1995 год
Поезд не смог преодолеть препятствие и сошёл с рельсов. Саша хотел, чтобы состав добежал до семафора, но Серёжка поставил на рельсы грузовик.
- Саша, Серёжа, идите скорей сюда!
Папин голос звучал весело и немного таинственно. Ура, сейчас, наконец, покажут сюрприз! Мальчишки оставили на полу веранды новую железную дорогу, подарок маминой подруги тёти Светы, и скатились по ступенькам в сад. Сюрприз - в самом дальнем уголке участка, за баней. Целую неделю Саше и Серёже строго-настрого запрещали и близко подходить к таинственному месту, откуда слышались удары молотка, визг пилы и весёлые голоса отца и деда.
- Ой, что это? Крепость? Что там внутри? – Серёжка добежал первым и теперь с изумлением рассматривал деревянную стенку.
- Это – лабиринт, - торжественно сказал папа, - знаете, что такое – «лабиринт»?
- Нет.
- Тогда слушайте. Видите вход? Он – один. Через него вы попадёте внутрь и пойдете по коридору. По пути увидите много поворотов, направо, налево.
- А прямо? – перебил папу Серёжа.
- И прямо, - с лёгкой досадой ответил папа, - не перебивай. Можете идти, куда хотите. Но знайте: выход – только один, вот тут.
- Ты же сказал, что это вход? – удивился Серёжа.
- Правильно, вход. И он же – выход, - улыбнулся папа, - и его нелегко будет найти, когда захочешь выйти из лабиринта.
- А зачем туда вообще идти? – спросил Саша, опасливо поглядывая на вход-выход, за которым пряталась темнота.
- Как зачем? – немного растерялся папа.
- Зачем туда заходить, если выход там же, где вход?
- Затем, что в центре лабиринта папа спрятал подарки, - пришла папе на помощь мама, - для тебя, Серёжи и Янечки.
- Янечки? – Серёжка поморщился и презрительно посмотрел на белокурую кудрявую дочку тёти Светы. – Она что, тоже с нами пойдет?
- Нет!
-Дя!
Два взаимоисключающих ответа прозвучали одновременно. Тётя Света принялась уговаривать Янечку: она маленькая, Саше и Серёже сегодня исполнилось шесть лет, а ей всего три, в лабиринте она может испугаться и потеряться. Не слушая маминых доводов, Янечка рвалась в лабиринт, Серёжка пытался оттереть вопящую Янечку от входа и убедить папу, что в туда ни в коем случае нельзя запускать девчонок. А Саша думал, что в лабиринте, наверное, может потеряться не только маленькая девочка, но и большой шестилетний мальчик.
Победу одержала Янечка.
- Держитесь все вместе! И следите за Янечкой, понятно? Если Янечке станет страшно, сразу возвращайтесь, – хором давали последние указания папа, мама и тётя Света.
И вот они оставляют взрослых на солнечным пятачке за баней и вступают в узкий, пахнущий свежеструганными досками коридор. Серёжка – впереди, за ним уверенно топает загорелыми ногами Янечка. Саша идёт последним и оборачивается назад, пытаясь не выпускать из виду маму. Но коридор делает поворот, и уже не разглядеть маминого лица и праздничного голубого платья. Только стены вокруг и загнанное в деревянный тоннель небо над головой.
- Сашка, ты чего отстаешь? – Серёжа от нетерпения топает ногой. – Даже Янька быстрее тебя идёт.
Саша видит, как Янечка исчезает за поворотом коридора и пугается. Папа ведь велел присматривать за ней… Серёжа понимает брата без слов, недаром близнецы, хоть и совсем не похожи друг на друга характерами. Братья кидаются туда, где только что скрылась Янечка. И застывают: коридор пуст. Впрочем, Серёжа тут же срывается с места, заметив, что налево отходит еще один коридор. Несколько шагов – и они видят Янечку, пытающуюся «открыть» глухую стену.
- Серёж, а вдруг она опять побежит, и мы её не найдём? – спрашивает Саша. И, не дождавшись ответа, с затаённой надеждой в голосе, продолжает. – Давай вернёмся, а? Папа нам подарки всё равно отдаст. Помнишь, на Новый год он сказал, что Дед Мороз подарки в сугроб зарыл. Мы их искали-искали, да не нашли. А папа взял лопату и отрыл. И сейчас тоже…
- Нет, не тоже, - возражает Серёжка, - то от Деда Мороза подарки были. И вообще, мне самому хочется свой подарок найти. Навязали нам эту Янечку…
- Меня не связали! Я тозе хоцю подалок найти, - тут же откликается Янечка и, оставив в покое стену, топает к выходу из тупика.
- Тогда ты пока иди один, - шёпотом предлагает Саша, - а я отведу Яньку и вернусь.
Желание избавиться от упрямой обузы заставляет Серёжку согласиться с предложением брата:
- Я на разведку схожу, а ты, как Яньку отдашь, сразу возвращайся, покричи, я отвечу, и ты на голос придёшь.
- Янечка поняла, что Саша ведёт её к выходу, когда увидела впереди солнечный свет в проёме стены. Осознав, что чудесное приключение кончается, что подарков они не нашли, а Серёжа продолжает странствие по лабиринту, Янечка рванулась было обратно, но Саша перехватил её и потащил отбивающуюся кричащую тушку к выходу.
Через минуту тётя Света уже пыталась успокоить Янечку, мама ругала папу за «дурацкую идею с лабиринтом», а дед выяснял, что случилось.
- Ничего не случилось, - сказал Саша, - просто Яня испугалась, когда в стену уткнулась. Плакать начала, вот я и повёл её к выходу.
- Правильно сделал, - похвалил дед, а потом, оглянувшись, спросил, - Серёжа-то где?
- Он…Он за подарками пошёл. И я тоже сейчас…
«Тоже сейчас», к Сашиному облегчению, не позволила мама.
- Хватит экспериментов, - грозно посмотрев на папу, заявила она, - никуда я тебя не пущу. Сейчас папа отыщет Серёжу, отдаст вам подарки, и мы пойдем пить чай с тортом.
Папа молча пошёл в лабиринт. Тётя Света потащила всё еще рыдающую Янечку в дом, мама уныло побрела за ними. Дед и Сашка смотрели, как папина голова движется над краем деревянной стены, то отдаляясь, то приближаясь.
- Серёжа, ты где? – позвал папа. – Откликнись, я тебе покажу, где спрятаны подарки.
Серёжа не отвечал. Папина голова стала передвигаться быстрее и хаотичнее, дедушка, велев Сашке никуда не уходить, тоже вошёл в лабиринт. Теперь уже две головы двигались над забором, звали Серёжку. Потом из дома прибежали мама, тётя Света с угомонившейся Янечкой, бабушка. Взрослые суетились, кричали. Появились соседи. Солнце, наоборот, исчезло: то ли спряталось за тучу, то ли закатилось за горизонт. Когда приехала милиция, совсем стемнело, и Сашке казалось, что уже глубокая ночь, и он удивлялся, почему не хочется спать. А потом заснул, свернувшись клубочком прямо на крылечке бани, и проснулся только тогда, когда прозвенел звонок…
…Какой странный сон. Александр нажал кнопку будильника и встал с дивана. Он вдруг совершенно отчётливо почувствовал запах разогретого солнцем дерева. И палец заныл, указательный, который Янька укусила, когда он её из лабиринта тащил.
На месте, где стоял лабиринт, отец потом сарай построил. Почти два десятка лет Александр не вспоминал про лабиринт, а теперь воспоминание и сон странно и тревожно сплелись воедино. Впервые он пожалел, что, переехав год назад в пустующую после смерти стариков однокомнатную квартиру бабушки и деда, отправил к родителям семейный архив. Наверное, в старых фотоальбомах сохранились и фотографии с того дня рождения.
Какие фотографии? Александр потряс головой, пытаясь избавиться от наваждения. Что он там хочет увидеть? Брата-близнеца, которого у него никогда не было? Может, лучше купить на развале у метро сонник? Или обратиться к потомственной колдунье, коих в смутное время развелось, как тараканов в неубранной квартире?
На работе Александра, как всегда, разрывали на части «чайники», не способные справиться с капризами старых компьютеров, начальники, жаждущие подключить свои чуть менее устаревшие компьютеры к новому чуду света – Интернету, жалующиеся на жизнь коллеги. Но в обеденный перерыв, сбежав от навязших в зубах разговоров о развале страны и задержках зарплаты в соседнюю забегаловку – бывшую пельменную, а ныне бар «Индиана Джонс», Александр снова вспомнил сон. Наскоро проглотив полусъедобный комплексный обед, он вернулся на работу и позвонил матери.
В последнее время Александр не часто заезжал к родителям. Быстро постаревший после выхода на пенсию отец то ли в шутку, то ли всерьез упрекнул, что молодым скучно со стариками. Мать суетилась, накладывая Александру жареной картошки и пышных, как в детстве, котлет.
- Раньше предупредил бы, я б побегала по магазинам, раздобыла вырезки. А так вот только обрезки на котлеты достала. А Лена-то почему не пришла?
- Не смогла, у них на работе запарка.
С Леной Александр расстался месяц назад, но маме, страстно жаждущей устроить личную жизнь сына и «дожить до внуков», рассказывать об этом не хотелось.
- Мам, а у нас остались фотографии с моего дня рождения, когда мне шесть лет исполнилось?
- Конечно, остались, - обрадовалась мать внезапно вспыхнувшему интересу сына к семейной истории, - хочешь посмотреть? Сейчас найду.
Мать вытащила из секретера несколько распухших альбомов, принялась разглядывать, что-то приговаривая и бережно перекладывая пожелтевшие от времени фотографии.
- Пап, а ты помнишь, как построил лабиринт? – спросил Александр отца.
- Помню, в маразм еще не впал, - ответил отец, - это что ж, тебе тогда шесть стукнуло?
- Вроде шесть. А почему ты лабиринт решил сделать?
- Я тебе книжку читал, «Мифы и легенды Древней Греции» в переложении для детей. Ты увлекся, сыпал именами греческих героев и богов, в Геракла играл. А мы как раз сарай задумали строить, доски привезли. Ну, мы с дедом и соорудили лабиринт. Примитивный, конечно, что мы там могли изобразить, да и места немного.
- А я в лабиринт с кем пошёл? Ты ведь там подарки спрятал, да? Что там за подарки были? Для кого?
- Таких подробностей не помню. Подарок, вроде, спрятал, а какой…Нет, не помню. А пошёл ты один, наверное.
- И вовсе не один, - вмешалась мама, - он с Марьяной пошёл, тогда она себя Янечкой называла. Вот, смотрите!
Мама положила перед мужчинами несколько черно-белых фотографий разного размера. На самой большой нарядный Саша задувал свечки на торте с кремовыми розами. Свечек шесть, у Саши раздуты щеки, с двух сторон от него улыбающиеся мама, бабушка, дед и тётя Света, обхватившая двумя руками рвущуюся к свечам и торту Янечку. Папы на фотографии нет, видимо, он фотографирует.
На других фотографиях Саша и Янечка на фоне игрушечной железной дороги; мама, папа и Саша под цветущей яблоней; Саша под той же яблоней, но с бабушкой и дедом. И – вот он, лабиринт! Деревянная стенка на самом деле значительно ниже, чем во сне, папе до пояса, да и по площади лабиринт чуть больше песочницы. Папа стоит внутри лабиринта, подняв над головой две больших коробки. А Саша и Янечка приподнялись на цыпочках спиной к камере, тщетно пытаясь через стену дотянутся до подарков.
- Я вспомнил, - сказал отец, - вспомнил про подарки. Тебе мы купили подъемный кран, а Янечке – набор кукольной посуды.
- А почему ты сам нам подарки отдал? Мы их не нашли?
- Янечка испугалась, - вместо папы ответила мама, - как только вы в лабиринт зашли, в плач ударилась. Вот вы и вернулись. Ты хотел один за подарками вернуться, но Янечка тебя не отпустила. Мне идея с лабиринтом сразу не понравилась. Стенки-то лишь слегка прикопаны были, не дай Бог, завалило бы вас.
- Мам, - решился, наконец, Александр, - а там точно только мы с Яней были? Может, я на день рождения друга пригласил? Серёжу?
- Какого Серёжу? – искренне удивилась мама. – Ты на даче с Илюшей дружил, они несколько лет у Панкратовых летний домик снимали. Но на твой день рождения Илюша не попал, в Крым с родителями уехал, по путёвкам.
Номер Марьяниного телефона мама дала Александру, даже не пытаясь скрыть радость. Похоже, в наскоро придуманный предлог (Марьяна недавно получила диплом педиатра, а у сынишки коллеги проблемы со здоровьем, нужен совет) она не поверила. Светина дочка ей всегда нравилась, а там, кто знает, кто знает…
В последний раз они виделись на дне рождения матери лет десять назад, но звонку Марьяна не удивилась и охотно согласилась встретиться. Александр и пяти минут не простоял у памятника великого тёзки, когда к нему подошла невысокая худенькая девушка с короткими тёмно-русыми волосами:
- Привет! А ты совсем не изменился!
Зато в Марьяне не осталось почти ничего ни от белокурой кудрявой Янечки, ни от склонного к полноте неловкого подростка. До позднего вечера они гуляли по засыпанным осенними листьями бульварам, болтали о книгах, музыке, фильмах, пили приторно сладкий кофе в подвальной кафешке. И лишь у подъезда Марьяниного дома, Александр спохватился:
- Марьян, а ты помнишь лабиринт?
- Тот, что дядя Паша тебе на день рождения построил? Помню. И сама помню, и мама любит эту историю вспоминать. Я перепугалась сильно, почти сразу. Стала кричать, рваться к выходу. Взрослые сверху видели всё, но боялись меня доставать, стенки-то ненадежные, завалиться запросто могли. Ты меня вывел, хотел вернуться, а я в тебя вцепилась, не пускаю. И за палец тебя укусила, представляешь? У тебя, кстати, шрама не осталось?
- Остался, - соврал Александр, - и теперь ты обязана на мне жениться.
Марьяна засмеялась, а он, вдруг решившись, рассказал ей про сон, про фотографии.
- Может, у тебя есть знакомые психиатры, - опасаясь реакции Марьяны, Александр попытался свести всё к шутке. Но Марьяна ответила серьезно:
- «А был ли мальчик, может мальчика-то и не было?» Нет, никакого Серёжи там точно не было. И с психикой у тебя всё нормально. Просто есть вещи, которых нам не дано понять. Может, пока не дано…
2001 год
- Как жена? Малыш?
- Всё хорошо. Марьяна работает в больнице, в заочную аспирантуру поступила. Антошка в сад пошёл, болеет, конечно, так что обе бабушки и дед при деле.
В трудные времена Виктор, однокашник, часто выручал Александра, подкидывая выгодные подработки. А три года назад помог устроиться в отдел программного обеспечения крупного банка.
- На работе как? Зарплатой доволен?
- Доволен. Вить, мы с Марьяной тебе очень благодарны. Если я чем могу…
- Да ладно, брось, - отмахнулся Виктор, - какие счёты между друзьями. Но я тебя не просто так позвал. Я с одним парнем познакомился... Ну, ты знаешь, я как программер, конечно, тебе и в подмётки не гожусь, но в бизнесе кое-что секу, и в людях разбираюсь. Так вот, я уверен: Серёга Каслинский - это Билл Гейтс, только наш, начинающий и нищий пока. Нет, ты не улыбайся, я точно говорю, он гений. Может, даже потомственный. Родители у него учёные-математики, он в Новосибирске жил, в Академгородке. Потом кончил Политех в Питере, работал на закрытом предприятии. Биографию пересказывать не стану, времени нет. В общем, мы с ним создаём фирму, профиль твой. Сергей о тебе слышал, считает, ты – наш человек. Поверь, мы станем миллионерами, долларовыми. Но дело даже не в деньгах…
Глаза Витьки горели, он говорил, убеждал, хотя Александр не нуждался в дополнительных аргументах. Он сразу понял, что это – шанс, который выпадает раз в жизни. Лотерейный билет с гигантским выигрышем или… Неудобный вопрос задавать не пришлось, Виктор идеализм никогда не исповедовал.
- Если ты идёшь с нами, ты нужен нам весь, без остатка. Из банка придётся уйти, с подработками тоже не получится. Первое время зарплата будет символической. Мы с Сергеем вкладываем в уставной капитал всё, что у нас есть. Серёга квартиру продаёт, будет с женой и ребёнком у тёщи жить. От тебя я таких подвигов не жду, поэтому твоя доля будет небольшой, но и вклад, так сказать, только в форме интеллектуальной собственности. Я понимаю, у тебя семья, ребёнок, жена-бюджетница, родители-пенсионеры. Но через год, не позже, станешь получать на уровне западных айтишников. А лет через десять сможешь на дивиденды жить. Посоветуйся с Марьяной, только помни: время-деньги. Больше трёх дней мы ждать не можем.
О предложении Виктора Александр думал и по дороге домой, и вечером, собирая с Антошкой его любимое Лего, и ночью, когда лежал без сна рядом с Марьяной. Нет, он не обдумывал, а именно думал, мечтательно-отвлечённо, как когда-то в детстве о путешествии на Северный полюс или о мотоцикле «как у Лёхи с пятого этаже». А обдумывать тут нечего. На Марьянину зарплату и пенсии родителей им не прожить. От накоплений, предусмотрительно собираемых Марьяной, за последний год почти ничего не осталось: продав однокомнатную квартиру бабушки и деда, купили с доплатой двушку, потратились на ремонт, подновили дачу, съездили в Турцию. Сильнее всего по сбережениям ударила операция тёти Светы, к счастью, сделанная вовремя и удачно.
Почему он сразу не отказался, не ответил Виктору? Хотел полюбоваться на конфету, которую всё равно нельзя съесть? Во всяком случае, с Марьяной советоваться он не собирался. Она, конечно, сразу поймёт, как безумно (бездумно?) он хочет этого, попытается убедить принять предложение. И, если он согласится, Марьяна найдёт еще работу, бросит аспирантуру и никогда не упрекнёт его в том, что он «сломал ей жизнь».
Под утро Александр, наконец, уснул. И во сне снова попал в лабиринт, но не наскоро сделанный папой и дедом из досок, а самый настоящий, каменный. Видимо, он уже долго бродил по пропахшим сыростью полутёмным коридорам, упираясь в тупики, поворачивая назад, теряя ориентацию в пространстве и веру в то, что выход существует. А потом услышал голос, и пошёл на него. Коридор постепенно расширился, стал светлее, и Александр увидел круглую площадку, залитую ярким солнечным светом. Посредине стоял его брат-близнец, и звал, протягивая руку. Александр побежал к брату, но не успел: каменный свод лабиринта рухнул. Может быть, он смог бы растащить, раскидать камни, но будильник не дал досмотреть сон до конца.
Александр рассказал жене о предложении Виктора лишь через четыре года, когда имя Сергея Каслинского знал каждый, кто умел пользоваться компьютером. Марьяна спросила: «Жалеешь?». Он ответил: «Нет». И «отзеркалил»: «А ты не жалеешь? Виктор ведь, и правда, стал миллионером, а он всего лишь правая рука Каслинского». Марьяна сказала твёрдо и спокойно: «Пожалела бы, если б ты жалел. А у меня всё есть. Катюшка, Антошка, ты, мама, моя работа. Остальное от лукавого».
«Вот сон мой, точно, от лукавого. Хорошо, что Марьянке не рассказал», - подумал Александр, вспоминая, как падали во сне камни, отрезая его навсегда от найденного только что брата.
Марьяна отыскала в Интернете фотографию Каслинского и, внимательно рассмотрев, сказала мужу: «А ведь вы с ним похожи. Не одно лицо, конечно, но здорово похожи!» Александр давно заметил это сходство: оба среднего роста, худые, светло-русые. Правда, в отличие от голубоглазого Александра, глаза у Каслинского карие и волосы слегка вьются, но общего много. В лицах обоих типично русские черты мирно уживаются с «татаринкой». Впрочем, мало ли в России таких лиц?
2019 год
Тому, кто изобрёл кондиционер, нужно поставить памятник! Александр смотрел на истекающий огненным жиром блин солнца за окном микроавтобуса и наслаждался прохладой, с надеждой думая о том, что в пещере, наверное, будет не жарко.
Он с удовольствием провёл бы отпуск на базе отдыха под Астраханью, куда уже не первый год ездил с Антоном на рыбалку. Но сын месяц назад женился, и отпуск с отцом уже не входил в его планы. Зато обуреваемая жаждой дальних странствий женская часть семьи – Марьяна и пятнадцатилетняя Катюшка с двух сторон атаковала Александра, соблазняя рассказами об азиатской экзотике. И вот результат: десять дней адской жары, моря, разогретого до состояния борща, развращающего all inclusive, изнурительных экскурсий на слоновьи и крокодильи фермы. Никогда еще Александр так не мечтал о возвращении к рабочим будням, и только счастливые загорелые лица жены и дочки удерживали его от брюзжания.
У входа в пещеру туристы тут же попали в плен к торговцам. Смешно коверкая английские слова, аборигены совали чуть ли не в лицо китайский ширпотреб, кустарные поделки местных мастеров, фрукты, бутылки с водой. Гид, худенький смуглый паренёк, кое-как изъясняющийся по-русски, не спешил отвести подопечных в спасительную прохладу пещеры.
-Эй, Тонг, чего ждем? – не выдержал истекающий потом стокилограммовый Григорий, супруга которого Ирина, дама не менее пышная, но бодрая и энергичная, уже торговалась с продавцом деревянного истукана устрашающих размером.
- Группа.. маленький… перед нами пойдёт… скоро будут… мало-мало ждём.
Григорий хотел было возмутиться, но тут на стоянку въехал сверкающий автомобиль. Вновь прибывшие, высокая юная блондинка, спортивного вида мужчина средних лет в бейсболке и рыжий загорелый до черноты парень, судя по деловому виду – гид-переводчик, быстро скрылись в пещере.
- Собираемся, считаемся, входим в пещера, - засуетился Тонг.
Дважды приглашать никого не пришлось. Тонг, на ходу скороговоркой повторяя инструкцию (идти только по освещенным мосткам, в боковые проходы не входить, не отставать, не курить, не кричать) повёл группу в пещеру. Тонг шёл первым, за ним – две подтянутые дамы лет пятидесяти, учительницы из Тюмени, потом Александр с Марьяной и Катюшкой. Замыкали шествие Григорий с супругой, громко отчитывающей мужа за отказ купить по дешевке деревянного божка, приносящего в дом достаток.
Время под землей ощущалось совсем не так, как снаружи. Тонг сказал, что длина маршрута всего два с половиной километра, но казалось, они уже долго идут вот так, небольшой группкой, оторванной от всего человечества, по настилу над камнями, над подземным ручьем. Александр хотел посмотреть, который час, но земля вдруг ушла у него из под ног и он упал, больно стукнувшись локтем о камень. «Споткнулся, - мелькнуло в голове, - сейчас Марьяна переполошится». Но в ту же секунду он услышал гул и увидел, как погасли лампочки над мостками, и пещера погрузилась во тьму. Когда гул стих, темнота наполнилась возгласами и стонами:
- Катя, Саша, где вы?
- Марьяна, я тут, Катя с тобой?
- Мама, что это?
- Почему погас свет?
- Нога, нога, помогите, мне ногу придавило.
- Тонг, что это, Тонг?
-Грииииша! Грииша!
Александр вспомнил о мобильнике и включил подсветку экрана. Почти одновременно тьму прорезал острый луч карманного фонарика. Тонг? Нет, одна из учительниц. Молодец, фонарик захватила.
Через минуту-другую ситуация прояснилась. Судя по всему, произошло землетрясение. Электричество вырубило. Все живы. Сильнее всех пострадал Тонг, упавший с мостков и сильно разбивший голову. Он не отвечал на вопросы, а только стонал, не открывая глаз.
- Сотрясение мозга, сильное, - сказала после осмотра Марьяна, - кости черепа вроде целы, перевязку сделала, спасибо вам за шарф, Марина Владимировна. Но ему нужна помощь специалиста.
Григорию придавило ногу камнем, однако ни вывиха, ни переломов Марьяна не обнаружила. Остальные, к счастью, отделались ушибами и царапинами.
- Я хочу выйти отсюда, - взвизгнула Ирина, с ужасом вглядываясь в темноту пещеры, - пойдемте скорее назад.
- Мы не можем идти все, - возразила Марьяна, - нельзя же оставить Тонга одного, а нести его опасно, могут быть внутренние повреждения.
- А если еще вдарит? - неожиданно высоким голосом вскрикнул Григорий, - Всем тут подыхать, что ли? Вы как хотите, а мы идём. Вы с нами?
Григорий обращался вроде бы ко всем, но Александр понял, что его интересует только Марина Владимировна, владелица фонарика.
- Я останусь с Тонгом, - сказал Александр, - вы идите, а я подожду помощи тут.
- Я тебя не брошу, - Марьяна схватила Александра за руку.
- Не говори глупости! Ты должна вывести Катю. Со мной все будет в порядке. Оставьте мне два мобильника, на случай, если мой сядет, и уходите. Чем скорее вы выйдете и позовёте спасателей, тем скорее они придут за мной и Тонгом.
Александр смотрел, как отдаляется цепочка из шести огоньков, и заклинал кого-то там, наверху: «Пусть они дойдут! Пусть с ними ничего не случится!» Но мольба не смогла пробить каменные своды и достичь адресата. Огоньки вдруг остановились, Ирина вскрикнула, а потом Марина Владимировна сказала, по-учительски громко и почти спокойно:
- Обвал! Нужно искать другой выход!
И тут же, эхом, отозвался незнакомый мужской голос:
- Другого выхода нет! Тоннели в пещере проложены по принципу лабиринта, вход там же, где и выход. Мы шли перед вами, коридор впереди завален.
Неожиданное появление соотечественников-товарищей по несчастью вызвало противоречивые чувства. Известие о том, что все они – пленники пещеры, что завалы с двух сторон отрезали путь, удручало. Но теперь, помимо фонарика Марины Владимировны, у них было три мощных фонаря. А рыжий гид, хотя и принёс дурную весть, держался с профессиональной уверенностью и спокойствием:
- Мы вне доступа мобильной связи, но о нашем нахождении в пещере властям известно, от выхода мы далеко не ушли, землетрясение не сильное, так что нас скоро вызволят. Вода есть, голодной смертью умереть не успеем. На всякий случай давайте выключим все фонари, кроме одного. Здесь холодно, если у кого-то есть, чем утеплиться, сделайте это. И сядьте поближе друг к другу, так теплее и уютнее. Давайте познакомимся, меня зовут Дмитрий, а моих спутников – Сергей и Кристина.
Еще наверху, в те несколько минут, пока пара из автомобиля в сопровождении гида проходила через толпу торговцев ко входу в пещеру, Александру показалась знакомой фигура мужчины. Но он не успел рассмотреть лицо. И только сейчас понял, что над стонущим Тонгом склонился Сергей Каслинский. Он о чём-то тихо спросил Марьяну, она ответила, посмотрев на Александра. Тоже узнала…
И тут, словно не желая дать людям успокоиться, их опять тряхнуло. И почти сразу в уже знакомый гул вплелись звуки падающей с высоты воды.
- Смотрите, там водопад! – в голосе Катюши странным образом сплелись ужас и восторг.
Дмитрий направил фонарик в дальний угол пещеры. Казалось, где-то внутри каменных стен прорвало гигантскую трубу, и вода била струёй, превращая ручей в полноводную речку, уровень воды в которой поднимался с каждой секундой все выше и выше.
- Нас затопит! Мы утонем! – закричал Григорий и, вскочив на ноги, прихрамывая, заметался по мосткам, рискуя свалиться в воду.
- Успокойтесь! – рявкнул Сергей. – Надо найти самое высокое место в пещере, перенести туда Тонга, перевести женщин…
- Тише! – прервала его Марьяна. – Тонг пришёл в себя! Он что-то говорит, но я его не понимаю.
Дмитрий подошёл к Тонгу, наклонился, стараясь не упустить ни слова. Тонг говорил еле слышно, медленно, но именно говорил что-то важное, а не бредил. Дмитрий задал какой-то вопрос, Тонг ответил и снова потерял сознание.
- Он сказал, что есть еще один выход, - Дмитрий показал на поток, в некоторых местах уже перехлёстывающий мостки, - через десять- пятнадцать метров ручей выходил на поверхность. От туристов этот выход скрывали, но он есть.
- Точнее, был, - сказал Сергей, - теперь он точно затоплен.
- Течение сильное, - подал голос Александр, - если набрать воздуха, то можно проплыть.
- Но мы не знаем, насколько там широкий проём, - в голосе Сергея звучало сомнение.
- Проём широкий. Был, - ответил Дмитрий, - так сказал Тонг. Надеюсь, завала нет.
Сергей посмотрел на всё прибывающую воду и, стягивая на ходу майку, пошёл по мосткам туда, где поток исчезал в стене.
- Но почему вы? Я…– Александр не успел договорить.
- Пойдем мы с Дмитрием, я первый, он за мной. Мы оба опытные дайверы. Если у меня что-то не получится, он вернётся. Если всё пойдет, как надо, Дмитрий останется наверху, организовывать помощь, он из нас один с языком. А я вернусь, и помогу женщинам выбраться.
- Мы поможем, - добавил Александр, - я не дайвер, но плаваю как рыба.
Сергей кивнул, и прыгнул в воду. Через минуту за ним последовал Дмитрий.
Ожидание длилось вечность. Шум воды, свет фонаря, напряженные лица. Ужас, надежда, отчаяние. Десять-пятнадцать метров? Сколько секунд нужно, чтобы проплыть их? Течение сильное, как преодолеть его на обратном пути? А будет ли обратный путь? А если там завал…
Когда на поверхности показалась голова Сергея, никто не заметил. За минуту до этого вода подобралась к ним слишком быстро, и Александр с помощью Марьяны, учительниц, Кати и Кристины перенёс Тонга выше, на плоский камень почти под сводом пещеры. Григорий, сославшись на больную ногу, в эвакуации Тонга не участвовал, Ирина держала фонарь. И тут в ставший привычным шум воды ворвался голос Сергея:
- Меня не ждут? Первой выводим Катю. Александр, сможешь? Там нас целая деревня встретила, спасатели будут минут через десять. Я с канатом, сейчас закрепим конец здесь, по нему будем двигаться. Выход не завален, пока широкий, только о камни бьет течением, Дмитрий руку повредил. Чтобы обратно прорваться, сила нужна. Справишься? Если будет слишком трудно, не возвращайся.
Александр вернулся, хотя сил, признаться, почти не осталось. Сергей хотел эвакуировать следующей Марину Владимировну, но Григорий устроил скандал, заявив, что у него распухает нога, а у его жены гипертонический криз. Пока Сергей инструктировал Ирину, Кристина сбросила рубашку и юбку, оставшись в одном белье.
- Что за стриптиз? – поинтересовался Сергей.
- Мне помощь не нужна. Ты потащишь больную, а я следом за вами сама поплыву. Я, если ты не забыл, раньше тебя дайвингом заниматься стала.
- Ладно, - кивнул Сергей, - только ты иди первой, я тебя страховать буду. Когда я вернусь, Александр поможет выбраться Марине Владимировне, потом я выведу Светлану Павловну…
Марьяна согласилась идти с Сергеем, когда под землей, точнее – между водой и каменным сводом оставались только Александр и Тонг.
- Спасатели уже прибыли, готовят оборудование, чтобы эвакуировать Тонга, - успокаивал Марьяну Сергей, - и я вернусь к Александру.
- Ты-то зачем возвращаться будешь? - спросил Александр.
- Ну, чтоб тебе тут нескучно было, - отшутился Сергей.
… Укрыв Тонга и закутавшись сами в вещи, которые оставили им спасенные, они ждали спасателей, но говорили не о том, что случилось и могло еще случиться в пещере.
- Ты когда-нибудь бывал в лабиринтах? – спросил Александр.
- Нет, - ответил Сергей, - знаешь, никому не говорил, а тебе скажу: я не люблю эти чёртовы пещеры, лабиринты. Темноту не люблю. Причем под водой нормально себя чувствую, а в комнате, когда свет погашен, не по себе.
- А чего ж тебя сюда понесло?
- Кристинка хотела.
- Вы недавно женаты?
- Третий год. И жена третья. С первой разошлись семнадцать лет назад. Я тогда своё дело начинал, все деньги туда вбухал, ну, она не выдержала. Я её понимаю. Почти сразу после развода она замуж вышла за немца, сына увезла. Ему скоро двадцать, видимся редко. Вторая жена детей не хотела, ей светская жизнь нравилась. Теперь жду, когда Кристинка созреет. А у тебя дочка славная, на жену похожа.
- У меня еще сын, Антошка, женился недавно.
- О, так ты скоро дедом станешь. А я всё в молодые отцы мечу.
И тут появились спасатели. Тонга эвакуировали первым. Чтобы не спорить, кому идти следом, бросили жребий. Оказалось, Сергею, действительно, повезло. Последний, третий раз, землетрясение ударило, когда Александр и сопровождающий его спасатель выплыли на поверхность. Вход-выход завалило, спасатель не пострадал, а Александр…
…Саша толкнул рыдающую Янечку в объятия тёти Светы и, ловко увернувшись от мамы, бросился обратно в лабиринт.
- Сашка, скорей сюда! Я нашёл их! Я нашёл подарки!
Минуя заманивающие в тёмные тупики повороты, Саша нёсся на голос брата, пока не увидел его. Серёжа стоял посреди каменной пещеры (Почему каменной? Ведь лабиринт – из досок?), обхватив двумя руками большую коробку с чем-то желанно-заманчивым…
Александр открывает глаза. Белый потолок. Белые стены. Марьяна в белом халате сидит с закрытыми глазами на стуле у кровати. Спит? Очень хочется пить. Он пытается приподняться, опутавшие его провода шевелятся, как змеи, пищит какой-то аппарат. Марьяна открывает глаза и тихо шепчет: «Саша…»
Потом палата наполняется смуглыми врачами, непонятной речью. Вечером, когда суета утихает и Марьяна, отправив в отель Антона и Катюшку, возвращается, Александр спрашивает:
- Как Тонг? Остальные?
- Тонг лежит тут же, в госпитале, восстанавливается после операции, прогноз хороший. Марина Владимировна и Светлана Павловна уже в России. Григорий и Ирина добились продления тура за счет местных властей, как пострадавшие от землетрясения. Сергей и Кристина тут, помогали мне во всем, решили, что не вернутся в Москву, пока ты в себя не придёшь. Это Сергей тебе и Тонгу лечение в лучшем стране госпитале организовал, и проплатил всё он, мне даже слова не дал возразить. Они завтра тебя навестят, сегодня врачи не разрешили, говорят, перевозбуждение опасно. Виктор все время звонил мне. Он Сергею рассказал, что ты – их несостоявшийся партнёр.
Марьяна замолкает и, помолчав, добавляет:
- Сергей хотел для тебя кровь сдать. Но у вас группы разные, несовместимые. Вы точно не братья.
- Теперь братья, пещерные. Нет, братья из лабиринта, - улыбается Александр и закрывает глаза.