Сложно понять эту миниатюру без предыстории.
Во время взрыва популярности джаза в Америке появились биржи джазменов. На них растущие, как грибы после дождя, джаз-бэнды или их продюсеры подбирали себе музыкантов.
Иногда случалось так, что встретившиеся на бирже музыканты сами создавали джазовую группу. Всё шло прекрасно. Успех был не за горами, и однажды у них появлялся свой хит. Незамысловатый, весёлый текст и совершенно убойная музыка! Казалось, песня сразу выстрелит в яблочко и сделает джаз-бэнд знаменитым, как это произошло с другими счастливчиками. У джаз-бэнда появился свой продюсер, который с энтузиазмом взялся за дело. Нашёл звукозаписывающую фирму и они даже выпустили свою пластинку!
Вскоре звуки их хита заполнят все танцевальные площадки! Но этого не случилось. Продюсер скрылся с деньгами, которые они собрали, чтобы оплатить партию пластинок. И только ничтожная часть из них попала на рынок. Их детище осталось незамеченным и неоцененным...
Но души музыкантов не могут успокоиться, пока не услышат свой хит. Поэтому они почти столетие ждут у Джук-Бокса. Ждут того, кто поставит их пластинку…
ДЖУК-БОКС
Я, можно сказать, завсегдатай этого старого бара.
И знал всех барменов, которые когда-либо работали здесь.
Моё любимое место – у стойки, откуда виден зал и все входящие.
Но я здесь не один.
Вон, Пепе сидит в кресле в самом тёмном углу, но и Пепе - самый тёмный среди нас. Вернее, чёрный, как рояль, на котором он играет. Как Бог.
Я вижу его белые зубы-клавиши. Он улыбается. У него всегда отличное настроение.
Джанфранко.
Меланхолично сидит у окна и оживает только когда включается джук-бокс.
Джанфранко – саксофонист. Золотой саксофон его идол, а он идолопоклонник.
Мы общаемся мало, погруженные в свои воспоминания. И ждём…
Иногда сюда заглядывает Флора, наша певица. Но она обычно бегает по другим клубам. Ловит атмосферу.
Я пытаюсь угадать тот день и час, когда мы наконец снимемся с якоря. И кто закажет нашу песню, мужчина или женщина.
Женщина, решаю я.
В баре, конечно, здорово, но ничего нет хуже ожидания!
Наша пластинка лежит в самом низу, придавленная сотней авторитетных хитов. Я беспокоюсь, что механизм подачи уже заржавел.
Дверь открылась, впустив сноп света и заставив зажмуриться.
Вошла стайка молодых людей. Сейчас закажут какой-нибудь гадкий рэп. Я отвернулся.
Рэп я не люблю, Джанфранко тоже. Только Пепе нравится этот дурацкий речитатив.
Но тут двое бережно ввели под руки старую леди. Седой волос барашками, очки,
трясущиеся руки.
Её усадили и внесли большой торт с надписью «101» и одинокой свечкой. На большее её не хватило бы.
Старуха дунула на свечу, чуть не потеряв вставную челюсть и все захлопали и запели «Happy birthday to you!»
Мы поддержали песню.
Я впился взглядом в старую леди, мысленно умоляя: «Включи музыку! Включи музыку! Включи!»
И она услышала!
Её буквально на руках поднесли к джук-боксу. Мы втроём зависли над ней, ожидая.
«Можно ли сто однолетнюю старуху считать женщиной?»
Узловатый палец медленно ведёт по списку.
«Ну! Ну же!!!»
Чертова старуха занесла палец над «Jones» Дюка Эллингтона.
И я толкнул её под локоть, что есть сил.
Да! Йессс!!!
Раздался скрежет джук-бокса и вдруг вступил золотой саксофон Джанфранко.
Его рулада заставила присутствующих изогнуться и дёрнуться.
Пепе ударил по клавишам и завизжал в азарте.
Я достал свою помятую трубу и сыграл в терцию с Джанфранко.
Ну где же Флора?!
Старухины глаза загорелись, и она выползла на середину зала.
Ритм свинга закрутил всех.
Вот и Флора в блестящем платье на крутобёдрой фигуре. Сверкает белками глаз. Её резкий негритянский голос соперничает с моей трубой.
На площадке творится немыслимое. Старуха тяжело дышит, держась за сердце.
Таких диких танцев я никогда не видел! Да! Это хит!!! И мы сыграли его наконец!
«Why shark need an umbrella?»*
Все хором выкрикивают эту фразу и танцуют из последних сил!
Я кивнул головой Пепе и Джанфранко. То, чего мы так долго ждали, произошло.
Теперь мы уходим… или улетаем.
Куда? Я не знаю, что там, куда уходят все музыканты, но время пришло.
«О! Леди, и вы с нами?
Как вам понравилась наша песня?»
* "Зачем акуле зонтик?"