СИАМ
В переводе – доброжелательное
улыбающееся лицо.
Во всём себе отказывать – вредно для здоровья.
От сует утомившись, поневоле захочется воплотить в жизнь голубую мечту Кисы Воробьянинова. Айда в «номера», господа хорошие! В номера отелей Потайи и Бангкока в благословенном Тайланде.
Как десять минут промчались десять часов в «Боинге-767». Мы, пассажиры «Трансаэро», – взрослые и детишки по часам, то есть по внутреннему расписанию воздушного судна, ели, пили и спали с удовольствием до самого Бангкока.
Трансфер в Потайю принимающей стороной Fargo организован чётко. По напряжённой от бес-конечного автодвижения узкой улице микроавтобус донёс меня до моего нового дома.
И вот я в «Ноtel Naklya-bich» (Наклуа – соляные поля) на третьем этаже в номере 1303: с бал-кона – вид на море и обратно – на окна и балконы противоположной стены отеля, построенного буквой «П».
Небольшая территория гостиницы украшена пальмами, магнолиями и клумбами по зелени га-зонов. Клумбы образованы растениями в больших горшках. Садовник-художник (дочерна обуглен-ный на солнце, – издержки профессии), переставляя их, видоизменяет красоту ландшафта себе в уго-ду без ущерба для восприятия. Помня, застой – вреден, в движении – жизнь. Орхидеи беззастенчиво паразитируют на стволах деревьев, вкруговую образуя некие муфты для своих корешков. Неожидан-ное решение заставляет задуматься.
В причудливой формы бассейне под моим балконом плещутся постояльцы: вьетнамцы, китай-цы, арабы, тайцы, японцы, россияне. Куда ж без нас-то? Народу в отеле немного. Тишина, покой, чистота, порядок. Отдых – душой и телом.
В первый же вечер гид Маша (по-русски) отвезла меня на базар. И от съеденных жёлтого манго и «глаза дракона» (всё – божественно вкусно) на утро была обсыпана аллергией в количестве не-ограниченном. Делайте выводы, господа, и знайте меру.
Аллергией пренебрегши, выехала на обзорную экскурсию по городу с посещением «Парка древних камней» и крокодиловой фермы. И этот вояж расширил мой кругозор до неузнаваемости.
На создание парка ушло более двадцати лет. Интерьеры его, отмеченные азиатским колоритом, многолики. Причудливой формы древние каменные глыбы, композиции парковых скамеек, столов, кресел изумляют своей красотой при входе и в аллеях. Дизайн своеобычен, отполирован, оживлён цветами в горшках на земле и в подвешенном состоянии на соседнем цветущем дереве. Одно из них – карликовое и раскидистое бонсай защищено проволочным куполом. Чтоб ретивые посетители не смели посягать на его ветви, – такие «седые» (из позапрошлого столетия) и многоуважаемые.
Тайцы любят, чтобы всего было много. Магнолия усыпана мелкими (в сравнении с гигантски-ми кавказскими) цветами розового и белого колора. И мне пришло в голову сравнение с цветущей сакурой.
Тайцы стремятся к тому, чтобы всего было без границ. И этого достигают. Гигантские кроко-дилы зубасты, хвостаты, относительно свободны и кишмя-кишат, лениво наблюдая за снующими над ними двуногими. Может, кто расщедрится и свесит на удочке свеженькую курицу поближе к хищному носу. Зубастая пасть разверста; курица на удочке в руках Олега скачет несколько впереди; крокодил нападает, активно щёлкая зубами и пытаясь достать. Шоу непременно должно быть заснято хотя бы на фото. А иначе-то зачем всё это? Крокодилов и так кормят раз в неделю. Всё остальное время идёт переваривание и осознание бытия.
Тайцы любят, когда всему нет предела. Бенгальских тигров в клетках больше, чем на воле. А удалой полосатый юнец четырёх месяцев отроду, пока папа с мамой слоняются без дела по клетке, занят в аттракционе, зарабатывая на хлеб насущный – фирме, а себе – на рожок с молоком. Кормле-ние младенца стало и моей забавой за 40 бат (1 бат – 1 рубль). Со стройной фигурой аскета полосатое дитя, клянча бутылочку, произносит по-тайски «мяу». Рожок с соской и чем-то молочным радует ребёнка. Чревоугоднику безразлично, на чьих руках откушать. Став на время кормящей мамой, я села рядом, перехватив младенца с синими глазами и абсолютно неопасными ещё когтями на свои колени. Прильнув к нему душой и телом, шептала нежности. Я беспрепятственно целовала глупышку в его чудный мохнатый образ: глаза, лоб, усишки. Двумя передними лапами котёнок крепко придерживал лапами мою руку с бутылочкой, чтоб не убежала. И аппетитно чавкал.
А напротив – медведь-альбинос без намордника служил моделью. Сидя на безразмерной своей филейной части, он пристроил объёмистое своё чрево (это надо же воспитать такую мошну!) меж задних широко раскинутых лап, позволяя всякому и каждому с чеком встать рядом и слева и увеко-вечиться. А хозяину по команде протягивал правую переднюю для рукопожатия.
Ущемлённые в правах огромные полосатые дикие животные удручённо слонялись по мизер-ным клеткам (два-три шага и только по диагонали да на солнцепёке!). Или лежали, страдая от гипо-динамии. Иные изредка вспоминали, что они – тигры, и грозно рычали. А мне, на всё это глядя, хо-телось завыть в той же тональности.
На огромных каменных тумбах прямоугольного очертания лежат два огромных полосатых чу-чела. Вот это да! – подумала я. Вдруг «чучела» ожили, привстав на передние лапы. Рядом с ними, присев, на всякий случай, на краешек тумбы у задних ног, стали фотографироваться все, кому не лень и с деньгами. Лежат тигры спокойно в дремотном безразличии, усмирённые химией. Но изред-ка, в знак протеста, приподнимают верхнюю усатую губу, обнажая огромные клыки и намекая, что они – живые. Я сострадала живым чучелам до слёз. Отойдя в сторонку. Поминая «Грин пис» недоб-рым словом.
***
-Ой, ну что за манера вечно таскать за хвост? Ну, дайте ещё немного понежиться в этой прохладной луже. Дайте!
Чего только босоногий таец-дрессировщик ни проделывал с этими флегматичными длиннохвостыми! Ну, сколько можно зарабатывать на хлеб с маслом? Оказалось столько, сколько нужно. А поэтому, возлюбленные аллигаторы, препожалуйте в театр под крышей и с трибунами для зрителей.
На бетонной дорожке – все главные и все действуюшие лица. Крокодилы уже готовы к упо-треблению. Зубастая безразмерная пасть распахнута настежь. Нужно специальной палочкой прове-сти от основания языка к его кончику. Щелчок многочисленными зубами отчётливо слышен в по-следнем ряду. Дрессировщик по очереди таскает за мощные хвосты своих друзей-артистов. Они до-веряют этому не знающему страха двуногому в эффектном красном костюме. А он, полив дорожку водой и разбежавшись, на животе въезжает прямо в разверстую пасть. Аллигатор не обиделся. Челю-сти не сомкнул. Крокодилы друзей не предают. Они их даже не едят. К тому же – жарко и лениво.
***
Долгожданные встречи со слонами (я, собственно, из-за них сюда и приехала) были ещё впере-ди. Но и маленький лёгкий поцелуйчик, продемонстрированный одним из четвероногих красавчиков на площадке у выхода из «Сада древних камней», умилил и рассмешил одновременно. Просто заплатите 50 бат, и слон, в знак признательности, присосётся чувствительным кончиком хобота к вашей щеке. А завершение поцелуйчика слышно всей толпе.
21 декабря
Фабрику «Royal Latex Phuket» создала дружба с уникальным деревом. Служа людям верой и правдой в течение тридцати лет из своей долгой жизни, гевея (или кивия) по специальной техноло-гии делится своим удивительным соком – латексом. Именно он имеет честь спасти человечество от остеохондроза. Человек приходит к дереву ночью, фонариком освещая ствол, делая на коре надрезы наискосок. Не по всей окружности ствола, а только наполовину. Ширина снятой коры – 5-7 санти-метров. Не надо жадничать, можно всё погубить. Отслужив людям три десятка лет, дерево говорит: -Всё, господа. Извините, латекса у меня для вас больше нет. Ствол и ветви – пожалуйста.
Вспененный латекс идёт на изготовление подушек, матрацев. И почему непременно из сока гивеи? Потому, что пытливый человеческий разум пришёл к выводу: аналогов нет! А ваше здоровье, господа, бесценно. Препожалуйте на матрац. Он исправит постигшие вас недомогания в области позвоночника. Шейный хондроз? Преклоните замороченную суетой голову на латексный валик,.. и весь мир снова станет цветным. Подушки – особой формы: «массажная», «здоровья», «де люкс», «детская», «рельефная». А чтобы было ещё и красиво, – в форме собачки, слоника, панды. Эти изделия из латекса корректируют Ваши несовершенства, господа, обладая уникальным ортопедическим эффектом и даже производя во время сна пассивный массаж отделов опорно-двигательного аппарата.
Значимость товара тащит за собой значительность цифр на ценниках, взбесившихся от созна-ния уникальной полезности изделия. И это охлаждает пыл, ослабляя покупательский зуд. У Вас, гос-пода, есть выбор: или подушку с матрацем, или кольцо с сапфирами. Которые растут тут же, в Тай-ланде.
***
Моё волнение на подходе к ювелирной фабрике «Jems Galleri» легко объяснимо. Вот сейчас я увижу знаменитые тайландские сапфиры в неограниченном количестве. Я об этом мечтала. Я за этим (в том числе) приехала. Я этим хочу восхититься. Младенческий восторг взрослых людей дорогого стоит.
Благодарю Вас, господин Джеймс, за доставленное удовольствие. Посещение Вашего предпри-ятия расширило мой кругозор значительно. Оказывается, сапфиры-то не только синие, но и голубые, жёлтые, оранжевые и розовые. Натуральные камни в белом и жёлтом золоте мне не по карману. Но так же ослепительно-завлекательно они сверкали для меня и в серебре. Эти изделия производят дво-якое впечатление: не только красиво, но и доступно. И без обмана. И за это я опять и снова благода-рю Вас, господин Джеймс. Я с наслаждением не единожды поддержала Вашу коммерцию. «Jems Galleri» посетила неоднократно. И меня уже знали в лицо и встречали, как родную. И, однажды, я решила взглянуть на самое дорогое изделие, проживающее в Ваших витринах. Красота и совершенство немыслимых каратов радугой засверкали на моём безымянном пальце. Огромный сапфир, окружённый бриллиантами «чистой воды», ослепляя, казался неестественным, невозможным. Налюбовавшись, я сняла кольцо с пальца без сожаления. У меня никогда его не бу-дет, сказала я себе спокойно. Но то, что способно сделать мою жизнь ярче, куплено мною на честно заработанные деньги.
***
-Будешь за границей, в двухэтажном автобу-се наверх не садись: там нет водителя.
(шутка)
Ну, я-то, конечно, на втором этаже – королева-королевой. Бросая на окрестности свежий неза-мыленный взгляд, преодолеваю 420 километров к реке Квей, что в переводе – «Мощный буйвол».
В провинции Канчанабури, границу которой пересекли, мы спешились в деревне Домнуэн Са-дуак (Лёгкие пути сообщения), то есть каналы. Пересев в кханэу – длинные лодки с задранными вверх носами, мы пустились в путешествие по искусственно созданным Рамой IV в 1858 году вод-ным артериям.
Убогость жилищ на сваях по берегам каналов изумляет. Исключение составляют дома китай-цев, производящие впечатление основательности и надёжности. И окрашенные, чтоб не смели сме-шивать с прочими, в золото и пурпур.
Это хороший тон – орхидеи в изобилии. И растут они, не изменяя своим принципам существо-вания, возле всяких жилищ без разбора.
Одежда жителя Тайланда скромна. Но футболка из доброкачественного трикотажа (самый рас-пространённый вид одежды в жаркой стране) должна быть ежедневно свежа. И, если есть необходи-мость, сменить её несколько раз в день. Тайцы – чистюли. Своё тело и туалеты содержат в идеаль-ном порядке. Не припомню, чтоб за полмесяца пребывания в стране, я встретила тайца – рабочего человека, от которого пахло потом.
Скромность быта не говорит о нищенстве: приоритеты другие. Да, жилище – ничего особенно-го. Но «Мерседес» должен стоять в гараже. Лучше – не один. И пусть сосед лопнет от зависти.
Внутреннее убранство жилищ не отличается особым разнообразием. Портреты королев, коро-лей и королевских отпрысков прошлого и настоящего времени уважительно размещены на стене против входа на самом видном месте. За неуважительное высказывание о правящем монархе можно очень быстро и очень надолго сесть в тюрьму. Печальные примеры есть.
В качестве настенных украшений очень популярны резные деревянные панно с сюжетами из слоновьей жизни. Они изготовлены мастерами-резчиками очень высокого класса. Я с удовольствием наблюдала их работу в безразмерном магазине, торгующем подобными изделиями и уникальной мебелью.
Вообще, слон в экономике страны, вернее, в основной её части – туризме, играет заметную роль. Являясь существом чрезвычайно понятливым, сильным, терпеливым и неагрессивным, слон сотрудничать с людьми согласился. Ладно, решил он, поможем друг другу в жизни. Я мог бы и сам себя прокормить. Но если ты, человек, берёшь на себя эту заботу… Считай, договорились. И с тех стародавних пор так на этих паях и повелось. Незнающие покоя огромные уши-лопухи, постоянно работающие опахалами, способны слышать очень низкие звуки. В Пхукете рабочие слоны в то пе-чально известное утро услышали утробные, далёкие, где-то там в океане-море зародившиеся угро-жающие звуки земной катастрофы. И, вырвав забетонированные цепи, убежали в джунгли. И тем спаслись.
И ещё два слова о Пхукете. Берега, не обременённые пляжами отелей, заняты мангровыми за-рослями. Именно с их помощью эти части суши наиболее эффективно противостояли бешеной волне. И сохранили берег в первозданной целостности. Теперь, в знак признательности, тайцы умножают заросли дополнительными посадками. Собственноручно.
***
Название городка Saiyok произошло от завезённого сюда, прижившегося и непомерно разрос-шегося фикуса. Отсюда же и название водопадов: Сайок Лек – Фикус Маленький; Сайок Ной – Фи-кус Средний; Сайок Яй – Фикус Большой. Когда от зелёных гигантов не стало мочи, их вырубили. А названия остались.
«Saiyok Elefant Park» - аттракцион, сблизивший нас с природой максимально. На примитивно оборудованной площадке в джунглях на берегу реки вверх и вниз по тропам, по воде слоны терпеливо возят на себе вновь прибывших любителей экстрима. Я плыла над землёй, восседая на зыбкой, при каждом шаге колышущейся подо мной основе – спине серого гиганта. Попискивая от страха. Поставив ноги на слоновью кожу (просто больше некуда), мысленно извинялась перед ним за вольность. Моё беспомощное и трусоватое «ой, мама-мамочка» таец – руководитель слона с удовольствием передразнивал по-русски же и лихо запевал «Ой, мороз-мороз!». С высоты почти трёх метров я увидела, как у правых передних ног двух мамочек семенят два маленьких недавно рождённых слоника. Детишки, ведомые родительницами на поводках-цепочках, шли у большой ноги плотно, не забегая вперёд и не отставая, перенимая жизненный опыт.
Мини-аттракцион! К выступлению готов слон, умеющий покупать для себя на наши деньги бутылочки с чем-то вкусным. Опрокинув в утробу содержимое, пустую тару прицельно метал в корзину для мусора. Своей изящной ножкой массировал спины всех желающих, добровольцев, то есть.
Милости просим сфотографироваться на фоне пары: стоящего слона и у его ног лежащего. Рас-кинув руки, припала к лежащему всем естеством, желая объять необъятное.
Довести до совершенства такие формы, как у элефантов, – дело не простое. Но еды для них в тропиках, слава Богу, хватает. Отсутствием аппетита животные не страдают, а потому и отходов, то-бишь экскрементов, достаточно,.. чтобы организовать производство бумаги, а также рамок для фо-тоснимков. У рачительного хозяина всё идёт в дело. А в результате, обработав эти самые отходы, вам вручают фото на долгую и добрую память о незабываемом путешествии по рекам-ракам-буеракам на спине у гиганта. Между прочим, в уважающем себя весьма симпатичном обрамлении.
Поднявшись по ступенькам лестницы к выходу, я оказалась вдруг лицом к лицу с гигантом, стоящим слева. На меня смотрел маленький, умный и внимательный глаз, оформленный длинными жёсткими, как проволочки, чёрными, направленными вниз ресницами. Слон позволил мне заглянуть в это око, погладить хобот, угостить растениями. Он спокойно стоял и слушал нежные слова, терпел мои прикосновения. Я была благодарна ему за подаренную благосклонность. На фоне этого олицетворённого величавого спокойствия я казалась себе не венцом всего живого, а маленькой козявочкой, возжелавшей слиться в экстазе с истиной – Матерью-Природой.
К диким макакам подъехали во-время. Они вышли из зарослей, чтобы оказать честь туристам, обожающим разные шоу на пару с животным миром. Ладно, кормите. Но только не бананы! Нас от них уже тошнит! Вы хотите круглый год изо дня в день есть одни бананы? И мы - нет. Ну, что там у вас осталось от завтрака? Хлеб? Яичко? Ладно, но только – желток. Что у вас там в руке за шелуха? Дайте попробовать.
Макакушка- ребёнок тоненькими нежными пальчиками доверчиво брала из моей ладони кро-шечки, постоянно настороженно поглядывая по сторонам. Чтоб свои не обидели.
Нас предупредили: будьте осторожны, макаки непредсказуемы, вакцины от укусов нет. Покор-мив агрессивных макак, прибыли в гостиницу на сваях к ужину. Внезапные и стремительные летучие мыши, в своё сумеречное время выпархивая из-под свай, кроили благоуханную ночь и простор над рекой по своему усмотрению. А река, разогретая за день Ярилом, купала нас в своём «парном молоке».
22 декабря
Радоновые источники в каменных ваннах ХИНДАТ дожидались нас, путешественников, ни свет, ни заря. Тут тебе и +38, и +43, но сначала – в речку, в + 24 (да всё по Цельсию).Так и развлека-ли себя до самого завтрака, с удовольствием меняя позиции в тумане радоновых испарений. Варят раков, сказала одна из путешественниц, интересуясь действом со стороны.
Чтобы компенсировать издержки энергии в радоновых ваннах, садимся за гостеприимные столы в Чайном доме. Побалуйте себя, откушайте дружно бана-нов, господа хорошие, запейте их чайком под различными номерами на все случаи жизни: для хоро-шего настроения, для сна, для правильной работы кишечника и других прочих органов. Чайных упа-ковок с аннотациями на разных языках не счесть. Знай изучай да лечись. Решив, что свои болячки врачевать здешними рецептами – не тот случай, купила кокосовое масло. Как у волшебника Сулей-мана, всё по-честному, без обмана, настоящее, для косметических целей. Чтобы по-настоящему хо-рошеть и молодеть лицом.
***
Прохладное с утра тропическое солнце, само себя разогрев, изобильно угощает северян до теп-ла охочих своим благорасположением.
Быстрая вечно спешащая Квэй усердно помогает нашему плоту с буксиром двигаться мимо живописных берегов, песчаных и каменистых отмелей. У самой воды ветра, солнце и дожди, вымы-вая песчаник, общими усилиями изготовили большие и маленькие пещерки для здешнего зверя. Ли-аны душат повсеместно стволы и ветви деревьев, паразитируя без сожаления, образуя непроходимые джунгли.
Вдоль берега слева по ходу на сваях – сплошь одноэтажные гостиницы. Как и ту, в которой мы провели ночь, их украшают изобильно растениями в горшках и подвешенными орхидеями. Листва деревьев, падая в воду, на дне со временем образует ил. На мелководье ступать в эту «кашу» непри-ятно.
Путешественники, предусмотрительно защитившись спасательными жилетами, попрыгали в воду, чтобы себя испытав, проплыть самостоятельно вниз по течению за плотом метров двести. Глу-бина реки в этих местах – метров пять. Плот двигался быстро, и скоро смельчаки исчезли из виду.
Миновав обещанный вялотекущий водопадик Сайок Лек, неожиданно засверкавший на испепеляющем тропическом солнце, мы пристали к берегу, на который с высоты многих метров ежесекундно низвергал свои воды Сайок Яй. Струи его беспощадно исхлестали и наш плот, и тех, кто мужественно подставил свои спины и плечи.
На обратном пути по реке, вспять, сидя полуголышом на корме под раскалённым солнцем, массируя ступни бурлящей за кормой водой, впала в созерцательно-благостное состояние: Господи, хорошо-то как! И не верится, что где-то там, в далёком далеке, в заснеженной декабрьской России твои родные-близкие, друзья, натянув на себя сезонную сбрую – зимние хламиды, про тёмно-зелёную Квэй – ни сном, ни духом. А в волшебных лучах река цвета бирюзового.
***
Господа, посмотрите направо. Перед вами – предмет почитания, поклонения и уважения наро-да этой страны, исполненный ваятелем господин Слон о трёх головах. Он, этот символ страны Тай-ланд, так умён, силён, доброжелателен и величав, что в его изображении меньше, чем три головы – просто смешно. И оскорбительно!
По пролегающему мимо монумента автобану снуют тысячи машин. Водители, притормаживая, поначалу засматривались на изваянное многоголовое великолепие. Забывая про осторожность на трассе. Совершая наезды друг на друга.
Указ последовал незамедлительно. Именем короля: запретить торможения на подъезде к мону-менту! Мы бы тоже засмотрелись, но наш водитель законопослушен. А жаль. Скульптура так не-обычна и хороша собой, – смотреть бы да смотреть.
Краса, гордость и притча во языцех козёл живёт по адресу:
«Nong Nooch Tropikal Garden», Pottaya.
Сорок лет тому назад эта удачная мысль пришла в голову крупно-масштабно мыслящей жен-щине по имени Нонг Нуч. И получила своё грандиозное воплощение, став самым большим в Азии тропическим садом. Его невозможно обойти за день, площади его ландшафтов не охватить глазом, на представлениях его театра «яблоку негде упасть» ежедневно! Сорок два слона всегда готовы по-дарить незабываемое действо. Тысяча работников с утра до вечера прихорашивают это рукотворное чудо. Такое же, как Бахайские сады в Израиле.
Ко входу в Сад ведёт асфальтированная дорога – не один километр. С обеих сторон её, как сол-даты в строю, тысячи пальм – одна к одной в огромных бетонных горшках. У входа – тщательный контроль. Безбилетник, отдохни от этой мысли, спрячь порывы в дальний угол. Не только билет в кармане, но и значок на груди. Мой номер «243 Нонг Нуч Тропикал», чтобы знали все: я – не «заяц» в многочисленных рядах посетителей.
Неподалёку от входа в ошейниках и на короткой цепи ягуар и тигр – живые, полусонные, неподвижные, безразличные к суете вокруг них: вспышкам кино-, фотокамер, повышенному вниманию. Сострадая, приласкала того и другого, гладя без страха по голове и всему грациозному телу. В ответ – ухом не повели, кончиком хвоста не шевельнули.
Да, служба на благо человека – дело непростое. Для братьев наших меньших это ремесло ущербно и без издержек не бывает.
Торговые павильоны, размещённые в центре безразмерного сада, до краёв полны экзотикой и неординарных доброкачественных изделий из тайского трикотажа.
Надо видеть, как (!) оформлена территория в самом начале осмотра. Если очень захотеть, мож-но немножко заблудиться в декоративных изысках. Господа, оцените идею по достоинству: неожи-данные арки, установленные по отношению друг к другу под разными углами, оплетены помещён-ными друг в друга изящными горшочками. Их – немыслимое количество.
А вот пространство иссечено декоративными вертикалями. По ним расползлись весёлые неожиданного окраса лягушата; стилизованные туканы образовали целую колонию наблюдателей за происходящим. Геометрия в саду Нонг Нуч употреблена многократно и довлеет в убранстве Сада своими безупречными чёткими линиями и формами. Просто так-абы как не растёт ни одна былинка в этом Саду. Деревья и кусты заданных форм, геометрические реверансы бесконечны, переходя в принцип сотворения Сада. Он и пышен, и причёсан. Куда ни глянь, гимн цветку, живой ветке, растению. Тысячи цветущих ананасов в горшках вплотную друг к другу – зрелище потрясающее, экзотическое. Цветение ананаса в бесконечном повторе живописно, уникально. Зелёная пышность любого уголка Сада поражает воображение. От этой вакханалии иной почитатель, достигнув павильона с прозрачной крышей, может рухнуть в обморок: тысячи огромных цветков орхидей (и каких!) всевозможных оттенков и цветов галереями подвешены в специальных ёмкостях, в разных направлениях. Буйное цветение всем на радость ослепляет. Куда ни глянь – цветок-чудо. Орхидеи можно купить в специальной упаковке, привести домой и вырастить себе на радость и к восторгу семьи.
Углубившись в аллеи, нечаянно подошли к просторной «лужайке», на которой «пасутся» стада игрушечных коров и свиней в натуральную величину. Неспешно передвигаясь по дорожкам, достигли mini-зоопарка под открытым небом и пальмами. За лёгкой низенькой загородкой – загончик. В нём, озабоченные постоянным добыванием вкусного пропитания, – козочки. А среди них (таких чистеньких, хорошеньких, ухоженных) – самый красивый в стране добряк-козёл, умеющий клянчить с достоинством.
Нацелив в твои глаза упрекающий взор, пускал в ход всю силу своих очей – ну, просто испан-ские безразмерные маслины. Волоокий красавец гипнотизировал толпу. Угостить его – высокая честь! – желали все. Холёная бородка, шёлковая шерсть, аккуратно «зачёсанные» назад массивные рога – вот ещё несколько штрихов к портрету. Я просто не могла от него оторваться: и угощала, и ласкала с пристрастием. Рогатую голову можно было обнять и прижать к себе. Возражений не было: желаете ласкать? Ну, как желаете.
Николенька Цискаридзе, тот самый, который лучший в мире и в области балета впереди планеты всей, скажет, что это – невозможно! Это – противу правил. А любимец зевак козёл из «Nong Nooch» всё же исполнял антраша только одной правой передней ножкой, обходясь без пресловутого прыжка. Так что, господа, попрошу без ироничного пренебрежения. Такие козлы – на вес золота. Это – товар штучный.
***
Время гулянья по парку вышло. Препожалуйте в театр, господа. Представление начинается. Сидя в переднем ряду, я поедала действо глазами. Красочные костюмы к танцам народов Тайланда сменились буйством звуков, извлекаемых из больших барабанов. А вот сцена – уже не сцена, а ринг. Показать нам, что такое настоящий тайский бокс, готовятся два босоногих молодых спортсмена в синих и красных трусах. Результат был несколько неожиданным. Всего три раунда, и все, включая судью и его помощников, пали жертвой босых натренированных и удачливых ног разгорячённого боем боксёра в красном. Юмор в изложении этой точки зрения залу был понятен. Поэтому хохотали все и с удовольствием аплодировали. Действо перекочевало на стадион рядом с театром. Теперь все зрители – болельщики на трибунах. А на поле – серо-коричневые гиганты.
Слон не умеет прыгать, но бегает довольно быстро, сотрясая своё безразмерное воспитанное в достойных условиях естество. Два слона состязаются в боулинг. Особенно удачлив тот, что от меня правее. Все кегли сбиты точными ударами. Болельщики на трибунах искренне радуются и аплоди-руют победителю.
Внимание приковано к баскетбольной корзине. Тишина на трибунах. Слон, стоя только на зад-них ногах, зажал мяч в изгибе хобота. После нескольких неудачных бросков корзина, наконец-то, покорилась! Трибуны взревели от восторга: попал! Мяч попал и в футбольные ворота – yes! Болель-щики повскакали с мест. Интеллектуалы, ваша очередь. Два слона пишут натюрморты. Каждый – свой. Цветы на картинах предстали в праздничных ярких обличьях. Публика одобрила овацией ре-зультат творческих усилий.
Слону-подростку был подан велосипед. На руле – две металлические чаши для передних ног. Для задних – тоже две чаши в качестве педалей. Правая задняя никак не хотела угнездиться в ёмко-сти-педали. Но слон был упрям, за здорово живёшь уступать не хотел и… ведь поехал-таки!
Мне мало было видеть. Я не сидела на трибунах. Я наблюдала со стороны. Со стороны входа и выхода слонов на сцену. Исполнив трюк, они возвращались сюда же. Все дважды проходили мимо меня. Я множественно касалась четвероногих артистов, за это угощая их бананами.
Когда все трюки были исполнены, в ход пошли болельщики. Женщинам слон передней ножкой массировал спину. А мужчинам – детородный орган. И никто из тех, кто жертвовал собой ради шоу, не вскочил и не убежал, спасая причинное место. Публика ликовала: европейцы сдали экзамен успешно! Главное тайское блюдо – шоу слонов было подано умело, с любовью и юмором.
***
Эмоциональное воздействие территориальной близости этих гигантов было столь мощным, что во мне всё трепетало. После представления я угощала большого хвостатого «дядьку» маленькими бананчиками, чистила их, чтобы продлить удовольствие. Фрукты и кожура исчезали со сверхскоростью где-то там. Высоко. Я, заискивая, заглядывала в его око, старалась рассмотреть чувствительный кончик хобота. Мощные его мышцы цепко и ловко перехватывали угощение из моих рук, легонько прижимая пальцы.
Эмоциональное воздействие непосредственной близости этих холёных красавцев было столь существенным, что у незнакомой мне девушки, только что качавшейся на сплетённых хоботах, хо-дуном ходили руки, когда она брала мою фотокамеру.
Эмоциональное воздействие физической близости слонов – участников шоу было столь актив-ным, что вернувшись в номер, я без сил упала на постель и проспала до позднего вечера. А притча о толстой грубой слоновьей коже и её непробиваемости показалась мне чудной.
Как-то так единожды получилось, что один из слонов неожиданно и самостоятельно вышел в Сад погулять. Нет, он не хотел убежать. Но вкусить абсодютной свободы ему льстило.
***
Опасаясь расплескать очарование этого удивительного утра и счастливое состояние души, на катере мчусь по морской глади. На Коралловом острове – тонкий белый песочек узкой полоски ухо-женного пляжа. Сегодня небо в плотном одеяле облаков. Солнце – где-то там, хочет пробиться и не может. И это есть благо. Ярило тропиков из-за облаков тоже не шутит. И в декабре часам к четырём дня с лёгкостью делает из иных загоральщиков варёных раков.
Вода в Сиамском заливе ужас, как солона. А потому хорошо держит меня на плаву. Остальные с наслаждением сигают до буйков и обратно. Экскурсанты копошатся в прибое, выискивая интерес-ные осколочки перламутра и затейливые камушки. И всё это ленивое действо перечеркнул возглас по-русски: - Обед!!! В час дня – к столу, господа российские и не только. Ах, как хороша была эта самая трапеза на берегу! Языки проглотили вместе с мидиями, рыбой вайснепе, рыбным филе в кля-ре во главе с лёгким супчиком из овощей и рисом в неограниченном количестве.
***
Вечерний привет от гостей из Ирана, проживающих в моём отеле, «Наклуа-бич», был неожи-данным и от этого ещё более прекрасным.
На противоположном балконе – четверо мужчин за изящным столиком в вечерней беседе да за пивком. И вот посреди утомлённой дневным солнцем тишины – песня. Она – незнакомая, чужая волнообразно поплыла над вычурным бесконечным бассейном. Томительная гармония щемяще скользила мимо, удаляясь в темень моря. Постояльцы, покинув номера, вышли бесшумно на балконы, вслушиваясь в нежную гармонию. Ну, я-то не могла иначе:
- Bravo, mister! Tank you very mach!
И четыре руки. в знак приветствия, как по команде, взметнулись вверх.
Политики расценивают народы Земли по принципу принадлежности их к сероводородам. Од-нако, алмазный любого народа – его таланты, творческое начало. В них - величие души. Оно бесцен-но, как воздух, как солнечный луч. И это есть моя личная «кочка» зрения.
***
Отель «Pattaya Park Beach» примечателен тем, что располагает сногсшибательной башней, вен-чающей произрастающий из гостиницы шпиль. Вознесённая над городом, башня видна с любой точ-ки его. В свою очередь, и строение, расположенное на высоте пятьдесят пять метров над землёй, – не простто так. Тут тебе и смотровая площадка, и ресторан, и аттракцион с оттенком экстрима.
На подступах к разнузданному чревоугодию есть возможность испытать себя на испуг. По натянутым сверху вниз троссам с высоты пятидесяти пяти метров желающий вкусить нечто к еде отношения не имеющее, весь надёжно пристёгнутый-пришпиленный и от всего обезопашенный не-быстро спускается вниз к надёжной земной тверди. Услышав вой ветра в ушах и ощутив холод в пятках, экстримал прибывает к точке опоры вполне ошарашенный новизной бытия. И увлечься этим можно и в одиночку, и парами.
Затем, потерявший в весе от пережитого экстрима экскурсант – голодный и желающий вкусить, вздымает себя на скоростном лифте уже на пятьдесят два метра ближе к небу. Чтобы отдать должное азиатской кухне.
На этой высоте расположен медленно вращающийся вокруг башенной оси ресторан. Перегру-женный едой на все вкусы сразу, ресторан терпеливо кормит весь вечер с 17 до 22-х всех прибыва-ющих любознательных гостей. Не представляется возможным попробовать-то все яства, обозначен-ные в чашах вкруговую одна за другой в два этажа.
Свежесваренных крабов и креветок, пользующихся повышенным вниманием, подносят и под-носят. Суши – несколько поодаль; острые приправы с салатами; овощи – в изобилии; излюбленные фрукты – папайя и ананасы; десерт – всё готово к употреблению, медленному прочувствованному насыщению. Нам, чревоугодникам, во благо (а в связи с изложенным сию минуту – ассоциация: Н.В.Гоголь, «Старосветские помещики», «Мёртвые души»). И все эти возбуждающие благодати за-пиваются натуральными соками нескольких видов. Из зелёных яблок – в особом почёте. Сок вкусен, необычен. Его пить бы и пить, но… некуда. Заесть бы всё это мороженным! Десять сортов морожен-ного приковывают твоё внимание. И с риском для жизни опять садишься за стол. До заключительно-го аккорда – чёрного кофе дело так и не дошло. Да и Бог с ним, с кофе-то.
Негромкое бренчание вилок-ножей весь вечер перекрывал бархатный голос музыканта у рояля – симпатичного, худощавого и в меру молодого. Сам себе аккомпанируя, он, любя своё дело, испол-нял известные мелодии и тайские ритмы, привнося свои краски.
Со смотровой площадки – город во все концы, как на ладони. Сначала – видимый, в лучах за-ходящего солнца. Затем – утративший чёткие очертания, но весь в огнях. Здесь дегко дышится про-стором моря. Внимание поглощает линия горизонта. Туда село солнце, медленно гася в волнах свои лучи. Ветер обдувает теплом тропической ночи, треплет волосы.
Хотя трансфер в ресторан – в одну сторону, мне машина была подана ещё раз в условленное время. Чтобы я не потерялась в непроглядности и не извела деньги на такси. Это был последний ве-чер в Потайе. И, вспоминая прожитое здесь время, испытываю некое томление в груди и желание. И желание появиться здесь, в Тайланде, ещё раз.
И ещё раз сказать спасибо замечательной женщине и умелому организатору и гиду по имени Мяо (или просто Маша). Все мои пожелания и туркапризы исполнялись немедленно, уважительно и с доброжелательной улыбкой. Для меня одной подавали и микроавтобус, и «Мерседес». Такое отно-шение, такой сервис восхитит кого угодно.
BANGKOK
Вмещая в себя на сегодняшний день двенадцать миллионов жителей, Бангкок на протяжении своей двухсотдвадцатилетней истории менял своё имя четырежды. Воздвигнутый Рамой Первым с именем Сукотай, Бангкок становился время от времени обладателем таких имён, как Аютая, Тонбу-ри. Бангкоком этот немыслимо суетный по молодости лет город бесконечных торговых рядов, хра-мов различных конфессий и каналов числится всего 15 лет.
Тайланд. Тай – спокойная, свободная. И, чтобы стать таковой, страна тридцать лет воевала с Бирмой за свою территорию. Теперь дружеские отношения восстановлены.
Рассматривая столицу из окна микроавтобуса, приходишь к ошибочному заключению, что здесь религия большинства – буддизм. А на поверку-то выходит, что только 19% населения посеща-ют храмы Будды. Уверенно себя чувствуют исповедующие индуизм, католицизм, мусульманство. Никто никого не обижает. Бог – един! А как строить с Ним отношения – личное дело каждого. Бесе-ды с Всевышним – интимны.
В Бангкоке есть метро – 24 станции. В некоторых местах подземка, как и у нас, выходит на по-верхность. Медицина – бесплатна. Но есть годовая страховка на 500долларов. И если Вы счастливый обладатель её, то внимание медиков к Вашей особе будет пристрастным.
***
Моторная лодка мчит нас, обдавая брызгами по каналам столицы. Если честно, я бы их почи-стила, не щадя усилий. Особое рвение приложила бы к тому каналу, что возле моего импозантного отеля «Prince Palace». Довольно далеко забредя по каналам, обнаружили в одном месте плещущихся у поверхности воды рыб с именем савай. Они кишмя кишели, их можно было схватить голыми руками. Вместо этого кормили их булкой. И рыбы, похожие на наших сомов, брали её прямо из рук, выскакивая из воды.
Во время обзорной поездки по городу заглянули в буддийский храмWat Pho, где, не меняя вы-ражения лица и позы, уже много лет живёт Будда – многоуважаемый и золотой. Его размеры впечат-ляют: сорока шестиметровый монумент демонстрирует себя лёжа. Он весь с головы до пят одет в сусальное золото. Он весь с головы до пят одет в сусальное золото. Будда, пребывая в ауре искренней веры, любви и поклонения, рождает впечатление вечного праздника.
И храм, и подворье – всё торжествует. Архитектура, стоящая на службе этой религии, цветиста, вычурна. И этим всегда привлекательна. К Будде вошли, оставив обувь возле входа и накинув на обнажённые плечи лёгкую ткань.
***
Я не знакома накоротке с пятизвёздочными отелями. Но «Prince Palace»-4 звезды достоин изумления. Мой номер 2812 – на двадцать восьмом этаже. Вся видимая часть города – подо мной. Стандартный гостиничный номер красив и чист, дизайн продуман, хороший вкус продемонстриро-ван. К постели страшно прикоснуться – такое пышное убранство.
Взаимоотношения с отелем начинаются на одиннадцатом этаже. Здесь, на рецепшен, разрешат все ваши недоумения и ответят на возникшие вопросы.
Просторы холлов этого этажа ошеломляют. Мягкая уютная кожаная мебель; на декоративном столике – всё та же орхидея в большом количестве и в золочёном безукоризненном дизайне; статуя Будды с подношением в виде завтрака из ресторана. Еда всегда свежая, её меняют постоянно.
В преддверии торжеств – Рождества и Нового Года стилизованная ёлка с подарками, сверкая серебром, установлена так, что не заметить её невозможно.
Одиннадцатый этаж славен не только холлами.
Выйдя к солнцу, обнаруживаешь бассейн с живописным островочком посередине. Две прехо-рошенькие девочки-пальмы, припрятав в ветвях свои кокосы, любуются собственным отражением в прозрачной воде. Фонтанчики-слонята тут же на островке радуют гостей-малышей прохладой своих струй. Гости-взрослые с разбега плюхаются в воду несколько правее. Там – глубоко. Третье измере-ние отмечено в нескольких точках по краю бассейна.
Возле и над маленьким прудиком, в котором цветёт лотос, два кафе. Там всё хорошо и с кофе, и со спиртными напитками. И везде, куда ни обратишь взор, – цветы, цветы, цветы.
Пожалуйте на двенадцатый этаж. Вы ещё успеете к завтраку.
Шведский стол учёл все вкусы и привычки прибывающих на отдых гостей со всех концов пла-неты. Конечно, есть и бары. Но за оставшиеся два дня я не успела воспользоваться их услугами.
Оставив в покоях дорожную сумку, спустилась в лифте в суету сумеречных улиц. Торговля продолжалась с дневным упорством и ожесточением. Пройдите немного вперёд и направо. Миновав мостик через канал, Вы – в королевстве фруктов. В большинстве своём – невиданных-неслыханных.
Лицо страны – простолюдины и на базаре доброжелательны. С готовностью изъясняются на пальцах и с помощью счётной машинки.
Если на прочие фрукты-овощи цены приемлимые, то ананасы по бросовой цене продают вязанками. Сложив в полиэтиленовые мешки с ручками, как в «Пятёрочке». Завязав их в узел, чтобы товар не выпал. Не отказала себе в любезности пройтись по базару не один раз туда-сюда. Наслаждалась открывшимся видом фруктовой вакханалии, насыщая взор, упаковывая увиденное в память.
Что-то не припомню, чтобы я ранее встречала где-то столько трикотажа: доброкачественного, дешёвого, всех цветов радуги, местного производства. Ну, разве что на Кубе.
Купив кофточку или костюм, ты можешь быть уверен, что в своём городе также будешь одет только ты – единственный обладатель этого наряда. Модели интересны, функциональны, не расти-ражированы до неприличия.
Но!.. Не везде можно купить приглянувшуюся модель в единственном экземпляре. Оптовая торговля диктует свои правила. Тебе одно изделие не продадут. Разных цветов, но три, не меньше. Пожалуйста. Просто надо найти иной гипермаркет. Везде всё есть.
Не знаю, что делается возле других отелей, около нашего – Содом и Гоморра. Смешались в ку-чу люди, велосипеды, мотоциклы, легковые машины, автобусы разного калибра на узкой трассе с неожиданными поворотами. И…никаких дорожно-транспортных. Пешехода пропустят. По-другому просто не может быть.
Бангкок – город не для отдыха. Двух дней хватило, чтобы получить поверхностное представле-ние о жизни в столице. Мне этого достаточно.
Завтра, 31 декабря – конец сказочному действу. «Боинг» ещё не унёс меня в мой снежный край. А я, ведая о расставании, уже скучаю по тебе, Сиамский залив, опять надеясь на встречу. Своей блистательной береговой дугой в районе Поттайи, отражённой в фотопамяти путешественников всего мира, ты навсегда ранил меня в самое сердце.
ЭПИЛОГ
«Без впечатлений, восторгов, вдохновенья, без жизненного опыта нет творчества.»
Д,Д,Шестакович
Иному за всю жизнь не выпадает столько радости и восторга, сколько досталось мне за время этого путешествия. Неспешный отдых рождает хорошее настроение, успокоение от сует, благорас-положение и доброжелательность в адрес окружающего мира.
Когда возвращаешься домой, путешествие становится воспоминанием. Боже Ты мой, хорошо-то как, думала я в шикарном отеле «Принц Палас» в Бангкоке; на тихой скользящей мимо теплой, как парное молоко, реке Квей; в невиданно-неслыханной красоте тропического сада «Нонг Нуч»; заглядываясь на хищных крокодилов; общаясь накоротке с серо-коричневыми гигантами, на могучих хоботах которых удалось посидеть, как на качелях; в тишине тропических вечеров отеля «Наклуа-бич» в бухте Сиамского залива.
Судьба, спасибо тебе за эти эмоции в превосходной степени. Они, как утверждает наш общий теледруг универсальный Антон Привольнов, самые доброкачественные эмоции в мире.
Да, и…чуть не забыла. Учите языки, господа! Это я вам говорю как потерпевшая… от лени.