«Темнота, это то место, где одни снимают маски, а другие крадут их, вынуждая открыться, или одеть на себя новую.» - вспомнил Генка слова из одной полюбившейся ему детективной книжки. Стоя перед зеркалом в тёмных бабушкиных очках и дедовской кепке, он собирался на важное спецзадание – разоблачение шпионской деятельности, и может быть получения, за это, самой большой награды, за спасение Родины.
Выйдя из дома, он сел на лавочку возле подъезда. На улице было прохладно, как и полагается в осеннюю пору, и, уже довольно таки, темно. Не сказать, что Генка боялся темноты, но чем длиннее его ожидание чего-то, тем больше вокруг скапливалось сомнений, нерешительности, предчувствий, даже страха, страха, что может пойти всё не так, как он задумал, а рядом нет плеча, которое бы поддержало, или продолжило, этот его Великий подвиг. Но, рассказать о нём, он никому не мог. Мишка бы, тут же всем всё разболтал, Стёпка, боится даже червяка взять в руки, а Сёма, он такой здоровый, что сорвёт всю операцию одним своим видом. Потому Генке пришлось идти одному.
И вот, наконец-то, были перечеркнуты все сомнения, нерешительность, предчувствия и даже страх, потому что, из-за угла дома, и уже вдоль него, шагал по асфальтированной с колдобинами дорожке, с каждым шагом приближаясь всё ближе и ближе,… и Генка видел его уже хорошо, благодаря свету фонарей и окон, того, ради чего была затеяна вся эта операция.
Генка надвинул кепку на глаза и поднял воротник драповой легкой курточки, и шмыгнул в кусты. С диким воплем, теряя всякую ориентацию, и разум, мимо него пронёсся, как ошпаренный, кот Надежды Марковны. Его место засады было зверски разоблачено, внезапным внедрением Генки. Генка тоже, от неожиданности, чуть не сорвал всю тайность своей шпионской миссии. Но, сдержался и не заорал. Хотя, давно уже знал об этом постоянном месте пребывания кота, особенно в те дни, когда по вечерам, к Надежде Марковне приходил полковник в отставке Савелий Ларионтьевич. Генка с друзьями с трудом могли выговаривать это имя, потому ему было присвоено прозвище – Салат. Ещё и за то, что он очень любил дегустировать новые салатики Надежды Марковны. Про это, Генка узнал от бабушки, рассказывавшей всю добытую информацию соседке тёте Люсе. А та, в свою очередь, сообщила как-то бабушке, что кот Надежды Марковны не переносит одэколона Салата, потому, и сбегает каждый раз на улицу, как тот приходит, и отсиживается там, в кустах. Но сказать хозяйке об этом он не мог, потому и мучился. Сама Надежда Марковна считала, что её кот убегал из дома из-за банальной ревности, успокаивая себя и Салата, что мол, со временем привыкнет.
Вот только не получалось у Генки выяснить полковником чего был Салат. Бабушка, упорно отмахиваясь, кричала – я в этом не разбираюсь. Но он разузнает и об этом.
Вдруг окажется, что это, звенья одной цепи.
Поликарп Поликарпович опираясь на палочку одной рукой, и держа сетку с молоком и батоном, в другой, проходил мимо кустов, за которыми вёл своё тайное наблюдение, за ним, Генка. И в тот же самый момент, появился высунувшийся в открытое окно торс бабушки, с криками «Генка, домой!» и вращающейся головой в поисках запропастившегося где-то внука. Генка чуть снова не выдал себя, еле сдержавшись, чтобы не выкрикнуть из кустов это ежедневное «Ща, баб!». Заткнув рот рукой в перчатке, и подождав, когда в окне исчезнет бабушка, он тихо-тихо пристроился след в след за КарпКарпычом сзади, и за ним направился в подъезд.
Поликарп Поликарпович в свои молодые годы был разведчиком. Об этом знали все мальчишки этого двора, мечтавшие послушать настоящие истории о диверсантах, о шпионах, о секретных заданиях… Говорили мальчишки и о том, что у него простреляны обе ноги, так как фашисты, боясь наших разведчиков проникавших в их тыл ночами, представляли их ползущими в траве, наводя ужас на внезапное своё появление. Но приказ командира был – беречь головы, ведь разведчики были на вес золота, для доблестно наступающей красной армии.
Может и потому Поликарп Поликарпович был очень замкнутым и неразговорчивым старичком, и только разгонял, увязавшихся за ним мальчишек, своей палочкой. Этим он лишь подогревал ещё больший интерес к себе, вынуждая их сочинять о себе небылицы. Мишка, со всей уверенностью утверждал и убеждал своих друзей, что бывших разведчиков не бывает. Он говорил, что они слишком много знают того, за что их не оставляют в живых, если тот больше не соглашается быть разведчиком. А тем, кто согласен, им просто дают другие задания. А ещё, он рассказал, по секрету, Генке то, что и навело Генку на всю эту, затеянную им «авантюру».
Мишка поведал Генке о подслушанном, случайно, разговоре КарпКарпыча с соседкой. Та так и спросила КарпКарпыча, напрямик – не брал ли он языка? На что, КарпКарпыч ответил, что брал, но не знает, что с ним сделать. Соседка, вспомнив про пироги в духовке, бросила тому, что потом зайдёт, и подскажет. Так Мишка остался без нужной и недоузнанной до конца информации.
- Она что, тоже? – изумился, доедая пончик, Сёма. На что Мишка заключил, что она, по всей видимости, связной.
Зайдя в подъезд Поликарп Поликарпович направился к почтовым ящикам. Шаря в кармане, в поисках ключей, он не заметил, как сзади, на цыпочках, затаив дыхание, мимо него прокрался к лестнице Генка. Тщательно изучив все привычки КарпКарпыча, он хорошо знал о следующих действиях того, потому, без тени сомнения, Генка поднялся на этаж, где живёт КарпКарпыч, и на лестницу выше.
Поликарп Поликарпович вынул газеты, положил их в сетку с продуктами, и стал подниматься на свой этаж. Отперев дверь, и зайдя в квартиру, он поменял сетку на ведро с мусором, и стал выходить, в тот момент, когда Генка сбросил вниз, между лестничными пролётами, пустую консервную банку, оставленную курильщиками на подоконнике. Банка грохотала на весь подъезд, испуганный и озадаченный Поликарп Поликарпович с мусорным ведром, выскочил на площадку, забыв запереть дверь. Ничего не поняв, он стал спускаться вниз, так и не вспомнив про незапертую дверь.
«Получилось!», мысленно прокричал и попрыгал, там же в мыслях, от радости Генка. Быстро спустившись, он скрылся за загадочной дверью.
В коридоре горел свет, и Генка без труда смог осмотреться вокруг. Надо было куда-то спрятаться, до прихода хозяина квартиры. Шкаф, это то, что поможет ему собраться с мыслями, и остаться незамеченным. Сама квартира была такая же, как у деда с бабой, и точно такой же стенной шкаф, без задней стенки, который, словно распахнул перед ним свою дверцу. На виду, в нем висело всего несколько вещей, остальная половина шкафа была совершенно пустой.
- Не то, что наш… - подумал Генка. Забившись в дальний угол, он снял с себя курточку и кепку. Было жарко. Генка сидел в ожидании, и с ужасом думал о том, как ему проводить свою операцию дальше. Он хорошо подготовился для слежения за КарпКарпычем вне дома, но он совершенно ничего не знал о его привычках и особенностях в стенах дома. И на попятную, было уже страшно идти.
Дверь хлопнула, тяжёлые шаги прошаркали, по всей видимости, на кухню, разгружать сетку. Ещё, через некоторое время, Генка почувствовал запах жарящейся рыбы, и подумал о том, что он бы тоже не отказался от ужина. Да и бабушка, наверняка приготовила его уже, и может даже, как и КарпКарпыч, рыбу… Генка тяжело вздохнул и поклялся, больше никогда и ни во что, себя не втягивать, закрыл глаза, и стал вспоминать, как однажды, дед взял его на рыбалку. Но, это был первый и последний раз.
Дед очень обрадовался, когда бабушка, после долгого нытья Генки, всё-таки разрешила ему взять с собой внука. Надо же кому-то передавать опыт. Пока дед загружал лодку, Генка сидел на высохшем поваленном деревце, и пытался сам угадать, что и для чего, им это всё понадобится. Дед поднял с земли длиннущий шест и стал крепить его к лодке, а Генка подумал, что наверняка это мачта, и дед поставит её с парусами, и они поплывут в открытое море. Как пираты!
- Ну всё, Гейка, можно отдавать швартовы! – скомандовал дед, и помог внуку занять более безопасное место.
- Теперь твоя задача, держать глаза, уши, и мозги востро! – сворачивая трос, бросил он Генке через плечо.
- Зачем? – радостно отреагировал, уже начавший осваиваться, Генка.
- Идём открывать новые места! Как Колумб. Слышал о таком?
Генка покачал головой из стороны в сторону, и пообещал деду, что обязательно почитает о нём.
Минут пятнадцать они плыли по реке любуясь природой. Дед рассказывал, кого где можно встретить из обитающих, в этих местах, птиц и зверей. И кто кем питается. И Генка чувствовал себя царём природы, опасности, что его поймают и съедят не было, зато они с дедом могли поймать кого угодно. И отпустить, рассмотрев поближе.
- Всё, давай попробуем здесь! – оживился дед, бросив вёсла. Генка, всё-таки решил спросить его о длинном шесте.
- Чтобы мерить глубину дна. – ответил дед, отвязывая его от борта.
- А зачем нам глубина дна? – не унимался Генка, расстроившись, что в море они не поплывут.
- Так, Гейка, чтоб знать, какая рыба под нами плавает!
- А разве, не разная? – удивился он.
- Нет, конечно. Вот тебя бабушка, отпускает только на детскую площадку, почему?... потому что ты ещё маленький, а меня, вот, на рыбалку и в магазин, потому что, я больше тебя. Так же и у рыб. Понятно?
- Ага! – кивнул в ответ Генка.
- А на следующий год, я буду ходить ещё в школу! – гордо сообщил он.
- Вот–вот, на будущий год ты будешь уже больше, потому и уходить тебе бабушка разрешит дальше. Или, как, по-рыбьему, глубже.
- Так что, учись, Гейка, чем больше будешь знать, тем глубже будешь плавать.
- Как кит? – покопался Гейка в своём познании рыбного мира.
- Точно! – одобрительно взглянул в его сторону дед.
- Но, помни, что самое важное учение в твоей жизни, это сама жизнь, и люди, которые будут рядом с тобой. Чему-то они тебя научат, чему-то ты их…
Генка глубоко задумался. Ну чему может научить его, к примеру, Сёма?
Есть правильно пончики? Или Мишка? Который, у всех выигрывает в карты, и секретов, как он это делает, не выдаёт. А Стёпка? Он же боится собственной тени!...
Получается, что это он, Генка, станет для них источником недосягаемых им знаний.
И Генку просто распирало от счастья, что он теперь знает такое, о чём даже не подозревают ни Мишка, ни Стёпка, ни Сёма.
А дальше, у Генки, было всё как в тумане.
- Ты же, чуть ребёнка не угробил!... Останется заикой! – кричала бабушка, на стоявших у дверей мокрого, с ног до головы, деда и растерянного Генку.
- Я не заика. – пробубнил себе под нос Генка, пытаясь то ли успокоить деда, то ли заступиться за него.
- Я, как знала, пускать не хотела! – не унималась бабушка.
- Вот и накаркала! – не выдержал дед.
- Убить вас мало! – махнула в их сторону бабушка, и схватившись за сердце, пошла на кухню капать себе валерьянку.
Генка давно заметил эту странную вещь, что чем старше он становился, тем меньше получалось понять взрослых. Вот и теперь, зачем надо ругать, если за это, мало убить. Генка, молча посмотрел, снизу вверх на деда, тот, словно понимая о чём Генка думал, в ответ, тоже молча, пожал плечами.
…Потыкав шестом по дну, дед, забыв про осторожность, попал им в глубокое место, и вслед за шестом плюхнулся в воду. Так, Генка узнал о существовании много новых незнакомых ему слов, произнесённых дедом. С одним понятным – Гейка. Дед ухватившись за борт лодки велел Генке забыть обо всём, что он слышал, и вообще, заткнуть уши. Генка воткнул в уши оба указательных пальца, и стал ждать, когда дед придёт в себя, и перейдёт на понятную ему речь.
- Картошку жаренную с рыбой будешь? – услышал Генка голос КарпКарпыча, и яркий свет фонарика ударил в, уже привыкшие к темноте шкафа, глаза.
- Буду! – пытаясь вернуть кулачками видимость, ответил ему Генка.
- Тогда, вылась! Тапочки у двери! – выключив фонарик, КарпКарпыч вернулся на кухню, где аппетитно шкварчало что-то и пахло чесноком.
Генка вылез из шкафа, ботинки переобул на тапочки, и шаркая огромной обувью, тоже направился в сторону кухни.
- Вон стакан, вон молоко, наливай себе и садись за стол! – скомандовал КарпКарпыч, снимая сковороды с огня и ставя их на стол, достал тарелки и тоже сел за стол.
- Можешь что-нибудь спросить. – нарушил он тишину, и внимательно посмотрел на ковырявшегося в тарелке Генку.
У Генки по спине пробежали мурашки, от такого взгляда, подумал он, он бы точно все секреты выложил.
- А как Вы меня нашли? – решился Генка пойти из далека.
- Следов много оставил. – подмигнув, ответил КарпКарпыч.
В дверь позвонили, он тяжело оперся на стол, встал, и пошёл её открывать. До Генки донёсся громкий голос бабушки и слова:
- Пусть немедленно идёт домой! Я ему задам!...
Ну почему приход детей с гулянья, никогда не встречается с одобрением! Генка сделал последний глоток молока и пошаркал к шкафу, за оставленной там, в углу, курточкой и кепкой.
- Спасибо! – сказал он, подходя к двери, держа под мышкой вещи.
- Вы это, заходите с мальчишками! – сказал КарпКарпыч проважая Генкин затылок.
- Что-нибудь расскажу!
Генка обернулся, улыбнувшись, кивнул ему и вприпрыжку по лестнице вверх, направился домой.