Пункция

Однажды мне позвонили из женской консультации.
Медсестра сказала, что на следующий день нужно подойти к ним, но пыталась уклониться от ответа для чего. Я же настояла, мотивировав, что буду сильно волноваться до приёма, не зная, чего ждать.
На днях я прошла первый скрининг, и, ясен пень, что что-то неладное с результатами анализов.
Тогда она нехотя сказала, что мне нужно будет пойти на консультацию к генетику.
Вот тут начался мой персональный ад!
Конечно, в первую очередь я поделилась шокирующей информацией со своим бывшим чудесным мужем. А он в тот день пошёл в гости к отцу. И, естественно, обсудил с ним эту ситуацию. По возвращению домой, бывший заботливый муж "порадовал" меня историей про то, что знакомой его отца один раз тоже так позвонили. И уже на консультации генетик сказал, что у неё будет Даун. Несмотря на предупреждение, женщина родила... угадайте кого? Не поверите, Дауна!
Во мне поселился вязкий страх.
Необходимость консультации генетика жёстко шокировала. И, конечно, "поддержка" бывшего чудесного мужа (далее в тексте БЧМ) подлила масла в огонь. Похоже, что он был уверен, что с ребёнком что-то не так. Меня удивляло его хладнокровие. Впрочем, как обычно.
У меня был шок, страх за ребенка. Но, в то же время, я не верила происходящему. Всё это было будто с кем-то другим, но не со мной. Внутреннее чувство говорило, что всё хорошо, и это нелепая ошибка. Глупые врачи! Полным ходом шло "отрицание", как сказали бы психологи.
В то же время логика говорила о другом. На 5ой неделе была угроза прерывания беременности. Небольшая гематома, но, на всякий случай, я не отказалась от стационарного лечения. Которое в итоге сводилось к постельному режиму и приему "Дюфастона". По-моему, всего одной таблетки в сутки, и то разделённой на два приёма.
В больничке должно было бы быть спокойнее, но я переживала за соседок по палате.
Каждая надеялась и верила, что обойдётся. Однако, из нас четверых эту беременность доносила только я. Уникальная история каждой девочки прошла через моё особенно чувствительное из-за беременности сердце.
Помимо угрозы прерывания,
я переболела ОРВИ. Температура поднималась до 39.
Но, при этом, я отказалась пить антибиотики и пришла в себя на Вифероне, Гриппфероне, Тантум Верде и прочей ерунде.
Точнее, мама купила мне антибиотик Амоксиклав (прописал врач), но, побочки меня испугали. Пить его я не стала. Возможно, зря.
Если угроза на 5ой неделе могла говорить в пользу генетического заболевания ребёнка, то само ОРВИ могло повлиять негативно на результаты анализов.
Кто-то мне сказал, что, скорее всего, одной консультацией всё и ограничится. Это очень меня обнадёживало.
Раньше времени я сбежала с работы и поехала на такси в консультацию. Врач сама не понимала всей серьёзности происходящего, сказала, что нужно записаться на консультацию генетика, т.к. показатели ХГЧ в крови близки к нижней границе нормы.
Она предположила, что я беременна мальчиком, т.к., по её словам, именно у мальчиков бывают косячные скрининги. И это может быть просто ошибка.
Как только я вышла на улицу, тут же позвонила в ППЦ, где принимал генетик, записалась на ближайшее время - через целую чёртову неделю!
Наверное, с того злосчастного момента, как меня направили к генетику, время для меня деформировалось и растянулось на персональную бесконечность.
Вся эта история с пункцией - одна прожитая жизнь. Кольцо, возникшее со слезами и замкнувшееся ими же. Пропитанное тревогой, болью и роем чёрных мыслей...
Интересно, правда, ведь за одну и ту же биологическую жизнь, человек может прожить несколько духовных. Задумывались ли вы когда-нибудь над этим?
И как же остро в такие драматичные периоды воспринимается человеческое участие!
Я благодарна коллегам, которые знали о ситуации, переживали и поддерживали меня. Даже музыкальный руководитель нашего детского сада, находившаяся в декрете, позвонила, чтобы утешить и поделиться своим опытом.
Перед самим походом к генетику я уже подуспокоилась. Почти без волнения дожидалась очереди в перинатальном центре. И больше думала о том, как мило его обустроили. В коридоре звучала приятная музыка, на стене висели вдохновляющие тематические фотографии.
Вместе со мной на кушетках сидели как молодые девушки, так и возрастные. С мужьями и без. Их присутствие, а значит, и наличие людей с похожей ситуацией, действовало на меня ободряюще.
Генетиком оказалась женщина.
Повидавшая виды в связи со своим зрелым возрастом, и жесткая в силу специфики профессии.
Она ознакомила меня с результатом скринига, который был неутешительным: высокий процент вероятности у ребенка синдрома Эдвардса. К слову, это трисомия 18 хромосомы, сопровождающаяся поражением почти всех систем организма. Этот хромосомный глюк делает из потенциального человека овощ.
Часто такие дети умирают сразу после рождения или немногим позже.
Вирдикт врача - пункция. Она же плацентоцентоз или биопсия плаценты.
Ближайшая запись только через месяц, платный вариант на тот момент составлял 8 000, как я узнала позже.
Ещё генетик дала направление на повторный анализ крови, чтобы перестраховаться: вдруг он будет хорошим.
Вышла я ошарашенной. Сразу позвонила маме...
На чём основывается скрининг? Только на показателях статистики. Т.е., мы можем видеть у скольких женщин-ровесниц с таким же результатом анализов родился ребенок с определенным нарушением.
В данном случае, тревожными показателями стали данные по риску трисомии 18ой хромосомы - 1 к 123.
При чём в самом конце мы видим пояснение, что риск свыше 1 к 101 считается низким.
И тем не менее, врач решила подстраховаться.
Позже, я специально подошла к другому генетику, чтобы узнать его мнение. Стоит ли делать пункцию... Но об этом расскажу позже.
У меня возник вопрос: если дети с синдромом Эдвардса живут совсем недолго после рождения, а некоторые и до родов не доживают какой смысл пункции? Прерывать беременность однозначно смысла я не видела. Быть готовым? Возможно... Тяжелая тема для рассуждений.
Я специально пошла к другому генетику на консультацию, как только были готовы результы повторного анализа крови.
Врач сказал, что они нормальные. Хотя, конечно, показатели были все равно низковаты. Что примечательно, он сделал новый скрининг, вбил все мои результаты на другом компьютере. Просто смех, на конечный результат скрининга влияет то, на компьютере какого врача вносятся данные пациента! И процент моего риска в этот раз уменьшился, но совсем немного. В целом, его мнение было, что пункцию проводить не нужно.
Оказалось, что саму процедуру проводит именно он. И было даже сказано что-то вроде того, что "не им (другим врачам) же проводить пункцию, вот и шлют". Это было реально странно... Какое отношение ко мне имеет его профессиональная нагрузка? Мне как бы Эдгар По.
Потом так получилось, что я ещё пересеклась с генетиком на улице. И он наговорил мне каких-то странностей. Про то, что процедура нелёгкая и сказывается на самочувствии. И мега тонкий и хитрый намек, что хотел бы видеть вознаграждение. Я реально долго размышляла над его словами, чтобы прийти к консенсусу: мне показалось или нет? Блин, вот он прокачался за столько лет работы и намеков - не придраться!
Теперь оставалось только ждать день Х. И думать, думать...
Я старалась настраиваться на позитив, ведь внутреннее чувство говорило мне, что с малышом всё в порядке.
Купила себе красивую ночнушку, шлёпки, потому что у меня их не было.
И надеялась, что надену их впоследствии в роддом.
Муж обещал сопровождать меня в этот день. Но отправилась со мной мама.
Приехали мы в ППЦ рано утром, часов в 8... Меня отправили в палату-ожидания, где я успела переодеться до поступления других девочек, которым тоже делали в этот день пункцию.
Всего их было две. Обе молодые и очень красивые. Втроем мы были как на подбор.
Когда я зашла в операционную, медсестра даже пошутила, что, похоже, на процедуру сегодня был фейсконтроль.
Только у этих девушек было подозрение на трисомию 21 хромосомы, то бишь синдром Дауна. И у обеих по УЗИ, не по анализу крови, как у меня.
У одной девушки это был уже 3ий ребенок, у другой первый, она оказалась еще совсем юной - 20 лет.
Все мы были взволнованы предстоящим событием, но нам пришлось подождать подольше, т.к. у молоденькой девушки был отрицательный резус-фактор, и она не знала какой у мужа. Сначала врачи выясняли этот момент, потом обзванивали аптеки города в поисках инъекции, предупреждающей резус-конфликт.
Я уже устала ждать. Прошло около четырех часов. Хотелось есть, а перед процедурой это было запрещено.
Мы уже обсудили с девочками все, что могли. Осталось только томительное ожидание и волнение перед неизвестностью.
И вот пригласили самую старшую из нас - будущую многодетную маму. Мне сказали быть готовой пойти за ней.
Тут уже долго ждать не пришлось. Девушка довольно быстро вышла из операционной. Ее лицо выражало боль, но мне показалось, что степень её сносная.
Ну вот я уже лежу на самом настоящем операционном столе. С характерной лампой под потолком. Передо мной поставили ширму.
Внутри проснулась паника. Поэтому я уже не помню, пристегнули мне руки или нет.
В живот воткнули иглу, кажется, я прочувствовала, как она преодолевает перед собой слои тканей моего тела. Из меня вылетело только: "Бляш!" Тут будто из меня что-то стали выкачивать. Пошли быстрые и резкие звуки. Это было бесконечно.
В общем, я, мягко сказать, офигела. Позже в голову пришла мысль, что рожать по ощущениям покруче будет. Я впервые заволновалась по этому поводу.
Уже выходя из операционной, я посчитала своим долгом предупредить следующую девочку, что там, внутри - звезда.
Мы все спешили домой. Но, одной из девочек, вдруг, стало плохо. Все-таки, это не кровь сдать из пальца - серьезная процедура. Ей пришлось отлежаться на кушетке.
Я, всё же, решила дать рубль врачу. Кстати, впервые я «поблагодарила» деньгами. Было даже волнительно. Чего только не сделаешь, переживая за своего ребенка. Потом поехала домой, сильно хотелось есть. Почти никакого дискомфорта после я не испытывала, уже к вечеру ничего не напоминало о пункции, кроме малюсенькой точки внизу живота.
А дальше – снова ожидание. Длительное, нервное. Мы созванивались с девушками чуть ли не каждый день, вдруг, кому-то позвонят из больницы раньше.
Первой позвонили самой старшей девочке: «здоровый мальчик», через несколько дней - младшей из нас: «здоровый мальчик». И мне, самой последней. Я была уже на иголках: «неужели у всех троих все хорошо». В тот момент я сидела в своем рабочем кабинете, заполняя документацию. И, слава Богу, я услышала всё те же самые слова: «здоровый мальчик». Набрала маме. Редко мне доводилось плакать от счастья, но тут мы зарыдали вместе.
Немного успокоившись, я отправилась обниматься с коллегами.