Лишь миг… По страницам побежал неровный почерк, а сквозь строчки стала просматриваться забытая история необычных музыкантов.
“Дурацкий телефон! Вот знала же, что ничего хорошего не произойдёт, если я пронесу его на репетицию показа! Зачем же я его в кармане оставила?!” – думала высокая модель, слыша мелодию звонка из собственного кармана.
– Виктория! Почему посторонние предметы на подиуме? Неужели нельзя уделить немного времени своей работе?! Вам должно быть стыдно перед организаторами показа, которые щедро дали возможность устроить репетицию! – раздался мужской голос.
– Прошу прощения! – безучастно кинула модель, – Это очень важный звонок…
– Даю минуту!
Виктория вмиг слетела с подиума, с лёгкостью управляя длинными ногами в туфлях на высоком каблуке причудливой формы. Тонкие пальцы с длиннющими ногтями набрали номер человека, недождавшегося ответа.
– Алло…Алло…
“Что за глупые шуточки?” – возмутилась девушка, надувая пухлые губы, накрашенные слишком яркой помадой.
– Да! Вика, это Алиса! Узнала? У меня срочные новости, и они требуют твоего немедленного вмешательства! – затараторил знакомый, но уже подзабытый голос.
– Алиса? Твои новости вообще не вовремя! У меня время репетиционного показа горит! Оно стоит денег! Перезвоню по возможности! – отмазалась модель, завершив разговор.
Виктория вернулась к работе, вновь нырнув под яркий свет софитов, однако из головы не могли вылететь мысли о том коротком, казалось бы, даже не начавшемся разговоре. Модель не любила проблемы, особенно те, что требовали усиленных размышлений.
Небо роняло крупные капли. Разыгрался сильный ветер. Было ли это предостережением, знаком или очередной ошибкой гидрометцентра…Неясно. Виктория сидела в такси, направляясь домой. Её руки сжимали телефон в красивом чехле. Крупные кудри шоколадных волос, обильно политые лаком, подпрыгивали при каждой встрече машины с кочкой. Приятное кукольное личико было комично сморщено. Вика пыталась найти выход из этой ситуации. “Не хочу перезванивать Алисе… Может что-то случилось, и мне придётся помогать, ещё и от работы отрываться… Это для меня слишком сложно”, – думала шатенка, глядя в окно, по которому катились дождевые капли.
Если позволите, я вкратце расскажу о Вике. Немного, лишь то, что может пригодиться вам в понимании её весьма предсказуемой позиции.
Эта красавица добилась в жизни всего, но усилий приложила не так много. Вика, едва закончив школу, получила предложение сняться для одного известного журнала, поэтому каких-либо проблем в её гламурной жизни не наблюдалось… Только с поиском любимого человека. Вниманием противоположного пола, естественно, модель не была обделена и мужчины буквально падали к её ногам. Но знаете, что-то постоянно шло не так. В общем, Вика разбила большое количество сердец, так же как и её сердце было ранено не единожды. Поэтому модель круглые сутки присматривала себе новых достойных кавалеров. Пока для Вас, мой дорогой читатель, этой информации будет вполне достаточно, чтобы понять Викторию.
– Как же надоел дождь! Непременно накрашусь завтра водостойкой тушью… – сказала себе модель. Таксист кашлянул, напоминая девушке о своём присутствии.
Виктория смогла собраться с мыслями лишь очутившись дома. Её волосы были небрежно собраны в пучок, а на лице красовалась тканевая маска. Ногти нетерпеливо постукивали по чехлу телефона, девушка слушала гудки.
– Викусик! Хорошо, что ты перезвонила! – воскликнула Алиса, не поприветствовав подругу.
– Я тоже рада тебя слышать… Давай сразу к новостям! – как-то капризно произнесла модель.
– Если говорить вкратце, то мы собираем коллектив и даём концерт! Об этом знает уже весь город! Ты в деле?
– Притормози, Алиса. Я ещё ничего не могу сказать! Знаешь, у нашего модельного агентства скоро показ в Милане, поэтому ничего не могу обещать, – гордо заявила Вика.
– Ладно, когда всё будет менее туманно, то позвони.
Разговор был окончен.
Алиса устало выдохнула. Последнее время ей приходилось действительно много работать. Сбор коллектива слегка портил её планы, и график, расписанный по минутам, постоянно приходилось подстраивать под время встречи с разными людьми. “Не сомневалась, что Вика откажет или выдаст что-то подобное тому, что сказала сейчас. Она всегда была такой непостоянной! Хотя, мы уже столько лет не виделись, всё, что угодно могло измениться… Наверное, всё, кроме меня”, – думала Алиса, пока в дверь не постучали.
– Здравствуйте, можно войти? – спросил мальчик, заглянувший в помещение.
– Привет, Антон, заходи, конечно! У тебя уже давно начался урок… Нам нужно готовиться к серьёзному конкурсу, так что поторопись и приступай к разминке! Начинай с разогрева резонаторов, далее артикуляционный аппарат, потом дыхательная гимнастика и можем начинать петь!
За фортепиано сидела молодая преподавательница с колючим взглядом и серьёзным выражением лица. Алиса всегда следила за собой и не прощала себе даже выбившийся из причёски волосок. Она всегда одевалась в приталенные вещи и очень гордилась своей фигурой, да и в принципе любила себя. Так же Алиса не скрывала, что считала себя более достойной на роль модели, чем глупая Вика. Будучи куратором в музыкальной группе, ей вечно приходилось отвлекаться от своих дел, распространяя информацию от одного участника к другому. Так же ей поручали выдёргивать музыкантов с работы, собирая их на очередной концерт. Это её никогда не раздражало, но сейчас выбивало из темпа работы, поэтому вызывало максимальный дискомфорт.
Мальчик уже давно отрабатывал конкурсную программу, аккуратно выводя высоким голосом мелизмы, далеко не один раз совершая ошибки и промахиваясь мимо нот, но учитель даже не думала его поправлять. Алиса вспоминала о былых временах: игре в театре, гастролях, выступлениях с разгромным успехом. Ей было не трудно от этого отказаться, громко заявив, что она бросает сольную карьеру, но сейчас девушка жалела упущенного. Буквально пару лет назад Алису обсуждали на каждом углу, а её песни звучали из каждого утюга. Однако звезда устала от творческой суеты и решила бросить сольную карьеру и появляться на сцене только с группой. Теперь девушка днями и ночами сидела в музыкальной школе, в которой когда-то училась сама. Алиса не переносила принципы невмешательства, поэтому всегда и везде пыталась вставить своё мнение, что для неё не всегда заканчивалось хорошо…
Внезапно в класс влетела крупная девушка высокого роста, мальчик от неожиданности подавился высокой нотой, а Алиса лишь подняла уставшие глаза. У двери стояла особа с длинными густыми русыми волосами и красными щеками. Она была возмущена и явно не собиралась молчать.
– Таня… – удивлённо прошептала преподаватель вокала.
– Алиса, угадай кому сейчас влетит по полной?! – иронизируя и угрожая одновременно, спросила Татьяна, надвигаясь на неё.
– А что я сделала-то? – виновато улыбаясь, спросила та.
Мальчик по имени Антон, недоумевая, застыл с открытым ртом, разглядывая при этом нагло отчитывающую его учителя незнакомку.
– Танечка, можешь зайти чуть позже? У меня сейчас урок пропадает… – взмолилась Алиса, поймав на себе удивлённый взгляд ученика.
На это самозванка выпроводила мальчика за дверь со словами: “Подготовишься к конкурсу дома! Это, в конце концов, тебе надо!”. Антон почему-то был совсем не против покинуть странное общество строгой учительницы и её полоумной подруги.
– Почему я важную информацию о концерте нашей группы узнаю только сейчас и причём не от куратора, а от людей на работе?! – тряхнув толстым хвостом русых волос, воскликнула Татьяна.
– До тебя ещё очередь просто не дошла, а так-то я уже ребят собираю! – оправдывалась собеседница.
– Выступление назначается совсем скоро! Нужно успеть выбрать репертуар, костюмы и самое главное успеть собрать всех на общие репетиции! Нам же платят за это большие деньги! Как можно так халатно к этому относиться?!
Алиса на эти нравоучения старалась бурно не реагировать и на правду не обижаться, поэтому она лишь гордо вскинула точёный подбородок.
– Ну не молчи! Скажи хоть, что ты от музыкальных коллег узнала! – потребовала Таня, ещё больше краснея от нетерпения.
– Майя не взяла трубку, да и, в принципе, связь с ней ни у кого установить не удалось… Вика толком ничего не сказала…
– Всё это - край безалаберности! Я беру сбор коллектива на себя, раз у тебя на это нет сил и времени! – уверенно заявила Таня.
“Как же давно я не видела Таню настолько переполненной энтузиазмом… Я совсем что-то забывать стала, какими же мы были раньше… Может мы и вовсе не изменились, а я просто старею…” – подняв переливающиеся на свету глаза, подумала Алиса.
После того, как Таня покинула музыкальную школу, учитель о чём-то глубоко задумалась и настроение было окончательно испорчено. С таким настроем Алисе было абсолютно не до песен, но несмотря на это, через какое-то время в кабинете уже распевалась девочка с неприятной внешностью и писклявым голоском.
“Надо же, как изменилась Алиса! Раньше она могла организовать всё в один миг и не было в этом человека надёжней, чем она. Ей можно было доверить абсолютно всё, а сейчас… Эх… Видимо наша Лиса жаждет возвращения на большую сцену. Такому человеку нельзя свой талант в музыкальной школе просиживать…” – с такими мыслями уходила Татьяна из места, где когда-то встретила свою судьбу, в лице шести музыкантов.
Таня села в чёрную машину, где её уже ожидал личный водитель. Он был стар, но весьма аккуратно одет и прекрасно осведомлён обо всём, что происходит в жизни его работодателя.
– Алексей Юрьевич, нам нужно незамедлительно ехать в театр комедии! – крикнула Таня.
В руках у девушки был кнопочный телефон, да, кнопочный телефон… Несмотря на высокую должность, занимаемую Татьяной в министерстве культуры, она не гналась за богатством и модой. Её судьба не могла сложиться иначе. Вся многочисленная родня работала в государственных органах и занимала не малое место в обществе. Строгие родители могли бы дать Танечке гораздо более важные вещи, чем нужные связи и великолепное место работы, но карты пали именно так.
Послышались гудки, трубку подняли. Раздался женский голос, перекрываемый громким плачем ребёнка.
– Дашенька, привет! Как у тебя дела? Как младшенький? – тут же кинула Таня.
– Ничего, Танюш, потихоньку… Правда у Сержа зубки режутся, плачет день и ночь. А старший к экзаменам в художественной школе готовится… В общем, сама понимаешь, ни сна, ни отдыху…
Таня терпеливо слушала о детях подруги ещё двадцать минут, потом рассказала о предстоящем концерте, который мог сорваться.
– Ну, что думаешь по этому поводу? Ты с нами?
– Не знаю, Танюш, у меня трое детей и муж. На кого я их оставлю? Как-то это всё не вовремя. Я пока точно ничего сказать не могу! – перекрикивая плач ребёнка, ответила Даша.
На этом разговор был окончен. “Что же мне делать? Такими темпами я не смогу собрать коллектив, и концерт нашей группы станет провалом капитального масштаба. Нужно срочно что-то менять!” – подумала Татьяна, чувствуя как уменьшается расстояние между ней и заветным зданием театра.
Рядом с театром казалось, что дышится даже по-другому. Настолько он был родным для всех героев, с которыми Вы, мой дорогой читатель, уже познакомились и познакомитесь в будущем.
Не дав машине остановиться, Татьяна открыла дверь и выскочила на тротуар, игнорируя неодобрение Алексея Юрьевича. Вот и родной чёрный вход в театр. Он существовал только для актёров, остальные о его существовании даже не догадывались. Татьяна уже давно не являлась официальным актёром театра, следовательно, не могла зайти через чёрных вход, но морально для неё невозможно – зайти через парадную большую дубовую дверь, пройти через комнату, оклеенную афишами и подняться по мраморной лестнице под огромной хрустальной люстрой, висящей прямо под потолком с искусной лепниной и росписью. Эта роскошь не стоила и волоска с седой головы пожилой вахтёрши, которая знала всех актёров по именам и номерам гримёрок. Татьяна направилась к скрипучей двери чёрного актёрского портала в мир искусства. Вахтёрша её не узнала, но пропустила, поверив на слово. Дальше шли мраморные лестницы, ведущие к вершинам искусства, а точнее, на сцену. Несмотря на то, что Таня была далека от спорта и идеальной фигуры, она быстро преодолела ступени, вбегая в мир закулисья. “Где-то слышна музыка, но она звучит не со стороны центральной сцены,” – определила гостья театра.
Татьяна не сразу догадалась зайти на малую сцену, где обычно проходили все репетиции, поэтому немного побродила по коридорам фойе, в поисках знакомых лиц. Но вот скрипнула нужная дверь и голубые глаза озарила радость.
В маленьком зрительном зале было пусто, за исключением одного места, а по небольшой сцене ходили актёры, явно уже вовлечённые в процесс репетиции. Татьяна не хотела мешать актёрам и отрывать их от дела. Она присела на крайнее место в первом ряду и, затаив дыхание, пыталась высмотреть Валерия в толпе людей на сцене. Вдруг Таня почувствовала лёгкое прикосновение на своём плече. Обернувшись, она чуть не завизжала от радости, потому что перед ней стояла режиссёр спектаклей и великий постановщик Ирина. Эту легендарную личность знали абсолютно все в музыкальной группе, в её спектаклях участвовали так же все, без исключенья. Именно Ирина дала первый толчок группе юных музыкантов и позволила им всем добиться высот в музыке.
– Танюша, какими судьбами? Я очень рада тебя видеть! Ты очень изменилась, выглядишь просто великолепно... – восторженно сказала Ирина, вглядываясь в румяное лицо стоявшей напротив девушки.
Татьяна чувствовала, что вот-вот расплачется от счастья, глядя на это подёрнутое морщинами лицо. Сердце пропустило удар, когда Таня вспомнила события прошлого года. Тогда случилось нечто ужасное. Ирина серьёзно заболела, группа собралась, но увы… ничего не могла сделать, врачи не брались за лечение этого недуга, а болезнь всё продолжала уносить по крупицам жизнь легендарного человека, создававшего искусство. Благодаря одной девушке, с которой вы познакомитесь уже скоро, режиссёр вновь расцвела, но никто и подумать не мог, что она сможет работать в таком же графике и с таким же энтузиазмом и запалом, как раньше. Гостья театра чувствовала неловкость и постоянно дёргала рукав своей мешковатой кофты, скрывающей все недостатки фигуры.Татьяна попросила приостановить репетицию и дать ей возможность наедине поговорить с Валерой. Ирина согласилась и сделала это без лишних вопросов.
По ступеням со сцены спустился великолепный юноша модельной внешности, который являлся единственным представителем сильного пола в этой музыкально двинутой группе. Тряхнув длинной чёлкой, он окинул Татьяну каким-то странным взглядом, полным умиления и недоверия одновременно. Большие тёмные глаза Валерия были полны непрочитанных эмоций, а на губах уже вертелись подготовленные фразы. Он всегда был странным и, будто бы не раскрытым до конца. На сцене он жил, а в жизни он играл чью-то роль. Он часто прятал свои эмоции и действовал всегда по тайно-задуманному сценарию. Но с годами характер Валеры сильно изменился и одному богу известно, как эта личность смотрит на мир своими шоколадными глазами, стреляющими из-под чёлки.
– Привет, Таня, прям как знал, что ты приедешь! Предлагаю поговорить у меня в гримёрке, там атмосфера более приближенная к жизненным проблемам…
Парочка незаметно скрылась из виду.
Тесная гримерка Валеры и правда возвращала мысли на более земной уровень, подальше от искусства. На столе был жуткий бардак, стены пестрили афишами, на которых Валерий был центром композиции. Татьяна даже не успела рассказать о концерте или что-либо предложить, как Валера сказал, что всё давно знает и уже подумал над этим вопросом.
– Я поговорил с Ириной, и она согласилась дать мне небольшой отпуск. Ни в коем случае вас не брошу, но только с условием, что на репетициях и выступлении будет весь коллектив, иначе в этом просто не будет смысла. Постараюсь сделать всё, что требуется от меня! – сказал он, на что Татьяна лишь хлопала голубыми глазами, обрамлёнными рядом светлых ресниц.
– Удивлена, что ты так быстро отреагировал на этот беспорядок. Спасибо, надеюсь мы сегодня ещё встретимся, если мне удастся собрать нашу группу… – обнявшись с Валерой, сказала Таня.
Они попрощались и договорились держаться на связи. Валерий вернулся к репетиции, а Татьяна вновь поспешила к своей чёрной машине. В салон наша героиня села румяная взволнованная и ослепительно улыбающаяся.
– Ну что ж, раз всё так хорошо, Алексей Юрьевич, берём курс на психбольницу!
Водитель посмотрел на неё и будто задал немой вопрос: “Вы серьёзно?”.
– Да, Алексей Юрьевич, вы правильно меня поняли, прошу не задавайте лишних вопросов! – как-то раздражённо воскликнула Таня.
Дорога предстояла долгая. Девушка удобно устроилась на задних сиденьях и устремила взгляд в окно, впервые за весь день обратив внимание на дождь. “Нелепо видеть, как мы все меняемся, стираем ноги в пыль, чтобы найти своё счастье и теряем в его поисках себя…” – подумала Таня, не отводя глаз от бегущих по стеклу капель. Незаметно для себя девушка задремала. Поездка пролетела быстро. Машина затормозила, припарковываясь у частной психиатрической клиники.
Это было небольшое здание в несколько этажей с большими окнами, на которых были установлены крепкие решётки. Вокруг этого дома не было ничего – пустырь. Здесь царила тишина, и появлялось едкое ощущение того самого сверлящего взгляда извне, будто кто-то пристально за тобой наблюдает.
Собравшись с силами, Татьяна открыла тяжёлую дверь клиники и прошла в белоснежный коридор, полный странностей и отклонений. Что-либо нормальное в этой антисоциальной дыре давно вымерло, а та, кто основал эту психиатрическую клинику и являлась главным неизлечимым психом. Таня глубоко вздохнула, но от этого разнервничалась ещё больше. В воздухе витал запах лекарств, вокруг раздавались разговоры и крики. Таня чувствовала себя очень неуютно в белоснежном коридоре, так как ей казалось, что вся одежда на ней почему-то грязная. Она подошла к ближайшей девушке в белом халате.
– Прошу прощения, не подскажете, где я могу найти Агату Дмитриевну?
– Извините, я не могу Вам этого сказать точно. Наверное, после обхода она пошла в отделение интенсивной терапии. Но я не могу быть в этом уверенна… Агата Дмитриевна может быть где угодно! – сказала медсестра, подняв усталый взгляд, и скрылась за дверью, из-за которой раздавались приглушённые крики.
“Где я должна её искать? Не могу же я всю больницу кругами обходить…” – ход мыслей прервал негромкий голос, еле-различимый в общем шуме.
Таня пошла к источнику звука и не ошиблась в выборе направления. Удаляющийся силуэт в сопровождении высокой девушки, бесспорно, принадлежал Агате. Таня разглядывала свою давнюю знакомую, пока пыталась нагнать эту парочку.
Агата шла с большой стопкой бумаг и неизменным непоколебимым лицом. Её длинные волосы, туго сплетённые в косу, всё так же были светлого пшеничного оттенка, но в их гуще были видны несколько седых прядей, которые появились отнюдь не от старости. Чёлка, падающая на глаза и достающая почти до кончика слегка вздёрнутого носа, не давала взглянуть в глаза этой весьма необычной особе.
–… Не понимаю тебя. Как можно совершать такие элементарные ошибки?! Крестовоздвиженский – диссоциативная фуга, Леночка, неужели трудно запомнить группу препаратов! Я что с Гибнером? Ты видела его средний балл по шкале Йеля-Брауна? 72.5! Это возмутительно! Как можно было перепутать это с показателями Гребенко? Тебя и близко к этим людям подпускать нельзя! Ты сама больна на всю голову, если не знаешь таких простых истин! – говорила Агата, не смотря на практикантку, – Я у себя в кабинете! Не тревожить до двух часов!
“Хорошо, что я не имею никакого отношения к науке, а тем более к психиатрии!”– подумала Таня, бесшумно следуя за белобрысой девушкой в белом халате.
Психиатр быстрым шагом прошла в свой кабинет, хлопнув перед Таниным носом дверью. Агата положила документы на стол, с грустью посматривая на ещё две такие же стопы бумаг. Татьяна с громким стуком открыла дверь.
– Привет, Агата, рада тебя видеть! – обнимая подругу, сказала гостья клиники.
– Не ожидала тебя здесь увидеть! Как же ко мне давно не заходили... – со вздохом прошептала Агата.
После этих слов дверь кабинета открыл высокий и очень симпатичный молодой человек в белом халате с каким-то красным пятном.
– Барышев, тебя стучаться не учили? Я же говорила, что занята до двух часов! Почему ты опять слоняешься без дела?! Переодень халат и иди работай, бестолочь! – не поднимая глаз на работника психушки, воскликнула психиатр.
Дверь захлопнулась.
– Редкостный чудак... – сказала Агата в своё оправдание.
– Может присядем? – посмеиваясь, предложила Татьяна, вместе с тем разглядывая рабочий кабинет лучшего психиатра страны.
На стенах комнаты висели яркие картины с изображением природы и животных, а около рабочего стола висели фотографии в белых рамках. С них улыбались люди, но при взгляде в сторону этих фото взгляд Агаты становился грустным и задумчивым. Она всегда была такой… непонятой.
– Мне тут одна медсестра рассказала, что без нашего согласия организовали сольный концерт нашей группы… – со вздохом произнесла психиатр.
– Ты об этом знала? Почему же не попыталась связаться с нами?
– Не хотела лезть в эту суету раньше времени. Я устала… – Агата облокотилась на спинку диванчика.
Татьяна кивнула, с пониманием взглянув на психиатра. Вновь воцарилась тишина, изредка нарушаемая звуками за дверью. Тане было известно, что подруга много работает, а также переживает за каждого психа, как за своего ребёнка. Агата находилась в процессе завершения своей новой книги, параллельно с этим ведя свою статью в нескольких журналах. Её жизнь была похожа на круговорот безрадостных событий, которые приносили много денег, но не вносили ни крупицы радости в жалкое существование этого отчаявшегося человека. Агата так и не смогла определиться с профессией и поэтому работала журналистом, писателем и психиатром одновременно.
– Что мы будем делать? – слегка осипшим после длительного молчания голосом спросила Татьяна.
– Предлагаю собраться сегодня всем составом и вместе над этим подумать …