Собачья Принцесса
1
В дверь бешено заколотили, похоже, руками и ногами.
-Тебя, - сказал, зевая, Виктор.
-Угу,- соскочила с кровати Оля, накинула халат.
За окном рассветало. Звякнул отброшенный крючок, с вздохом отворилась дверь.
-Оленька, родненькая, айда со мной, - послышалось слёзное из передней. - Мой катается по полу и плачет. Ружьё похитили, дареное...
-И за тобой, слышь, Лёха.
Я слышал, и уже отбрасывал одеяло.
-Плакала наша рыбалка,- опять сладко зевнул Виктор, включая торшер.
- Плакала,- согласился я, одеваясь.
-У дядьГриши Грибанова ружьё украли,- сообщила Оля, заскочив за платком. - Догоняй.
-Вот сволота! - Виктор спустил ноги на пол, нервно потянулся к пачке сигарет.- Нашли, кого обидеть. Душа человек. Кто же мог? - Виктор задумался, откинувшись на стенку, разминал сигарету.
Я направился к выходу.
-Прямо по улице, предпоследний дом, слева,- сказал Виктор вслед.- Ты посмотри там, а я тут подумаю. Это местный, зараза!
До самой калитки грибановского дома мной владело раздражение. Ещё бы! В кои веки вырвался к другу, наметили рвануть на водохранилище... И вот, пожалте, воскресный сюрприз.
Всего два месяца назад меня перевели сюда в Любимовку участковым. Вместо ушедшего на заслуженный отдых старшего лейтенанта Куприянова. Я, конечно же, обрадовался переводу: родные с детства места, знакомые люди. Но уже с первых дней едва не завопил: верните назад! Работы здесь целые Гималаи. Последние годы Сергеич часто хворал, потом долго приходил в норму. Да что греха таить: с прохладцей относился Куприянов к своим обязанностям. Три села, в каждом по 200 и более дворов. Одних трудных подростков целая армия Трясогузки. С Сергеичем им жилось вольготно. Короче: мне пришлось начинать с азов. Устал за эти два месяца, как не уставал за всю жизнь. И вот думал в воскресенье отдохну душой и телом, пообщаюсь с другом детства, с его женой... Ага, шибко губу раскатал - заворачивай назад.
"Кто виноват, сам выбрал профессию, теперь не скули",- оборвал себя у калитки, и переступил порожек.
Солидный домик из белого кирпича, веранда в стекле. От калитки до двери веранды ровная бетонная дорожка. По обе стороны цветники. Пахнет обалденно.
Во всех окнах горел свет. Я открыл дверь, и едва не столкнулся с девушкой. Она ойкнула, отпрянув назад. На вид ей не более шестнадцати, невысокого роста, приятно полненькая. Волосы русые, до плеч, сбитые. На щеке розовый отпечаток. По всему, она только что из постели.
-Доброе утро, - поздоровался я.
Девушка всё ещё комкала у шеи концы воротника халатика, зелёного в жёлтый горошек.
- Доброе,- тихо, с запинкой, проговорила девушка. - Вы... к папе?
-К папе.
-Пожалуйста,- девушка открыла дверь, ведущую в комнаты.
Я шагнул за порог, дверь мягко закрылась за спиной. С улицы послышались шаркающие шаги.
В прихожую вбежала женщина, сорвала с вешалки мужское пальто, и, не заметив меня, убежала.
Странно: я положительно не знал с чего начать. Как сделать первый шаг?
За спиной скрипнула дверь и вошла девушка.
-Что ж вы стоите? Раздевайтесь,- она чему-то усмехнулась.
Снимая куртку, я пристально посмотрел на неё. Девушка смутилась, опустив глаза. Спустя секунду, глянула искоса:
-Я узнала вас... Моя милиция меня бережёт. На танцах видела... Вы совсем не умеете танцевать.
-Не умею.
Девушка хотела что-то сказать, но передумала, приглушив улыбку.
-Вы из-за ружья? Оно висело в зале над диваном. Папка у нас горазд, поспать, но в четыре часа встаёт, как штык. Это у него ещё с войны осталось... Мама в эту ночь спала с Леночкой. Это племянница. Родители уехали отдохнуть на Иссык-Куль... Да, ружьё унесли через дверь. Папа не терпит, когда двери на запорах. Летом тепло, так он всё настежь, и окна.
-Могли и в окно.
-Нет,- решительно мотнула головой,- я смотрела. Под окнами у нас цветы, ночная красавица. Никаких следов.
-Собака...
-Есть, но на ночь мы отпускаем. Убежал видно по своим делам. Унесли ружьё через дверь, это как пить дать, - девушка задумалась, поджав губу и постукивая пальцами по подбородку. Глаза её упёрлись в носки шлёпанцев, но мысли были далеко в другом направлении. - Непонятно, - наконец, встряхнула головой. - Не вижу мотива. Этот человек хорошо знает наш дом. Он без ошибки нашёл патроны.
-Много?
-Думаю... с полста штук. На шкафу стоит тряпичная кукла. При малейших колебаниях она падает. Сколько раз мы с мамой хотели переставить её, но папа ни в какую. Мол, это её законное место, интерьер оживляет... "Упала - подыми, не баре, не рассыплетесь". Так и падает, лет двадцать уже. Чудно? Папка у нас вообще из чудиков. Из шукшинских... Так вот эта кукла стоит, как и стояла, а патронов нет в ящике. Я буквально обнюхала весь пол, и не обнаружила чужих следов. Только наши тапки.
-Поспешили вы...
Девушка как-то странно посмотрела на меня, словно засомневалась в моей порядочности.
- У меня предчувствие, что ворюга где-то рядом. День, отсилы два, и я покажу его вам.
Мне как-то стало не по себе. Девчонка говорит так, будто она следователь, а я у неё в подчинении, что-то вроде стажёра зелёного. И не хвастает своей уверенностью, а констатирует.
Девушка продолжала:
- На веранде три пары тапок для гостей. В одной из них он и вошёл. В какой? Трудно сказать. Вот здесь, я думаю, своё слово сказала бы сыскная собака. Если хотите, можете отослать в район, - в голосе девушки вновь наметилась насмешка. - Я возьму тапки пинцетиком, в целлофановый мешочек помещу...
-Послушайте...
- Вами нужно патроны заряжать, товарищ милиционер. Чистый порох, - совсем необидно засмеялась девушка. - Если хотите мою помощь-с охотой.
-Видно будет. Как пройти в зал?
Она провела меня, остановилась у массивного с резьбой шкафа.
- Вот место преступления. Действуйте, не буду мешать. Вы от завтрака не откажитесь?
-Что? Н-нет.
-Ну и чудненько! Пойду готовить. Да, вон на столе лупа, пользуйтесь.
Девушка упорхнула, и я приступил к осмотру места преступления. Ха, салаге дали возможность проявить себя... Ну, егоза!
Стол у окна, на нём телевизор. У второго окна диван, на котором спал хозяин, дядя Гриша. Накидка всё ещё в сборках, скомкана подушка. Грубо говоря, и козе понятно, что через окно не могли унести. Абсолютно ничего не дала и лупа. Несомненно, действовали в перчатках. Но это не профессионализм, а, скорее, подражание киношным героям.
Итак, что я имею? Похищено ружьё, двухстволка,32 калибр, с дарственной надписью. Село не город, все на виду. Смысл воровать приметную вещь? Глупо, но факт есть факт. Взрослый не пойдёт на это. Вывод: подросток, скорее всего с целью продажи за пределами села. Сам придумал, или выполнял чей-то заказ?
Вошла девушка, умытая, причёсанная, в ладном, ромашковом сарафане.
-Папу успокоили, заснул, как обиженный ребёнок. Я стол накрыла. Сказать, о чём вы думаете?
-Скажите.
-Чаще всех к нам ходят: папин друг дядя Серёжа Попов, папин ученик Слава Тихий, соседки - бабушка Вера и её внучка Света. Но по имени её никто не зовёт, кроме бабушки. Света обожает собак, а собаки её. С лёгкой руки бабушки Веры Свету дразнят Собачьей принцессой...
-Вы хорошо знаете Славу? Тихий...
-...это фамилия. И прозвище. У них все в семье тихие. Когда они появились у нас в селе, все думали, что баптисты. И ошиблись. Хорошие, смирные, безотказные. Вы подумали, что Славка? Нет, это просто нелепо! Кто-кто, но не Славка. Всё, перерыв. Идёмте завтракать. Потом сходим к Тихим, и вам... придётся извиниться перед Славой за нехорошие подозрения. Да, давайте познакомимся, а то как-то... Таня.
- Алексей.
За столом сидела хозяйка, Надежда Сергеевна с маленькой девчушкой на руках. Рядом с ними сухонькая старушка, бабушка Вера.
-Здравствуйте,- ответили женщины в один голос на моё приветствие.
-Присаживайтесь,- указала на стул хозяйка.
- Утло доблое!- вскрикнула Леночка, и, запрокинув головку, поглядела на бабушку.
-Молодец, что поздоровалась, но кричать не надо. Деда спит.
-Деда вава?- тихо спросила Леночка.
-Вава,- подтвердила бабушка, и девочка опустила голову, выразив на лице сочувствие.
-Вы кушайте, кушайте,- обратилась ко мне Надежда Сергеевна.
-Я ем.
-Не вижу. Воробышек больше склюёт. Хлеб берите, не стесняйтесь. Мы люди простые. Спасибо будет, когда накушаетесь. Вон, глядите, как Татьяна молотит, догоняйте.
-Догоняйте,- улыбнулась Таня.- Давайте на спор, кто больше съест.
-Татьяна, дай человеку спокойно поесть,- сказала бабушка Вера.
- Даю.
Пауза. Женщины обратили внимание на Леночку. Таня о чём-то задумалась, энергично работая ложкой и челюстями. Несмотря на быстроту, ела она красиво, я даже исподтишка залюбовался. Меня поражала её естественность, манера держаться. Другая бы сгорала от стеснительности, а этой хоть бы что. Словно я за этим столом не первый год завтракаю.
-Добавить?- спросила Надежда Сергеевна, заметив мою опустевшую тарелку.
-Нет, нет, спасибо.
-Что так?
-Я вообще мало ем.
-Разве это еда? Тем более для мужчины.
Таня прыснула в плечо.
-Татьяна, - строго посмотрела мать на дочь.
-А что Татьяна? Татьяна слушает да ест.
Бабушка Вера засмеялась:
-Ох, Танюша, наплачешься от муженька.
-Он скорее от неё заплачет,- усмехнулась Надежда Сергеевна.- Крапива.
-Зачем плакать? - вскинулась Таня. - Мы будем смеяться. Как в цирке. Свободно и от души. У вас, Алексей, как с чувством юмора?
-Хромает.
-Увы, инвалиды вызывают только жалость. Сочувствую.
-Татьяна!- вновь одёрнула мать.
- Человек может обидеться,- поддержала бабушка Вера.
-У человека есть голова и глаза, чтобы думать и видеть. Я за самоваром.
Таня ушла, стрельнув озорным взглядом в меня. Надежда Сергеевна чувствовала себя неловко:
-Вы, Алёша, не обращайте внимания, она не со зла. Манера у неё такая...
-И не скажешь, что милиционер,- заговорила бабушка Вера, тем самым, освобождая соседку от обязанности оправдываться.- Сергеич, бывало, наедет к нам, солидный такой, при форме. И вот ведь, знаем, што ничего не будет, ан нет, ждёшь, надеешься. До того у него строгий вид был. Только что, один вид... Нешто старикам возиться с хулиганами? Вон Гешка Курчин, ты ему слово, он тебе двадцать. И лыбится, супостат. Ему страх нужон, а какой страх у Сергеича? Одна видимость...
Поняв, что речь бабушки Вари может длиться и длиться, едва она сделала паузу, передохнуть, я тут же ею воспользовался.
-Надежда Сергеевна, скажите, пожалуйста, кто вчера последним ушёл от вас? Вечером.
-Вечером многие были. Часов в одиннадцать ко мне заглянула Таня. Я спросила, спит ли отец. Нет, говорит, дядьТоля с ним, Слава и вот их Принцесса.
-ДядьТоля - это кто?
- Резчиков. Комбайнёр. Друзья с Гришей, ещё с войны. Сам он с Алтая. Гриша перетянул к нам ещё в сорок девятом.
Вошла Таня с самоваром.
-Кто похвалит меня лучше всех, тот получит вкуснейшего чаю. Душу вложила в него, целиком.
-Оценим. Как жить-то дальше будешь, без души?- спросила мать.
-Будущий муж поделится своей. У него-то будет широкая.
-Ну, Татьяна, тебе палец в рот не клади,- засмеялась бабушка Вера.
- И правильно! Ему там не место. Вам, Алексей, с молоком или без?
-Без.
-Как хотите. Я с молоком. И все с молоком. А вы выделяйтесь.
-Лейте. За компанию.
-За компанию, говорят, жид удавился...
В дверь постучались.
-Входите.
Вошла девочка лет двенадцати, в брюках и мальчиковой рубашке на выпуск. Выгоревшие соломенные волосы острижены "под мальчика". Изящна и стройна, похоже, природа с любовью творила. Мне почему-то подумалось, что в платье девочка будет ещё краше.
-Здравствуйте. Ба, я поехала.
-Вот, тоже горе луковое, - вздохнула бабушка Вера, кивнув на внучку.- Все уши прожужжала: поеду на водохранилище.
-Плавать умеешь?
Света взглянула на меня, как на человека, спросившего глупость.
-Пусть едет. И за меня позагорай.
-Поезжай Принцесса, милиция разрешает,- с наигранной серьёзностью сказала Таня.
Света фыркнула, и вышла.
-Погодь,- запоздало окликнула бабушка Вера.
Света заглянула:
-Чего ещё?
-Голову покрывай, принцесса непутёвая. А не то матери отпишу...
-Ладно,- Света скрылась.
-А почему вы её Принцессой зовёте? - спросил я у бабушки Веры.
-Театр шибко любит. Грезила сама играть на сцене. В школе и в клубе записалась в драмкружки. Как на грех и там и там сказки ставили, ей и достались роли принцесс. На Новый год показали. Вот с той поры проходу нет: принцесса, принцесса... По началу злилась, теперь привыкла. Почитай каждую ночь плачет: почему не мальчишкой родилась.
За окном затрещал мотоцикл.
-Вот, пожалуйста, - кивнула бабушка Вера на окно.- Да разве ж это для девчонки?
Я не поверил своим ушам, переспросил. Да, Света, двенадцати лет от роду, лучше всех мальчишек гоняет "Яву". Брат подарил, когда в армию уходил. После дембеля остался на БАМе, и мать туда перетянул, а Света наотрез отказалась: я с бабулей. Куприянов был в восторге от Светы, и нарушал закон. Собственно он, закон, нарушается повсеместно: в любом селе мальчишки, не достигшие даже 14 лет, во всю гоняют на мотоциклах. А-а, даже говорить не хочется...
2
После завтрака мы с Таней отправились к Тихим.
Дверь открыл мальчик лет семи.
-Здравствуй, Толик. Слава дома?
-Позвать? Славка! к тебе пришли?
-Кто? - отозвались из глубины двора.
-Тётя Таня с мужиком.
Таня прыснула в кулачок.
Из-за дома вышел худенький подросток с пышной шапкой соломенного цвета волос. Он был в джинсах, штанины закатаны до колен, и белой футболке с трафаретом Пегаса на груди.
-Слава, у нас несчастье: у папы украли ружьё.
Мальчик вздрогнул, уголки рта дёрнулись, глаза потемнели, сжались кулаки. Но это длилось не более минуты, затем он вернулся в первоначальное состояние. Почувствовав на себе мой изучающий взгляд, Слава тоже посмотрел на меня. У него были поразительно красивые, девчоночьи, глаза, пышные ресницы.
-Вы думаете, я чем-нибудь помогу?
Странно: Слава сразу понял, с кем имеет дело. Такое милое лицо... будто добротой умытое. Даже не по себе становится, что мог его подозревать.
И тут Таня нанесла мне запрещённый удар:
- Слава, вот наша милиция тебя подозревает.
- Вполне естественно, - спокойно сказал Слава. - Во-первых, я последним ушёл вчера, во-вторых, наиболее частый гость.
Каждое его слово, будто прутом стегало меня, вернее, мою самонадеянность: думай, прежде чем сделаешь шаг.
-И что, никаких следов? Смысл шутки?
- Шутки?- переспросил я.
-А вы что, думаете действительно кража? Вон у деда Михеева в кладовке отличное ружьё, днём приди, возьми - никто не заметит. Всё село знает.
И тут грохнул выстрел, за ним другой. Слава, сорвавшись с места, метнулся за дом. Толик кошкой полез на тополь, что рос рядом с крыльцом.
Таня кинулась за Славой, я - следом. За домом была лестница, ведущая на чердак. Слава уже стоял наверху.
- Стреляют в Карасуке.
Ещё выстрел. Мы с Таней присоединились к Славе.
-Папино,- сказала Таня, тяжело дыша.
-Оно,- кивнул Слава.
Далеко за селом зелёная полоса камыша. Это Карасук (дословно с киргизского - чёрная вода) - осушитель. Несколько лет назад он исполнил свою роль: вобрал в себя всю влагу болотца. Теперь по обе стороны поля. Карасук оставили без внимания, он зарос камышом, осокой и прочей болотной травой. Но солнце не оставляло его без внимания, и вскоре осушитель практически высох. Сохранились, правда, кое-где "прудики". Камышовые джунгли остались. Селяне приловчились относить туда трупы домашних животных, неугодных котят и щенят. Иным удалось не погибнуть: приспособились, и даже размножались. Длина Карасука около семи километров, глубина и ширина приблизительно три метра.
Всё это я узнал от Тани и Славы, пока мы бежали к Виктору, за моим мотоциклом.
За это время прозвучало ещё несколько выстрелов.
Я выкатил "Урал", и мы понеслись по улице, поднимая пыль столбом.
Дорога змеилась вдоль двойного ряда молодого тутовника, затем вырвалась в поле и ровно тянулась вдоль осушителя. Метрах в ста от начала Карасука стояли две автомашины: грузовик и "уазик". У последнего лобовое стекло разбито вдребезги. Трое мужчин - у двоих были ружья - прятались за грузовик.
Я остановился в двух шагах от грузовика. Мужчины, озираясь, подошли к нам.
-Что за сумасшедший там засел?- спросил один из них, указав на стену камыша.
Я представился. Мужчины показали бумагу-разрешение на отстрел диких собак в районе осушителя. Подписано Муковым, директором совхоза.
-Подъехали, чин-чином, выходим. Вдруг - бац! И нет стекла,- сообщил водитель "уазика". - Кричу: дубина, что творишь, люди ведь. А он опять как жахнет.
-Дальше чем на пять метров от машин не пускает. Палит зараза!
Я глянул на Таню, на Славу: они во все глаза смотрели на камышовые заросли.
Я вышел из-за машины.
- Поберегитесь, товарищ лейтенант,- задёргались мужики.- Дурак ведь, подстрелит.
Сделал шаг, другой от машины. Ничего. Ещё шаг, другой, третий. Опять ничего. Шагнул смелее... и прогремел выстрел. От неожиданности, едва не плюхнулся плашмя на землю. Чувствую, как скверно засосало под ложечкой, а спина покрылась холодным потом.
-Назад, Алексей!- взвизгнула Таня.
Мысль работала лихорадочно:
" Стреляет пулями... озлоблён... Кто? залётный рецидивист? Видно терять нечего... Пришьёт не задумываясь..."
-Эй ты, бандит, выходи по-хорошему,- закричала Таня.
В ответ ни звука.
-Послушайте. Я гарантирую справедливость,- мой голос противно дрожал.
Ноль внимания.
И тут я совершил дурость. Не знаю, почему. Может, потому, что на меня смотрела Таня, что стыдно стало из-за дрожащего голоса...
Я побежал, бросаясь из стороны в сторону. Выстрелы прозвучали один за другим. "Не попал! Ноги мои ноги, не подведите. Сколько нужно на перезарядку?.."
Что-то серое метнулось мне в ноги - я кубарем полетел в пыль. В следующее мгновение мощные собачьи лапы надавили мне на грудь. Глаза упёрлись в ряд жёлтых зубов и малиновый язык. Я шевельнулся - собака зарычала в лицо, и её слюна залила мне глаза.
Кричали у машин, комками земли пытались отогнать собаку, она в ответ лишь рычала, вгоняя когти в моё тело.
Выстрел, другой. Крики стихли, перестали лететь комки земли.
Сердце моё стучало, как часы в пустой комнате. Неприятно щипало в глазах. Последнее обстоятельство сковывало меня по рукам и ногам, лишив чувства ориентации.
"А ты попробуй,- словно шепнула мне на ухо Таня. - Попробуй, Алексей".
И я решился. Быстро схватил за заднюю ногу собаку, дёрнул. Взвизгнув, она до крови вогнала когти в мой живот. Это меня подстегнуло, как плетью. Собачья слюна потекла из глаз вместе со слезами. Я смутно увидел голову собаки, попытался ударить кулаком, но промазал. Собачьи зубы впились в мой локоть. Я вскрикнул, лихорадочно задёргался, и, в конце концов, мне удалось вскочить на ноги. Но тут же рухнул: собака не выпустила мой локоть.
Глаза видели уже лучше, и вторая попытка удалась. Удар пришёлся чуть ниже собачьего глаза: хватка ослабла, и мне удалось извернуться так, что моё колено упёрлось в собачью шею. Зубы разжались, серое тело извивалось, взрыхляя землю лапами. Я вытер глаза, и ужаснулся: от камышовых зарослей прямо на меня летели ещё три собаки. Не помня себя, кинулся к машинам. Мужики прикрыли огнём.
-Стервец!- ругнулся один.- Прямо кино получается.
-Досталось вам, товарищ лейтенант. В больницу надо: вдруг бешеная.
Таня платочком стирала кровь с моей шеи. Я присел на подножку кабины грузовика, задрал рукав: от локтя до запястья рука была в крови. Таня вскрикнула.
Шофёр уазика протянул чайник с водой. Мужики загалдели:
-Поджечь весь этот собачник! Благо ветра нет.
-Словеса. Кто подожжет? Ты что ли?
-Ну и поехали отсель! Чего прохлаждаться.
-Погодь. Я хочу в морду дать этой паскуде, что стекло кокнул. Чо, я сын миллионера, платить.
Заспорили горячо, со злостью.
Промыли мне раны. Слава разорвал свою футболку и протянул Тане "бинты". Мной овладело лёгкое головокружение, подступала тошнота. Да, слабаком-то я оказался. По сути, первая моя кровь за всё время службы, и...раскисаю на глазах девчонки. Рука наливалась свинцовой тяжестью. На животе жгло.
Между тем шофёр "уазика" решил уезжать. Но едва он тронулся с места, как прогремели одновременно два выстрела, и переднее колесо со свистом спустилось.
Шофёр вне себя вылетел из кабины, посылая истеричные проклятья в осушитель, не стесняясь в выражениях.
- Дурик, точно.
-Да нет, беглый видно. Но почему собаки с ним?
-Поняла!- вдруг завопила Таня, хлопнув себя по голове. - У курица безмозглая! Как же сразу-то не догадалась. Вчера Резчиков говорил папе, что будут отстреливать собак. Папка даже вызвался им помочь. А Принцесса всё допытывалась: когда приедут, во сколько...
-Ты хочешь сказать...- перебил я, неожиданно перейдя на "ты",- там...
-Да! Там Принцесса!
Слава сорвался и побежал к камышам.
-Назад, дурень! - заорали мужики.
Слава беспрепятственно достиг камышей.
-Свет, Света? Где ты?
Из камышей донёсся жиденький, похоже, щенячий лай.
Слава скрылся в зарослях.
-Девчонка?! Там девчонка?!- Мужчины были крайне поражены.
Через пару минут из камышей вышел Слава, весь оцарапанный. Мы в полном молчании дождались его.
- Света сказала, что у неё ещё сорок два патрона. Не выйдет, пока они не уедут.
-Дак как же!- вспыхнул водитель уазика. – Баллон - то продырявила!
-Будет стрелять в каждого, кто приблизится,- продолжал невозмутимо Слава доводить ультиматум.- Она сказала, что разрешается отстрел бездомных собак, ничьих. А эти собаки её.
Таня захлопала в ладоши. Шофёр гневно сплюнул, охотники невнятно ругнулись.
-Ничего, - подошла к ним Таня. - Поезжайте к нам, я поговорю с папой. Будет вам и баллон, и стекло... и булькающая моральная компенсация. Только уговор: вы забудете сюда дорогу.
-Да уж боже упаси!
-Во, сыты по горло... такой охотой.
Таня и Слава помогли мне добраться до мотоцикла.
-Как же мы поедем? Руку совсем не чую...
Таня откинула верх люльки:
- Садись, Алексей. Заводи Слав. Слав, ты чего?
-Тань, я останусь. Света очень напугалась, что сможет убить человека. Она плачет...
-Оставайся, - улыбнулась Таня. - Станешь Принцем Собачьего Королевства. Чур, не обижаться.
- Я нет,- солнечно улыбнулся Слава, и побежал к осушителю.
Таня проводила его взглядом, и с завистью произнесла:
- Любовь.
Затем, крикнув мужчинам:
- Езжайте за нами,- решительно взялась за руль.
Когда отъехали немного, я оглянулся: навстречу Славе вышла Света с ружьём, и стайка собак запрыгали счастливо вокруг них...
пгт. Кант,1977г.