Тучи над Чусовой застили солнышко. Оно кое-как пробивалось, и шальные зайчики носились по Волеговскому плёсу с берега на берег. Мы шли к перебору, осторожно ступая по каменистой лещади - нет ли где гадюк?
После забродов по дну реки Чусовой, где тебя сбивает сильное течение, после густой травы в низинах ноги наши отдыхали и радовались твёрдой почве.. Повсюду на камнях нас приветствовала гвоздичка, сигналя сиреневыми огоньками.
Река Теснин урчала. Несмотря на межень, она по-прежнему шумно неслась по узкому перебору, выворачивая к малозаметному камушку. Солнце порой выглядывало, и тогда над просторами Чуоси разливалось блаженное августовское тепло. Васильки приободрялись и тянулись к свету.
Близилась осень, это чувствовалось по сухим стебелькам и побуревшим от первых зазимок листьям растений. Поникли головки клевера. Пчёлы радовались доцветающему иван-чаю.
Вода Чусовой стала прозрачной - такой, как я люблю – с синевой неба и плывущими облаками вперемешку с пеной. Она была совсем непохожа на первомайское мутное кофе с молоком. Лещадь плоскими плитами уходила вниз, на дно перебора.
Близ устья речки Волеговки мы отыскали ручей-ключевинник, бьющий из склона. Гадюк нигде не было, только громадные и мохнатые чёрные гусеницы с тигровой расцветкой ползали по стеблям травы. Признаюсь, таких вижу в первый раз.
На Чусовой иногда случаются маленькие открытия. Например, мы обнаружили, что репейник может цвести и белым цветом, не только красным. Век живи - век учись!
По прибрежной чишме вела рыбацкая тропка. Я пробрался по ней к воде мимо полыхающих кустов дербенника.
- Здравствуй, матушка Чусовая! Незваными к тебе в гости пришли, не серчай. Дозволь водички из ключика набрать, сегодня у нас путь лежит по окрестным лесам. За камнем Высоким снова свидимся!
Мы наполнили ледяной и вкусной водой заранее приготовленные бутылки и оглянулись назад. Каким будет сегодняшний день?
Среди облаков появились лазурные проблески, которые давали надежду. Вода хмуро рябила под ветерком. Но светились ярко-зелёной травой дальние берега реки и высокий косогор у леса, где начинается сулёмская дорога.
Чусовая бурлила на камнях, словно подталкивая нас вперёд. Она хотела, чтобы мы тоже мчались без оглядки на крутой поворот, где заждался сплавщиков седой боец Волегов. Берег на переборе в том месте буйно порос хищной кровохлёбкой. Голова дурманилась от ароматов, воздух пропитывали густые запахи чабреца и душицы.
Река сузилась, так что были хорошо видны отмели на левом берегу. Обратное течение от бойца сносило пенный шлейф на стремнину. Мы поднялись выше по угору. И даже там я не чувствовал себя над рекой.
На самом деле, я стоял на бывшем дне!
Пару веков назад, во время сплава железных караванов, я и вовсе очутился бы тут под водой, разглядывая солнце через круги. Надо мной, в полуметре от головы, проносились бы днища барок и коломенок...
Судёнышки волочило к неказистой скале, которая была на самом деле самым страшным бойцом в этих местах!
По результатам экспедиции 1878 года, русский гидротехник В. Лохтин писал про Волегов боец: "...благодаря страшной быстроте воды, крутизне поворота и узости русла, должен быть причислен к одним из самых опасных камней, как Разбойник и Узенький".
Сплавщики сочинили про него частушку:
К Волеговке подплывали,
В воде камень не видали.
Руль направо своротили,
Тут и барку проломили!
Каждый раз вижу Чусовую по-новому. И теперь я удивлён, как она ухитряется искать лазейки между гор и камней!
И сейчас, едва уловив расхождение горных плит, расщелину под хребтом бойца Высокого, она немедленно устремляется туда всей полнотой стремительного потока воды. Наяву виден уклон реки, серебрящийся под небом.
Берега словно играют, покачивая блестящее блюдце перебора в разные стороны. Река Теснин мечется в нём, и в итоге выливается, продолжая бег вслед за солнцем.
Здесь судёнышко течением тащило по лещади, раздирая ему дно. Трещали поносные. Бурлаки отчаянно мултычили потесями. Но невысокий и щербатый Зуб производил сокрушительный удар в правый борт, отправляя в нокаут очередной дощаник, барку или коломенку.
Заполошные крики, обломки обшивки и палубы, и ангелы, реющие над пузырящимися в воде рубахами в попытке связать оборванные ниточки жизни…
***
Волегов камень был очень опасен, поэтому его ограждали заплавнями - бревенчатыми открылами. Так надеялись смягчить удар от столкновения судов с камнем, но это не всегда помогало.
Поодаль от него расположился ещё один камень – Боец, который также называют Копна. Он поджидал тех счастливцев, которые увернулись от Волегова камня и решили, что опасность миновала...
Оба камня ещё называют Волеговскими. В 1858 году о Волеговские камни разбилось четыре барки. Через три года камушки отправили на дно целых пять барок!
Чтобы понять опасность Волегова бойца, вернёмся во времена железных караванов. Суда отправляли по вешнему водополью. Заводские пруды спускали воду в Чусовую, чтобы получился "караванный вал". Основная заслуга была за Ревдинским прудом.
Представьте себе, как на сотню километров вниз по Чусовой бежит страшная волна, поднимающая уровень воды ещё на пять метров от того, что бывает при паводке. Не зря говорили, что барки и коломенки именно "летят"!
В них загружали 10-12 тысяч пудов железа. И вот, 180-тонная неповоротливая красавица мчится по верхушкам водяного вала мимо Волеговых Гребней, впечатляющих отвесной высотой.
Неопытный сплавщик перестрахуется и возьмёт правее от стремнины. Тогда судно понесёт вдоль берега на Волегов боец, скрытый под водой по макушку. И "Титаник" будет приговорён. Подводный разбойник в ледяной воде беспощаден.
Много воды утекло с той поры. Сейчас перебор у бойца – одно из красивейших мест на Реке Теснин. Здесь наилучшим образом проявляется характер горной красавицы, виден буквально её полёт и стремительные виражи, которые следуют один за другим, обрамлённые высоченным лесом и грядами камней.
***
Неожиданно выглянуло яркое солнце. Чудо! День преображался на глазах, забывая пасмурное прошлое. Священная Чуоси явно благоволила нам, мерцая переливами голубого неба.
Нам захотелось подойти поближе к Волегову камню. Мы ступали по лещади, как по великанской стиральной доске, как по брусчатке на старинной мостовой.
На изумрудной траве-мураве изваляли шубку солнечные зайцы. Река Теснин утихомирилась, степенно и меженно проходя поодаль от бывалых бойцов. Наверное, те сплавщики, которым удалось проскочить мимо убийственного Зуба, снимали шапки и крестились.
Медленно обходя выступы бойца, мы увидели, как этот камень изогнулся, словно хищный зверь в прыжке, охотясь за ускользающей добычей.
В книге "Никифор Клеопин" Н. Корепанов напишет: "… благополучно миновали… грозу всех коломенок, снившийся караванным подрядчикам в их самых кошмарных снах Волегов камень, который обошли по вершку, цепляясь за заранее натянутые вдоль берега канаты".
Вблизи Волегов боец оказался вполне симпатичным. Это белеющие известняковые утёсы с просинью на сколах, выступаюшие из гряды высокого правого берега. Их вершины украшены шапочками мха-беломошника. На каменных плечах подрастают молодые сосенки.
Свечами светились стройные березки, и проглядывало небо. Теперь оно синело сквозь облачка. Солнечной дорожкой озарилась ершистая полоса берега под бойцом, ещё недавно выглядевшая хмурой.
Лучи бежали по бурлящей стремнине наперегонки с клочьями пены. Гвоздички, покрывшие ковром седые камни, максимально раскрыли свои соцветия.
Лесная стена на изломе реки вспыхнула зелёным огнём. Камни мешались с небесной просинью, обычная трава казалась пушистой щёткой уваровита.
Чуоси явно приглашала в гости.
Правда, день обещал быть необычным. На гриве камня начинался загадочный волеговский лес, в который я всегда вхожу с особым трепетом.
Поначалу он смотрится обычным редколесьем на краю милейшей полянки. После блужданий по бурелому и встреч с волками, сколько раз я выскакивал из него на эту лещадь, пробегая по лосиным тропам!
Не сразу даётся это понимание - смотреть на голубое небо над рекой и просто радоваться, что жив. Что будет в этот раз?