Кажется, я снова его вижу. Но могу ли я в очередной раз довериться своим глазам и поверить, что это правда, а не просто плод моего воображения? Ведь в большинстве случаев я всё-таки находил опровержения моим догадкам. А как иначе? В противном случае я просто был бы не в силах что-либо делать. Даже бездействовать! Какой ужас! Вы даже представить себе не можете всё то, что я чувствую. Даже попытка уснуть стоит мне таких усилий.… А спать я люблю. Очень люблю. Но у меня сейчас иная причина любить сон, не такая как у других людей. Во сне я не ищу отдыха и восстановления тела. Нет! Во сне я ищу покой. Только во сне я не вижу его. По крайней мере, до сих пор еще не замечал. Может быть, и настанет день, когда он будет и во снах являться мне, но я стараюсь верить, что это не более чем моё пессимистичное предположение.
Вчера я даже попытался посчитать, сколько раз в день он навещает меня. Но, к сожалению, я забыл о ведении счета после обеда, когда уже пять раз он меня потревожил. Завтра я снова попробую повторить свои подсчеты. Надеюсь, что эта бухгалтерия хоть как-то повлияет на него, и он перестанет докучать мне. Я отчаянно верю, что он боится попадания в какие-либо официальные списки на подобии моего. А в случае, если нет, то у меня хотя бы будет материал для исследования, в котором я найду какие-нибудь зависимости, которые помогут мне в будущем избежать контактов с ним. Именно по этим причинам мне стоит всё же начать вести учет его посещений. И имея эти причины, я уверен, что силы мои будут потрачены не зря.
Чаще, чем он сам, меня тревожат различные мысли о нём. И среди них есть вопросы, которые в последнее время я задаю себе так часто, что иные вопросы у меня почти не возникают. Кто он? Что ему нужно от меня? Добро или зло он мне несёт? Почему именно я?
Но в одном я уверен без сомнений. Он несёт зло и сам этим злом является. Я, к сожалению, не имею веских доводов в пользу этого суждения, но поверьте мне на слово. Он – истинное зло. Я вижу его каждый день, и у меня есть полное право делать такие заявления. Но как давно он меня преследует? Сейчас мне кажется, что он всю жизнь был где-то рядом, где-то за углом, поджидал очередного удобного момента, чтобы мелькнуть перед моими глазами и снова скрыться, будто бы его и не было. И цель его появлений – оставить отпечаток в моём сознании, который подобно раковой опухоли, будет разрастаться по моему телу, и мучить меня самым жестоким образом до тех пор, пока я окончательно не сойду с ума или не умру. Я уверен, что его цель именно такая.
Стоп! Тишина! Я слышал какой-то шорох позади! Нет. Мне не о чем беспокоиться, так часто он обычно не появляется. По крайней мере, раньше не появлялся.… Но я очень хочу верить в то, что он не будет изменять своим обычаям, и не будет навещать меня еще чаще. Я очень на это надеюсь. А что если он не только меня так навещает? Было бы неплохо, даже очень хорошо для меня. Ведь если нас, жертв его травли, несколько, ту у него наверняка есть расписание, эдакий график посещения больных врачом, что ходит на дом к своим пациентам. Но что мы за пациенты? Чем мы больны? И почему мы этого и сами не знаем? Может эта болезнь – здравый смысл? А он, по их просьбе, послан нам, чтобы исцелить нас. Освободить нас от этих гнусных оков, что не дают нам почувствовать все радости жизни. Так, наверное, думают они. А я думаю, что эта болезнь нам мешает влиться в их массу. Но я не они. И я никогда не буду ими. Я это я. А они это они. И я думаю, что для этого они и послали его. Но до конца быть уверенным в этом не могу.
Но что, если у него всего лишь какая-нибудь личная неприязнь ко мне, и этими явлениями он пытается мне что-то сказать. Вот только я его не понимаю. И как я должен его понимать, если вижу его не больше пары секунд? Без сомнений, он глупец, если и в правду надеется мне что-либо донести. Но он не дурак – это точно. Мне еще ни разу не удавалось застать его врасплох. Более того, я даже близок к этому не был. Однажды я решил устроить ему западню. Я долго думал, долго к этому готовился – тщательно выбирал место. И вон он день, когда я решил воплотить свой замысел. Я еще не придумал, что скажу ему, что с ним сделаю, но к встрече с ним я был готов. Ох, как мне хотелось заглянуть в глаза этого нахального подлеца, который изо дня в день отравляет мою жизнь. Я пришел к тому самому месту и просто принялся ждать. Тогда я был готов сколько угодно ждать, лишь бы увидеть его. Но он так и не пришел. Я стоял час. Два. Три. А его всё еще не было. С каждой минутой моя фантазия всё сильней разыгрывалась и пыталась сама его породить на почве всяческих шумов, скрипов, шорохов. Но это был не он. Однако, я не терял надежды. Я стоял и ждал. Чувство голода уже давно овладело мной, но я стоял и ждал. Я был готов терпеть любые муки, лишь бы только столкнуться с ним взглядом. Быть может, он всё понял бы? Понял, что действия его настолько бесчестны, что в нём проснулась бы совесть и он оставил бы меня? А может это была бы величайшая схватка? Поединок, в котором решается моя спокойная и по-настоящему счастливая жизнь? Тогда бы я выложился на полную катушку, бился бы до последнего…
Но он не пришел. И в этот момент я понял, что он разумен. И разумнее многих. Он знал, что это была ловушка, и не стал в неё соваться. Жертвовать своей безопасностью ради одного явления передо мной он не станет. А может он всё это время наблюдал за мной со стороны? Наблюдал и смеялся надо мной. Тогда он определенно на шаг впереди меня. А вдруг он ждёт момента, когда я признаю поражение перед ним? Вдруг сразу после этого он уйдёт и больше никогда не потревожит меня? Но нет. Из этой игры я выйду только победителем, чего бы мне это не стоило. Не так важен мне покой, как вкус победы в этом великом поединке. Тогда мне под силу будет любая другая проблема.
Он близко. Я это чувствую. Или мне это только кажется? Надо пойти проверить. В любом случае, даже если он и тут, он поспешит поскорее скрыться, чтобы остаться незамеченным. Я склонен считать это правилом, своего рода законом. Однако я всё-таки думаю, что его сейчас не было здесь. Скорее всего, это разыгралась моя фантазия.
Но если так подумать, то с того момента, когда он появился в моей жизни, всё сильно изменилось. И порой я прихожу к такому заключению, что жизнь моя стала насыщенней. И я уже и представить не могу, какой была она до его появления. Наверное, чрезвычайно скучной и однообразной, не то, что сейчас. Вдруг, моя победа над ним и есть смысл моей жизни? Тогда мне нужно, как минимум, много терпения. Затем, необходимо научиться контролировать его, сделать так, чтобы он появлялся тогда, и только тогда, когда я захочу. А после того, как я получу контроль над ним, нужно будет либо окончательно подчинить себе, либо уничтожить его. И только тогда я снова смогу спокойно вздохнуть. И с этих пор жизнь моя будет наполнена счастьем. Ох, как я хочу уже увидеть этот переломный момент моей жизни. Момент, который по праву может считаться точкой, делящей мою жизнь на «до» и «после».
Ох, как же он жесток. Как же сильно он портит мне жизнь. Благодаря ему я настолько изменился, что упал в их глазах. Что сейчас они думают обо мне? Что я сумасшедший? Я уверен, что так и думают. Они не любят заглядывать в глубину, не так сильно нужна им истина. Зато они с удовольствием воспримут всё то, что лежит на поверхности. Для этого не нужно обладать большим умом. И не нужно утруждать себя поиском ответов – всё и так уже готово и только ждёт их внимания. Вот поэтому я и уверен, что ничего лучше, чем моё сумасшествие они не придумали. Но что-то доказывать или объяснять им я не хочу. Пускай думают, как уже думают. В этом есть даже плюсы: они стали меньше тревожить меня своими пустыми разговорами. И нет никаких докучающих расспросов – все боятся сумасшедших. Какая прелесть!
Я начал вести журнал, в котором отмечал каждое его появление. Вместе с этим я записывал время и место его прихода и коротко описывал обстановку, в которой всё это происходило. И регулярность, с которой я проводил эти действия, поражала – я не упускал не одного его появления, ни одной мельчайшей подробности. В конце каждого дня я садился и подводил итог дня: подсчитывал окончательное число его появлений за день и делал небольшой вывод.
Позже я начал делать недельные отчеты. В них я указывал количество его явлений в каждый отдельно взятый день и рассчитывал общее и среднее количество появлений, записывал разницу с прошлой неделей, проводил рассуждения и заканчивал его выводом – заключением. Когда объем моих записей охватывал по времени уже несколько месяцев, я стал делать и ежемесячные отчеты.
Следующим этапом систематизации моих знаний о нём стало введение графиков – теперь стены моей рабочей комнаты увешаны ими. С их помощью мне удалось намного наглядней представить все имеющиеся у меня данные о нём. Теперь я четко вижу его предпочтения. Видел. Мне так казалось. Но на самом деле ничего я так и не увидел. Никаких закономерностей. Ощущение, что каждое его появление происходит по чистой случайности. Ни одна моя попытка подчинить его явления какому-нибудь закону не увенчались успехом. Всё было тщетно. И это большая преграда на моём пути к его подчинению. И если я не смогу её преодолеть, то всем моим безупречным планам конец. Это будет величайший провал в моей жизни. И эти мысли не дают мне покоя, наоборот, они словно сжигают меня изнутри, делают всё более уязвимым передним. Как же я слаб! И как только могло произойти со мной? Чем я заслужил такой участи? Чем? Что со мной не так? Почему они живут счастливо и беззаботно, в то время как я страдаю от его преследования? Чем я хуже них? На ум в такой момент приходит только одна мысль. Что если я не хуже них, а напротив, лучше? Может быть, они даже не могут заметить его, в то время как он к ним так близко? Наверное, над этим стоит подумать. Ибо мне нравится это предположение: оно в силах многое объяснить. Если я способен его заметить, то, следовательно, у меня шире кругозор, а значит, я способен к восприятию гораздо большего. Мое сознание имеет значительно больший потенциал, нежели их сознание. Возможно даже, что я способен открыть для себя знания, скрытые от их взора.
Продолжая рассуждения дальше, я могу сделать вывод, что хорошо согласующийся с предыдущим. Заключается он в том, что точно так же, как я лучше чем они, существуют и те, кто лучше чем я. Но чем же они лучше? Над этим вопросом я думал значительно долго и к какому-то конкретному ответу так и не пришел. Но при этом у меня теперь есть много предположений о том, что эти существа – сверхмы, как я их назвал – из себя представляют. И даже если я ошибаюсь в своих суждениях, то большой беды в этом нет. Сверхмы лучше нас в любом отношении, в не зависимости от того, правильное ли мы имеем о них представление и существуют ли сверхмы вообще. И я убеждён в том, что мы должны стремиться быть такими же, как и сверхмы. И с каждым днём я всё больше склоняюсь к тому, что наше стремление стать такими как сверхмы и есть смысл нашего существования.
И на почве этих рассуждений я пришел к выводу, что мне необходимо продолжить исследование его появлений. Ведь среди моих предположений о том, что из себя представляют сверхмы, есть мысль, что сверхмы, в отличие от меня и от них, могут даже общаться с ним. А если я хочу быть таким, как сверхмы, то и мне нужно достичь этого.
Совсем недавно у меня появилась печать, которой я теперь официально заверяю каждый мой отчет. Благодаря ей, моя работа теперь кажется мне более ценной, целесообразной. И работать так мне намного приятней. Кстати следует добавить, что отчеты я теперь пишу, используя специальный, мною разработанный бланк. Теперь мне не нужно отвлекаться на бессмысленные вези во время составления отчета – все мысли направлены только на него.
Спустя некоторое время я начал изъяснять все свои мысли, теории и предположения на бумаге. В основном это были описания его появлений, размышления над сходствами и закономерностями этих появлений и попытки сделать из всего этого какой-то закон, который характеризовал бы его появления, хотя бы приблизительно. Когда очередная моя работа подходила к концу, я заказывал её издание в виде книги. Специально для этих книг я завёл отдельную полку на видном месте. И теперь каждый день, глядя на эту полку, на мои труды, я вижу, как много усилий прилагаю для достижения своей цели – быть подобным тем, кого я зову сверхмы. И это меня, безусловно, радует. И благодаря этой моей занятости я практически перестал бояться его, он больше не тревожит меня, наоборот, теперь без него я не могу представить своё существование. Он открыл моему взору то, что стало делом всей моей жизни, смыслом моего существования. Я всё так же хочу встретить его, но теперь по совершенно иной причине. Я хочу поговорить с ним, задать ему те вопросы, на которые я до сих пор не могу дать ответа. Вполне вероятно, что как раз именно эти неразрешенные вопросы и есть главная преграда на моём пути к лучшей сущности меня. Мою цель, отныне, я называю сверхя.
И вот я, наконец, подошел к новому этапу моих исследований. Теперь на моих графиках будет по две линии, а не одна. Первая линия остаётся линией, показывающей реальное количество его появлений, в то время как вторая будет показывать предсказанное мной заранее количество появлений. И теперь моя основная задача – добиться того, чтобы графики были максимально похожи друг на друга, а в идеале, вообще, сливались в один график. Именно на это и направлены все мои силы в данный момент.
Но на деле всё оказалось гораздо сложнее: закономерности противоречили друг другу, а не дополняли, как ожидал я. И поэтому оба моих графика вели себя совершенно непредсказуемо. Бывали дни, когда они шли так близко друг к другу, а иногда даже пересекались в какой-нибудь точке. Раньше я радовался таким дням, они создавали ощущение, будто я уже так близко к разгадке главной тайны. Однако после каждого такого случая, графики так далеко уходили друг от друга, так были не похожи между собой. Они были неподвластны мне. И в таких случаях моё настроение было просто отвратительным. И так продолжалось без конца Как только я чувствовал, что близок к истине, то всё, чего я достиг к этому моменту, обязательно рушилось на моих глазах. Это конец. В этом нет сомнений. Все мои старания завели меня в тупик, выбраться из которого я не в силах. Но я продолжал исследование.
Спустя несколько дней мою голову посетили кое-какие мысли. А произошло это в тот самый момент, когда я думал о том, что буду делать после того, как добуду все необходимые знания, когда выясню, по какому закону он появляется. И как раз тогда меня осенило. Мне ведь вовсе не обязательно иметь точные сведенья, чтобы воплотить свой замысел. Если мои догадки хотя бы иногда оказываются верными, то почему бы и не попробовать? Ведь тогда я приду к успеху не сразу, как это могло быть при том условии, что я вывел точный закон его появлений, а лишь с некоторой попытки. По-моему звучит очень правдоподобно. Теперь мне нужно было как то решить проблему с тем, в какое время его ждать. Благо я несколько месяцев назад обнаружил одну закономерность и изложил её в одном из своих трудов. Закономерность эта заключалась в том, что время его появлений зависит от того, сколько раз в день он меня навестит. Есть, конечно же, и погрешности и некоторые исключения, но в целом, положиться на эту зависимость можно. А это означает, что приняв во внимание эти две закономерности, я имею в своей власти время его появления. Пускай оно не очень точное, пускай оно может быть и ошибочным. Но оно может быть, точно так же, и правильным. И поэтому я вооружусь этим знанием и наконец, встречусь с ним лицом к лицу.
Однако, долгое время у меня совершенно ничего не выходило. В назначенное меною время он не появлялся. Первые разы меня это никак не задевало, напротив, я был уверен, что еще чуть-чуть, и он появится, и я, наконец, буду готов встречи с ним, и это приближение не могло не радовать. Но эта череда неудач слишком затянулась – он появлялся когда угодно, только не в предсказанный мною момент. Энтузиазм мой пропадал так же, как появлялось вместо него отчаяние и неуверенность. Подобно происходило и с моим к нему отношением: возвращалась ненависть к нему, страх неожиданных появлений. Вместе с этим расплывался его авторитет в моих глазах.
Я снова обезумел… Снова… Это он крадётся? Или мне кажется? Но ведь он должен быть мне приятен, как и был столько долгое время. Что пошло не так? Почему я снова испытываю эту, ничем не подкреплённую агрессию. Опять этот звук… Может это всего лишь мышь скребётся? Надеюсь, что да. И ему тоже следовало бы не появляться сейчас мне на глаза. Уж сейчас я бы точно его задуши! Как только встретился с его подлыми глазами взглядом, так сразу бы и набросился на него всем своим телом и вцепился бы мёртвой хваткой в его шею. И не отпускал бы я рук до тех пор, пока не был бы полностью уверен в том, что этот гад больше никогда не будет дышать. И только тогда я буду спокоен. Только тогда…
Что же это на меня нашло? Я будто потерял контроль над собой, над своим сознанием. Я забыл всё: все свои идеи, взгляды, стремления. В тот миг всё это потеряло свою ценность, уступило место слепому гневу. Ох, как же просто, всё-таки, выбить меня из колеи! До чего же тяжко после всего этого на душе! Как же я мог такое подумать, это уму непостижимо. И после этого я еще хочу быть подобен лучшим? Не достоин я такой чести. Мне не стать таким никогда. Я обречен! Я ничего не стою, и стоить не буду ничего. Я, как родился ничем, так ничем и остался, и умру я тоже ничем. И миру этому ничего не оставлю. И помнить меня не будут. Моё пребывание на земле лишено всякого смысла. Возможно, лучшее, что я могу сделать для этого мира – это оставить его в покое и самому вновь обрести покой, отобранный у меня при рождении. И стоит ли этот покой того, чтобы я так страдал в этой жизни?
Но то, что совсем скоро произошло, в корне всё изменило. Выйдя на улицу, я вдруг заметил его. Вот только он не исчез, как это всегда происходит, он стоит передо мной и глаз с меня не сводит. Этот взгляд, устремлённый прямо в мою душу, парализовал меня. Я не мог ни пошевелиться, ни сказать хотя бы одно слово. И он стоял всё так же неподвижно. И так же не вымолвил ни звука. Цель, к которой я стремился так долго, достигнута. Но что дальше? Что мне делать? Что ему сказать? Не напрасно же я столько усилий приложил ради того, чтобы увидеться с ним. Нужно с чего-нибудь начать, а дальше будет проще. Но с чего?
И тут мне в голову приходит тот самый вопрос, что без конца тревожит меня с тех пор, как он появился в моей жизни. Что ему нужно от меня? Но только я пожелал начать разговор, как он метнулся за угол. Он опять хочет ускользнуть от меня. Но нет, я не позволю ему скрыться в такой момент. Это шанс. И я не могу его упустить. Я скрываюсь с места и бегу за ним. Вот только, завернув за угол, я обнаружил, что его и след простыл. Но я бежал. Бежал дальше и дальше. Я надеялся, что вот-вот обнаружу его в каком-нибудь переулке, где он решил спрятаться и отдохнуть после столь утомительной пробежки. Но всё было тщетно – он бесследно исчез. А я без сил рухнул на землю. Эта внезапная погоня истощила все мои силы. Дыхание сбилось. Темнеет в глазах. А сердце бьется так сильно, будто хочет покинуть грудную клетку. И стук его глухо отдаётся в ушах. Это провал. Провал, который не сравнится ни с одним моим провалом. После стольких тел мучений он наконец-то дал мне шанс, а я его упустил…
Я нашёл в себе силы подняться и пойти домой. Оказавшись дома, я сразу же лёг на кровать в надежде как можно скорее уснуть, чтобы временно приглушить всю ту боль отчаянья и разочарования. Но сон не спешил навещать меня, и я утопал в собственном горе. Мои мысли теперь стали моими главными врагами. Ничто сейчас не причиняло мне такой боли, как мои мысли.
Всё было напрасно. Мне кажется, что больше у меня не будет такого шанса. Иначе, почему он исчез? Не потому, что я не оправдал его ожиданий? И логичней всего на его месте было бы оставить меня в покое, больше не тревожить меня. И ему одной заботой меньше, и мне лучше – я, наконец, обрету свободу и покой. И больше не нужно будет возвращаться к этим проклятым исследованиям, будь они неладны! Я больше не хочу заниматься подобной ерундой. Всё! С меня хватит! Я потратил на это бессмысленное занятие столько лет, столько сил вложил в поиски закономерностей, в создание своих трудов, которые я когда-то с гордостью называл научными. И, в конечном счете, это так ни к чему и не привело. И во всём этом виноват он. Только он и никто другой. И заслуживает он наказания страшнее, чем смерть. Уверен, что он обречен на бесконечные мучения в аду. Я хочу надеяться на это, ведь ни какая другая мысль не радует меня сейчас так сильно, как мысль о его расплате за содеянное. Ведь какое право он имеет на то, чтобы так издеваться над невинным человеком? Мой ответ – никакое. А поэтому я и желаю ему скорейшей смерти и долгих и тяжелых мучений. Он, безусловно, всё это заслужил.
Под эти мысли, наконец, пришел сон и унёс меня туда, где этим страданиям нет места. Этот покой, такой сладкий и скоротечный, такой приятный и желанный – лучшее, что есть в моей жизни. Во сне я не чувствую никакой боли: ни физической, ни духовной. Там ей просто не рады. У неё есть своё место, моя сознательная жизнь, где ей так комфортно, где она может быть желанной, где она может быть смыслом существования. И вот поэтому она и не хочет уходить с тёплого местечка в загадочную страну сновидений. Возможно, смерть это тот же сон, из которого только нельзя выйти. И если она такая же, как и сон, почему же все они, наоборот, боятся и избегают её? Может быть, они просто слишком глупы? Я не знаю. И я никогда этого не узнаю. Но сейчас я сплю. Сейчас я нахожусь в полном покое. Сейчас я самый счастливый человек. А остальное не важно…