Скандинавия

СКАНДИНАВИЯ –
 
«… как много в этом звуке…»

Стоило синоптикам объявить в средствах массовой информации о том, что лето кончилось, оно-таки началось. Август.
Вперёд, в Скандинавию!
ФИНЛЯНДИЯ

Безудержное устремление к парому «Silja Laine» ограничено обзорной экскурсией  по Хельсинки: в Финляндии – один день.
Стихотворную строчку «…приют убогого чухонца» беру в кавычки не только потому, что далека мыслью от плагиата. Но и потому, что чухонец-то давным-давно не убог. И это – зримо. И страна – «с иголочки», и чистый воздух – прозрачен и свеж. И вода из-под крана способствует здоровью.
На огромной квадратной городской площади башенные часы вокзала соблюдают время, отражая его в звуке. В центре площади – памятник  писателю Алексису Киви. Исполнен по словесному портрету друзей: не осталось ни рисунка, ни фотографии. Похожесть портрета в камне на оригинал родственники писателя не подтвердили:
- Ну, совсем не похож, – сказали они, – это не Алексис.
Монументальную скульптуру – символ писательского труда оставили такой, какой создал её худож-ник. Творцами движет не только талант, но и тщеславие. Любой из них: художник, учёный, композитор, писатель, артист, скульптор, поэт желает воплотиться в «пароходы, строчки и другие долгие дела». Напрягите память, господа. У А. Володина в «Старшей сестре» Героиня, чувствуя в себе способность творить-воплощать на сцене, произносит:
- Послушайте меня, посмотрите меня…
Обратите внимание на мою картинную галерею, призывает художник, она бессмертна. Послушайте меня, пробившись сквозь бездарность, призывает композитор, мои мелодии вечны. Почитайте меня, услышьте мою душу. Я чувствую вашу боль и могу донести это в слове.
Заветная лира писателя Алексиса Киви, прах переживя, продлила его, став нерукотворным памятни-ком простым людям: рабочим, прачкам, жизнь которых – тяжкий труд изо дня в день.

***

Композитор Ян Сибелиус – гордость и слава страны Суоми.
Легенда гласит: однажды осенью Сибелиусы увидели стаю улетавших в тёплые края журавлей. Одна из птиц отделилась от стаи и покружилась над композитором.
-Журавль прилетал за мной, – грустно промолвил Сибелиус. Через три дня его не стало. Жена композитора – художник поставила памятник великому сыну страны: огромный орган – символ труда музыканта. Именно символ! Ян Сибелиус никогда не писал для органа.
Господа, подойдите к памятнику, коснитесь волшебных труб, – загаданное желание исполнится. Уж проверьте!

ШВЕЦИЯ

По Ботническому заливу, лавируя между островочками и островами, всю ночь крадёмся на Silja Lain к Швеции, лютеранскому  государству.
Стокгольм встречает нас возле церкви Святого Николая. Там не только стела – символ победы над русскими пиратами, хозяйничавшими в Ботническом заливе. Недалеко от стелы – потрясающая точка обзора: панорама Стокгольма в лучах утреннего солнца. Нам не могло не повезти: трудно поверить, но в Швеции – двести сорок солнечных дней в году.
Господа, обратите внимание на флаги на противоположном берегу. Над Гранд отелем флаги тех гос-ударств, представители коих проживают здесь сейчас. Одна ночь – четыре тысячи евро.
Борис Николаевич, однажды, приехал в Швецию просить денег. На бедность.  Так ведь не дали. Прикинули прижимистые шведы: ежели высокий гость может быть столь расточительным и снять не на одну ночь целый этаж… Н, какая уж тут бедность! Так что… мотайте на ус, господа.
У Королевского дворца – бравые гвардейцы. Замрите все – смена караула. Кинокамеры заработали ожесточённо, с удвоенным усердием. Замереть – не в их правилах.
Неспешно продвигаемся по узким улочкам, на которых под Новый Год жители устанавливают ёлки. Затем – к Сенной площади, далее – к католическому храму, к Железной площади и, наконец, - к Ратуше. Со ступеней возле неё открывается вид на противоположный берег.
Встаньте на ступени… нет, правее – памятник барду. Чтобы понятней: этот шведский бард, как у нас – Владимир Высоцкий.
Подъехали к площади возле Vasa Museet – музей одного корабля Vasa. Желающих идти в музей не оказалось: слишком высокая плата. Для нас. А шведам – хоть бы что.
Побывали и в замке Грибсхольм. Снаружи – средневековая надёжность, импозантность и архитек-турное совершенство. Изнутри – картинная галерея: всё короли да королевы, принцы да принцессы.
Действующие монархи время от времени пополняют художественный ряд новыми произведениями изобразительного искусства: либо портрет чей-то разонравился, либо политико-экономическая напряжён-ка возникла с какой-нибудь ранее полит-корректной особой. Доселе украшавшей столичные монаршие покои своим высоко художественным портретом. Всё – сюда. Пока места хватает всем сосланным.
Ныне здравствующая принцесса иногда наезжает в замок, доставляя головную боль тем, кому велено охранять и создавать комфорт. Пожарной сигнализации в покоях нет и не было никогда. А за хабариками монаршей особы = глаз да глаз. В замке деревянных деталей много, им – не один век, сухи,как порох. Страна ревностно охраняет свою историю, и за здорово живёшь лишиться красивой сказки не желает.
Бродили по замку до полного удовлетворения. И в галерею современного искусства заглянули тож.
По дороге в Норвегию дикие косули паслись на полях невдалеке от автострады. Суета на автобане грациозных  животных не беспокоит. Из огнестрельного оружия по ним палить не принято.
Всего один день был столь информативно ёмким, что просто голова кругом.

НОРВЕГИЯ,

Дай наглядеться на немыслимые 
Северные красоты твои – взор ненасытен;
       Дай надышаться чистотой горного воздуха – 
Очистить от скверны лёгкие, наполнить их твоим здоровьем;
Дай напиться молодильной водой твоих водопадов…
 
Осло. Скульптор Густав Вигеланд был фантастически работоспособен и по части генерирования идей неутомим. Национальный парк скульптур поражает количеством предъявленных для обозрения произведений. Плодовитость скульптора беспрецедентна: его работами украшен Осло в самых неожидан-ных местах. Вот памятник  Женщине. Скульптура огромна. Рядом с нею (примерно, две трети её роста) мужчина на постаменте кажется малозначительным. И что бы это значило? Всё просто: в жизни роль женщины трудно переоценить. А в жизни женщины мужчина играет свою значимую роль, но не главную: дети, здоровье, прочие заботы.
Возвращаемся в парк Вигеланда.
Сюжеты работ иносказательны. Задумайтесь над подтекстом, призывает творец. Вот юноша желает вырваться из порочного круга повседневности; вот обозначены взаимоотношения мужчины и женщины, непростые формы их взаимодействий.
Разнообразие поз границ не знает, точного толкования – нет. Каждый читает по-своему: так, как ему показалось или, как больше понравилось. Вот пожилая чета: в жестах и позах – тревога. Детишки – в большом количестве, с родителями и без них – гроздьями. Всё - монументально. Всё – обнажено в прямом смысле. Столько обнажённых половых органов не выставлено на всеобщее обозрение ни в одном городе мира. Я в этом убеждена. Концентрация фаллосов достигает критической отметки. И по количеству их на один квадратный метр Вы, господин Вигеланд «впереди планеты всей».
У входа в парк скульптура человека среднего роста – сам скульптор. Его же работы. Одет, однако!
Озабоченные эмоциями туристы валом валят в парк разноязыкими косяками. Как рыбы на нерест.

Сам парк устроен с использованием природного ландшафта. Он красив, чист, умыт, приглажен и отутюжен. Как и вся страна. Как это прохладное утро 19 августа, подарившее нам новые эмоции. Добавившее к нашему прежнему восприятию мира новые краски.
Достигши ратуши, была немало удивлена оформлением подступов к ней. Минуя по ступеням искус-ственно созданный водопад, оказываюсь лицом к лицу со скульптурой: пластика лебединых шей и крыльев завораживает. Боже правый, при чём здесь лебеди? Всё гениальное – просто. Лебединая верность символизирует верность заседающих в ратуше «слуг» своему народу. Ну, норвежцы, ну, лирики-поэтические души! Ну…всё – прямо, как у нас. Кстати, на заседание в ратушу может прийти любой гражданин в качестве наблюдателя.

Вход в национальную художественную галерею свободный. Оставьте камерам хранения свои сумки, пакеты, низменные мирские заботы. И вперёд, в духовность. Любители живописи, скульптуры – уже там. Меня опять восхитил Огюст Роден. Его искусство – вне времени.

По дороге в Лиллехаммер (в переводе – Маленький молот) удивилась: лес-то, оказывается, строи-тельству заправочных станций, гостиниц – не помеха! Ущерб природе – минимальный. Свято соблюдается правило: срубил одно дерево – посади два. Да сруби не как придётся, а оставь над землёй кусок ствола в метр высотой. Удобрение почвы должно быть естественным. Никакой химии, никакого ущерба для здоровья окружающей среды. 

А вот и стадо коров безрогих. Неслучайно и не только в этом месте. Долго мучились норвежцы и вывели новую особь – корову безрогую. Граждане Норвегии горды тем, что в стране соблюдаются права не только людей.  Но и животных. А с моей точки зрения, права коров попраны: в знак протеста поддеть на рога двуногих возможности лишены. Где справедливость?
Белоснежные ламы одомашнены и пасутся, как козы, на зелёной травке за проволокой, по которой пропущен слабенький точишко. Животные знают об этом и к изгороди не подходят. Отдыхая, лежат на животе, подогнув под себя передние ноги, грациозно вытянув шею и положив изящную голову на траву. Изящество и пластика – во всём облике ламы.

По Лиллехаммеру  прогулялись с интересом.
Вот памятник местному жителю (он – на лыжах), спасшему заблудившегося царственного отпрыска. Он, отпрыск, тут же, под мышкой. В другой руке – лыжная палка. Это теперь в руках спортсменов-физкультурников две лыжные палки. Но так было не всегда. Мальчик напуган: спуск с горы непрост. Скульптура производит впечатление стремительного движения по крутизне. И физически ощущаешь опасность. Кстати, за вызволение отрока королевских кровей спаситель и вся его семья были осыпаны многочисленными льготами по-королевски. На многие годы вперёд.

В Норвегии стало модно украшать городские улицы, дворики скульптурами нестандартного художественного мышления. Нам встретился олень, якобы просунувший голову в сарай. Всё есть, кроме головы. И по этому поводу я до сей поры в раздумье: хорошо ли это – гасить сигареты об олений круп? Может быть, объять с поцелуями? И такие скульптуры – информация к размышлению, множатся.
Зимний вояж в Норвегию интересен не только спусками по горным склонам, но и катанием по ледя-ной трассе. Бобслей не чужд не только олимпийцам. Но поскольку простому туристу этот вид спорта незнаком, перед посадкой в боб инструктор со всей ответственностью разъясняет правила поведения во время скольжения по жёлобу, выдаёт снаряжение и садится с любителем острых и необычных ощущений сам. Инструкция предписывает неукоснительно эти самые правила соблюдать. И, по возможности, во время скольжения мыслить. Поскольку боб несёт тебя по ледяной трассе с немыслимой скоростью.
Обходится приключение – бобслей плюс инструктор – недёшево. Тридцать пять евриков вынь да полож. Но если ты спустишься пять раз, то получишь сертификат с изложением подвига в превосходной степени.

***

«Соперничество воды и камня создаёт здесь
особую величественную атмосферу».
Сергей Довлатов

Всё то, что я видела до сей поры, о чём узнала и что миновала, было прелюдией к основной цели моего путешествия. Хочу сама всё увидеть, почувствовать, прожить, – говорила я себе в начале пути. И это будет моя Норвегия.
Водопад Слеттефоссен (слетте – камень, фоссен – водопад) был началом сказки. Где-то там, внизу ярилась стихия, не желая быть стеснённой каменной неволей и с этим смириться. И оторвать взор от этой стремнины в вечном движении, ежесекундно рождающей всё новые и новые образы, нет сил. А здесь, наверху, не одобряя буйства, мирно зеленел брусничник и пламенели ягоды лесной малины.
По пути к дороге Троллей (Тролльстиен) – дома с растущей на крыше травой. Это – дань старинному обычаю, скорее, инерция, чем необходимость. В те стародавние времена дома  одной стеной вплотную примыкали к горе. Выглянувшее весеннее солнышко, растопив снег, выгоняло первую травку на плоской крыше дома. Туда и выпускали попастись козочек. Теперь нет необходимости пасти животных на крыше. Но без традиций – никуда. И строения с «волосатой» крышей напоминают  косматых дурашливых троллей.
 
Одиннадцать петель дороги Trollstien  вверх запоминаются на всю оставшуюся жизнь. Вот уже наша стоянка внизу на небольшой площадке, удаляясь с каждой новой петлёй, кажется пятачком. Вот уже боязно и смотреть-то вниз: в пятках – холод, в теле – дрожь. Господи, прости нам прегрешения наши.

***   


И сказал Господь:
-Пропустите водителя вперёд!

Что такое автобусное путешествие? Да это – кому как повезёт. Бывает, что высоко в горах на крутом вираже из багажного отделения сумки-чемоданы летят в пропасть.
Всяко бывает… Только не с нами. Мы были везунчиками, доверив свои жизни водителю междуна-родного класса Сергею Михайловичу Шуликину, весьма известному в своих кругах человеку.
За рулём «Мерседес»-а, в котором мы стремились пересечь границы трёх государств сидел мужчина роста среднего. Стального цвета глаза, красивые сильные руки, подтянутая фигура  бывшего спортсмена внушали доверие. Я подумала: наверно, в юности занимался спортивной гимнастикой. И тут же предста-вила, как здорово, должно быть, он выполнял «крест» Азаряна.
Работая в туристическом бизнесе двадцать восемь лет, водитель Сергей Шуликин повидал немало. И нет таких дорог в Европе и в Скандинавии, на которых не побывал бы его «Мерседес» оснащённый  по последнему слову компьютерной техники. Неукоснительно соблюдая международные европейские правила, принятые в 1973 году, наш водитель является членом Международного Общества Автомобиль-ных Перевозчиков.
Достигши перевала, той высшей точки в горах, где парят орлы, где кажется, что висишь в простран-стве, мы аплодировали водителю-виртуозу. Не лишённый чувства юмора, Сергей Михайлович в ответ на аплодисменты спокойно сказал: -Не понимаю, чему вы обрадовались. Я и глаза-то только что открыл.

Итак. У врат рая стоит очередь: священник, народ, водитель тут же. – Пропустите водителя вперёд, - сказал Господь.
-Ну, почему я должен пропустить его вперёд? Я всю жизнь молился, читал проповеди, славил тебя, Господи! А его – вперёд?- сказал священник с обидой.
-Твои проповеди не всегда слушали. Бывало, думали о своём, дремали. Но когда водитель вёл свой автобус по дорогам Норвегии, молились все!   

***

Дорога в город Олесунд (Alesund)  подняла нас сразу на высоту четырёхсот с лишним ступеней. Со стотровой площадки открывается панорама такого солнечного простора, что захватывает дух. Меняю ракурсы и… не могу наглядеться.
Четыреста раз согнув и столько же – разогнув колени (чувствительно, однако, с непривычки, утрен-ние приседания – детская игра), вступаем в парк.  А там – завезённая из Австралии – красотка араукария (экзотика да и только) прижилась и размножилась, облагородив собою парки и улицы города.
Да и вся Норвегия, любой её населённый пункт, фьёрд, облагороженные трудом, не имеющим ко-нечной точки, – картинка из глянцевого путеводителя. Прогуливаясь по набережной  Олесунда, чувствую: в пейзаже чего-то нехватает. Дошло, наконец: в воде – ни пластиковой бутылочки, ни обёрточной бумажечки. Чистота! Ну… «неприятно».
Чайки – прожорливые и нахальные берут хлеб прямо из рук, отгоняя друг друга от кормушки злоб-ным окриком.

***

«Только синь сосёт глаза».
С. Есенин

Водопад Hellesylt  спускается в воды фьорда с самой вершины горы. Цвет воды вызывает недоверие и восхищение. Так не бывает, говоришь себе. И тем не менее… По синей воде Geiranger фьорда шли на пароме целый час, а «чайки над волной парили», на лету лакомясь хлебом, хватая его над самой водой.

***

  Strun Kommune – то самое место, где летом работает горнолыжный центр. Зимой же температура на плато достигает минус 50 градусов по Цельсию. Сами понимаете, какие уж тут лыжи!
«Хороший сосед – тот, которого не видно», говорят норвежцы. В малонаселённых районах страны так оно и есть: где-то там, в горах, затерялись жилища – прехорошенькие домики двух-трёхэтажной Норвегии, в которой для комфортной жизни человека предусмотрено всё. И сауна, конечно, тоже. Она – обязательна. Без неё просто остановится жизнь. И везде проложены дороги. И близость соседей, слава Богу, не ласкает взор.

***

Вода стекающая с ледников на больших и малых плато образует болота. Исполнившись водой по самые края, болота источают её ручейками, реками, пополняя водоёмы фьордов, в том числе.
Один из отрогов Его Величества вечного ледника Юстедальсбреен ледник Бриксдаль манил нас сверканием на солнце ледяных глыб. Восхождение к леднику начинается в городе Лаэрдаль. Жителей насчитывается не слишком много, всего-то сто человек. Но роль музея  «Лосося» в городе трудно переоценить. В экономике страны лосось играет заметную роль. И в его здоровье есть прямая заинтересо-ванность. Этим и занимается наука при музее.
От начала восхождения к леднику до ледяных глыб – более четырёх тысяч метров. Господа, не спе-шите, преодолевайте путь с чувством, с толком, с остановками… возле кустиков созревшей дикой малины. Её видимо-невидимо. Можно преодолеть часть пути на маленьких машинках. К самому леднику не подвезут. Но облегчат восхождение. Мне не надо помогать, подумала я. И ринулась на штурм высоты с верой и надеждой.
Преодолев половину пути, остановилась, как вкопанная. Шум, едва слышный внизу, нарастал с каж-дым шагом. Ледниковая вода, став водопадом, низвергалась со злобной скоростью не вдоль скалы, а выстреливая далеко вперёд. И не было ей успокоения. Казалось, поток вот-вот захлестнёт меня и умчит, исчезнув в скалах. Воздух вокруг соткан из мельчайших брызг, сверкающих на солнце радугой. Захваты-вающее зрелище ужасно и, одновременно, прекрасно.
Его Величество ледник Бриксдаль приблизился на расстояние метров пятидесяти. Тропа исчезла. К беспорядочному нагромождению гигантских валунов, преградивших путь, прибавились два ряда цепей, как бы говоря: господа, тропа закончилась, туда – лучше не надо бы. Российские подданные, по привычке запретами пренебрегши, без труда через цепи перешагнули и устремились к цели. С риском для здоровья, между прочим. Но помня наизусть сентенции: цель оправдывает средства; победителей не судят; для достижения цели все средства хороши.
На незначительной площадке отколовшаяся глыба льда соблазняла вступить с ней… в вечность. Пе-редавая друг другу фототехнику, нарушители запретов радовались солнечному дню и хорошему настрое-нию, слившись в экстазе с окружающей природой.
Отношение к пожилым и немощным гражданам Норвегии можно определить как уважительно-трепетное. Поднимаясь к леднику, за поворотом увидели людей в инвалидных колясках (ноги укрыты клетчатыми пледами; кресла развёрнуты в сторону горного склона). Патронажные работники-мужчины привезли своих подопечных полюбоваться ледником, подышать воздухом гор, отвлечься от будней, проникнуться спокойствием Бриксдаля.
Для патронажных это не подвиг: работа такая. Не знаю, сколько стоят ежемесячно их услуги, но средняя заработная плата в стране – двенадцать тысяч евро; низшая – четыре тысячи.


***

Мы остановились на высоте 1300 метров над уровнем моря на Снежной дороге, ведущей в Аурланд. Облака плыли под нами. И среди пропастей и горных вершин, среди всего этого великолепия и молчали-вого торжества я ощущала себя Малой песчинкой, исполненной восторгом бытия.
Этой тёплой зимой 2008 года яблоки-опадыши с диких яблонь не замёрзли на земле, а просто пе-ребродили. Лакомясь ими в большом количестве, лоси пьянели, и, утратив всякое соображение и осто-рожность, выходили из леса, слоняясь по дорогам.
Специально построенная для туристов смотровая площадка давала возможность взглянуть с высоты на немыслимую красоту Аурланд-фьорда. Насытиться которой нет никакой возможности. Я замерла, глядя на кучевые облака, лежащие ниже вершин; скалы, зажавшие промеж себя воду, отражающую небо и терпеливо несущую тени гор.
О смотровой площадке Аурланд-фьорда газеты уведомляли общественность: при строительстве не пострадало ни одно дерево. Однако, господа, сама площадка и ограничительный барьер строения – вполне деревянные. И, насколько я смогла подсчитать, на это всё ушла не одна единица доброкачественного строительного леса. Что же имели ввиду господа борзописцы? Я так и не уразумела.

***

Tvindefossen (в переводе – Кручёная нить) – водопад, на поклон к которому туристы идут толпами. Я взирала на него с уважением сначала издалека. В отличие от других, этот водопад носит два имени. Второе «растёт» из легенды: якобы, испив его водицы, станешь здоровым, а главное – молодым. И потому водопад  - Молодильный.
Наш легковерный турист, обременённый всевозможными недугами и лишённый квалифи-цированной медицинской помощи, выйдя из автобуса, принимается за себя не в шутку, а всерьёз. Бродя босиком по мелководью, наполняет молодильной водой ёмкости различного достоинства для себя и для того парня. Ну, кому охота топтать дороги планеты больными ногами?
Содержимое заветной бутылочки я израсходовала не вдруг, а с чувством, с толком, приняв философ-ски-выжидательную позу с условным названием «как только,..так сразу…»
Продвигаясь-поспешая к городу Остерой (отель Фьордслоссет – «Замок на фьорде»), миновали под-весной мост, произведший впечатление лёгкого, как пёрышко, ажурного и парящего в пространстве сооружения.
История создания этого произведения мостостроительного искусства обросло легендами. Жители города, изнемогши в вечном ожидании парома, решили построить подвесной мост своими силами, взявши в банке огромную ссуду. Поскольку денег в соответствующей организации города не оказалось. Ну, прямо, как у нас! И раскидали её (ссуду) на всех жителей города. По окончании строительства назначили плату для всех проезжающих-проходящих.
Пришёл полюбоваться новым сооружением и король Норвегии вместе со своей свитой.
-Ваше Величество,- сказал народ вежливо и не утратив достоинства,- оплатите, пожалуйста, меро-приятие.
-Это что-то новенькое! Мне – платить? Я же - король,- с обидой сказал Его Величество, утратив до-стоинство.
-У Вас нет денег, Ваше Королевское Величество?- спросил народ.
И пришлось королю и свите оплатить звонкой монетой обзорную экскурсию и удовольствие прой-тись по новенькому «с иголочки» мосту. Пользование сооружением было платным до тех пор, пока мост сам себя не окупил. Мы же в своём путешествии миновали не один такой красавец-мост.

***

Между собой разговаривают гости города –
шведы: - Как нам повезло! Лето выпало на
выходные.

Утро седьмого дня путешествия было в ледяной росе и лучах восходящего солнца. Вода в Сурфьорде – голубое зеркало без единой морщинки.
Мы следуем вдоль фьорда курсом на город Берген, знаменитый, во-вторых, тем, что дождь там идёт 275 дней в году. Славен город и анекдотом в честь хронически дождливой погоды. Спрашивают ребёнка:
-А дождь у вас когда-нибудь кончается?
-Да я не знаю, мне всего семь лет.
В городе – пять музеев и бесчисленное количество талантливо исполненных памятников, украшаю-щих собой нарядный славный Берген: Железному королю Олофу Кёрре; знаменитому скрипачу Оле Буллю; вознесённому над городом на стеле Богу торговли Меркурию; огромный о четырёх гранях памятник самым значимым историческим событиям в жизни Бергена.
А, во-первых, знаменит город тем, что там жил талант, проводить который в последний путь пришли сорок тысяч жителей страны. На центральной улице города среди прочих стоит памятник человеку маленького роста, огромного композиторского дара и нелёгкого характера. Эдвард Григ – гордость Норвегии, искренняя любовь и предмет поклонения её народа. Edvard Grig museum – один из самых посещаемых, обласканный вниманием туристов всего мира. В солнечный день аллея вековых деревьев, ведущая к летней резиденции композитора, сумрачна. Будто ввернули не ту лампочку: вместо ста свечей всего пятнадцать.
Проблемы со здоровьем (с шестнадцати лет – одно лёгкое) не помешали Григу стать великим. Но наложили негативный отпечаток на характер. Множество людей представляющих из себя ничто заставля-ют окружающих уважать свои капризы. Эдварду Григу позволили  быть капризным, уважая его слабости, потакая им и их прощая. Говорят, однажды мэтр обратился к властям с просьбой запретить гудки проходящим мимо по фьорду кораблям. Дабы не мешали ему работать. А матросам запретить играть на губных гармошках – они безбожно фальшивят! Соседи живущие рядом, – исключительно по его выбору. И так далее… «Знаменитым» капризам несть числа.
Мелодии жили в Григе постоянно! Они заслоняли прочие дела, заслоняя их собой. Математике-то в школе совсем не везло. До такой степени, что учитель запретил ученику Эдварду Григу приносить на урок нотную бумагу.
Забавный случай на рыбалке перекочевал в разряд анекдотов. Листы нотной бумаги, на которой была записана только что пришедшая в голову мелодия, разметал ветер. И друг-музыкант, незаметно подобрав их, прочитал ноты. Мелодия понравилась, и он решил разыграть друга, напев её композитору.
-Надо же, – сказал Григ, – несколько  минут тому назад мне пришла в голову та же мелодия… Как мы с тобой близки!
Эдвард Григ, уезжая из летнего дома у фьорда на зиму в Берген, оставлял записку для непрошенных гостей: «Это интересно только Эдварду Григу».

В музее проживает в полном здравии огромный кожаный сундук. Он сопровождал композитора во всех его странствиях. Многочисленные награды, отличавшие творческий путь Человека Мира, Григ возил с собой, тщательно укладывая поверх вещей. Дабы избежать унизительного досмотра. Таможенники, увидев многочисленные регалии, отступали: такой господин не может попирать закон.
Прехорошенькая жена Грига – Нина (он был женат на кузине, в родословной которой были русские корни) вкупе со служанкой без умолку болтали день-деньской, сбивая сочинителя с музыкальной мысли. Композитор распорядился построить поодаль большого дома – маленький. У воды. Там поместилось фортепьяно и ещё кое-что немногое для облегчённого комфорта.
Концерты в доме Грига были нередки. В них иногда принимала участие Нина (вокал). Слушатели осыпали цветами композитора. И чтобы Нина не обижалась и была всегда с цветами, художнику было заказано оригинальное украшение. Уникальная витражная роза на фронтоне дома до сей поры смотрит на посетителей при входе в летнюю резиденцию композитора.
На склоне лет, когда муж и жена выходили на вечерний променад, наблюдательные сограждане го-ворили:
-Смотрите, троллики вышли погулять.
Такое странное совпадение: рост композитора и номер квартиры в Бергене – 152.

С интервалом в тридцать лет в скале (Григ как-то обронил другу своё пожелание) были погребены Эвард и Нина Григ.


***

Аквариум Бергена, конечно славен не одним своим экспонатом. Но подаренный однажды посетив-шим аквариум Никитой Сергеевичем Хрущёвым осётр прожил там сорок лет. Владимир Владимирович Путин в 2000 году, оказав честь этому заведению уже после смерти знаменитого осетра, сказал: – Да я вам пять осетров пришлю!
Аквариум ждёт подарка до сих пор.

Благоустройством города была озабочена, в том числе, и кампания «Манвинкен», подарившая горо-ду тысячу рододендронов. И, ко всеобщему удивлению, экзотические растения прижились и цветут дважды в год: в мае и в августе. В качестве подарка к нашему появлению.

***

Монотонность красот Норвегии утомить не может.
Единственный в своём роде водопад Стейндальсфоссен («Свадебная завеса, т. е. фата) можно обойти сзади. Смотровая площадка, вся влажная от постоянных брызг, находилась позади водопада, почти у самого начала его падения.
Несколько отстранённо на скале укреплён Меч Викингов как символ добычи руды в этих местах.

***

Не обладая несметными природными богатствами и необозримыми пахотными просторами, Норве-гия кормит себя сама экологически чистыми продуктами. Не допуская к уважающиму себя столу никакого иноземного мусора.
На свободных от леса клочочках-лоскутках земли разбиты сады. Глядя на нас, проезжающих мимо, улыбались розовощёкие яблоки, груши, сливы, киви. На лотках при дороге – образцово показательная клубника. В большом количестве.
Поля вызревших колосьев хлеба готовились к обмолоту. Заготовка разнотравья на всю долгую зиму на корм скоту – дело инженерной мысли высокого полёта. Один умный финн придумал машину для этой цели. Траву не сушат-ворошат, а закатывают зелёной и плотно спрессованной в толстенный полиэтилен. Получается приплюснутый с двух сторон шар не меньше метра в диаметре. В нём, лишённая  соприкосно-вения с воздухом, трава сохраняет свои свойства и остаётся зелёной.
Высокие надои начинаются с доброжелательности. Препожалуйте, коровы безрогие, лошади, овцы, ламы, овцебыки и козы, из топлёного молока которых готовят к трапезе  уникальный коричневый сыр. И будьте вы здоровы все выше перечисленные дорогие-бесценные и экологически чистые.

***

Преодолев путь вдоль берега Хардангерфьорда, переправляемся на пароме Бруравик – Бримнес. На заправке с вершин обступивших исполинов на нас смотрели миллионы лет. И у подножия вечных гор ты – юн, хрупок и подавлен, ощущая на себе тяжесть их взглядов.
Водопад Верингфоссен допустил к себе не сразу. Хаотически разбросанные плоские камни вели к нему уступами. Обзорная площадка отделяла пропасть лёгкой перегородкой из металлических прутков. Восхищённому взору предстала двойная радуга, повисшая над бездной в  этот солнечный день 24 августа. Водопад, надёжно скрытый нависшим над ним козырьком обрыва, лишал сомнений: заглянуть туда хотелось!
Крепко придерживая фотографа за одну руку, делали снимки, ощущая холод в пятках. Желающие снять видео ложились на землю, нависая над пропастью на полкорпуса. А там, внизу широким потоком с ужасающей скоростью вершил свою жизнь Верингфоссен.

Плато Хардангервидда площадью 584 квадратных километра было с нами неприветливо- отчуждён-ным. Встретило холодом, сильным ветром, и выходить из автобуса не было желания.
Отрицательные температурные значения на плато зимой достигают минус 56-58 градусов Цельсия. Перед походом на Северный полюс именно здесь Фритьоф Нансен испытывал свою аппаратуру.

***

Боже правый, как подданные Норвегии любят свою удивительную страну и себя в ней! Слушают тишину, дышат божественным воздухом, улотребляют доброкачественные продукты и воду и …не болеют. Средняя продолжительность жизни – одна из самых высоких в мире – восемьдесят пять лет.
Немыслимое количество подданных его Королевского Величества, оставив далеко позади этот высокий показатель, продолжают беспечально проживать далее. Охваченные неусыпной заботой государства, демонстрируют миру неутолимую жажду жизни. И государство уже подумывает, а не поднять ли возрастной ценз выхода на пенсию по старости. Сейчас – 65 лет. Больницы почти пусты. Врачи востребованы отчасти. Медицинские ВУЗы  принимают на учёбу не сколько хочется, а строго дозированно. Ровно столько, сколько необходимо стране. Да со строгим отбором абитуриентов.
В государственных поликлиниках – строгости. Опоздал на приём к врачу – штраф. И немалый! За то, что посмел пренебречь драгоценным временем специалиста. Не заплатишь, пойдёшь в следующий раз в платную клинику. А там помощь специалиста превышает штраф немыслимо.

***

В каком возрасте начинать прививать ребёнку любовь к Родине?
В Национальный музей изобразительного искусства мать принесла грудного малыша. И, переходя от картины к картине, рассказывала о том, что видела.
Десадовскую группу привела в музей воспитатель. Усадив детей на пол, рассказывала о произведе-ниях, созданными художниками.
Рождение детей приветствуется незамедлительно, а не потом…когда-нибудь… может быть… Соци-альные презенты сыплются со всех сторон, как из рога изобилия. В общественном транспорте родители вместе с детьми едут безвозмездно. Рожайте, бабы, напрягайтесь, не стесняйтесь: государство – ваш друг.
Ребёнок в детском саду – случай особый. Никто не заставляет его есть. Не хочешь – не надо. Заиг-рался, устал, прилёг на полу – прикрыли пледом. В итоге: голодный, невыспавшийся, но – свободный.
Ребёнок дома – существо уважаемое и уважающее себя.
Рядом с большим семейным особняком строится маленький почти игрушечный домик. Для отрока. Ему же родители могут наскучить! В домике – всё необходимое. И отрок может пожить самостоятельно, отдохнуть от надзирающего ока предков и вечно указующего перста, как ему быть.
Вот так и получилась страна людей самостоятельного мышления любящих свою Родину. Которых не надо нянчить до пенсии.

Взаимоотношения полицейских и народа основаны на уважительном взаимопонимании и соблюде-нии прав и обязанностей. Нездорового до положения риз гражданина господа полицейские неуважительно не швырнут (Боже упаси!) в «хмелеуборочную» машину. А, надев белые перчатки, аккуратно и не утратив собственного достоинства, отвезут домой. Если гражданин способен внятно произнести свой адрес или в его кармане есть удостоверение личности.
Второй вариант. Если уважаемый чувствует себя настолько невнятно, что не помнит, где дом род-ной, полицейские сначала выяснят, не знаком ли вновь прибывший кому-нибудь из присутствующих. Если кто-то видел или знает в лицо клиента, ищут адрес по компьютеру. И затем везут домой.
Есть и третий вариант. Если клиент никакой, язык не ворочается, документов нет, то везут в комнату специально для этих целей отведённую. А там раздевают и укладывают нездорового в безукоризненно чистую постель до утра. Приняв поутру душ, приведя себя в порядок, обнаружив содержимое карманов вкупе с достоинством в полном объёме и не истратив на приключение ни копейки, клиент удаляется восвояси. И никому из блюстителей порядка не придёт в голову дикость: укладывая в постель, вытряхнуть клиента из штанов, не расстегнув ремня… облить ледяной водой…

***

Норвегия страна туннелей. Прокладывая дороги, не взрывает скалы, не поворачивает реки вспять. Страна строит магистрали в скалах. Только между Бергеном и Осло их 148.
Ширина некоторых фьордов достигает тридцати километров. Ослофьорд грандиозен уже и потому, что сливается с Атлантическим океаном. Приливы в Ослофьорде достигают четырёх метров. Бывают и волнения. Вода начинает бурлить и вращаться, как в водовороте. Возникшая стремнина (сальтстрёмен) «кружит голову» рыбам, попавшим в неё. Рыбы «дуреют» от круговорота и всплывают, становясь лёгкой добычей чаек. Сальтстрёмен привлекает и любителей острых ощущений. Желающие пощекотать нервы скорёхонько плывут на лодках прямиком в водоворот. И вода с лёгкостью вращает утлый чёлн. Опасно, однако.
В последний вечер в Осло на набережной Аккербригге я привечала диких гусей и чаек остатками вечерней трапезы. Этак повезти с погодой могло только праведникам. Летний августовский вечер был так хорош собой, закатное солнце уходило на покой в воды Ослофьорда так волшебно, что казалось: расставание это не про меня. Ощущение счастья путешествовало по стране, имя которой Норвегия, вместе со мной. Испытывая уважение к чужой стране, хотела понять, так ли хорошо ей, принимающей стороне, с нами, прибывшими восхититься.
Оказывается, бывает, что дикое племя российских граждан, совершающих турнабеги дабы обозреть забугорные красоты, своим нестандартным мироощущением (т.е. непринятым в Европе) вызывают пренебрежительное неприятие страны-хозяйки. Скандальчики-то наши граждане учиняют нередко. И некоторые отели нам просто отказывают в любезности, к своему дому не подпуская.
Господа-товарищи, было бы к месту и ко времени, придя, наконец-то, в сознание, к своей коллекции континентов, океанов и морей добавить милосердие, доброжелательность, самоуважение. Уважая себя, мы вызываем уважение других.
И, пожалуйста, оставьте фальшивую страховку дома. Пусть с ней играют дети в свои детские игры. Взрослым это не к лицу. Нам уже отказывают и в медицинской помощи.

***

В Норвегии есть обычай: перед бракосочетанием невеста-принцесса на счастье должна поцеловать живую жабу. Брезгливые целуют игрушечную. Не будучи брезгливой по отношению к жабе, любя живую природу, а в ней – жаб, обычай одобряю. Должен же кто-нибудь жабу-то и поцеловать. Не всё же от неё шарахаться! Пусть эта честь будет оказана принцессе.

На одном из горнолыжных склонов российский турист, неудачно приземлившись, вывихнул руку. Да так, что она вышла из плечевого сустава. Лыжник от боли потерял сознание. А когда пришёл в себя, окружающие уже пытались вызвать врача по телефону. Пострадавший через переводчика сказал норвеж-скому доктору:
-Я тоже врач и знаю, как вправить руку. Но одной здоровой рукой мне это не сделать. Не могли бы Вы мне помочь?
-А когда у Вас заканчивается пребывание в нашей стране? Страховка у Вас есть? – спросил норве-жец.
- Через два дня. Страховка есть.
-Ну, вот и чудно. Я знаю, у вас в России хорошо умеют вправлять вывихи. Там Вам и помогут.
Разговор окончен. Трубка повешена. Это странное беспокойное существо – совесть врача не отяго-щало. Возможно оно, это существо, не живёт, где попало.
Господи, да что же у нас, землян, с милосердием-то? Почему-то вспомнилась повесть Льва Николае-вича «После бала»: -Помилосердствуйте, братцы!
Помилосердствуйте, господа эскулапы! Милосердствовать – ваша профессия. Простите нас, госпо-дин Гиппократ. Вашу клятву, выучив наизусть и приняв картинную позу, теперь только произносят, но её стезёй следовать забывают на другой день. Не верила, что и в Норвегии – тоже.
И ещё: целование жабы – с одной стороны и отказ в медицинской помощи – с другой. Шпицрутен всегда в строю?  Вот так, дорогие мои, без ложки дёгтя – никуда. Опять прав господин Антуан де-Сент-Экзюпери: «Нет в мире совершенства».

ЭПИЛОГ
               
«Путник, помни: гость, задержавшийся слишком долго, становится обузой».
Надпись в аэропорту

Да будет так!
Прощайте, маленькие страны больших впечатлений
Прощай, Норвегия, хранительница величавых фьордов и яростных водопадов с труднопроизноси-мыми именами собственными. Страна тоннелей, заоблачных горных дорог и здоровья. Я возвращаюсь домой, моя Россия, любя тебя и сострадая.

Господа, авиалайнер Санкт-Петербург – Осло доставит вас за какие-нибудь два часа в край северных легенд. Предвкушение чуда окрыляет!