.
Ах, журчи, журчи! -
Ты ли мне не люб!
Мне теперь ничьих
Не касаться губ.
Не унять печаль,
Не минуть беды –
Не с того ключа
Я испил воды...
Н. Чайковский 10.06.75.