1.
Детство моё прошло далеко от столицы – в маленьком городке, скудном на зрелища. Помню ненадолго заехал к нам чешский аттракцион “Луна-парк”, так я с друзьями на него раз десять ходил. В его тёмных ходах на нас поочерёдно нападали вампиры и чудовища. Зрелище – так себе... И больше в нашем городе – ни-че-го.
Вот и развлекались как умели. Обычно собирались на краю городка, в овраге, возле крошечного ручья. Жгли костры, иногда пекли картошку или яблоки, рассказывали друг другу всякие байки. Самым большим выдумщиком считался Лёшка Бродовский. Вот как-то заговорили про волшебство. Начали вспоминать разные чудеса, что с каждым из нас случались. Конечно, больше привирали. И тут Лёшка говорит: “Не поверю, что в нашем городе нет своего волшебника”. Все согласились и стали спорить, кто бы мог им быть? Претендентов оказалось немного. Свирепого вида фабричный сторож Егорыч, очень маленького роста. Такой больше всего походил на гнома. Но, кто знал сторожа, возражал, что он ничем магическим в поведении не отличался. Прикармливал бродячих собак. В свободное время рыбачил на озере.
– Вы думаете, волшебника распознать легко? – негодовал Лёшка. – Им может оказаться даже ребёнок. И на лбу у него не написано, что он творит чудеса. Настоящего волшебника просто так не угадаешь.
В конце концов, от Егорыча отстали. Если человек маленького роста и кормит бродячих собак, это ровным счётом ничего не означает. Вторым кандидатом выбрали «химичку», из нашей школы. Тут много чего сошлось. Во-первых, имя у неё необычное: Эмиля Генриховна, очень подходящее для волшебницы. Во-вторых, колоритная: высокая, худая, с острым взглядом, носила очки в роговой оправе. Когда разговаривала с учениками, казалось, того гляди произнесёт: “Крибле-крабле” и превратит в мышей или тараканов! В-третьих, одинокая и нелюдимая. В-четвёртых, на своих уроках проделывала разные непонятные опыты с дымом и запахами.
Только Лёшка опять упёрся. Он, хотя тоже имел свой зуб на Эмилю, предложил не путать личное с волшебным.
– Нет, – уверял он, – волшебники не такие! Настоящий маг должен выглядеть как самый обычный человек. Вы сто раз мимо него пройдёте и ни за что не догадаетесь, что этот Вася Петров с авоськой на автобусной остановке – всесильный чародей, который в действительности управляет нашим городом. Захочет – ливень прольёт, и все утонут в потоке воды. Или засуху нашлёт. Так, что иссохнет всё живое. Разве такого в жизни не бывало?
– А волшебники – добрые или злые? – спросил Ян, самый младший в нашей кампании.
– Так просто не объяснишь. Обычно злых волшебников называют колдунами. Но это не точно. Маги живут в собственном мире и не подчиняются нашим понятиям и законам. Они, может, и добрые, но это ничего не значит. Поэтому с ними надо осторожно. Если что-то в тебе не понравится, то непроизвольно испепелят взглядом. Тогда сгоришь в огне.
И откуда Лёшка всё это знал?!
Короче говоря, после долгих обсуждений, все сошлись во мнении, что искомая волшебница в нашем городе – продавщица овощного магазина Вера Павловна. Трудно объяснить, почему её выбрали. Кто-то что-то видел... После этого устроили за женщиной слежку. Хотели посмотреть, как она чудеса делает. При этом с нашей стороны соблюдались меры безопасности, о которых предупреждал Лёшка. Держали дистанцию, чтобы не испепелила.
Продавщица вначале удивлялась “хвосту”, повсюду её сопровождавшему. Потом стала раздражаться и, наконец, не выдержав, заявила в милицию, что её преследуют. Что она там подумала не знаю, помню лишь, что милиционеры долго смеялись, когда нас увидели.
Кончилась история родительским собранием с участием Веры Павловны, участкового и нас, бедолаг несчастных. Можно представить изумление продавщицы, когда на свой вопрос: “Чего эти мальчишки от меня хотят?” получила Лёшкин ответ: “Она – колдунья!”
В результате нам с Лёхой, как главным зачинщикам, выставили двойки за поведение и на время исключили из пионеров. А родители просто выпороли.
С тех пор Веру Палну мы обходили стороной и поисками других волшебников не занимались.
2.
Прошли годы. Я давно забыл эту историю. Окончил школу, поступил в университет. Поскольку особенных талантов у меня не оказалось, учился на экономическом факультете. Иногда после занятий зависали в ближайшей кафешке с пирожными и шоколадом. Мы, парни, поглядывали на симпатичную улыбчивую Карину. Угощали её заварными эклерами. Осыпали комплиментами. Другие девчонки обижались на нас и тайно ненавидели нашу пассию. Если бы не эти милые посиделки, учиться было бы совсем скучно.
Когда наступала сессия, мне приходилось напрягаться, чтобы не потерять стипендию. Деньги пусть и смешные, но хотелось как-то отблагодарить родителей за их терпение и какие-то надежды. Особенно тяжело давалась высшая математика. И вот на экзамене чувствую, что заваливаюсь. Достал такой билет, где ничего не понимаю. А тут ещё и преподаватель из принципиальных. Озираюсь по сторонам в поисках подмоги. Вижу, рядом Карина тоже «горит». Сидит мрачнее тучи. Кажется, что вот-вот заплачет. А с другой стороны – Ритка. Та, если бы и хотела помочь, не смогла бы. Поскольку посредственная. Ей самой хотя бы на тройку сдать, чтобы не отчислили. Да мы и не дружили особо. А тут она протягивает записку. Я испугался, что преподаватель разозлится и выгонит нас с экзамена. Ведь всё происходило у него перед глазами. Только он словно на время ослеп, ничего не заметил. Я осторожно развернул записку и нашёл в ней правильный ответ на свою задачу. Как только Рита мой билет углядела?! В итоге всё обошлось. «Выцарапал» заветную четвёрку и сохранил стипендию. Свою спасительницу, в благодарность, обещался в кино сводить, но не выполнил. Вроде хорошая девочка, но не цепляла. Вот Карина – другое дело, яркая и стильная, но у неё без меня хватало кавалеров.
С учёбой всё неожиданно закончилось весной. В старом корпусе замкнуло проводку. Полыхнуло со второго этажа. Огонь стремительно побежал вверх к нам на шестой. Когда мы кинулись, пламя било с обеих лестниц, вниз уже не спуститься. Весь факультет оказался в капкане. Открыли окна, кто-то попробовал встать на карниз. Несколько человек сорвались... Стоял плач и визг. Надеяться на пожарных не приходилось, слишком всё быстро происходило, приехать не успевали. А огонь резвым ручейком бежал по коридору нашего этажа, заглядывая в аудитории. Вот его язычки показались и в нашей...
Я решил, будь что будет, но на карниз не полезу… И тут пламя неожиданно остановилось, словно кто-то невидимый его тушил или, может, незримая стена стала на пути. И оно билось об эту стену, а дальше не шло. На мгновенье мне показалось, что огонь даже стал пятиться обратно к двери.
Все наши, не замечая этого, обступили открытое окно, решая, как спасаться. Испуганная Карина в отчаянии закрыла лицо руками... Лишь Рита, стоя чуть в стороне, сохраняла абсолютное спокойствие. Равнодушная к тому, что происходило возле окна. Её взгляд упирался в огонь...
Эпилог
В конце концов, нас вытащили пожарные. К этому времени пламя поглотило всё здание, кроме нашей аудитории…
Горько, что погибло немало людей. Потом на тротуаре возле почерневшего корпуса родные и друзья устроили маленький мемориал. В окружении букетов цветов с больших фотографий смотрели лица преподавателей и студентов. Среди них – Карина.
Никто не мог понять, как это могло с ней произойти. Как помню, Карина до последнего находилась от огня дальше других…
После этого случая я не смог продолжать учёбу в этом университете и ни с кем из сокурсников больше не встречался...
28 августа 2019.