Зеркальные нейроны Богатырёвых

Елена Андреевна Рындина
       Для меня всегда было загадкой, как люди, болеющие «всерьёз и надолго», могут сосредоточиться на чём-то ещё, кроме своего несчастья. И уж, тем более, откуда берётся в них сопереживание чужим бедам и горестям , которыми редко кто обделён на нашей планете.
       Поэтому, читая произведения Александра Богатырёва - земляка нашего, известного журналиста, поэта и прозаика, удивлялась глубине его погружения в судьбы героев произведений в стихах и прозе, а в статьях периодических изданий - детальности рассмотрения проблем, окружающих нас.
       Инвалидом (не знаю, как сейчас  называют нас - у меня вторая группа, нетрудоспособная, и никакого оскорбления в такой констатации свершившегося факта не наблюдаю, поэтому следовать модной терминологией не собираюсь)  лучше вообще не становиться, но, если бы каждый смог выбирать, то, наверное, мой вариант предпочтительнее других...
       Ребятки, имеющие дефекты здоровья с момента внутриутробного существования, рискуют в наше время вообще не родиться. «Брак» уничтожают известным всем способом. Люди без веры утверждают, что это - «гуманно», поскольку вычеркнутый из жизни «ничего не почувствовал», а для убийц-родителей его как бы и «не было».
       Родившимся с уже зримыми отклонениями физического и психического развития завидовать тоже редко приходится. Не у всех такие, состоявшиеся морально и материально, мамы, как Ирина Хакамада, ставшая для своей девочки надёжным щитом и опорой, любящая дочку так, как дано очень немногим. Та же странная Гретта, лающая на взрослых, «испортивших ей» Землю, просто является источником сверхдоходов не только для миллиардерчиков, втянувших её в хитрую игру под красивым предлогом, но и для мамы с папой. Боюсь, в итоге девчушку как «отработанный материал»  (в лучшем случае) поместят в отдельную палату с видом на море.
       Такие, как я, «пристроились» «кучерявее» многих: нормально (с точки зрения обывателя) прожили самые интересные отрезки человеческого пути на земле, а потом ещё и надбавку к пенсии поимели. И - «лети» куда хочешь: хоть в Париж, хоть в Закобякино. В последнем населённом пункте была. В первый - уже не хочется.
       А он? Мы - ровесники. И даже жили неподалёку: Он - на Толбухина, я - на Главном (дом№63 по ул.Свободы.) Возможно, даже встречались на улицах Ярослаля. Но... 1967 год. Уже второй год к тому времени я посвящала все страницы своего дневника однокласснику, в которого влюбилась так, как «вам и не снилось». Никто, конечно (а ОН - в первую очередь), об этом не знал. Писал ли о девочке, сыгравшей роковую роль в его судьбе, тогдашний Саша Богатырёв? Или, как все четырнадцатилетние «мужчины», предпочёл долгим воздыханиям красоту поступка? И - для неё одной  прыгнул с крутого берега реки Туношенки!? Думаю, многих своих товарищей по пионерскому лагерю, ставших тогда свидетелями того, как в прямом смысле может сломать человека импульсивность мысли, он спас от подобных «подвигов» в будущем. Выходит, всё здесь значимо...

   Перелом шейных позвонков (глубина чувств подростка не спасла от мелководья реки), полный паралич. В четырнадцать! Тот самый период, когда взрослая жизнь, ещё не потеряв в наших глазах привлекательности, кажется такой близкой - руку протяни. Удивляясь стойкости своего ровесника, я, честно сказать, была уверена в том, что именно тогда он и стал прилежнее учиться (как бы «всё равно делать нечего», компьютеров тогда не было...) Нет! Саша и до рокового прыжка был отличником! Вот ведь как: трагедия не заставила его изменить себе - переломав тело, не смогла сломить того стержня, который и сделал его несгибаемым воином мыслей. И каких!
       Мне дважды довелось писать об Александре, предваряя его творчество в сборниках литературных произведений инвалидов Заволжского района под общим названием «Когда душа заговорила», изданных в  2007 и 2013 годах. В перерывах между ними я погружалась в проблемы своих детей и внуков, напрочь забывая обо всех, кто меня окружает вне этого замкнутого круга. А зря! Могла бы, перечитывая строки его стихотворений (человека, постоянно живущего в зримой для окружающих и неразрешимой для него проблеме!), понять, как мелочна моя сосредоточенность на эгоизме «наследников», мною же и воспитанных. Надо лишь вдуматься:
И кажется, станет вдруг сбывшейся явью
Всё то, что мне в жизни прожить не дано...
И ты будто пьян этой терпкою хмарью:
Наверное, счастье.
Наверно - оно.
       Так Богатырёв пишет в стихотворении «Моё представление о счастье». Понимаете? О счастье! А сколько нытиков, имеющих стартовый капитал в виде пышущей здоровьем молодости и реальных перспектив развития (в любом направлении) замыкаются на том, что им МЕШАЕТ, и стонут о «счастье, скрывшемся за горизонтом». Таких - тысячи. И становится всё больше. Им хочется «здесь и сейчас», «всего и много». Вспомните мальчишку, который всё наращивал искусственным путём свои мышцы до невообразимых размеров. Килограммов по шесть какой-то гадости залил в каждое предплечье. В итоге - перспектива многочисленных операций, итог которых ничего не гарантирует. Полное бессилие, мама, которая кормит его с ложечки. И - злоба на весь мир за то, что девочки, которые раньше пиарились на фоне его глупости, отошли в сторону, разбежались.  Куда? К следующим придуркам, рядом с которыми можно мелькать в интернете. И что же брошенный? Матерится по этому поводу, не понимая, что у мыльного пузыря нет перспективы долгого полёта.
  А вот жена Саши - Ирина Кузнецова, которой тоже иногда приходится помогать мужу при принятии им пищи, никогда его не предаст. Потому, что ЧЕЛОВЕК  он, а не надуманная современным сумасшествием конструкция, помещённая в интернет для демонстрации собственной глупости. Ирина не взяла фамилию мужа. Это понятно: тягомотина с оформлением соответствующих документов отнимет слишком много времени. Им супруги дорожат. В их квартире - идеальный порядок и уют. А подобранная  на улице кошка Фрося встречает гостей, сидя во всей своей красе на диване. Не бросается к пришедшим с заискиванием (значит, в приёме пищи не бывает сбоев) или с агрессией (получается, воспитание не хромает). Красивая, холёная, не наглая, но уже уверенная «в завтрашнем дне» (как мы, при Леониде Ильиче). И всё это - заслуга Богатырёвых, поскольку Ира (не по документам, а по внутреннему содержанию своему) - тоже законный носитель этой сильной фамилии. Успевая всё «по дому» (нетрудно представить, какой объем телодвижений это предполагает!), она по-прежнему руководит кружком вязания для инвалидов Ленинского района. И сама - инвалид. «Гвозди бы делать из этих людей...» Не соглашусь здесь с любимым мною поэтом. Пусть остаются людьми: такими, какими  я застала их 4ноября этого года - в день Казанской иконы Божьей Матери, в день нашего нового государственного праздника.
       Кстати, в этой детализации событий, связанных с обозначенным днём, снова проявился феномен Богатырёва. Я - о его разносторонней эрудиции. Ну, с расшифровкой Дня единства мы как бы «могли соревноваться»: не состоявшийся в профессии, но всё-таки по образованию я - историк. А вот, что сама  Казанская икона Божьей Матери была украдена в 1904 году, и бесследно исчезла, стало для меня откровением. Знает Александр и то, что Владимирская икона Божьей Матери находится в Эрмитаже. И то, что подлинных икон Пречистой Девы в России осталось 11. Короче, не тягаться мне с ним ни в чём в области знаний человеческих. Но что приятно: мимоходом раскрывая себя как личность всеобъемлющей эрудиции, он, в отличие от большинства «всезнаек», нисколько не кичился этим, не придавал никакого значения своему зримому превосходству в этом направлении над окружающими. Не то что некоторые...
       Мне вспомнился эпизод из детства. Хотя, конечно, на тот момент я мнила себя взрослой. Семнадцать! А вокруг «богема». Как мне сейчас думается, примитивная. Поскольку большинство пытались задавить меня, вчерашнюю школьницу, объёмом «знаний». Правда, вежливо: «А Вы это читали?», «А как Вам картина такого-то?», «Что Вам ближе из Бетховена?». Не читала, не видела, а ближе всего мне был по-прежнему мой дневник, в котором ничего не изменилось: моя любовь к бывшему однокласснику, так и не узнавшему о чувстве, переполнявшем его соседку по парте, расцветала там в виде десятков стихов и витиеватой прозы. Но обида на «эрудитов» застряла в мозгу. А к смирению была не приспособлена. Это повлекло за собой необходимость кое-чем «вооружиться». Будучи всё-таки мыслящим «ребёнком», я догадалась, что те, кто выпендривался передо мной, сильны только в какой-то конкретной сфере познаний. С рождения и до сих пор у меня отсутствует механическая память, поэтому имена, отчества, фамилии, официальные названия даются с большим трудом. И где-то дней десять ушло на то, чтобы  зазубрить тогда фразу, приготовленную для «обидчиков», которую и теперь (через пятьдесят лет!) я могу воспроизвести с непринуждённостью человека, «погружённого в тему»: «А Вас какая из картин больше привлекает - Мадонна Литта, Бенуа или Конестабиле?» Эффект был достигнут: липовые эрудиты завяли. А настоящие и не стали бы куражится ни перед кем. Они же - интеллигенты, а не «образованцы», как метко заметил Окуджава на одной из своих встреч со зрителями. Александра Богатырёва он бы «образованцем» не обозвал.
       Хотя с образованием-то всё в порядке! Я, если честно, всегда жалела отличников. Почему-то понимала (да и примеры имелись), как тяжело им «опуститься» до четвёрок, не говоря уж о «парах», к которым у меня отношение было философское. Никем не контролируемая (маме было некогда; старшей сестре, почти отличнице, как я теперь догадываюсь, «по барабану»), я окуналась в «омут» знаний по своему желанию. Правда, восьмой класс закончила на одни пятёрки. Думаю, был двойной стимул: классная руководительница, которая меня за что-то очень любила и выделяла из одноклассников, и сосед по парте, которого любила я... И не могла обмануть надежд первой, а  перед предметом своего обожания старалась выглядеть «достойно». Перейдя в другую школу, где не было ни её, ни его, учёбу, можно сказать, забросила, хотя «на плаву», конечно, удерживалась...
        А подросток Саша (и до и после трагедии!) «просто так» был отличником. Не играл в школу, как я (сегодня выучу, завтра - не хочу), а трудился по-настоящему. Как в тех, очень правильных, чёрно-белых фильмах, которые наглядно показывали, «что такое хорошо и что такое плохо». Сейчас многие охаивают их как «примитивные». Но, уверена,  для воспитания здоровых тенденций в идущих нам на смену такая конкретика необходима: дети должны видеть, где ошибка, а где подлость; должны от родителей, воспитателей, учителей слышать об этом. А «изюм», который имеется почти в каждом, и сам прорвётся...
       Он продолжал учиться так, как мог и хотел - только на «отлично». И школу №37 с углублённым изучением английского языка окончил с золотой медалью. Конечно, здесь, пусть и не поимённо, нужно поблагодарить учителей, тех, кто на дому продолжал обучение своего способного ученика (дистанционного обучения тогда не было). Но ведь на достигнутом (и каком!) уровне Саша не остановился. Поступил на факультет иностранных языков ЯГПИ им.Ушинского. Правда, получив диплом преподавателя английского языка, учителем не стал. Но сам продолжал учиться дальше: для поступления в аспирантуру самостоятельно одолел итальянский. Этот красивый язык пригодился ему один раз в жизни, когда наш машприбор начал сотрудничать с итальянскими «партнёрами». Специалистов-переводчиков данной специфики было мало. Богатырёв оказался одним из них. До чего довели нашу страну нахлынувшие тогда «партнёры» знаем, но мы ведь не об этом...
       А о непостижимой тяге к знаниям нашего героя. Он выучил ещё и немецкий язык! Правда, «поболтать» на каком-то из «не наших» языков я не рискнула  предложить. Во-первых, не знаю ни английского, ни итальянского, ни немецкого. А, во-вторых, дерзнув сказать что-то на французском, который учила в школе и в институте, могла и «проиграть»: итальянский - сродни языку Дюма, и Александр вполне мог поставить меня в тупик фразой на французском, который я, боюсь, забыла основательно. Он, точно, не стал бы этого делать. Но то, что «бережёного Бог бережёт», я помнила...
       Богатырёв, в отличие от многих, не суетился и не паниковал в «перестроечное» время. И всегда «держал руку на пульсе». Не грустил без работы, поскольку  находил её. Занимался даже рекламой, так как компьютером владеет в совершенстве. Не то что «некоторые»: я до сих пор использую эту «угрозу здравому смыслу» только как печатную машинку.
       Впрочем, основная деятельность героя моего повествования тоже связана с литературой в разных её проявлениях. Ещё в 1997 году он был принят на работу корреспондентом «Губернских вестей». Понятно, что бывший отличник плохо работать не умел, и уже в 1998 году Губернским общественным собранием Ярославской области Александр Богатырёв был признан «Журналистом Года прав человека».
        За что я «разрешаю» компьютерам существовать, так это за то, что люди, подобные Саше, получили возможность безграничной коммуникации с окружающим миром. В 1990 году он стал членом ВОИ, той организации, которая и позволила мне узнать этого человека. В 2000 году его назначили ответственным редактором приложения к газете «Здоровье» «Ярославский инвалид». Но были параллельно, как оказалось, и вполне «безответственные» носители серьёзного звания...
        Не сомневаюсь, что он виртуозно верстал приложение, рассказывающее о существовании инвалидов на земле Ярославской, несмотря на то, что рабочим инструментом служило ему нехитрое приспособление из резиночки и карандаша, которое до сих пор надевает ему на правую руку верная Ира. Но он создавал! А другие, сидящие за столами, внешне здоровые, резали по живому, Переполняя его, вероятно, глухим отчаянием. А меня - громким...
        Я не придавала этому особого значения, но, когда просили, откликалась какими-то статьями на какие-то темы. И уж если писала, то от души, «по полной». Печаталась давно, ещё с «Северного рабочего», но тогда воспринимала «коммунистические» правки как данность. Платили неплохо, и мне со своими свадьбами-разводами это иногда здорово помогало. Дети-то всегда со мной. Когда «повеяло» переменами, искренне удивилась,  прочитав свой первый материал в «Юности» (редактором тогда был Ф.Чеканов) без единой (!) правки. Потом это как-то стало нормой. Привыкла. И вдруг. Прочитав «свой» материал, я ужаснулась: какой-то «отчёт о надоях» времён самой махровой цензуры. Не поленилась - куда-то съездила.
Поговорила с «тётенькой», ни лица, ни фамилии которой не запомнила. Там, скорее всего, личности и не было. Она, правда, вышла из-за стола, но искренне недоумевала, что меня задело (все точечки-то и запятые правильно расставлены). А я горячилось: «В материале нет меня! Нет ни одной моей фразы. Вы зачем мою фамилию поставили?»
       Даму забыла, но хорошо помню  фразу, прозвучавшую от самого Богатырёва в мой адрес (сколько прошло времени с момента моего «боя» в «инстанции» - не суть): «А перед Вами мне стыдно...» Ему было стыдно за то, что он не имел возможности защитить своё печатное детище от формалистов, «снимавших пенки» с его творчества. И я поняла тогда, что ему несоразмерно тяжелее, чем нам - авторам. Ведь своё бездушие и творческую безграмотность они прятали за его имя и формальную должность...
       С 2001 года    Александр стал заместителем председателя ЯОО ВОИ по связям с общественностью. Логично. Кому же ещё можно доверить столь значимый в современном мире фронт работы! Ведь в его «послужном списке» значатся и «Губернский экспресс», и  «Ярославская неделя». В течение четырёх лет вёл он и еженедельную колонку в газете «Караван-Рос». В 2003 году по случаю 300-летия российской прессы удостоен Почётного диплома  Союза журналистов России. И в 2004 году (наконец-то, а то всё заметить не могли...) был принят в члены Ярославской областной организации Союза журналистов России.
       У него много грамот, благодарственных писем и подарков от губернатора области, Ярославской думы, областного правления ЯОО ВОИ. Имеется почётный знак и звание «Почётный член ВОИ». Справедливо и внесение его фамилии в книгу «Ярославич», вышедшей в 2010 году к 1000-летию города нашего прекрасного. В 2012 году в номинации «Литературное творчество» он стал получателем премии Губернатора «Преодоление».
Прекрасно. Но мало! Уже давно пора издать полное собрание сочинений земляка нашего. Те редкие и отрывочные появления его произведений на страницах «инвалидных» сборников  (хотя спасибо за них громадное Нине Александровне Медведчиковой - настоящему маяку для творчески нацеленных людей Заволжского района) дают лишь мизерное впечатление о таланте и характере Богатырёва.
       Нет, он, конечно, не унывает. В своём стихотворении «Просто не будет меня» и пишет без затей:
И наконец-то не будет
Сжигавшего душу огня...
Вам - всем, кто меня забудет,
Желаю добра... Без меня.
        А вот я не могу успокоиться. Он, возможно, трижды крещённый, всё понял и принял на этой Земле. Но его творчество способно увлечь тех, кто ещё не разучился читать. Оно может научить их настоящим любви и мужеству, патриотизму без слюнявчиков, подвигу без фарса. Молодым современникам нашим нужны такие учителя, не сумевшие войти в класс! Тогда не потребуются будут длинные речи про патриотизм. Он, не обозначенный, в каждой строфе и строке Александра. Понятно, почему необходимо издание его сборника? Уф... Выдохнула.
         Объясняю про крещение. Родился Саша 19 ноября 1952 года в селе Каменка Чугуевского района Приморского края. Отец - военный хирург, мать - фельдшер, коммунистка. О крещении речи, конечно, не шло. Но на фотографиях, имеющихся в семейном архиве в большом количестве, много лиц того поколения, для которых этот «вопрос» имел принципиальное значение. Так и возникли «легенды» о том, что мальчика крестила сначала бабушка из Луганска, где после раскулачивания осела семья отца Саши, а затем - бабушка по маминой линии из Ярославля, который, в итоге, и стал родным для Богатырёвых. Но, поскольку все ото всех всё скрывали, никто официально не озвучил этот факт. Александр, будучи по природе своей человеком конкретных мыслей и действий, в 21 веке подтвердил свою приверженность православию, приняв крещение, согласно нашим традициям. Мама-коммунистка не возражала, уже понимая, конечно, что партия далеко не во всём может помочь своим рядовым членам...
       За время «работы» над этим «материалом» (а на деле - сопоставления «результатов» моей ишемическеой болезни мозга и его обездвиженности ) меня вдруг (именно так, а не иначе) посещали и рифмы, которые я не корректировала. Правда не терпит правок:
Он в тот же день родился, что и сын мой,
Он в тот же год родился, что и я...
Но не могу гордиться своим сыном,
И уж ничем не оправдать себя.
А им горжусь! Как редко кем гордилась
На нашей исстрадавшейся Земле.
Как будто почивает Божья милость
Вот на таких... И не понятно мне,
Откуда доброта его во взгляде,
Ирония, не снившаяся нам?
И - редких встреч с ним, и - улыбки ради
Я многое, друзья мои, отдам...
Ведь только рядом с ним и понимаешь:
Нелепы наши скрипы и скулёж,
Отчаянно смешны мечты о Рае...
И прозреваешь сразу («хошь - не хошь»),
Что из таких - Корчагины-то Павки,
Мересьевы-то тоже - из таких!
А в наши жизни нужно вносить правки,
Чтоб (хоть немного!) походить на них.
Нет, никого он здесь из нас не учит:
Занудство моралиста - не о нём...
Но встреча с ним - тот самый редкий случай,
Когда задумается каждый о своём...
7.40. 12.11.2019.
       Я столько раз задавала себе вопрос: «Откуда берутся силы у таких, как он?» От Бога - это для меня неоспоримо. Но ведь «все под Богом ходим». А «походки»-то какие разные! Но когда Александр показал  фильм о родителях, созданный им, всё встало на свои места...
       Под щемяще-красивую музыку они, ушедшие отсюда в отведённые каждому сроки, оживали, раскрывая какую-то (для меня важную!) тайну...
       Познакомились на Северо-Западном фронте. Селигер. Красота и - война. Десятки фотографий. Огромные медицинские палатки, длинные ряды раскладушек, выставленных на траву под кроны деревьев. Наверное, это уже победная весна, раз так спокойно разместили раненых на огромном пространстве. Или - этот коллектив врачей и медсестёр умел организовать свою работу так, что (если бы не многочисленные бинты на солдатах) можно было заподозрить, будто это - обычная санчасть какого-то армейского подразделения.
Но была война. Были убитые и раненые. И раненые нередко становились «убитыми». Для родителей, получавших похоронки, не имело значение, когда умер их ребёнок. А для медперсонала прифронтовых госпиталей имело. Ещё какое! Возможно, они и научились скрывать свои слёзы (и то - не все, хотя это было необходимо: на кого-то пострадавшие в бою должны были опереться в прямом и переносном смысле этого слова), но сопереживание при взгляде на окровавленные тела мужчин и мальчишек вчерашних школьников куда денешь?
  В карман не положишь, дальше сердца не спрячешь...
       И они носили эту боль в себе, оптимистично улыбаясь тем, кто ждал диагноза своего как приговора, не подлежащего пересмотру. На фотографиях тех лет в глазах отца Александра больше спокойного сострадания, внушающего уверенность в чём-то хорошем в ближайшее время. Взгляд матери его отражал боевую уверенность в победе: над врагом, над болезнями. То есть это были двое, с которыми «пошёл бы в разведку» каждый.
       Наверное, такой «разведкой» и стала для Богатырёвых трагедия единственного сына, в которой он не был погружён в болото отчаяния и пессимизма, характерных для поведения окружающих в аналогичных ситуациях. Хотя и самих родителей-медиков диагнозы не обошли стороной. У мамы развилась газовая гангрена, она осталась инвалидом.
            Но в семье не было уныния, гнетущего молчания, разногласий по какому-либо вопросу. Мама-коммунистка никогда не проводила «политинформаций», беспартийный папа не глумился над промахами «партийной политики». Они всегда были заняты делами, среди которых забота о сыне не значилась каким-либо пунктом, отмеченным галочкой, а была просто основой их существования «в разведке». Поскольку впереди было больше вопросов, чем те, на которые семья Богатырёвых уже «ответила». Как и положено, первым в вечность ушел старший по званию и по возрасту Михаил Федорович Богатырёв.

С 1990  до 2018 года Людмила Ивановна одна несла на Земле вахту родительской любви и подвига. Думаю, ровно до того момента, когда окончательно убедилась, что целиком и полностью может доверить судьбу своего «мальчика» (хотя, возможно, она и в детстве так сына не называла, но , в данной ситуации, это не принципиально)  прежде постороннему человеку, Ирине, ставшей единым целым с этой необыкновенной семьёй.
       Ведь в супруге Александра (как в нём самом и его родителях), наверняка, присутствуют в большом количестве те самые нейроны, которые недавно учёные назвали «зеркальными». Оказывается, они «отвечают» в людях за сострадание к окружающим...    
И никому ведь столько не осилить,
И никому-то не преодолеть
Того, что ему выпало в России,
Того, что предпочёл бы кто-то смерть...
Но он, рождённый фронтовым дуэтом,
Спасавшим жизни сотен на войне,
Стал просто нашей Родины поэтом -
Российским гражданином, что вдвойне,
Втройне (а может - и поболе!)
Сильнее каждого из топчущих страну...
Истоков этой, безграничной, воли
Я до конца, наверно, не пойму...
Но принимаю как судьбы подарок
На фоне здесь поднадоевших дней
Костёр души его: так смел и ярок,
Что высветил пустоты и моей...
10.00. 17.11.2019.
       И над этими рифмами я не «потела» - сами пришли. Точно могу обозначить только время. Причина появления - под вопросом. Но в данной ситуации рискну предположить. С Александром Богатырёвым возможно лишь так: правда - за правду. Он ведь тоже: промолчать может, солгать - никогда. Так и живёт - честнее многих, имеющих зримые «преимущества». Красиво живёт.
Елена Рындина. Ярославль .28 ноября 2019 года.