*****
Хроника 42 ДБАП. 3.02.40 г.
*****
Второй боевой вылет 42 ДБАП. 3.02.40 г. Первые потери… Первые победы…
Опровержение Штаба Ленинградского Военного Округа
1) Купленные агенты врагов СССР распространяют в иностранной печати слухи о том, что «финские самолеты совершили рейд в районы СССР и бомбардировали в Кронштадте советские военные корабли, которые горят» и т. п. Штаб заявляет, что все эти слухи представляют сплошной вымысел. Финская авиация, несмотря на то, что она «получила новейшие самолеты из Англии, Франции, США. Швеции, Италии», не только не предпринимала «рейда», но оказалась неспособной защитить командные пункты финских штабов в Лахти, в Рованиеми, в Сортавала, в Выборге, которые разбиты советской авиацией. Никакого рейда финской авиации в сторону Кронштадта или какую-либо другую сторону в районах СССР не было и не могло быть.
2) Те же платные агенты врагов СССР утверждают в иностранной печати, что «на Карельском перешейке и в районе севернее Ладоги началось большое наступление советских войск, перспективы которого еще не ясны». Штаб заявляет, что это утверждение также лишено всякого основания. На самом деле на Карельском перешейке и в районе севернее Ладоги имеют место лишь частичные столкновения нескольких рот чисто местного характера, сопровождаемые непродолжительной артиллерийской перестрелкой. Возможно, что с точки зрения микроскопических масштабов операций западного фронта в Европе столкновение нескольких рот кажется «большим наступлением». Но нам кажутся такие масштабы смешными, и мы не можем считать столкновение нескольких рот ни большим, ни малым наступлением.
«Все преимущества на стороне советских войск»
НЬЮ-ЙОРК, 3 февраля. (ТАСС). Корреспондент газеты «Чикаго дейли ньюс», находящимся в Рованиеми (Финляндия), сообщает, что советская авиация господствует в воздухе и что «все преимущества на стороне советских войск».
Цензура Маннергейма, продолжает он, скрывает от иностранной печати подлинный ход военных операций и потери финских войск. Корреспондент указывает, что в ближайшее время неизбежен разгром маннергеймовской армии.
Шестилетний план перевооружения японской армии и флота
ТОКИО, 3 февраля. (ТАСС). Первого февраля в Японии опубликован «план перевооружения японской армии и флота». Военное и морское министерства требуют на это мероприятие свыше 10 миллиардов йен.
План военного министерства предусматривает затрату 5.413.878 тыс. йен и должен быть выполнен в течение 4— 6 лет.
На реорганизацию воздушных сил намечается ассигновать 1.426.022 тыс. йен, из которых 503.767 тысяч йен приняты предыдущей сессией парламента.
Морским министерством намечено израсходовать 5.403.486 тыс. йен для перевооружения флота в течение 4— 5 лет.
Учеба боевых подруг
УРАЛЬСКИЙ ВОЕННЫЙ ОКРУГ, 3 февраля. (По телефону от наш. корр.). Боевые подруги командиров Пермского авиаучилища настойчиво овладевают военными знаниями. 12 женщин занимаются в организованном при училище кружке авиамотористов.
За два месяца учебы кружковцы хорошо освоили электротехнику. Сейчас они начали изучать материальную часть авиационного мотора.
Война в Западной Европе
БЕРЛИН, 3 февраля. (ТАСС). Германское информационное бюро передает следующую сводку верховного командования германской армии: «На западном фронте никаких особенных событии».
ПАРИЖ, 3 февраля. (ТАСС). В официальном сообщении о военных действиях, опубликованном в Париже сегодня утром, говорится, что па фронте «не произошло ничего нового».
БЕРЛИН. 2 февраля. (ТАСС). Как сообщает Германское информационное бюро, ухудшение состояния здоровья солдат английского экспедиционного корпуса во Франции. которое в течение долгого времени беспокоит английское военное руководство, находит подтверждение в опубликованных теперь списках потерь.
Если во время боев насчитывалось лишь 14 жертв, то в результате болезней умерло 743 офицера и солдата. За последнюю неделю число заболевших английских солдат в результате эпидемии гриппа катастрофически возросло. Различные войсковые части на 50 проц. потеряли боеспособность, что вызвало необходимость прислать из Англин большое число врачей, так как имеющийся на фронте персонал не в состоянии обслужить всех больных.
ОПЕРСВОДКА ШТАБА ЛЕНИНГРАДСКОГО ВОЕННОГО ОКРУГА
В течение 3 февраля на фронте не про¬изошло ничего существенного. Наша авиация произвела успешную бомбардировку военных объектов противника.
Аэродром Кречевицы. 03.02.40 г.
День 3 февраля 1940 года оказался весьма неоднозначным для 42-го дальнебомбардировочного авиаполка. Второй боевой вылет, состоявшийся в этот день, расставил все точки над «i».
Противоречивы интерпретации этого вылета в части поставленных задач перед полком, количеством экипажей, да и ходом событий как со стороны Олега Киселева, так и с финской, представленной Карлом-Фредриком Геустом. Но обе стороны сходятся в одном: в перечислении боевых потерь полка и череды казусных событий, связанных с ним, на обратном маршруте.
К большому моему удовлетворению финская сторона уточняет некоторые судьбы летного состава, оказавшегося в этот злосчастный день на территории противника, а также судьбы матчасти, попавшей финнам в связи с нашими боевыми потерями. Да и архивные документы, на которые ссылается историк Сергиенко, подтверждают многое ими сказанное и обогащают подробностями события от 3 февраля 1940 года, связанных с 42-ой ДБАП. Надо заметить, что историк Сергиенко этот материал собрал за долго до того, когда Олег Киселев и К.-Ф. Геуст приступили к своим исследованиям. Но это не главное, это лишь к слову.
Фактов, связанных с эти боевым вылетом, имею не мало, но не складываются пазлы в единственное целое, ибо многовариантно представляется течение событий между общим взлетом всех и разрозненными посадками каждого. В чем же загвоздка? В противоречивости документов, отражающих исполнении, и категоричность результатов содеянного. И так, все по порядку.
Олег Киселев боевой вылет 42-го ДБАП от 03.02.40 года описывает так:
«Полк в составе 26 самолетов с Н=3000 м бомбил город и ж.-д. узел Ювяскюля. При возвращении полк не выдержал маршрут и заблудился. В результате 6 самолетов сели в Пушкине благополучно, один в Новой Ладоге благополучно, один на Ладожское озеро у мыса Воронова благополучно, пять на аэродроме Кречевицы благополучно, 9 на аэродроме Лодейное Поле: пять благополучно, самолет командира полка майора Вязникова встал на нос, один ДБ-3 докатился до границы аэродрома и врезался в стоящий там ранее севший ДБ-3, один сел на «живот». Пострадавших нет. Судьба четырех самолетов была не известна.
Сегодня мы знаем, что один из них, ДБ-3 №1450 комэска капитана Ф.С. Снобкова из-за отказа двигателя вынужденно сел недалеко от Ювяскюля, его самолет финны отремонтировали и ввели в строй как VP-12. Сам Снобков и стрелок-радист мл. лейтенант Н.В. Михалин погибли, штурман капитан И.А. Соловьевич попал в плен.
Остальные три сбиты истребителями противника, экипажи в основном погибли, один летчик покончил жизнь самоубийством, двое умерли в плену от ран 9 февраля».
Финская сторона утверждает, что 3 февраля 1940 года 42-му ДБАП целями были назначены для 4-ой АЭ численностью 18 Дб-3 железнодорожный узел Ювяскюля, а запасной - железнодорожный узел Йоенсуу. 5-ой АЭ численностью так же 18 Дб-3 целью был назначен завод боеприпасов в г. Куопио. Но перед взлетом командование 27-ой АБ цель поменяло и всех направило на Куопио. Группу лично возглавил командир полка майор Вязников.
В архивной тетради историка Сергиенко нахожу такую запись:
«3.2.40 года 42 полк вместо цели Ювяскюля вышел на цель Сейняйоки. Штурман полка майор Соколов потерял ориентацию, за курсом не следил, воздушную скорость не определял, визуализацией ориентиров не занимался.
Летчик командир полка майор Вязников не выдерживал заданного курса, скорости, что усугубило потерю ориентировки. [ф.34980,оп.102, д.13, стр.165]»
Эта запись все утверждения Олега Киселева и финна К.-Ф. Геуста в части кто куда летал, и кто что бомбил ставит с ног на голову. Попробуем разобраться.
Обращаемся опять к архивной тетради историка Сергиенко, там приводится следующий доклад:
«Командующему ВВС СЗФ комкору тов. Птухину.
02.02.40 г. 42 ДБАП была поставлена задача: разрушить цель 62. Был произведен проигрыш полета. 04.02.40 г. (скорей всего 03.02.40 г.), когда 6-ой полк уже выруливал, от Вас получил приказание нач. штаба 27 бригады: 42-му полку разрушить цель 59. Приказание было передано командиру полка: перестроиться на другую цель, использовав прежний маршрут, только продлить маршрут до цели 59.
Комполка собрал на красной линии у своего самолета командиров и штурманов АЭ, поставил перед ними задачу и полк в 10:39 начал взлет. Собрались в группу 3 девятки. В 11:28 отошли от аэродрома и, пройдя по заданному маршруту, в 14:37 отбомбили цель 59. Один самолет из первой девятки, командир звена капитан Снопко, после бомбометания перешел на планирование. Истребителей и ЗА над целью не наблюдали и самолет из наблюдения исчез.
После цели легли на обратный курс, пройдя по курсу до Йоройнен.
Точно курс Вязников не выдерживал, отклоняя по 20° влево, вправо.
От местечка Йоройнен группа должна следовать с курсом 50° через Тайпале на свою территорию.
Комполка не выправил по указанию штурмана полка отклонение вправо, идя параллельно ж.-д. Пиексямяки – Савонлина, и не доходя 30 км до Савонлина, развернулся и пошел, рыская на курсе вправо-влево 90°, в направлении Йоэнсуу.
На этом участке произвел перерасчет времени прибытия на свой аэродром, получилось 17:30. Боясь прибытия в сумерки решил развернуться и следовать курсом 130°. Силу и направление ветра рассчитал неправильно, получился снос. В результате чего вышел на озеро Янис-Ярви. После озера вторая девятка была атакована пятью истребителями Фоккер Д21.
Во время воздушного боя стрелками был сбит один истребитель противника. Дб-3 без признаков пожара пошел плавно на снижение и скрылся из поля зрения на территории противника. Девятка в количестве 6 самолетов произвела посадку в Пушкино, а один самолет сел в Вороново.
Третья девятка в районе станции Элисенваара была атакована истребителями противника, где был сбит один истребитель и один Дб-3, командир экипажа Медведев. Второй самолет никем не замеченный отстал и на свою территорию не вернулся. Остальные самолеты сели на аэродром Кричевицы, Лодейное поле, Новая Ладога.
Ведущий девятки комполка, заметив истребители и в панике со снижением со скоростью 390км/ч оставил строй, вышел на Ладожское озеро, имея высоту 10-15 м. На бреющем вышел к мысу Волчий нос. Штурман дал 180°. Вышли на ж.-д. станцию. После этого дал 220°, но после пошел курсом 30° на Лодейное поле, где и произвели посадку 9 самолетов.
Мероприятия:
Для усиления предполетной подготовки и натаскивания в боевых вылетах одна девятка будет состоять в группе из 6-го полка, остальные в 42–ом. К 42-му полку прикреплен помощник командира бригады полковник Судец и штурман бригады майор Попов, которые лично будут проводить первые проигрыши полетов и участвовать в выполнении их.
Прошу назначить командиром полка помощника командира майора Ломакина.
Комбриг Казьмин Петров [стр. 72]»
Из донесения штурмана Соколова:
«- Над Ладожским озером шли 47 минут.
- Выйдя на ж.-д. станцию я написал записку «Идти с курсом 220°», но командир не пошел. 7.2.40 г.»
«…Идти с курсом 220°» - это направление на аэродром базирования в Кречевицах, до которого было порядка 200 км, а до Лодейного поля, где и была совершена посадка, было чуть больше 80 км. Скорей всего майор Вязников и принял решение идти курсом 30° на Лодейное поле.
К дополнению к этому необходимо привести еще две записи из архивной тетради Сергиенко:
Первая запись: «3.2.40. Начальник штаба 27 БДД г. Брянск. 42 полк производит вылет на цель. Начало взлета 10 ч 13 м. [Стр.17]
Прошу изменить в оперсводке 42 ДБП следующее: девятка 3 АЭ имела задачей бомбить цель за ведущим девяткой 6 ДБП. Со слов командира 3 АЭ майора Плескачева и штурмана капитана Полякова фактически произведено бомбометание одним звеном г. Куопио. Сброшено 18 ФАБ-100, 2 звена бомбы сбросить не смогли ввиду прохода не над целью. После 3-х разворотов, которые делал майор Балашов с целью сбора девятки легли с курсом 70° и через 10 мин сбросили бомбы двумя звеньями по г. Сяюнейнен. Бомбы легли на окраине города. Сброшено 30 ФАБ-100, 10 ЗАБ-50. Со слов штурмана звена тов. Зябкина бомбометание произведено по г. Нурмес. Командир девятки майор Балашов подтверждает, что бомбометание произведено по г. Нурмес. Время бомбометания 13:45. [Стр. 19-20]»
Вторая запись: «3.2.40. [Ф 34980 оп 102 д 17] На обратном пути полк в составе 3-х девяток командир полка майор Вязников повел не по заданному маршруту. Вместо разворота от цели петлей на север, майор Вязников полк повел с разворота налево петлей на юг с последующим отклонением на Ю-В. В конечном итоге колонной вышел на Йоэнсуу на ж.д. Сартовало. Были атакованы истребителями противника Д-21 5-6 штук. Командир полка вопреки указаниям уходил на повышенной скорости со снижением, чем и нарушил огневое взаимодействие. В результате боя сбито 2 истребителя ФД-21. Потери: над целью 54 один экипаж капитан Снобко перешел в крутое снижение скрылся из наблюдения. В районе цели 18 при воздушном бое сбито два самолета летчик Алексеев, летчик Медведев и один экипаж не найден. [Стр. 129]»
Для полноты картины необходимо знать, а что делал 3 февраля 1940 года 6-ой ДБАП. Это был 13 боевой вылет полка, и вот что говорится в выписке из формуляра 6-го ДБАП:
«3.2.40 Вылетело 25 самолетов, бомбили военно-экономический объект Куопио. Сброшено 164 ФАБ-100, 60 ЗАБ-30 и 100.000 листовок. Налет 154 часа».
Настал момент сделать некоторые выводы.
Из всего выше приведенного следует, что 42-ой ДБАП 3 февраля 1940 года вылетел в составе двух групп: 1 девятка (командир 3 АЭ майор Плескачев, штурман Поляков) вылетела в составе 6-го ДБАП на цель в г. Куопио. Девятка 42-го ДБАП следовала за группой 6-го ДБАП, ведущим которой был уже известный нам майор Балашов по первому боевому вылету.
Три девятки в составе 26-ти Дб-3 42-го ДБАП были направлены на цели г. Ювяскюля. Эту группу вел командир полка майор Вязников. Видимо вышестоящее командование посчитало, что если первый боевой вылет, состоявшийся днем позже, в составе двух девяток без опытного ведущего (ведущий майор Балашова сошел с маршрута), при чем цели для двух девяток были в разных географических местах, оказался успешным, то пора 42-ому ДБАП приступать к самостоятельной боевой работе. Видимо поторопились.
Но вот что любопытно. Внимательно изучаю следующую запись из архивной тетради Сергиенко:
«Из донесения Ушакова об итогах боевого вылета 03.02.40 г. по цели 59.
Маршрут: Новая Ладога, Сям-озеро, оз. Тулус – цель, цель - Пиексямяки –район Йоэнсуу – оз. Яние-Ярви, Хинтола, Ладожкое озеро, КПМ.
В районе Йоэнсуу были обстреляны зенитной артиллерией, разрывы от 3 до 5 снарядов одновременно.
Развернувшись в районе Йоэнсуу до курса 140-150° в 16:13 были атакованы группой истребителей и так как наша девятка шла справа, то вынуждено делались довороты вправо, чтобы избежать встречи с истребителями, которые атаковали ведущую и левую девятки. Отбившись от атак истребителей, были обстреляны сильным зенитным огнем, что не давало нам возможности уйти на Ладожское озеро за ведущей девяткой, которая уходя с большим пикированием вышла из зенитного огня, пройдя ст. Хитола. Заметив сзади три истребителя, увеличили скорость до 350 км/ч, прошли линию фронта и в 17:10 вышли на южный берег Ладожского озера».
Под целью № 59 начиная с 6.01.40 г. значился ж.-д. узел г. Ювяскюля, а цель под №62 г. Куопио. Из выше приведенных записей за 03.02.40 г. из архивной тетради Сергиенко:
«…от Вас получил приказание нач. штаба 27 бригады: 42-му полку разрушить цель 59. Приказание было передано командиру полка: перестроиться на другую цель, использовав прежний маршрут, только продлить маршрут до цели 59…»
Именно продлить, а не долететь и повернуть по новому курсу. Читаем дальше:
«Со слов … Плескачева и … Полякова фактически произведено бомбометание одним звеном г. Куопио … 2 звена бомбы сбросить не смогли ввиду прохода не над целью … через 10 мин сбросили бомбы двумя звеньями по г. Сяюнейнен… Со слов … Зябкина бомбометание произведено по г. Нурмес … Балашов подтверждает, что бомбометание произведено по г. Нурмес…»
Вернемся к донесению штурмана Ушакова об итогах боевого вылета 03.02.40 г. по цели 59:
«…Маршрут: Новая Ладога, Сям-озеро, оз. Тулус – цель, цель - Пиек-сямяки – район Йоэнсуу – оз. Янис-Ярви, Хинтола, Ладожское озеро, КПМ…»
В моей географической интерпретации маршрут планировался такой: Кречевицы - Новая Ладога – озеро Сямозеро – озеро Толус – цель (город Куопио) – цель (город Сяюнейнен) - Пиексямяки – район Йоэнсуу – озеро Янисъярви – Хинтола - Ладожское озеро – Кречевицы. Этот маршрут по современной карте просматривается запросто.
Что же случилось? До цели № 62 (г. Куопио) девятка 42-го ДБАП, следующая за девяткой майора Балашова в группе 6-го ДБАП, дошла без проблем, но отбомбилось над целью № 62 лишь одно звено. Ведущий майор Балашов, собрав группу, в том числе девятку 42-го авиаполка, повел ее на ближайшую цель - город Сяюнейнен, что в 50 км северо-восточней от Куопио. Почему штурман Ушаков докладывает об итогах бомбардировки именно цели № 59? Скорей всего он просто описывает те события, в которых участвовал сам при боевом вылете 3 февраля 1940 года. Откуда бы ему знать, взлетая вслед за девятками 6-го ДБАП, что для группы, которую должен вести майор Вязников, поменяли цель?
Группа Балашова цель Сяюнейнен проскочила и отбомбилась над городом Нурмес. Об этом утверждают и штурман 42-го авиаполка Зябкин и майор Балашов. Отбомбившись над Нурмесом, группа повернула на юго-запад. Позади остались и Сяюнейнен, и Куопио. Долетев до Пиексямяки, видимо следуя заранее проложенному маршруту, группа направилась опять на восток до района Йоэнсуу, а затем повернула на юго-восток в направлении озера Янис-Ярви, где и была атакована истребителями противника. Девятка 42-го ДБАП, чтобы избежать столкновения с истребителями противника, отвалила от группы 6-го ДБАП и по пути еще подверглась обстрелу зенитной артиллерии перед железнодорожной станцией Хинтола, вышла к южному берегу Ладожского озера. Причем в донесении штурмана Ушакова ничего не говорится об каких-либо потерях, да и 6-ой ДБАП их не заявлял. И побед над врагом также заявлено не было.
Вернемся к группе, которую вел командир 42-го ДБАП майор Вязников. Первоначальной цель была другой, но перед самым вылетом ее поменяли на цель № 59. Как утверждают Олег Киселев группа Вязникова отбомбилась над г. Ювяскюля, а К.-Ф. Геуст настаивает, что майор Вязников свою группу вел на г. Куопио. А приведенная мной первая запись из архивной тетради историка Сергиенко, основанная на конкретном архивном материале, говорит, что это было вообще ни то и ни другое, а г. Сейняйоки, что километров так на 165 северо-западнее от г. Ювяскюля, а от г. Куопио западнее на все 250 км. Но любопытно то, что время полета от Ювяскюля до Куопио и от Ювяскюля до Сейняйоки практически одно и тоже, только направление выдерживать необходимо противоположное: в первом случае восточное, а во втором западное, а в общем-то все равно лететь на север.
Ответ на этот вопрос могло бы дать место потери Дб-3 капитана Снопко. По записям из архивной тетради Сергиенко эта потеря случилась над целью № 59- экипаж капитан Снопко перешел в крутое снижение и скрылся из наблюдения. По утверждению Олега Киселева ДБ-3 комэска капитана Ф.С. Снобкова из-за отказа двигателя вынужденно сел недалеко от Ювяскюля. Ну где бы ему сесть, если не в районе цели?
Казалось бы, К.-Ф. Геуст указывает конкретное место приземления самолета Снобкова – это Яаски, Камаяухола, но цель в сводной таблице потерь им уже изменена с г. Куопио на г. Ювяскюля по сравнению с описанием событий от 3 февраля 1940 года в главе, посвященной 42-му ДБАП. Но пойди-ка найди это место на современной карте! Ни в районе Сейняйоки, ни в районе Ювяскюля селений с такими наименованиями найдено не было.
Потратив определенное количество времени в Интернете, я выяснил, что J;;ski (Яаски) - это не только нынешний поселок городского типа Лесогорский, но и в прошлом центр Яаской волости, а бывшее финское селение Kamajauhola, теперь ничто иное, как поселок Сосновая горка, что в 32 км северо-восточнее от г. Выборг (Виипури), а от поселка Сосновая горка (Камаяухола) до г. Ювяскюля порядка 220 км, если по прямой на северо-запад.
Это наводит на мысль, что Дб-3 капитана Снопко вынуждено пришлось приземлять из-за отказа двигателей не в районе цели № 59 г. Ювяскуля, а за 220 км от него в районе деревни Камаяухола. Считалось, что командир АЭ капитан Снопко Федор Сергеевич, флагштурман АЭ Соловьевич Иван Александрович, флагстрелок-радист мл. лейтенант Михайлин Николай Васильевич пропали без вести. Но по финским данным вынужденная посадка произведена в 14:00 из-за отказа двигателей. Капитан Снобков и бортстрелок младший лейтенант М. В. Михалин были убиты в перестрелке с финскими солдатами, штурман капитан И. А. Соловьевич был взят в плен.
Вот разница во времени вынужденной посадки Дб-3 капитана Снопко в 14:00 и указание времени бомбометания в 14:37 по цели № 59 в докладе командующему ВВС СЗФ комкору Птухину и указывает на то, что группа Вязникова бомбила именно г. Ювяскюля.
Расчет простой. Дб-3 Снопко пошел на крутое снижение где-то 13:50, в 14:00 по утверждению финской стороны он приземлился. Группа Вязникова с момента, когда Дб-3 Снопко пошел на снижение, до цели № 59, т.е. до г. Ювяскюля, пролетела еще порядка 45 минут, что составило при скорости в 310 км/час порядка 230 км. А до г. Сейняйоки необходимо лететь еще как минимум минут 30.
Теперь необходимо направить усилия на уточнения фамилий экипажа Дб-3, который вынуждено приземлился у деревушки Камаяухола. По записям историка Сергиенко фамилия летчика пишется как Снопко, а фамилия стрелка радиста как Михайлин. У Олега Киселева и у К.-Ф. Геуста – Снобков и Михалин.
Я благодарю судьбу, что она свела меня во Всемирной сети с одним человеком. Он поисковик. Александр Андрушко сбросил как-то на мою электронную почту фрагменты документов из двух архивных папок из РГВА, касающихся личного состава 42-го ДБАП, задействованного в Финской войне. Это дела за № 17 «А» фонд 37183/1-2 и № 22 фонд 37183/3. В последнем как раз приводятся сведения о безвозвратных потерях 42-го ДБАП. Так вот, летчиком был исполняющий должность командира АЭ капитан Снопко Федор Сергеевич, а флагстрелок-радист мл. лейтенант Михайлин Николай Васильевич. Поэтому придерживаться в этом вопросе буду на основе этих документов.
Вернемся теперь к обратному маршруту группы майора Вязникова. Отбомбившись в 14:37 над целью №59, т.е. над г. Ювяскюля, майор Вязников повел группу на аэродром базирования Кречевицы. Долетев до местечка Йоройнен, группа должна следовать курсом 50° через Тайпале на свою территорию. Неоднозначно это воспринимается: практически от цели на восток минут так 20, но затем на северо-восток какие-то считанные минуты, видимо, для разворота, чтобы отправиться в обратный путь на юг. Практически Вязников, достигнув района Йоройнен, направил группу на юг с некоторым отклонением на восток вдоль ж.-д. ветки Писксямяки – Савонлина. Не долетев 30 км до Савонлина развернулся в направлении Йоэнсуу. Потом, взяв курс на юго-восток, вывел группу на озеро Янис-Ярви. Именно в районе озера Янис-Ярви (Янисъярви) обе группы, что Балашова, что Вязникова, были атакованы истребителями противника и подвергнуты обстрелу зенитной артиллерии, в результате чего группы распались на более мелкие или вообще на отдельные экипажи, к тому же потеряв еще три Дб-3 при двух сбитых финских Фоккер Д21.
Но если внимательно сопоставить обратные маршруты групп Балашова и Вязникова, то неожиданно приходишь к заключению, что они практически одинаковы и направлены были на озеро Янис-Ярви (Янисъярви), как на некую отправную точку, с которой и необходимо было отправляться домой, но именно с нее и начались неприятности у обеих групп.
Теперь становится понятным, что имелось ввиду под приказом «…перестроиться на другую цель, использовав прежний маршрут, только продлить маршрут до цели 59…» Группе майора Вязникова предписывалось повторить по сути маршрут группы майора Балашова до цели № 62 (Куопио), затем продлить его до цели № 59 (Ювяскюля), отбомбившись, вернуться в район Йоройнен, пролететь около Йоэнсуу и направиться к оз. Янис-Ярви, что на обратном пути от цели № 59 и было сделано майором Вязниковым. Правда до цели №59 майор Вязников избрал другой, более короткий путь.
Результат боевого вылета 3 февраля 1940 г. для 42-го ДБАП оказался плачевным. Группа майора Вязникова хотя и отбомбилась над целью, но потеряла 4 своих бомбардировщика и приземлилась в разных местах, при этом совершив еще три аварии.
«Козлом отпущения» сделали командира 42-го ДБАП майора Вязникова, вменив ему в вину, что он якобы заблудился на обратном маршруте и подставил группу под удар противника, к тому же, не совладав с нервами при атаке истребителей противника, покинул строй и при приземлении еще разбил свой Дб-3. Это было удобно для руководства 27-ой авиабригады, т.к. сглаживало их вину в том, что они не имели по каким-то причинам полных сведений об защищенном районе у оз. Янис-Ярви (Янисъярви) и сами, по сути, подставили обе группы под финский удар.
Командир полка майор Вязников Федор Максимович летчиком был опытным. Участник боев на Халхин-Голе он был задействован в освобождении Западной Украины и Белоруссии, за что был дважды награжден орденом «Красное знамя» в 1938 и 1939 году. Но к тому моменту он не был летчиком дальнебомбардировочной авиации. На «скорую руку» освоив ДБ-3 он повел полк на выполнение боевого задания.
Дб-3 с экипажем из 5 АЭ в составе старшего летчика ст. лейтенанта Алексеева Павла Ивановича, начхимслужбы ст. лейтенанта Минаева Тимофея Николаевича и стрелка-радиста мл. командира Уваренко Александра Николаевича был сбит в воздушном бою во время атаки истребителей противника в районе городов Тохмаярви и Сартовала.
Надо заметить, что г. Тохмаярви северо-западнее оз. Янис-Ярви (Янисъярви), а г. Сартовала юго-западней его.
Дб-3 с экипажем из 5 АЭ в составе командира звена ст. лейтенанта Воробьева Николая Харламповича, штурмана звена ст. лейтенант Соколова Константина Николаевича и стрелка-радиста старшины Пальчикова Василия Яковлевича во время атаки истребителей противника в районе городов Тохмаярви и Сартовала отстал от группы и пропал из виду. Экипаж считался пропавшим без вести, но финская сторона утверждает, что их Дб-3 был поврежден огнем с земли и совершил вынужденную посадку в районе селения Ляскеля, что южнее оз. Янис-Ярви (Янисъярви). Летчик Воробьев и стрелок-радист Пальчиков взяты в плен, а штурман Соколов был убит. В ночь с 8 на 9 февраля 1940 года Воробьев и Пальчиков вместе с двумя другими летчиками смертельно угорели в лагере для военнопленных в Отракка, Рускеала.
Дб-3 с экипажем из 1 АЭ в составе командира звена ст. лейтенанта Медведева Федора Ефимовича, ст. летнаба лейтенанта Соколова Ивана Ивановича и стрелка-радиста мл. командира Сологубова Дмитрия Михайловича был сбит в районе станции Элисенваара. Экипаж считается пропавшим без вести.
Дб-3 с экипажем из 3 АЭ в составе ст. летчика Данкевича, летнаба Рудовина, стрелка-радиста Николаева был поврежден уже на земле на аэродроме Лодейное поле в результате столкновения с ним при посадке другого Дб-3 из состава 3 АЭ (летчик ст. лейтенант Николаев, штурман Морозов).
Дб-3 с экипажем из состава управления в составе командира 42-го ДБАП майора Вязникова Федора Максимовича, флагштурмана полка майора Соколова Василия Ивановича и стрелка-радиста Каргаполова при посадке на аэродром Лодейное поле самолет поставил на нос. Смята штурманская кабина и погнуты винты.
Утверждение финской стороны, что два Дб-3 из 42-го ДБАП столкнулись 3 февраля 1940 года в воздухе при атаке финских истребителей оказалось искаженным фактом столкновения двух Дб-3 на земле. А также, заявленные финской стороной два сбитых Дб-3: один майором Г. Магнуссон южнее Йоутсено и второй лейтенантом И. Сарванто в районе Нуйямаа – Ханхиярви, причастности к 42-му ДБАП не имеют.
Теперь о победах.
В последнее время проявилась тенденция среди новой волны историков, особенно с либеральным уклоном, если противной стороной не подтверждается заявленная победа, то ее и не было, так как верить на «слово», к примеру, советской стороне отпала пропагандистская надобность. Но, что написано пером, то не вырубить топором… А потому, если есть документ, то кто-то взял за его содержание ответственность, которая никем до сих пор не снята, а отсутствие подтверждения с противоположной стороны лишь сомнения той стороны, или того, кто усомнился в содеянном…
У Олега Киселева о победах 42-го ДБАП 3 февраля 1940 года ни слова. У К.-Ф. Геуста отмечается, что стрелками-радистами заявлено аж 4 победы! Я же имею лишь свидетельства с советской стороны о двух.
Из донесения командующему ВВС СЗФ комкору тов. Птухину явствует, что стрелкам-радистами группы майора Вязникова были сбиты два финских истребителя Фоккер Д21. Это произошло при следующих обстоятельствах:
«…После озера (Янес-Ярви) вторая девятка была атакована пятью истребителями Фоккер Д21.
Во время воздушного боя стрелками был сбит один истребитель противника…
…Третья девятка в районе станции Элисенваара была атакована истребителями противника, где был сбит один истребитель».
Что касается первого случая, то имеются следующие подробности из донесения штурмана третей девятки капитана Чекрасова:
«Донесение об итогах боевого вылета 3.2.40 по цели 59.
15:26 пересекая ж.д. дорогу Йоэнсуу — Сортавала, 30 км южнее Йоэнсуу правая девятка и ведущий были обстреляны ЗА на высоте 3000 м.
В 16:10 были атакованы 5 истребителями Фоккер D.XXI. Атака была в хвост и одна лобовая атака одним самолетом. В момент атаки сбит один истребитель. С нашей стороны ДБ пошел на снижение с небольшим углом планирования.
В 16:40 командир экипажа Улюшкин пробил облака и ушел. В 16:50 облака кончились и в 17:.05 мы вышли на Ладожский канал в пункт Шлиссербург и в 17:20 произвели посадку на аэродром Пушкино.
Во время атаки истребителей я считал, было 5 истребителей по нашей девятке и 6 истребителей по ведущей девятке.
Штурман ведущей третей девятки капитан Чекрасов. [77]»
Подробностям второго случая читатель найдет в главе «Почему в финскую ДБ-3а возвращались без заднего колеса…» А закончу эту затянувшуюся главу политдонисением батальонного комиссара Козлова, любезно представленного Людмилой Мальковой (Прокудиной):
«03.02.40 г. Перед вылетом - изменение цели и количество девяток было три. А из трех девяток у трех самолетов отказ матчасти. Вместо их выпущены два самолета запасных, всего 26 самолетов. После выполнения боевого задания на аэродром Кречевицы вернулись 5 самолетов, 9 произвели посадку на запасных аэродроме Лодейное поле, 6 самолетов – запаснной аэродром Пушкино, 1 самолет - Новая Ладога, 1 самолет – мыс Воронов. Посадка 1 самолета неизвестно где. Экипаж капитана Снопко сбит ЗА над целью. Экипаж тов. Медведева сбит истребителем противника в районе цели №18 (ж.-д. станция Маткаселькя), один человек выпрыгнул на парашюте.
Экипаж тов. Алексеева сбит в районе цели №18.
Стрелок-радист тов. Салонин имеет небольшое пулевое ранение между пальцев руки, его же самолет имеет пробоины, второй самолет имеет 23 пробоины, - летчик младший лейтенант Мирошкин подбитую машину привел на свой аэродром.
Среди летного состава сразу после посадки имелось подавленное настроение – капитан Бабенко заявил панически, что много потеряли в его девятке - пяти нет, и в других не без этого. Штурман эскадрильи тов. Ушаков говорил, что вчера ругали за попытку отклониться, а сегодня завели под огонь.
Тов. Караванов также заявил: «Что так водить нельзя, как будто нарочно на расстрел». Молодой летчик тов. Караванов вел себя хорошо, несмотря на то, что всего второй раз шел в строю, ни разу нигде не оторвался.
Стрелки- радисты тов. Солонин и Плаксицкий сбили самолет противника, этим самым спасли жизни экипажу младшего лейтенанта Федорова. Стрелок-радист Костриков отбивал атаки истребителя с хвоста. Сбил самолет противника тов. Титов, взаимодействуя с другими экипажами.
Имелся один случай обморожения штурмана младшего лейтенанта Сидорова. Сброшено 11000 листовок».
*****
Почему в финскую ДБ-3а возвращались без заднего колеса…
*****
Советско-финский конфликт. Эта неоднозначная «мясорубка собственной плоти» во имя приоритетных государственных целей многому могла научить и учила, в том числе и летный состав дальней бомбардировочной авиации. Но перед началом «учебы на собственном горьком опыте», как всегда собственными руками закладывалась неизбежность в этой «необходимости».
На одной государственной бумаге, якобы, в ранге постановления Комитета Обороны, датированной 5 мая 1939 г., под названием «О внедрении в серийное производство модифицированных самолетов и создании новых самолетов в 1939-1940 гг. типа бомбардировщиков, штурмовиков и разведчиков» и завизированной тов. Сталиным 20 мая 1939, читаем:
«В целях быстрейшего внедрения в серийное производство модифицированных самолетов, а также скорейшего проектирования и изготовления новых типов самолетов, провести в отношении самолетных заводов НКАП следующие мероприятия:
I. Внедрение в серию модифицированных самолетов в 1939-1940 г.
1. Самолет ДБ-3, конструкции тов. Ильюшина, заводы 39, 18 и 126.
а) обязать ГК завода 39 тов. Ильюшина С.В. предъявить на гос. испытания модифицированный самолет ДБ-3 (с металлическим фюзеляжем) с двумя моторами М-88 1 августа 1939 с максимальной скоростью на высоте 7000 м 485 км/час, с практическим потолком 11000 м с нижеследующим вооружением и нагрузкой:
- Бомбовой 1000 кг (10 бомб по 100 кг);
- В носовой части фюзеляжа 1 пулемет ШКАС с 500 шт. патронов;
- Средняя верхняя установка на фюзеляжа 1 пулемет УльтраШКАС с 1500 шт. патронов (нижнюю люковую установку снять)…
- Экипаж -3 чел…» и т.д
И вот как, учась на «собственной шкуре» под огнем противника, пришли на месте к пониманию необходимости иметь на бомбардировщике ДБ-3а, что среди красных авиаторов нежно именовался «Аннушкой», и которыми был укомплектован 42-ой ДБАП, второго стрелка на борту, дабы прикрыть мертвую нижнюю полусферу от атак истребителей противника. Хотя это давно было предусмотрено и внедрено «головастыми» конструкторами, но не менее «головастыми» государственными заседающими Комитета Обороны было отменено, как за ненадобностью.
Вспоминает участник тех событий подполковник запаса Солонин Николай Сергеевич. Воспоминания эти датированы 23 январем 1972 г.
«… Но вот в третий или четвертый вылет, когда мы возвращались после бомбометания, командир авиаполка майор Вязников и другие эскадрильи почему-то отвернули влево, наша АЭ под командованием Бабенко продолжала полет по маршруту. И вот когда мы остались одной АЭ на нас напали 4 истребителя (фоккера), затем я потерял из виду трех, а один (наглый) четыре раза атаковал и все время подходил на сближение примерно 70 м, потому что хорошо было видно его лицо. Подходил он сзади снизу, т.е. в мертвый конус, а поэтому я все время по СПУ просил командира тов. Лифанова С.М. (можно сказать командовал) поворачивать хвост то вправо, влево, вниз и меня хорошо понимал командир. Исполнял мои команды, тем самым давал мне возможность вести прицельный огонь по истребителю противника.
Истребитель противника четыре раза атаковал, а выходы из атаки делал через левое крыло, как бы падая, мгновенно пытался зайти снизу. Но я в это время от турельного пулемета бросался к люковому и встречал противника снизу, а он тогда менял высоту и пристраивался опять в хвост в мертвую зону.
Я так продолжал командовать командиру: хвост вправо, влево, вниз, чтобы не перебить хвост своего самолета и взять хорошо на прицел противника. И вот одна атака для него и оказалась последней. Когда он стал четвертый раз выходить из атаки, и опять через левое крыло, я дал длинную очередь из турельного пулемета. Самолет противника, охваченный пламенем, пошел камнем вниз, и больше их не было…
Поскольку противник нашел наши уязвимые места, как заход снизу в хвост нашего самолета, то оказалось, что радист-стрелок был бессилен и не мог поразить нападающий истребитель противника.
Тогда нам пришлось дополнительно ввести огневую стрелковую точку в хвост наших самолетов, куда ложился стрелок с дисковым пулеметом ДА-1 с запасными дисками. Эти стрелки состояли из числа офицеров только что окончивших училище летнабов.
Дополнительный хвостовой стрелок находился от стрелка-радиста в 4-5 метрах, связь была между ними примитивная, т.е. они были связаны между собой простым шнуром за ногу. А когда тот или другой что-то замечал в своем обозреваемом секторе, то тогда тот дергал этот шнур и на пальцах договаривались, или указывали в сторону появления противника (вообще вели разговор как два немых).
Перед каждым вылетом стрелки между собой договаривались на земле, как в каком случае действовать должен, но главенствующую роль в этом имел стрелок-радист, т.к. он имел большой обзор и имел два пулемета шкас, турельный с 1000-1100 патронами и нижний люковый с 500 патронами.
Одновременно было введено новшество. У стрелка-радиста к борту фюзеляжа был прикреплен противопожарный баллончик со специальным газом.
После взлета стрелок-радист открывал вентиль и из баллончика по трубкам шел газ в бензобаки и в случае попадания зажигательной пули бензин и пары бензина не воспламенялись, что было раньше до установки этих баллончиков…»
А недавно внучка Иллариона Ивановича Горбунова, летчика 42-го ДБАП, прислала мне письмо из семейного архива однополчанина Николая Стогина, начавшего летать добровольцем в качестве второго воздушного стрелка в этом же полке. По поводу второго стрелка на ДБ-3а Николай Стогин вспоминает:
«Наш 42-ой полк в финскую компанию базировался в Кречевицах. Я в звании старшего лейтенанта был безлошадным и безэкипажным. Добровольцем летал в Финляндию за воздушного стрелка в экипаже Уржунцева. Качался в хвосте «Аннушки» у самого дутика (заднее колесо у ДБ-3), а вокруг меня диски с патронами и ручной пулемет ДА в руках. Этим грозным оружием и отбивали атаки английских спитфайеров. А иногда вместо их свой дутик расстреливал. Расстрел дутиков был и в других экипажах…»
Уже к войне с Германией 42-ой полк был переоснащен самолетами ДБ-3ф с экипажем из 4 человек, в том числе двумя стрелками. Но вот опыт Финской кампании, видать, переосмыслен не был в «массовом» порядке и, например, 53-й ДБАП горько поплатился, не введя в состав своих экипажей, хотя и «примитивно», как в финской кампании, четвертого дополнительного стрелка.