Клой и Элис по-прежнему не знали, где находятся Кристаллы.
- Вот, блин, зануда! – Рассердилась, наконец, Элис. – Ясно – как божий день, не хочет он нам ничего давать. А мы разбежались – воссоединение, воссоединение! Нужно оно им, как заднице затычка! Пора самим разобраться. А то так и будем лохами сидеть, пока с катушек не съедем.
- Ворваться в Храм? Потребовать силой? Сомневаюсь, что это выход, - Клой покачал головой.
- Зачем так грубо? Мы вежливо и тихо, чтобы никто не видел. Ты предполагаешь хотя бы, где они могут быть – ты же всё здесь изучил втихаря, тебе и карты в руки, - ядовито заметила Элис.
- Конечно, предполагаю, - невозмутимо сказал Клой. – На вершине самый мощный Кристалл, но туда не добраться – во-первых, лифт охраняется личным кодом-заклятием Дора, во-вторых, Кристалл стационарен, велик и необходим для подпитки аккумуляторов в проходящих судах, а также для питания города. Страшно представить, что будет, если отключится силовая защита. Информационные Кристаллы не годятся – слабоваты потенциалы. Универсальны и уникальны поисково-накопительные Кристаллы, такой был у Дуана. Но попробуй, сними его с пальца Дора! А вот в Храме на алтаре Кристалл личным кодом не опечатан, и тождествен Главному по всем параметрам, кроме излучающей мощи – младший брат-близнец. И лежит он там без дела – просто про запас. Думаю, для посыла его потенциал достаточен. Только охраны там – на каждом углу.
- Так и будем снимать по очереди – на каждом углу, - подытожила Элис. – А то завянем с тоски.
Дор словно услышал их мысли. Не успели они выйти во двор, как их перехватил и с почтительным поклоном окликнул личный страж, и сообщил, что Дор немедленно ждёт их в своём кабинете. Клой и Элис с замиранием сердца вошли в Маяк.
Длинная анфилада коридоров и переходов по спирали поднималась приблизительно на уровень пятого этажа. Вход в каждый переход охраняли по 5 стражников. Коридоры ярко освещались и были пусты – лишь стены расписаны уже знакомыми разноцветными письменами-заклятиями. Стражник опять с поклоном принял у них мечи, и пропустил в приёмную.
Дор картинно стоял посреди залы в длинном, тёмно-синем плаще, сверкающем блёстками чешуи драгоценной рыбы Кла, величественный и неподвижный, но вожделеющие взоры вошедших немедленно устремились на указательный палец левой руки, где на массивном перстне горел аквамариновой глубиной неправильной формы Кристалл, в точности повторяющий Кристалл Дуана.
Старец несколько минут смотрел на них в упор. Потом сел в поистине королевское, широкое кресло и жестом пригласил присаживаться на стулья напротив. Стулья, как и ожидалось, оказались жёсткие и неудобные, и призваны были заставить посетителя ёрзать и мечтать о свободе.
- Итак, - промолвил, наконец, Дор. – Дорогие гости, довольны ли вы приёмом, нравится ли вам на Маяке Тера?
Клой и Элис, переглянувшись, вежливо и довольно искренне выразили восхищение и благодарность.
- Должен также выразить вам свою благодарность за проявленное мужество во время перебоев в подаче энергии, и великодушие по отношению к двум юным гулюмканам, хотя они и не заслужили подобного самопожертвования. – Дор слегка наклонил голову.
- Я надеюсь, всё закончилось благополучно, океанариум не сильно пострадал? – вежливо произнёс Клой.
- Благодарю вас, линии восстановлены, кавача изолирована.
- И часто вас так обламывает? – бестактно ляпнула Элис. Клой сжал её руку своей отяжелевшей, натренированной рукой весьма чувствительно. Старец Дор удивлённо поднял брови.
- Да не так, чтобы часто. Но аварийная служба всегда на высоте.
Элис хотела было вставить, что, мол, видела она ихний МЧС в действии, но Клой стиснул руку ещё сильнее.
Дор покашлял, подождал и продолжил: - Что вы думаете о нашем Мире – Нижнем, как вы его называете? Достаточно ли он Нижний и достаточно ли тёмный, чтобы быть примитивным, настолько ли несчастны наши выродившиеся – как вы полагаете – народы, настолько ли первобытны, чтобы Мир заслуживал сочувствия, жалости и кардинальных перемен?
Элис широко распахнула рот и захлопнула, на этот раз она не нашлась, что ответить. Даже Клой сник, а Дор продолжал, не давая им раздумывать, и постепенно повышая голос.
- Из того, что у нас было, мы создали то, что у нас есть. Мы не вырожденцы – наши города прекрасны, наши люди мужественны и счастливы – спросите любого, променяет ли он море на сушу – горячую и иссушающую? А вы не подумали о том, что новый катаклизм снова ввергнет народ в настоящий шок, от которого он уже не оправится, или будет оправляться недопустимо долго?
- А если и впрямь спросить? – обрела вдруг голос Элис, и голос этот был раздражённый и упрямый. – Ваши счастливые люди прозябают в невежестве и неведении, не знают истории, не знают науки, не знают правды о других Мирах, не знают о предках. Дремучее средневековье! Ваши генераторы выходят из строя – но отремонтировать их как следует вы не в состоянии. Ваши корабли изнашиваются и без конца латаются – а новых вы не строите. Мечи лишь переплавляются, но каждый раз в них всё меньше весу, ибо металл вы не производите. Наука стоит на месте – а это, батенька, регресс. Ваша жизнь не стоит щупальца кавачи. Скоро вы перестанете обмениваться информацией по лучу – и тогда вам кранты. Потащитесь, как ёжики по кактусу…
Клой так дёрнул Элис за руку, что она перекосилась и привизгнула. Но он не извинился за невоспитанную «сестрёнку».
- Элис права, - заговорил он, наконец. – Надо объявить правду всем, пусть решает народ.
- Вы полагаете, он захочет вновь соединиться с колдунами, которые без конца ссорятся и подвергают Мир опасности? – усмехнулся Дор.
- Да, - поколебавшись, твёрдо ответила Элис. – По крайней мере, это будет честно. Хватит вешать лапшу и пудрить мозги! Даёшь референдум! Даёшь гласность!
- Что ж, давайте, прикинем, - голос Дора продолжал оставаться издевательским. – Сейчас в городе тысяча населения и примерно две тысячи охотников, ожидающих промыслового сезона, ещё тысяча рабочих на фабриках, и ещё 4 торговых судна на причалах. Половина народа веселится, и в свободное время, по собственной воле, заметьте, пудрит себе мозги, по вашему меткому замечанию, порошком из колдовской рыбки Гулю. Кстати, вы тоже можете попробовать, хорошо успокаивает нервы – они у вас расшатаны.
- Хорошая крыша летает сама! – буркнула Элис.
- Что? – переспросил Дор. – Да, Гулю. Если вы сумеете оторвать людей от Гулю – в вашем распоряжении будет около 5 тысяч населения плюс 500 профессиональных воинов. Чтобы опросить население других Маяков – а их ещё девять по всему Миру – уйдёт несколько лет. А сколько судов находится в открытом море? Сколько пиратских городков разбросано вне торговых путей – их вы тоже будете опрашивать? А средства? Вам есть, на что зафрахтовать судно, набрать команду и воинов, закупить продовольствие?
- Разве нельзя передать это по информационному лучу? – возразил Клой. – Насколько я знаю, на каждом Маяке имеются как передающие Кристаллы, так и дешифровщики, или «оракулы», как вы их называете.
- На каждом Маяке имеется свой хозяин, и решает в первую очередь он, на что потратить энергию: на пустые переговоры, или на текущие нужды Маяка, - жёстко отрезал Дор.
- Значит, вы нам отказываете? – Элис наконец-то встала со своего пыточного стула.
- Я ничего не запрещаю, заметьте, - вновь усмехнулся Дор. Его тонкие губы скривились. – Живите пока здесь, моими гостями, опрашивайте людей, пользуйтесь в библиотеке информационными Кристаллами, путешествуйте по Маяку, но не более чем две недели. Через две недели извольте перебраться на другой Маяк. Здесь вы не нужны и энергии вы не получите!
Дор встал, сделал знак стражу и вышел в маленькую боковую дверцу. Подавленные пришельцы молчали.
- Вот это западло! Нас выперли! – выдохнула Элис. – Блин, выходит, здесь и впрямь делать нечего, добрая половина города – просто голимые торчки!
Тем же путём Клой и Элис возвращались в гостиничный номер в полном унынии.
- Прикинь, теперь только и остаётся брать силой, - сказала Элис. – Знаешь ли, я не собираюсь полжизни кочевать по Маякам. Я домой хочу. Мне как-то не по кайфу тут. Темно, неуютно, мокро, холодно – это подвал инквизиции, а не Мир. Ни тебе времён года, ни позагорать, ни «Сплин» послушать, ни в кино сходить, ни на авто покататься с пацанами. А бедняга Дуан у тебя поджаривается, без масла, на тефлоне. Может, его и в живых нет. А этот старый хрыч ещё и кочевряжится – тоже мне, крёстный отец!
- Две недели… Что можно успеть за две недели? – Клой горестно стиснул виски ладонями. – Думай, Предок, думай!
- Клой! – вдруг просияла Элис. – Не поговорить ли нам с Типтопами?
- Ты не шутишь? Ты серьёзно?
- Серьёзней не бывает. Они местные, хоть и торчки, значит, изучили все закоулки этого плавучего гроба.
И они направились в ближайшую харчевню. Первое же невнятное существо неопределённого пола, похожее как две капли воды на Типа или Топу, просияло при их появлении и вызвалось помочь и отвести к «Типтопам». Гулюмкан повёл их по узким переулкам прочь от цоколя Маяка, на дальнюю оконечность города. Оказалось, чем дальше от центра, тем беднее и обшарпанней здания, тем больше на улицах неприкаянных и безработных в весьма затрапезных одеждах. Даже парапеты и «пол» мерещились куда ненадёжней и тоньше.
- Вот как олигархи заботятся о нуждах населения! – презрительно буркнула Элис. – Благотворительность тут явно не в моде.
Гулюмкан нырнул в неприглядное снаружи здание, и резво побежал вниз по зыбкой лесенке. Элис и Клоя передёрнуло – ещё не хватало углубляться в недра океана. Слишком живо было воспоминание об океанариуме и каваче.
Довольно обширная, но душная и затхлая комната, без намёка на мебель, и впрямь оказалась едва ли не под водой. Море зловеще колыхалось за силовыми стенами, замаскированными тонкими, непрозрачными шторами, как раз на уровне пола. Должно быть, в непогоду волны вздымались выше потолка!
В комнате находилось не менее десятка таких же обтрёпанных и бесполых существ, которые дружно приветствовали их, вскинув правые руки вверх и прокричав нестройно: «Типа-типа-типа-топа!» У каждого на шее, на манер кулона, висел кожаный мешочек. Воздух струился из тонкого воздуховода, и в нём витали остатки странных, сладковатых запахов.
Их проводник в качестве приветствия хлопал каждого типтопа по плечу и приговаривал: - Хорошо торчим! Хорошо торчим!
Недавний знакомец-хиппарь подбежал и радушно провёл пришельцев внутрь.
- Будьте дорогими гостями!
При ближайшем рассмотрении Типа оказался симпатичным юношей с нежными, почти девичьими чертами серого лица и глубоко запавшими глазами с фиолетовой обводкой – первый признак гулюмкана со стажем. Топа казалась ещё моложе, кайма вокруг глаз была немного светлее, черты лица – мягче и тоньше, густые чёрные спутанные волосы вились по тонкой шее.
«Эх, вы, цветы жизни! Вас бы отмыть, мозги прочистить, да в школу!» – подумала Элис с состраданием. – «А вы тут жизнь прожигаете…»
Клой попросту закостенел в шоке.
- Знакомьтесь, - говорил тем временем Типа. – Муся, Мася, Туся, Тася, Куся, Кася, Дуся и Дася, Вуся и Вася. Наши следопыты!
- Вы что-то исследуете? – заинтересовался очнувшийся Клой.
- Ну да! Разумеется!
- Что же?
- Специфические отличия гулюмкании в разнообразных условиях, - серьёзно пояснил Тип. – Кайф на дне океана, кайф на верхушке Маяка, кайф в шторм, кайф в штиль, кайф в отводной трубе, кайф в трахе…
Элис закашлялась. Клой попросту не понял последнего признания.
- Вы и на верхушке Маяка бывали! – подскочил он от возбуждения.
- Ну, не совсем на верхушке. Много ниже. К сожалению, туда попасть можно лишь один раз – опознаватели запоминают. А что, вам туда надо?
- Ещё как! – в один голос воскликнули Клой и Элис.
- Поможем, - коротко сказал Типа. – С гулюмкой, или порожняком?
- Порожняком! – поспешно заверили гости.
- Порожняком – хуже, - раздумчиво заметил Типа. – Испугаться можно – когда висишь над пропастью. Ладно, будем думать.
«Они ещё не разучились думать – значит, не всё потеряно, - подумала Элис, и они с Клоем переглянулись: перспектива висеть над пропастью их мало устраивала.
А Типа обернулся к типтопам и грозно приказал: - Гулюмку загузить, и чтобы – ни борзульки! Кто заборзулит – затрюхаю и задасюкаю!
Типтопы дружно закивали.
Клой и Элис в разговоре выяснили, что через два дня – Храмовый праздник, после которого Храм закрывают «на профилактику». Для несведущих – тяжкое испытание, но, если его выдержать, можно спрятаться в Храме, дождаться, когда схлынет поток, и проникнуть на лестницу, к аварийным лифтам. Типтопы берут на себя отвлечение стражников – это позволит Клою и Элис незаметно проникнуть в самые глубины Маяка. Ну, а там уже – как получится. Дальше шестого этажа гулюмканам ходу нет. Только вот с «махалами» их в Храм не допустят, а без них – как без рук! Но и это не беда, типтопы берут на себя добычу «махал».
Они договорились встретиться на месте, и типтопы заверили, что всё будет «схлопочено по самой лучшей репе»! И Элис не стала поправлять. Какая разница – ребята помогут проникнуть вглубь Маяка, всё остальное – по барабану!
Окрылённые надеждой, Элис и Клой усиленно готовились к празднику – вернее, делали вид. Посещали мессы, где слушали проповеди и проходили «очистительные процедуры изгнания колдовских ростков». Клой едва удерживался от язвительной критики в адрес «тупарей тупузых, перевравших научные трактаты» и хватался за свою голубую голову, слушая искажённую древнюю речь, в которой просто были свалены в одну кучу все известные слова и выражения. При том, Клой прекрасно знал, что Смотрителям и владельцам динамичных Кристаллов – капитанам, архивариусам, связникам и прочим – отлично известны действенные «заклинания». То есть активные коды, заставляющие Кристаллы «работать».
- Это и есть деспотизм, - вздыхала Элис, - когда знания – у малой горстки, остальным пудрят мозги гулюмкой! Жаль, что твоя МОЛЬ не работает – мы бы с тобой этим стражам по репе надавали.
- Эксклюзивное изобретение Квая, единственный экземпляр, специально для моего путешествия, – грустно, но не без гордости заметил Клой. - Ничего, попробую подзарядить на месте, от Кристалла.
Слишком высокому Клою пришлось на всякий случай, чтобы не особо выделяться – по совету Топы – выкрасить голову коричневой краской из рыбы-десятиглава. И теперь его мягкий, серебристо-голубой ёжик на голове был похож на голову бритого панка – зеленоватая поросль, похожая на весеннюю травку, смешила Элис до слёз. Клой, как обычно, тихо обижался. Кроме того, типтопы заставили их надеть специальные, дутые насадки на подошвы – абсолютно бесшумные, гасящие свистящий звук от скольжения по гладким поверхностям.
В день праздника, уже с полудня, общество побогаче собралось на площади. Народ победнее толпился за ограждением, выстраивался в очередь. Все пребывали в умиротворённом, апатичном состоянии, прекращались ссоры, перебранки, разговоры – люди будто дремали. Элис и сама ощущала, как на неё наваливается, невесть откуда взявшаяся, сонная лень. Словно в сам воздух было подмешано что-то успокоительное. Один Клой оставался напряжён и встревожен.
«Только этого не хватало!» - бормотал он: Клой понял, что имели в виду типтопы под «тяжким испытанием для новичков». – «Мы у себя до такого унижения и изощрённого издевательства не додумались…»
Ровно в четыре пополудни створки больших ворот раздвинулись в стороны, и Элис с Клоем присоединились к нижнемирцам в странной, размеренной процессии. Типтопы вклинивались в неровную шеренгу, влезали в неё ужами, окружая Клоя и Элис защитной стенкой.
Гигантская зала пронизывалась, точно копьями, десятками тонких белоснежных колонн, уходящих в недосягаемую высь. Сводов не было видно – лишь многоэтажные перекрытия, пронизанные светящимися силовыми жгутами. От них лился сверху мягкий, голубоватый свет, сгущаясь над головой, подобно туманной дымке. Звучала тихая, нежная мелодия.
- Это эфирный гимн, - заворожено прошептал Клой. – Они сохранили запись!
- А-а-ах!.. – заторможено выдохнула Элис. – Вот это кайф... Я в космосе... Я сейчас гулюмканю, да, Клой?
Посреди колонн висело блистающее кресло, в котором восседал белоголовый старец Дор-«Саруман», закутанный в длинный, чёрный плащ, сложив руки на груди и смежив веки. Но Клой не сомневался, что Дор видит всё происходящее вокруг.
Двигаясь чинной вереницей, народ постепенно заполнял залу всё плотнее и плотнее. В центре залы находился постамент с Кристаллом на магнитном ложе. Кристалл подзаряжал биологические субстанции, являлся и предметом культа и поклонения, и, одновременно, своеобразной энергетической подпиткой для благородных жителей Тера.
Когда зала заполнилась почти до отказа – для стражей были оставлены узкие коридоры, - Смотритель Дор начал речь. Глубокий, низкий голос перекрыл музыку, усиленный лучом, прокатился по закоулкам. На этот раз речь была короткой.
- Мои друзья, гости, жители прекрасного Тера. Спокойна, миролюбива и наполнена наша свободная жизнь, точно воды отца нашего, Океана. Но до сих пор неспокойны, завистливы и коварны враги из нашего прошлого, колдуны и маги с Другой Стороны Мира. Они не желают мириться с нашими успехами. И они не дремлют. Их козни не прекратились. В день праздника Великих Магических Кристаллов Оракул передал мне ужасное, прискорбное сообщение. Даже из своей новой державы они продолжают строить планы по завоеванию морей. Они засылают к нам шпионов и вредителей, чтобы баламутить народ и выведывать тайны нашей силы. Вот и сейчас – шпионы засланы в славный Тер. Они среди нас! Народ Тера! – Дор вознёс голос до трагических высот. – Не допустим их к нашим сокровенным знаниям! Я уверен – вы сумеете распознать врагов в наших рядах!
Кресло погасло, Дор растворился в мерцающем полумраке. Типтопы раскрыли рты в изумлении.
- Вот это да! Отстой, – выдохнул Клой. – Старый пройдоха. Ловко придумано – убрать нас чужими руками… Лиса! Элис, да он просто устроил нам западню. Две недели? Да нам не выйти отсюда никогда!
- Значит, не отступим. Ох, Клой, у меня, кажется, передоз. Тошнит. И голова начинает болеть… - шепнула Элис.
- Терпи, милая, нам нужно подойти к Кристаллу, подзарядиться. Народ ещё не скоро врубится в его речь.
Люди вокруг и впрямь походили на снулых рыбин. Они по очереди подплывали к перламутровому пьедесталу, где лежал на покрывале из тусклой зеленоватой чешуи невзрачный, матовый камень со слабеньким огоньком внутри. Ходоки низко склонялись, благоговейно касались его мизинцем левой руки, обходили вокруг, и так же сонно уходили прочь.
Клой и Элис медленно, тошнотворно медленно подвигались к пьедесталу. Им ещё повезло, что из своих гостевых апартаментов они сумели занять место в первой сотне. Сердце у Клоя бешено колотилось. Они низко надвинули капюшоны – бледное лицо Клоя, особенно после «защитной» покраски, оставалось слишком приметным, а Элис двигалась почти за счёт типтопов, крепко стиснувших её со всех сторон.
- Ох, Клой, мне плохо! – глаза Элис закатывались, она позеленела и почти повисла на его руках, и лишь типтопы не давали ей упасть навзничь или опрокинуться вперёд.
- Элис, Элис, ещё чуть-чуть. Протяни руку… Нет, я сам, держись!
Клой пригнулся пониже в поклоне, и вытянул вперёд, к Кристаллу, руку, сплетённую с рукою Элис.
- Только мизинец, Элис, только мизинец!
Два мизинца одновременно коснулись Кристалла и отдёрнулись. Обоих словно пронзило током. Элис мгновенно выпрямилась, её глаза широко распахнулись и вспыхнули, она словно к чему-то прислушивалась. Клой и типтопы поспешно уводили её прочь.
- Клой! – громко прошептала Элис. – Кристалл со мной разговаривал.
Клой зажал ей рот ладонью. Уходящие от пьедестала жители удивлённо оглядывались на странную парочку, подавались в сторону. Кто-то уже показывал на них пальцем, кто-то развернулся, чтобы направиться следом. Клоя схватили за рукав, и он вывернулся, едва не оставшись без плаща. Что же будет, когда люди окончательно очнутся от спячки? Их просто растерзают. И тут в дело вмешались типтопы. Им гипноз Дора был нипочём – такие дозы Гулю их уже не забирали. Они сновали между жителями, юркие и неуловимые, мешались под ногами, толкались, юлили, затевали догонялки, щипались, отвлекая внимание на себя. Другая часть типтопов утаскивала Клоя и Элис за широкую колонну, в полумрак угла, куда не доставал свет сверху. Неважное укрытие, но необходимо обдумать следующий шаг.
- Клой, - снова прошептала очнувшаяся Элис. – Кристалл мне сказал, куда идти. На пятнадцатый этаж, к личному Алтарю Дора. Слушайся меня – я вижу дорогу, – и она, оторвавшись от спутника, легко и быстро заскользила вдоль стены, прижимаясь к холодной, гладкой поверхности.
«Так это был Оракул!» - подумал поражённый Клой. – «Элис подключилась к нему! Он реагирует на её ДНК!»
Они завернули в ближайший боковой проход, и увидели толпу возбуждённых стражников, нетерпеливо внимающих главному.
- Нам туда? – спросил Клой.
- Нам туда, Клой. Там – проход к ближайшей лестнице и лифтам.
И тогда на сцену вновь выступило «Братство Гулюмканов». Типтопы заверещали, точно стайка спугнутых сорок, половина их метнулась в зал, учиняя свалку и неразбериху.
- Держите их! Держите! Вот же они, колдуны! – вопили типтопы. – Ай-яй-яй-яй! Я держу колдуна за жупинаку! Хватай! Дави! Лови!
Другая половина рванулась вперёд, под ноги стражникам.
Такого отчаянного безрассудства Элис и Клой не наблюдали даже во время схватки с пиратами. Засверкали, замельтешили мечи охранников. Подростки-экстремалы визжали, ускользали, прыгали, точно кузнечики, вращались юлой, ухитряясь то и дело пнуть стражника ногой, либо укусить за незащищённую часть бедра между кожаными шортами и наколенниками. В их руках вдруг оказались мотки тонких рыбацких сеток, которые они умело и ловко метали под ноги стражам. Но силы были явно неравными. Вот в железные лапы главного стража попался Туся. Его скрутили, ударили по ногам, и Туся затих на полу.
Элис едва не рыдала: - Клой, запускай МОЛЬ, срочно!
Клой судорожно вытаскивал трубку.
- О Великий Генератор! Она зарядилась! – возопил он.
Клой не знал, что ему делать – примени он МОЛЬ, и оружие типтопов тоже рассыплется в прах. Наконец он взял себя в руки, направил свой эксклюзив в сторону стражников, прицелился, и вот первый меч рассыпался, растворился в воздухе. Стражник тут же упал, стреноженный, но следом за ним упала Дася – на неё набросили ловчую сеть. Вот следующий стражник завертелся, пытаясь освободить кисти рук, но меч уже был утерян – его мгновенно подхватил следующий типтоп.
Элис кипела и рвалась в бой – Типа с трудом её удерживал. Клой вновь направил МОЛЬ, выстрелил, и тут ему на плечо легла рука Типы: - Не надо, - шепнул он. – Сначала мы добудем махалы!
Через минуту проход был почти свободен – типтопы медленно отступали, уводя стражей за собою, в зал. Клой, Элис и Типа шмыгнули к лестнице. А ещё через минуту следом за ними понеслась Топа, едва удерживая в руках три отличных, но тяжёлых мужских меча. Они летели, не чуя под собою ног.
Элис уверенно вела их наикратчайшим путём, тёмными, узкими проулками, избегая площадок с лифтами – этот путь был для них заказан, а по лестницам стражники бегали неуклюже и неохотно.
- Ну вот, шестой этаж! – тяжело дыша, шепнула Элис. – Немного повыше, где-то недалеко, выход на смотровую площадку. Она тоже охраняется, но она сама по себе. Тут же жилые комнаты этих дегенератов, Оракул сказал, что по лестнице к ним приводят «любяшек». Теперь нам самим хлебать киселя, хватит мучить детей, Клой. Мы им по гроб обязаны. Они собой пожертвовали, и даже не спросили, зачем.
На шестом этаже Клой и Элис нежно распрощались с типтопами, трезвыми и серьёзными. Типа и Топа шариками покатились вниз по лестнице, прихватив мечи, от которых Элис категорически отказалась: лишняя тяжесть.
Типтопам нужно было спешить – через десять минут все двери перекроются, и им придётся худо: стражники с гулюмканами не церемонились. Вжимаясь в стену, Клой и Элис двигались по длинному, пустынному круговому коридору, туда, куда указывала Элис. Она хотела перейти на противоположную сторону Маяка, подальше от стычки. В коридоре было тихо, шум и суета снизу сюда не долетали. Но успокаиваться было рано...