ДЕРЮГИНО.
ГЛАВА 1. ЗНАКОМСТВО.
Уже с восхода солнца лучи начали нагревать лежанку Джоя, и самого Джоя. Сквозь сон ему почудилось, что его мохнатый бок шкворчит и пузырится, совсем как оладьи по субботам на чугунной сковороде бабы Томы. Чуткий собачий нос учуял явственный запах жареного и Джой вскочил, перепугавшись, что сон его – совсем не сон. Через секунду он понял, как сильно ошибся, и хотел расстроиться, и даже гулко, с шумом зевнул. Но расстроиться не получилось и в этот раз, хотя он честно пытался. Внук бабы Томы однажды сказал ей:
- Пойду, порасстраиваюсь, - и, действительно, просидел минут пять с грустным лицом на табуретке у окна. Потом вскочил, вспомнив про недоигранную игру, а Джой этот случай запомнил, и иногда старался быть «расстроенным». Бабушка говорила, что он слишком «баловной дуралей», а он так хотел быть серьёзным и суровым псом…
Вкусно потянувшись, так, что внутри что-то зазвенело и хрустнуло одновременно, Джой растянул свою мохнато-усато-бородатую морду в счастливой улыбке и поскакал в избу. По дороге он напугал лягушку, но лягушки неинтересны. Поиграл с бабочкой, но той не понравилось. А пчел, деловито копошащихся в цветах, он не любил и побаивался. А ту историю с ужаленным носом он старался не вспоминать. И поэтому сделал вид, что пчел во дворе не существует, их совсем нет. И ускорил шаг.
Баба Тома пекла оладушки, что на самом деле было делом необыкновенным. Все три го-да, что помнил себя Джой, оладьи (а также блины) пеклись всегда в выходные, а сегодня четверг. Джой точно это знал, потому что вчера приезжала автолавка, а она приезжает только по средам, и ему купили пакет замечательных костей. И еще несколько банок с тушенкой. Когда Тома их откроет, Джою перепадёт кусочек. О-о, какое это восхитительное лакомство! Он разволновался, даже привзвизгнул, замотал ушами, какое прекрасное воспоминание это было. На пол кухни капнула слюна, и тут хозяйка заметила его.
Пес приветливо замолотил толстым шерстяным хвостом по деревянному полу, что означало:
- С добрым утром, моя баба Тома! Хочу кушать.
- Да ты все время хочешь жрать, - совсем не ворчливо сказала Тома.
От удовольствия и изумления у Джоя разъехались задние лапы. Он так долго ждал этого дня, когда хозяйка начнет его понимать и отвечать ему, и вот этот момент настал. Кажется, это совсем необыкновенный день.
Ему кинули полуостывший оладушек, и он громко его заглотил на лету.
- Жевал бы хоть, проглот. Нет, все, тебе каша варится.
Ну что же, каша – это тоже здорово. Каша –это каждодневное не очень вкусное счастье.
Может, баба Тома сменила дни недели и суббота теперь два раза в неделю? От этой неожиданной догадки у него морда повернулась набок и одно ухо упало вниз. А второе, наобо-рот, встало торчком.
- Саша приехал, сосед, - ответила на вопросительный вид Джоя баба Тома, - три года в го-роде ошивался, зарабатывал. Вернулся вот… оладий ему понесем, он голодный, поди.
Я тоже голодный, всем своим видом показал Джой. Но ему больше не досталось. Видимо, не заработал. Интересно, в городе собаки тоже зарабатывают, и им дают больше еды? Или они зарабатывают и сами берут где-то эту еду в каком-то месте? Или откуда в городе собаки? От неразрешимости этих вопросов Джой завертелся вокруг себя. Попробовал поймать хвост, но уже знал, что не догонит. Он уже ведь совсем умный. Взрослый.
Погода была великолепной, солнечной, пахучей тысячей разных ароматов. Солнечные лучи плясали сквозь ветви деревьев, дорога лежала желтой и приятной на подушечках лап. К обеду она станет горячей, неприятной и пыльной. А пока!.. Пес носился по траве вдоль нее и сбивал широкой грудью уже подсыхающую росу с травы, вспугивал знакомых жаворонков и облаивал то дятла, дробно стучавшего в лесу, то старого местного ворона, всегда с неодобрением глядящего на Джоя, и просто так. Ему было так радостно, и своей радостью он хотел поделиться со всем миром.
Саша оказался рослым и кряжистым мужиком. Он напоминал большое дерево на ветру, так часто он жестикулировал своими длинными руками с огромными ветками, тьфу, лапами, тьфу, кистями. Во дворе у Саши Джой притих и не полез знакомиться, хотя и хотел. Хозяин показался ему опасным. Потом познакомлюсь, решил Джой и побежал осматривать двор. За утро тут успели поправить забор, починить калитку, сложить поленницу и чем-то увлеченно стучали в доме. Странно, что баба Тома так быстро не работает, ведь она тоже большая и сильная, подумалось Джою.
Тут появились новые запахи, а некоторые старые исчезли. Не было запаха мышей, которые тут жили. Это были очень приветливые и вежливые мыши. Они с опаской и уважением смотрели на Джоя, когда он прибегал сюда, всегда здоровались. Некоторые из их семейства поначалу так радовались его приходу. Что на всякий случай прятались в под полом. Но потом перестали. Джой показывал им, какой он красивый и сильный, и старался не пугать мышачьих детей. Те так смешно пищали. Он любил их слушать. Сейчас же во дворе было тихо.
Баба Тома не запрещала Джою выбегать со двора и он честно считал всю деревню их об-щим хозяйством. За исключением двух дачных дворов, куда летом иногда приезжали дачники. У одних была очень странная собака – или не собака. Джой так и не понял, что это. Меховой комок без глаз, пугливо трясущийся и убегающий при виде Джоя. Так и не удалось познакомиться, а так хотелось, поэтому было очень обидно. «Несобака» пахла собакой, но вела себя совершенно не по-собачьи. Баба Тома как-то сказала, что это – болонка, но понятней не стало. Получается, что это не собака, а какая-то там «болонка»? Все очень запутано.
Вот с Джоем все понятно. Он «хороший пес» или «плохой пес» или даже «дурацкая соба-ка», в зависимости от настроения хозяйки. Еще иногда «бешеный черт», «проглот» и «не-вертись-под-ногами-псина-такая». Любое из имен звучало прекрасной музыкой.
Внезапно Джой ощутил сильнейший удар в бок и от неожиданности кувырнулся в траву. Надо признать, краем глаза за секунду до этого он заметил стремительно несущийся шар, но не придал этому большого значения.
- Ой! – он даже забыл сразу вскочить и так и лежал, на боку, изумленно глядя на меховой шар, сбивший его.
Шар оказался достаточно крупным и с виду неприятным котом, нагло разглядывающим поверженного пса.
- Ты чего? – спросил Джой у кота, и зачем-то сказал, - здравствуйте.
Кот презрительно фыркнул.
- Это мой двор, псина. Вали в калитку, - голос у кота оказался тоже неприятным. И слово «псина» звучало не так по-домашнему уютно, как у бабашки.
Джою стало обидно за бабушку.
- Ты зачем врезаешься?
Кот развернулся и отошел на десяток шагов. Он был серого окраса с вполне себе обычны-ми кошачьими полосками, ломаными почему-то усами и рваным ухом.
- Я футболист, - заявил он и подобрался. Шкура у него заходила ходуном, и Джой заподо-зрил неладное.
- Это как? – спросил он, поднимаясь.
- Я играю в футбол собаками, - сказал кот и рванулся к Джою.
Тот как раз встал, и оказалось, что он раза в три больше кота. Но это не помешало коту снова сбить его с ног, да так ловко, что Джой выкатился за калитку, где и лежал, глупо зацепив-шись задней лапой за жердь.
- Гол, - спокойно произнес кот и принялся умываться.
Джой встал. Бок немного болел. Было непонятно и обидно. К тому же оказалось, что были свидетели его позора – старый ворон хрипло рассмеялся и взлетел на березу поближе, чтобы лучше рассмотреть действие.
- Я не гол, - сказал Джой, - я в шерсти, - тут ворон снова рассмеялся, - а ты не дерись. Давай лучше дружить?
Ворон засмеялся еще противнее, а кот с изумлением посмотрел на собаку.
- Дружи-ить? – протянул он. Голос показался Джою еще противнее, - дружить с псиной? Я таких на завтрак ем.
И он принялся за умывание.
Джой молча смотрел, как тот умывается и думал, думал. И придумал наконец, чем отве-тить. Воспряв духом, он сказал:
- Сейчас утро, завтрак. Съешь меня, попробуй.
Предложение показалось ему беспроигрышным. Если кот откажется – он проиграл, а съесть Джоя он не сможет своим маленьким противным ротиком. А если согласится – Джой уже не даст ему это сделать. Надо показать этому задире, кто в деревне хозяин.
- Я уже завтракал, - не отвлекаясь, ответил кот. – Приходи завтра.
Ворон уже даже не смеялся, а только хрипло икал.
- Чем же ты завтракал? – Джой уже не знал, что сказать, но молчать было еще хуже, - ты ешь оладьи?
Кот принялся за хвост. Покосился на Джоя, как бы размышляя, продолжать ли разговор. Но ответил:
- Чем коты питаются? Мышами. Я тут семейку одну нашел.
До Джоя начало что-то доходить.
- Ты съел здешних мышей?
- Ага, - лениво отозвался этот отвратительный, совершенно чужой и ужасный кот.
Джой впервые в жизни почувствовал, как внутри у него закипает какое-то новое, очень сильное и пугающее его самого чувство.
- Ты!.. Ты! – он начал даже задыхаться.
- Да я, я, - кот оторвался от своего хвоста и с прищуром глядел на собаку, не отрываясь.
Ворон примолк на своем суку.
- Это были совсем безобидные, хорошие мыши! Мы с ними почти дружили. Как ты смел их сожрать? Плохой, плохой кот!!!
Джой подскочил к коту, рыча и гавкая одновременно. Но кот и не думал бояться. Выгнув спину и ощерившись, он поднял лапу с выпущенными когтями и ждал удобного момента, чтобы ударить.
Джой никогда не дрался с котами, да и вообще ни с кем никогда не дрался, но мысль о безза-щитных, весело пищащих мышатах наполняла его молодое доброе сердце яростью и отчаяньем.
-Джой, сидеть!
- Боец, фу!
На шум одновременно явились баба Тома с Сашей и разогнали драчунов. При людях драть кота представлялось совсем немыслимым. К тому же ярость начала быстро спадать, как и пришла. Джой крикнул коту в сердцах:
- Эх ты! А еще Боец! Что за имя для кота? Съел слабых…
Внезапно ворон с дерева произнес своим грубым, хриплым голосом:
- Все в этом мире неопределенно. Только смерть не случайна.
Кот с изумлением уставился на него. Джой тоже никогда не слышал, чтобы ворон говорил.
- Джой, ко мне! Пошли домой, забияка, - сказала бабушка.
Я еще и забияка, с горечью подумал Джой. Он неотрывно следил глазами за котом. Тот вы-рвался из рук хозяина, на что тот заметил:
- Мой кот настоящий зверюга. Ничего, еще подружатся. Главное сделали – познакомились. Боец, пошли, насыплю тебе твоего сухого корма. Тамара, спасибо за оладушки. Позже приду, посмотрю, что у тебя там с замком и косу наточу. Брусок есть? Ну, вот и ладно.
А кот со странным именем Боец, уходя, хитро прищурился и сказал даже больше не Джою, а ворону, молчаливо следившему за происходящим:
- Мыши от одного запаха кота убегают. Они успели уйти, к моему сожалению. И вряд ли вер-нутся. Но я буду ждать. И еще – если кому-то понравилось играть в футбол – может приходить еще. Я люблю забивать голы. Обычно я забиваю с десяток голов.
И удалился с гордо поднятым хвостом, как флагом.
Уходя, Джой прислушивался к странной песне, которую тот распевал во все кошачье горло:
- Какая бо-оль! Какая бо-оль! Аргентина-Ямайка – пять-но-о-оль!!!
Померкнувший было день снова становился радостным и веселым. Даже еще интереснее, чем обычно. Поднявшееся солнце с любовью грело белеющую на глазах дорогу и идущих по ней бабушку с собакой. Посреди почти сплошного леса в необъятном мире ютилась полузаброшенная деревушка Дерюгино.
продолжение следует...