После подавления Мариинского восстания оставшиеся в живых участники сражения скрылись в казахских аулах и ближайших сёлах. Отряды колчаковских карателей под общим командованием полковника Катанаева рассредоточились по всей округе и с помощью старост и зажиточных крестьян выявляли участников восстания и сочувствующих большевикам местных жителей. Всех заподозренных в связях с коммунистами избивали нагайками, шомполами, а активных сторонников Советской власти расстреливали и вешали.
...Ранним июльским утром, когда лишь чуть забрезжил рассвет, в Каменку, со стороны Васильевки, въехал конный взвод колчаковских карателей. Группу казаков в составе двадцати шести конников возглавлял 30-летний статный урядник на красивом вороном жеребце. Перейдя реку вброд,отряд, сопровождаемый собачьим лаем, въехал на центральную улицу. Вперёд, на гнедом коне, выдвинулся рыжеусый приказный,ранее бывавший в Каменке, и подвёл отряд к дому старосты. К воротам подошёл урядник и постучал. Гавкающий за воротами пёс зашёлся в злобном лае. Вскоре появился хозяин ожидавший прибытия казаков. Посовещавшись, стражи колчаковских порядков разъехались по селу.
Сильные удары по воротам взорвали утреннюю тишину. Григорий встал.
–Кого ещё черти носят в такую рань,–проворчал он,– пойду посмотрю.
– Я посмотрю. А ты в подпол сховайся,– почуяв недоброе, посоветовала проснувшаяся жена.
– Ещё чего?!
Григорий вышел во двор. Стуки повторились.
– Сейчас открою,– откликнулся хозяин и отодвинул засовы.
У ворот стоял высокий широкоплечий приказный с рыжими усами, чуть поодаль ещё двое казаков держали коней под уздцы. Все вооружены.
–Киселёв Григорий Григорьевич?
–Так точно.
–По приказу полковника Катанаева за большевистскую агитацию ты арестован. Выходи!
–Да куда же это!? В одной рубахе? Я сейчас пальто принесу,–захлопотала, появившись на пороге, наскоро одетая жена.
–Пальто ему уже не понадобится, – ухмыльнулся рыжеусый.
Выйдя за ворота,Григорий огляделся.
– «Бежать бесполезно, пристрелят или зарубят. Жену перепугают. Да ещё,не дай бог,Верка проснётся»,– раздумывал он.–«Что ж, пойдём, а там посмотрим».
Подъехал урядник на вороном жеребце.
– Ну что стоишь? Вперёд!– и резко ударил Григория нагайкой по спине.
Казаки, вместе со старостой, рыскали по селу до позднего вечера. Избитых мужиков привозили к дому старосты и бросали в холодный амбар. К вечеру кроме Григория там уже были Задорожнев и Шушмаркин. А поздно вечером привезли и первого большевика Каменки – Караванова Николая Ивановича. Он мог уйти,скрыться,но не хотел уходить,не попрощавшись с женой, возможно,и навсегда. Когда стемнело, он огородами подобрался к дому. Оставленный старостой соглядатай заметил его и быстренько доложил. Обозлённые за день казаки отыгрались на Каравановых. Били со звериной жестокостью обоих: и мужа, и жену. Руками, сапогами и всем, что подвернётся под руку. Остановились только тогда, когда женщина перестала дышать. Избитого до полусмерти Николая бросили в телегу и увезли к остальным задержанным.
Весь последующий день продолжались поиски Юркова Семёна. Но он как в воду канул. Никто о нём ничего не знал. Или не хотели говорить. Ближе к вечеру каратели зашли в амбар и вывели арестованных на улицу, где уже стояли две подводы с привлечёнными местными крестьянами. Тех,кто не мог идти, взяли за руки, за ноги и побросали в телеги. По приказу урядника обоз из двух подвод, в одну колонну, двинулся по центральной улице. Взвод казаков поделился пополам, одна часть отряда, в колонне по два, двинулась впереди обоза, другая часть, с двумя замыкающими приказными, позади. Впереди ехал урядник с рыжеусым приказным,который хорошо знал местность.
Из домов выходили жители и молча стояли у калиток. Подходить боялись, потому, что за любое проявление поддержки и сочувствия можно было не только схлопотать нагайкой, но и угодить в телегу к арестованным.Где-то в центре села колонна повернула в проулок и вышла на дорогу,которая вела в Романовку, следующее село, подлежащее выявлению большевистски настроенных жителей.
– Ну и далеко мы их повезём?– спросил урядник.
– Подальше надо. Видишь, коровы разбрелись по обе стороны дороги. Зацепить можно скотину шальной пулей. Негоже казакам по коровам стрелять, а у нас по пути глубокий лог у дороги, самое подходящее место.
– Далеко?
– Версты три будет.
.И вот стояли они на родной земле, под дулами винтовок, избитые, но не сломленные, оглядывая в последний раз бескрайние степные просторы: поля, луга и пастбища. Фронтовики, прошедшие ужасы германской войны, выжившие под артобстрелами, газовыми атаками и чудовищными рукопашными, а теперь вернувшиеся домой и нашедшие смерть от своих же,русских,воевавших плечом к плечу с ними в той страшной войне, и противостоящих им теперь в этой,гражданской войне, расколовшей народ России на два лагеря. Мужики понимали,что жизнь закончена, но свято верили, что прошла она не зря и эти необъятные просторы будут принадлежать народу, а их дети и внуки будут жить в свободной и благополучной стране.
Залп из двадцати шести винтовок поднял галок с *Большой сопки. Неистово галдя, огромная туча птиц кружила над округой,навевая гнетущую атмосферу на притихшее село...
*Большая сопка-достопримечательность Каменки.
Иллюстрация: Каменка, вид на Большую сопку. Картина маслом выпускницы Каменской средней школы Шипиловой Татьяны Алексеевны. Размещено с разрешения автора.
Выражаю глубокую благодарность за предоставленную информацию жителям села Каменки: Надежде Ивановне Устьянцевой (Каравановой) и Зое Михайловне Мауэр (Дворянкиной).