Когда ты взрослеешь, то с годами меняется восприятие жизни. Это связано, скорее всего, с опытом.
Жизнь — это ведь не прожитые годы или погода, или обстоятельства. Жизнь — это люди, которые тебя окружают.
Именно через людей ты получаешь тот самый опыт, который потом трансформируется в идеи, мечты и образы. Вообще, жизнь странная штука. Она тебе дается всего лишь один раз и прожить ее надо умудриться без ошибок и косяков.
Но как знать, где ты ошибся, а где нет? И что такое ошибка? Это всего лишь твое непринятие какой-то ситуации, что очень и очень под вопросом.
Мы вообще делим всю свою жизнь на «устраивает» и «не устраивает». То есть вся она идет «минус-плюс». Ну как Морзе, точка и тире. И проблема даже не в этом. Человеческая натура неуемна, и даже получив плюс мы начинаем выискивать минус. Каким бы позитивным ты ни был, минус всегда преследует тебя, и все зависит только от одного…
Степень твоего недовольства жизнью зависит исключительно от твоих материальных и духовных возможностей. То есть, чем выше твои возможности, тем крупнее проблемы тебя беспокоят. Именно в этом и есть логика жизни.
Также это твое отношение к дискомфорту, который ты периодически испытываешь, будь то материальный или душевный. Как правило, это называется завистью в том или ином виде.
Ты начинаешь сравнивать себя с окружением и понимаешь свою якобы ущербность, и ты будешь испытывать ее до тех пор, пока не преодолеешь причину своей зависти. А сравниваем мы себя всегда и во всем. Другое дело, что чаще всего сравнение идет на том же уровне бытия.
То есть глупо сравнивать себя с олигархом, а вот с соседом Петей по даче, у которого, в принципе, те же возможности, что и у тебя, это считается чем-то нормальным. Сколько раз вы слышали истории о том, как один сосед купил машину чуть круче и тут же получил завистливый взгляд и желание купить более крутую.
Мы, вообще, живя сегодня при диком капитализме и страшном расслоении общества по материальному признаку, забыли о таких важных вещах как духовность. Мы никак не можем перестроить свое мышление от 150 сортов сыра на стихи и творчество.
Хотя и здесь существует страшная пропасть. Наш вкус упал до плинтуса. Мы хвалим спектакли и фильмы, которые раньше даже не заметили бы. Творчество сегодня в подчинении денежной прибыли, а не самому понятию искусства.
Художник, работающий на продаже своего творчества, перестаёт быть художником и превращается в ремесленника.
Очень большую роль здесь играет свобода от цензуры. Под цензурой я понимаю не ограничения по принципу «советское и антисоветское», а скорее несущее посыл добра и созидания, а не разрушение идеалов и показ низменных чувств.
Слезливые мелодрамы и кровавые ментовские разборки разрушают духовность и веру человека в лучшее будущее. Мне говорят, что сталинские фильмы — это пропагандистские сказки, где нет правды, а лишь циничная ложь. Но эти фильмы показывали бескорыстную дружбу, чистую любовь и отношения.
Вообще, посмотрите, как изменились фильмы с конца 80-х. Пропала доброта, искренность и чувства. Нас сегодня потчуют кровавыми разборками, отношениями с любовницами, публичными раздеваниями и даже сидением на унитазе справляющих нужду.
Вы скажете, что это правда жизни. Да все так. Но это не искусство, а ремесло.
Искусство — это создание образа, который заставляет думать. Картины великих художников нельзя смотреть, как открытки с курорта. Ты должен погрузиться в краски, образы и сюжет.
Ты должен ощутить себя сопричастным и понять замысел, и посыл художника. А во что тебе погружаться, когда любовница раздевается перед женатым мужиком, или когда герой стреляет всех подряд, превращая в кровавое месиво.
В ретро-фильмах тоже были и преступники, и любовницы, но они были частью сюжета, а не главными героями. Они лишь дополняли идею и были как бы фоном, на котором главные герои показывали нам, как надо жить.
Почему все великие художники были достаточно бедными? Да потому что творили не за деньги, а по велению души. И души их были голодными к творчеству, а не к кошельку с деньгами.
Любой творец вынашивает свое произведение, как женщина вынашивает ребенка, и рожает его в муках, переделывая и переписывая, и все равно оставаясь неудовлетворенным.
Недавно посмотрел очередной «выкидыш» бизнес-шоу типа «Золотого граммофона». Либо полураздетые девицы танцуют нечто среднее между танцами папуасов и стриптизом, либо с надрывом вещают нам о несчастной любви, когда он ушел к другой, а она на сцене бьется в показной истерике, почти выкрикивая слова отчаяния. И это все бесконечно повторяя один и тот же куплет, на одинаковый для всех опусов мотив.
Как великолепно написал однажды Гафт
Попса дробит шрапнелью наши души,
Её за это не привлечь к суду.
Часть поколенья выросла на чуши,
И новое рождается в бреду…
О, Солнышко лесное, чудо-песня!
Как мы в неволе пели, чудаки!
Пришла свобода, стали интересней
Писклявые уродцы-пошляки…
Слова — ничто, есть вопли вырожденья.
Тот знаменит, кто больше нездоров.
Кто выйдет петь без всякого стесненья,
Без совести, без страха, без штанов.
Где песня, чтобы спеть её хотелось?
Слова — где, чтоб вовеки не забыть?
Ну, что горланить про кусочек тела,
Который с кем-то очень хочет жить?
В халатике бесполая фигура
Запела, оголившись без причин…
Противно это.
Спой нам, Юра,
О женской теплоте и мужестве мужчин.